Довольный тем, что с конкуренцией между компаниями, обслуживающими Равнину Сто, искусно управляются Громобой и Стукпостук (без сомнения при участии темных клерков), Мокрист как раз предвкушал часы домашнего уюта, когда его вызвали во дворец.
Он ничуть не удивился, застав Его Светлость поглощенным ежедневным кроссвордом. Стукпостук прошептал Мокристу:
— Знаете, у них новый составитель, и я должен с прискорбием сообщить, что он лучше прежнего. Тем не менее, Его Светлость делает все возможное.
Лорд Ветинари поднял глаза:
— Мистер Губвиг. Есть такое слово - «бенефициар»?
Вообще-то, ввиду беспутной юности, Мокрист точно знал, что это слово значит, так что он препоясал метафорические чресла и произнес:
— Как мне кажется, сэр, это слово означает кого-то, кто заключает сделку ради прибыли. Я встречал это слово однажды и оно запомнилось мне потому, что, как мне кажется, прибыль и есть - единственная цель сделки.
Ни один мускул не дрогнул на лице Его Светлости, пока он наконец не произнес:
— Совершенно верно, Мистер Губвиг, - он отложил газету и встал. - Я слышал, что линия на Щеботан почти закончена… Если Щеботанская Ассамблея будет тянуть кота за хвост, я перемолвлюсь словечком с монсеньором Жаном Немаром… одним особенным словечком. Должен сказать, мистер Губвиг, наблюдать вашу работу на пользу железной дороги было весьма отрадно, и, я уверен, мы все у вас в долгу.
— О, - сказал Мокрист, - значит ли это, что я могу вернуться к своей основной работе и видеть свою жену чаще, чем раз в неделю?
— Разумеется, можете, мистер Губвиг! Вы действовали, прежде всего, на сугубо добровольных началах. Тем не менее, теперь меня интересует железная дорога на Убервальд. Так что я спрошу, как скоро мы обзаведемся локомотивным сообщением туда? Без остановок.
Мокрист был ошарашен.
— Это невозможно, сэр. Только не без остановок. Нужно будет восстанавливать запасы воды и угля, а до Убервальда больше тысячи миль!
— Если быть точным, то тысяча дести двадцать пять миль от Анк-Морпорка до Здеца на карете, хотя я уверен, что поезд пойдет другим маршрутом.
— Да, сэр, но без остановок…
— Мистер Губвиг, если вы собираетесь рассказывать мне о невозможностях, вы очень скоро отправитесь к котятам. В конечном счете, вы - человек, который добивается результатов.
— К чему такая спешка, сэр? Ребята трудятся не покладая рук, но и для них будет удачей положить чуть больше трех миль пути в день – и это при всех деньгах, вложенных Гарри Королем. А кроме того, всегда есть непредвиденные обстоятельства, и вы знаете, что каждый город на Равнине хочет стать частью сети. Мы и так расширяемся, сэр. Кажется, что еще немного, и мы разломимся пополам.
Ветинари быстро обошел стол.
— Отлично! Тогда обе части будут работать только эффективнее! Мне кажется, мистер Губвиг, вы не совсем понимаете природу наших с вами отношений. Я прошу вас– очень вежливо – чего-нибудь добиться, памятуя при этом, что могу попросить и по-другому, а ваша работа – сделать то, о чем я прошу. И вы, в конечном счете, человек, который, несомненно, может сделать что угодно, великий мистер Губвиг, нет? И сейчас я советую вам отставить всю работу, которая не касается того, чтобы добраться отсюда до Убервальда в максимально сжатые сроки. Все прочее может и будет ждать, - он предупреждающе поднял руку. - Не рассказывайте мне о своих проблемах – рассказывайте о решениях. Хотя и о решениях говорить не надо – их просто нужно реализовывать.
— Вы не против, если я присяду? - спросил Мокрист.
— Сколько угодно, мистер Губвиг. Принесите человеку воды, Стукпостук. Ему, кажется, жарковато.
— Я должен спросить, сэр… Почему такая необходимость?
Ветинари улыбнулся.
— Вы умеете хранить секреты?
— О, да, сэр. Я хранил уйму секретов.
— Убедительно. Но дело в том, что я тоже умею. Не ваше дело, мистер Губвиг.
Мокрист сделал отчаянную попытку:
— Сэр! Даже сейчас поезда – часть жизни множества людей, особенно тех жителей Равнины Сто, кто каким-то образом вовлечен в строительство железной дороги. Мы не можем просто бросить все!
— Мистер Губвиг, что именно вам непонятно в слове «тиран»?
В отчаянии Мокрист воскликнул:
— Но у нас нет столько рабочих! Недостаточно людей, чтобы укомплектовать литейные цехи! Недостаточно людей, чтобы добывать руду! Допустим, мы найдем достаточно машин, чтобы осилить половину пути, но все дело в рабочих.
— Именно. Все дело в них. Подумайте над этим, мистер Губвиг.
— А как на счет волшебников? Могут они поднять свои жирные задницы и немного помочь городу?
— Да, мистер Губвиг, и я знаю, и вы знаете, чем это может закончиться. Оживший пар гораздо дружелюбнее магии, пошедшей наперекосяк. Нет, мистер Губвиг, мы не будем обращаться к волшебникам. Все, что вам нужно – поезд, который приедет в Убервальд вовремя.
— Вовремя - это когда, сэр?
— Как я и сказал, мистер Губвиг, очень скоро.
— Тогда у меня нет шансов. Это займет месяцы… или год… или больше.
Внезапно атмосфера охладилась до состояния льда.
— Тогда я предлагаю вам приступать к делу, - Ветинари уселся на свое место. - Мистер Губвиг, мир вращается между теми, кто говорит, что сделать что-то невозможно, и теми, кто утверждает обратное. По моему опыту, те, кто говорят, что возможно все, обычно говорят правду. Это всего лишь вопрос творческого подхода. Есть такое выражение: «Подумай о немыслимом». Разумеется, это нонсенс, но у вас, сэр, и на это хватило бы наглости. Задумайтесь об этом. А теперь, не позволяйте мне вас задерживать.
Когда за Мокристом затворилась дверь и тишина окутала Продолговатый кабинет, Патриций вернулся к своему кроссворду. Через некоторое время он нахмурился, закончил линию и отложил газету.
— Стукпостук, - спросил он, - как идут дела у Чарли Панча и Джуди? Он в порядке? Мне интересно, не согласится ли он на небольшие каникулы. Очень небольшие.
—Да, сэр, - ответил Стукпостук, - я встречусь с ним после обеда.
— Вот так мы и поступим, - резюмировал лорд Ветинари.
Все еще пошатываясь под впечатлением от последних требований Патриция, Мокрист ехал обратно в Гадский Лес с поручением от Гарри.
«Поезжай к старушке и передай ей от меня привет, - велел Гарри, - скажи ей, я был впечатлен тем, как ее мальчики пытались обуздать пар, и я приветствую их, как пионеров. Осмотрись там, погляди, что у нее есть. Раз уж всем кажется, что у меня золото из ушей лезет, тогда я считаю, мы можем назначить ей какую-никакую пенсию. Только – ради богов – не говори об этом больше никому. О, и скажи ей, я прослежу, чтоб, когда кто-нибудь запишет историю железной дороги, ее парни были на обложке. И скажи, чтоб обращалась ко мне в любое время».
Старая избушка в лесу оказалась в точности такой, как Мокрист представлял, а миссис Уэсли разрыдалась, когда он пересказал ей предложение Гарри. Она была убеждена, что сэр Гарри – что-то вроде святого или ангела, так что, если Мокрист что-нибудь понимал в людях, история о красивом жесте Гарри обречена была облететь весь лес за пару часов, а к концу дня – добраться до Анк-Морпорка. Мокрист знал, что за человек Гарри – предельно резкий, но с золотым сердцем и глазами на мокром месте. Его поступок был весь он - безо всяких скрытых мотивов. Но, тем не менее, как только новости разнесутся, он будет в каждой газете как защитник обездоленных и – следовательно – знаменитость. Не в первый раз Мокрист пожалел о своей собственной привычке видеть ангелов во всем, что случается, - хорошем или плохом.
- Сколько?!
Этот простой вопрос прозвучал как объявление войны, коим, собственно, и являлся, поскольку Гарри только что озвучили стоимость экспресс линии до Здеца.
Мокрист стоял на своем.
— Дик говорит, там повсюду железо, Гарри, но его нужно выкопать. А потом деньги понадобятся на изготовление стали, - поспешно добавил он, пока Гарри не спустил их с лестницы.
— Вкладываешь золото – вынимаешь сталь, - спокойно добавил Симнел. - Мы славно сработались с парнями с медеплавилен, но до Убервальда тысяча двести миль, а это очень много стали.
— Гарри, - терпеливо начал Мокрист, - я знаю, что когда ты женился, вы с женой разрезали спички пополам, чтобы они служили дольше. Но ты больше не тот человек. Ты можешь себе это позволить.
Они наблюдали за тем, как меняется лицо Гарри. Мокрист знал, что Гарри пробился наверх из канавы и страшно гордился этим. Но его деньги дались ему дешево – мелкие сошки, как правило, не несут особых непредвиденных расходов. И потому теперь он рассматривал всякое предложение за что-то заплатить, как доказательство несовершенства мира.
Дик Симнел тоже давно раскусил этого человека. Он сказал:
— На вашем месте, сэр, я бы потряс свою копилку и купил столько стали, на сколько хватит денег - и так, чтобы никто не узнал. Мы же не хотим, чтобы она вдруг подорожала, правда? Спрос и предложение.
Гарри по-прежнему выглядел как человек, размышляющий, в чем суть подвоха (что, вообще-то, было основной формой его существования), а Мокрист обдумывал на что же, в самом деле, Гарри тратит свои горы денег?
И он решил рискнуть.
— Честно говоря, Гарри, я думаю, что твоего состояния хватит на строительство железной дороги на луну и обратно – с учетом целого флота из локомотивов. Но, если тебе нужна ссуда, Королевский банк выдаст ее с удовольствием – как клиенту с безупречной репутацией.
Мистер Громобой возроптал.
— Разумеется, сэр Гарри, вы можете продать акции: это значит, что вы разделите с кем-то издержки, но, увы, вам придется разделить и доходы. Решать вам.
Мокрист углядел зацепку.
— Понимаешь, Гарри, каждый, кто купит акции железной дороги, с этого момента будет заинтересован в ней, как в собственной. Тролли называют это «жить чужим умом». Если дым приносит тебе богатство, это твой дым, и ты на него не жалуешься. И, - Мокрист сделал глубокий вдох, - если ты раз