– И ты лишь сейчас говоришь об этом?!
– Я не поверил...
– Идиот! Даже если птицы – лишь иллюзия... представляешь, какая силища нужна, чтобы город увидел и поверил?
Двуцвет представил – и судорожно вздохнул.
– Я собиралась спустить с цепи ураган и размолотить шхуну, – грустно улыбнулась Сапфир. – А теперь гонять воздух – только зря тратить силу. У шхуны магическая защита.
– Отступишь? – Агат спрятала в голосе насмешку
Сапфир этой насмешки не заметила.
– Отступать поздно: чародейка видела меня. Она, конечно же, собирается биться насмерть. Правильно собирается: я намерена ее убить. Бегите за Изумрудом и Алмазом. Аквамарин здесь?
– В море уплыл.
– Жаль. Мне понадобится ваша сила, одна я не справлюсь. Или мы превращаем корабль и команду в кровавую кашу, или их колдунья доберется до нас!
4
Если ты не поделишься вовремя с другом –
Все твое достоянье врагу отойдет.
(Омар Хайям)
Двуцвет вышел из комнаты и прислонился к серой каменной стене. От ужаса у него кружилась голова.
До сих пор все шло хорошо. Удалось натравить джермийскую дуру на Бенца. Можно было сесть в удобное кресло и предвкушать гибель «Миранды» со всем экипажем. Душу томило легкое сожаление: ах, прощай, хитроумный Дик Бенц. Таких мудрых и коварных врагов судьба мне уже не пошлет...
И вдруг – такой удар! На борту «Миранды» – чародейка!
Сапфир права. Предстоит суровый бой. Вражеская колдунья держит конец нити, что протянулась между нею и Сапфир. И не выпустит.
В бою, что вот-вот грянет, важны не искусство, не опыт, не тонкое знание. Важна сила, грубая сила. Никому из магов, кто сейчас в замке, не удастся остаться в стороне.
И это было ужасно.
Двуцвет вспомнил слова учителя-демона:
«Отдать часть волшебной силы другому очень просто. Достаточно прикоснуться к этому человеку и пожелать поделиться с ним. Но представьте себе, что держите руку ладонью вверх. А на ладони – плоская миска с водой. Вода – волшебная сила, миска – жизнь. Вам надо, не помогая себе другой рукой, отлить немного воды. При должной ловкости вы можете наклонить ладонь, плеснуть воду из миски и снова выпрямить руку. Но велик риск, что выльете всю воду. Возможно также, что сама миска упадет на пол и разобьется. Помните об этом каждый раз, когда вздумаете наделить кого-то силой!»
Потерять всю свою силу? Или даже умереть?
«Может, до этого не дойдет», – успокоил себя Двуцвет и поспешил искать Алмаза.
* * *
Появившись на месте действия, Алмаз с ходу нашел виновных. Отчитал Сапфир за то, что влезла в бой, толком не подготовившись, и Двуцвета за то, что не разузнал про вражескую колдунью. Сапфир сообщила, что от него требуется не выволочка, а сила. Алмаз осознал это – и заметно погас, притих.
Примчалась запыхавшаяся Агат, сообщила: Изумруд послал всех к линялым демонам и отказался выйти из леса. Сапфир принялась ругаться, но Алмаз сказал:
– Его колдовская сила все равно тебе бы не подошла. Илв и человек не могут делиться ею друг с другом.
Тут Агат, о чем-то размышлявшая, спросила:
– Вождь, ты говорил, что волшебная сила есть в любом человеке. Только не всякий может ею воспользоваться и стать магом. В замке много рабов. Возьми их силу.
– Не выйдет, – с сожалением сказал Алмаз. – Волшебное дерево, которое вырастил Изумруд, отняло у рабов волю. Они ничего не хотят. А отдавать силу надо по доброй воле, с охотой.
– С охотой! – воскликнула темнокожая жрица. – Тогда я не подойду! Нет у меня охоты! Я трачу силу только на Тлолкалойо, на других не стану!
Маги с отвращеньем устремили взгляды на взбунтовавшуюся товарку. Алмаз сказал холодно:
– А ты отдашь силу ради своего бога. Если откажешься – прикажу рабам разбить идола на куски.
– Мелкие, – уточнил Двуцвет.
– И выбросить эти камни в море, – завершила Сапфир.
Агат окинула взором лица противников. Поняла: они не шутят. И сказала мрачно:
– Появилась охота делиться. Такая охота, что ни пить, ни есть, ни спать не могу.
– Вот и славно, – кивнула Сапфир. – Тогда я начинаю.
5
Понакаркали черные вороны:
Грозным битвам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
(С. Есенин)
Первые тяжелые капли дождя били по озерной воде. Уже не тростник – деревья на опушке гнулись под ветром в навалившийся тьме. Но на «Миранду» не падал дождь, ветер огибал ее: тонкий незримый купол оберегал шхуну. Это Лита диль Фьорро, неопытный, но храбрый маг-погодник, защищала свой корабль и свою команду.
Дверь в капитанскую каюту была распахнута, и магический светильник освещал собравшийся на палубе экипаж.
Внезапно пелена мрака у борта разорвалась, в проеме возникла статная длиннокосая женщина в синем платье. Резкий жест обеими руками – и защитный купол разлетелся, дождь ворвался на палубу, а Лита охнула от боли.
Злорадно улыбнувшись, женщина вновь подняла руки, чтобы добить соперницу.
Но тут Лита звонко крикнула:
– Сапфир!
Не имя, лишь прозвище – но и оно дало на несколько мгновений Лите власть над врагом. И Лита, еле стоя на ногах, этими мгновениями воспользовалась.
Резкое движение ладонями – зеркальное отражение жеста противницы... И Сапфир, не устояв на ногах, отлетела прочь.
Видение светлой комнаты растаяло. Стена дождя вновь стояла вокруг «Миранды», не касаясь палубы.
– Она не вернется, – с надеждой шепнула Лита. – Я так сильно ударила...
Команда столпилась в шаге от чародейки. Только Филин скорчился у грот-мачты. Как все илвы, он боялся колдовства. Филин охотно ушел бы в трюм, но на палубе была Мара. Вдруг Мару надо будет спасать?
– Она тоже сильно ударила, – увереннее сказала Лита. – Она прорвала мою защиту. И еще она держала ураган. У нее, наверное, и сил не осталось...
* * *
– У меня почти сил не осталось, – зло прорыдала Сапфир. – Я держу ураган! И я прорвала ее защиту! А эта стерва знает, кто я такая! И бьет, словно топором.
– Ты ее убила? – деловито спросил Алмаз.
– Нет! – встрепенулась Сапфир. – Добить ее! Скорее! Силы мне, силы!
Лицо Алмаза стало каменным. Двуцвет сдержал нервный смешок. Вот чего он, дурак, вылез? Ему теперь силой и делиться!
Сам Двуцвет предусмотрительно встал ближе к двери, чтобы его очередь была последней. А может, Сапфир и без его помощи управится.
Алмаз изобразил любезную улыбку и шагнул к чародейке.
– Дай руку! Я охотно и с радостью делюсь силой! – торжественно произнес он.
Но Двуцвет, матерый знаток людей, заметил и его дрогнувшие губы, и звякнувшую в голосе фальшивую нотку. Наверняка Алмаз тоже вспомнил рассказ демона о миске с водой на ладони. И постарается отдать малую долю силы. Но Алмаз – великий маг. Даже малая доля поможет победить в бою.
* * *
И вновь разверзлись небеса над «Мирандой». В потоке света встала грозная колдунья. Вихри ручными волками легли у ее ног, струи дождя пели ей хвалу.
– Получай, тварь! – крикнула Сапфир, вскинула руки – и исчезла, не бросив больше ни слова упавшей на палубу сопернице.
Лита хрипло, с болью закашлялась. Проливной дождь обрушился на палубу, которую больше не прикрывал защитный купол. Ветер утих – госпоже было не до него.
– Она... вернется... – с трудом выговорила Лита, приподнявшись на руках. – Кто-то отдает ей силы... я не спасла... простите.
– Как – отдает? – не поняла Мара, склонившись над подругой. – Разве так можно?
– Агвилья диль Кампороссо, – неожиданно четко выговорила Лита. Воспоминание о любимой героине придало ей твердости. – В битве у Черной скалы ей отдали силы четырнадцать человек. Двое из них умерли.
– Четырнадцать? – вмешался Отец. – Не маги? Обычные люди?
– Сила есть у каждого. И отдавать ее просто. Надо прикоснуться... и захотеть... Но это опасно!
– Двое из четырнадцати? – прикинул Бенц. – Тоже мне риск! – Он схватил Литу за руку. – Забирай!
И тут же рухнул на колени рядом с сидящей на палубе Литой. Лицо его стало серым, землистым. В свете, падавшем из двери каюты, он похож был на мертвеца.
А у Литы прекратился шум в ушах. С трудом она поднялась на ноги.
– Я... – с удивлением сказала девушка. – Я попробую... не знаю...
И тут ее по-медвежьи облапил боцман:
– Мою силу бери, сестренка! И врежь этой суке! Как я учил – лбом в переносицу!
* * *
Атака задержалась из-за Агат, которая в последний момент струсила и забилась в угол, вереща что-то на родном языке.
Пришлось в три свирепых голоса напомнить ей об ужасной участи, ожидающей Тлолкалойо. Только после этого Агат смирилась, подошла к креслу, в котором полулежала Сапфир, тронула ее за плечо и визгливо крикнула:
– Делюсь, бери!
И отдернула руку, как от раскаленного железа.
* * *
А к Лите бросилась вся команда.
Поспешно поднимая над шхуной защитный купол, она уже не видела лиц, но чувствовала прикосновения рук и слышала голоса.
– Держи силу и бей крепче! – Это Мара.
– Наших не возьмешь, да? – Это Райсул.
Длинная переливчатая трель – это Филин... ох, Лита забыла сказать, что илв с человеком силой не делится...
– Бери мою силу! – Это юнга... да кто его пустил, он же мальчишка еще!
– Возьми силу, дочка! – А это Отец... ох, зачем, он же старый...
– Мяв! – Да это Бертран трется об ногу!
Сила лилась в душу, в кровь, но не радовала, потому что была взята у друзей. И не было уверенности, что эта сила поможет выстоять.
«Пусть я умру, отбить бы атаку!»
Она решила не тратить силы на оборону. Удар, только удар!
И когда над «Мирандой» вновь возникло светлое пятно – ненавистная комната в ненавистном замке! – Лита направила всю силу в презрительно ухмыляющееся бледное лицо.
Ответный удар смел защитный купол, заставил шхуну содрогнуться и швырнул Литу на палубу.
Пятно смазалось и исчезло, словно его смыл дождь. А Лита почувствовала себя опустошенной, она не могла даже подняться. Глядя в небо, девушка с отчаянием поняла: бой проигран. Сапфир жива, она сможет вернуться и добить Литу. Все было напрасно...