– Ну, а второй вариант?
– Превратить этот взвод в место ссылки провинившихся. Сливать туда, так сказать, отбросы. Кто исправляется - забирать оттуда в другие взвода, а кто провинился - как раз туда.
– А командир-то кто будет?
– Да вот Цыган ваш пускай и командует. Ему это всё равно понижение, из комроты в комвзвода превратился. Ну и, заодно, вроде как последнее предупреждение.
– Ой, не знаю... - недовольно протянула Сова, - какое-то это решение такое... Не окончательное.
– Да ,- тут же согласился Горыныч. - Это временная мера, однозначно. Ну так окончательное решение всё равно будет Шиша принимать... Если вернется.
– Ни «если», а когда! - с жаром возразила ему Эльба. - Он обязательно вернется. Я это точно знаю.
– Откуда? - не споря, но всё жу выказав свой скепсис, спросил Добрыня, - нет, я, конечно, верю, но всё-таки...
– Знаю! - убежденно повторила Эля. - Шиша справится со всем! Да, он не супермен и может даже надорваться. Может даже умереть в процессе. Я уже дважды вытаскивала его практически с того света. Но, перед тем, как упасть - он катком пройдется по всем, кто попробует встать у него на пути. И его никто не остановит... Так что все эти Мослы да Кочаны с видео, - девочка пренебрежительно махнула рукой, - ему и в подметки не годятся. Нам, главное, вовремя прийти ему на помощь, когда он с ними разберётся. Вот тогда - действительно ему понадобится наша помощь. А с ними он разберется сам.
Глава 27
Вот когда пришлось пожалеть об отсутствии у меня хоть какого-нибудь напарника. Помощь-то мне сейчас ой как пригодилась бы! Хоть кого. Была бы тут Сова или Сима, я бы с ними попробовал потренироваться. А в одно рыло, без напарника... Да даже обычной палки не имея, как отрабатывать приёмы с копьем? Вс верно - никак.
А отрабатывать надо. Мало знать последовательность действий твоего противника. Нужно представлять, что тебе делать в ответ. А лучше отработать это действие до полного автоматизма. А вот с этим-то, как раз, и проблемы.
Я опять сидел взаперти. Хотя того же Мосла выпускали во двор без вопросов. Вон он ходит гоголем в сопровождении своего гарема. Причём расширенного состава. К уже примелькавшимся блондинке и брюнетке добавилась третья девка. Рыжая, для полного комплекта. Ведьма во время перевязки обмолвилась, что она сама напросилась к нему в гарем. Добровольно. Поклонница, видать.
Кстати, насчет поклонников. У меня вон тоже свой «фанат» нарисовался. Да-да. Тот самый поварёнок. Стюарт. Стюарт, в данном случае, это не стюард - не род деятельности (хотя он и приносил обеды мне прямо в камеру), а прозвище от персонажа какого-то диснеевского мультфильма про маленького мышонка. Я толком и не понял какого.
Именно Стюарт передал мне тогда серёжку Хиросимы, собственноручно снятую им с её отрубленной головы, и срезал прядь её волос. Для чего - он толком и сам объяснить не мог. Просто в голове у него была всякая романтичная муть, а, поскольку, он знал об наших отношениях с Симой в последние дни (о них все знали), то он и подумал, что для меня это будет жизненно важно. Я не стал его разубеждать, хотя сам ни о чём таком и не думал. Всё-таки я более циничный и практичный. Но какую-то нотку где-то в глубине души он, все ж таки, сумел задеть.
Стюарт был из того же интерната, что и сама Хиросима. Не думаю, что девчонка вспомнила бы мелкого шкета (много ли мы обращаем внимание на младшеклассников в школе?) младшее её на целых пять лет. Но вот сам-то Стюарт её отлично знал! И болел на турнире именно за нее. Всё-таки своя. Думаю, он чисто по-детски, по наивному был в неё влюблен. Но по этой же мальчишечьей традиции не признавался в этом даже себе самому.
Гибель Симы стала для него ударом. И Мосла он возненавидел со всем пылом детской бескомпромиссности. И, потому, когда я, ворвавшись к Мослу, едва того не прикончил, чуть ли не голыми руками, он преисполнился ко мне расположением. Хотя до того так же недолюбливал меня, по-детски меня ревнуя. Но, когда я показал, что Мосол для меня враг номер один, а его ростом и силой я совершенно не впечатлён, как остальные, Стюарт преисполнился ко мне симпатией. Потому-то и серёжку и прядь волос он передал мне, хотя изначально хотел оставить их себе. Как память. Но тут посчитал, что я более достоин. Короче, обычная романтичная мура.
Узнал я об этом из записочки, которую он передал мне на следующий приём пищи. Там корявым детским почерком с кучей грамматических ошибок он мне это и изложил. Почему так сложно? На бумаге, тайком от охраны и всё такое? Ну, во-первых, романтика, конечно же. А, вовторых, он не хотел показать моим сторожам свой интерес ко мне. Вот и таился. Глупость, конечно, но как уж есть.
Охранники же меня в последнее время откровенно побаивались. Ну ещё бы! После того как я, в одиночку, справился с троицей Цвет-Фикса-Хлюст, а потом голыми руками прикончил Сиплого, в рядах охранников оказались те, кто раньше на эту роль никак не мог рассчитывать. Да что там говорить: в охранники попал бывший раб-поломой Додик! Ну что это за охранник? Да и остальные были не самые храбрые и сильные. Они боялись даже просто заходить ко мне в камеру. И никогда не приходили по одному. Только по двое-трое. Они б и вовсе не приходили, но сопровождать Стюарта им приходилось, волей-неволей, каждый прием пищи.
В общем, мальчонку понять можно было. Он, получается, был у них под колпаком, вот и выдумывает себе приключения с записками и тайными сообщениями. Вот только я не собирался играть в его шпионские игрища. Его восторженный романтизм меня раздражал. Ну что за «детский сад» в самом деле? Меня куда больше беспокоит невозможность отработки контрприема против коронки Мосла. Мне просто жизненно нужны тренировки! И, желательно, с напарником. И, кстати, да... В этом плане появление восторженного фаната мне весьма на руку.
Уже за ужином я потребовал от вновь толпящихся на пороге охранников, чтоб те вызвали ко мне своё начальство.
– Чего еще? - не сразу врубился в ситуацию Молчун. - Какое тебе еще начальство?
– Способное принимать решения. Не знаю какое у вас там начальство. Кержака зовите. Ну или, если он не способен окажется, Шварца. Скажите я требую чтоб меня выпускали на тренировки. И напарника для отработки ударов. Вот хотя бы этого шибздика... Ну или Додика вашего.
– Не положено! Ты под арестом!
– Да срать я хотел, на то, что у вас тут положено. Я же от тебя никаких действий не требую. Я же знаю, что ты тут ничего не решаешь. Вот и говорю - приведите ко мне того, кто такие решения принимать способен.
– Я скажу Кержаку, - недовольно пробубнил Молчун и жестом приказал Стюарту побыстрее выбираться из камеры.
– Только сразу же! - строго напомнил ему я. - Я хочу позаниматься уже сейчас, после ужина.
– Какое заниматься? Спать уже пора надо будет, - заюлил охранник.
– Кержака сюда, - вконец потерял я терпение. - Сейчас же!
Кержак пришел. Жутко злой и недовольный. Ну ещё бы! Это, получается, его как какого-то холуя вызывают. Было с чего разозлиться. Ну я дальше лезть в бутылку не стал. Спокойно и рассудительно обрисовал ему картину, что мне перед полуфиналом крайне важно тренироваться. И напарник нужен. Что нас тут осталось всего четверо и можно выделить пару бойцов с внешней охраны, раз уж внутренние меня боятся до усёру. Что я, даже, готов дать свое слово не пытаться сбежать или искать встречи с остальными участниками. И, всё равно, Кержак явно хотел ответить категорическим отказом. Пришлось невинно поинтересоваться, «а что на это скажет Шварц? В курсе ли он такого решения? И одобрит ли он его? Особенно, в свете данного мной честного слова?»
От этого Кержак скривился, словно сожрал разом целое ведро недозрелых лимонов. «Слабое место» своего босса (Честные Слова) он знал. И догадывался, что услышь он об таком моем предложении - согласится на него, не раздумывая. А если узнает о том, что сам Кержак ему в этом мешал... Боюсь, его постигнет судьба Цвета. Так что Кержак согласился. И, уже, в сумерках под конвоем пары автоматчиков меня-таки выпустили потренироваться. И, даже, разрешили взять для этого Стюарта. То есть, именно то, чего я и добивался изначально. Можно будет хоть, наконец-то, поговорить без этих дурацких записок. Ну и приёмы отработать. Что, самое важное, конечно.
Князь
План у Юрия был прост и, по своему, элегантен. Начать свое наступление на анклав Шварца не ночью, не ранним утром, а вечером. Воспользоваться тем, что во время боев в Колизее большинство народу у восточников собирается, как раз, на трибунах. Пронести тайком по вражеской территории крупнокалиберный пулемёт (это-то, как раз, ночью) и установить его в одной из квартир в высотках вокруг стадиона. И, во время очередного боя в Колизее, дождавшись столпотворения на трибунах, открыть огонь по присутствующим, выкашивая старших и наиболее опасных противников. При удачном раскладе можно лишить верхушки анклав и уполовинить бойцов, пока они расслабленны и не готовы к бою. Ну и сигнал для всех остальных групп получится офигительный. Его во всем городе будет слышно. Ни с чем не спутаешь.
Ну шикарный же план? Грубо, дёшево и сердито. Увы, и Серый, и спецназер Серёжа его план встретили в штыки. Дружно так, хоть и не сговариваясь. И, по разным причинам. У каждого была своя.
Серый напирал на недостаточность времени для подготовки подобной операции. Агента они, вроде как, успешно внедрили, но, пока, даже базовой информации ещё не получили! А маршрут группы с пулеметом разведать? Если они сунутся без предварительной разведки - попадутся, однозначно. И это будет полный провал. Банда Шварца за подобный подгон только спасибо скажет. Сейчас-то у них нет ничего серьёзнее автоматов, а тут - крупняк... Это Козырь. Да ещё и какой! Нет, та