А. С. Пушкин. Художник К. Б. Гравер Е. Гейтман
Лицеисты первого выпуска решили оставить по себе память: в лицейском садике, около церковной ограды, они устроили пьедестал из дерна, на котором укрепили мраморную доску со словами: «Genio loci», что значит «Гению (духу, покровителю) места». Этот памятник простоял до 1840 года, пока не осел и не разрушился. Тогда лицеисты уже одиннадцатого выпуска решили его восстановить. В то время слава Пушкина гремела уже по всей России. Тогда и родилась легенда, что в лицейском садике установлен памятник Пушкину, воздвигнутый якобы еще лицеистами первого выпуска.
В 1843 году Лицей перевели из Царского Села в Петербург на Каменноостровский проспект, в здание, построенное в свое время архитектором Л. И. Шарлеманем для сиротского дома. Лицей стал называться Александровским. Памятник «Гению места», перевезенный сюда из Царского Села, еще несколько десятилетий украшал сад нового здания Лицея. Дальнейшая его судьба неизвестна. А в Лицейском садике Царского Села, там, где была первоначальная мраморная доска, в 1900 году по модели скульптора P. P. Баха был наконец установлен памятник поэту — юный Пушкин, сидящий на чугунной скамье царскосельского парка.
В 1980-х годах Ленинград посетил известный общественный и политический деятель, бывший президент Французской Республики Валери Жискар д'Эстен. Программа визита, помимо прочего, предполагала краткое посещение Царскосельского лицея и затем ознакомительную поездку по Ленинграду. Однако интерес гостя к Пушкину оказался настолько велик, что, забыв и о времени, и о программе, он подолгу останавливался у каждого экспоната в Лицее и буквально забрасывал вопросами его работников. Сопровождавшие высокого гостя официальные лица заметно нервничали. «Господин Президент, — осторожно напомнили они Жискар д'Эстену, — мы не успеем посмотреть Ленинград». — «Ничего, — ответил высокий гость, — это не страшно, ваш Пушкин и есть Ленинград».
Ленинградский институт точной механики и оптики (ЛИТМО) был основан в 1930 году и находится на Петроградской стороне, на Кронверкском проспекте, 49, в здании бывшего Дома городских учреждений, построенном по проекту архитектора М. М. Перетятковича в 1912–1913 годах.
Ироничные студенты широко пользовались аббревиатурой ЛИТМО, оставив замечательные образцы самодеятельного творчества. Варианты отличаются бескомпромиссной категоричностью: «Чмо из ЛИТМО», «Лошадь И Та Может Окончить», «Лентяям И Тунеядцам Место Обеспечено» и даже: «Ленинградский Институт Тайных Международных Отношений».
Творческая организация ленинградских художников была создана в 1932 году как отделение Всероссийского союза художников и была широко известна по аббревиатуре ЛОСХ — Ленинградское отделение Союза художников. В конце 1960-х годов в ЛОСХе насчитывалось более двух тысяч членов. Многие стремились вступить в эту организацию исключительно ради получения элементарных возможностей для творчества. Союз художников занимался распределением материальных благ, от красок, кистей и бумаги отечественного производства до мастерских в чердачных или подвальных этажах коммунальных домов. Кроме того, членство в Союзе художников предполагало автоматическое признание профессиональной пригодности и давало возможность для участия в художественных выставках. Отказаться в советское время от членства в ЛОСХе было равносильно отказу от творчества. Участие в выставках и издательских проектах, творческие командировки и реализация готовых произведений в огромной степени зависели от ЛОСХа.
В то же время ЛОСХ был насквозь политизированной структурой, деятельность которой целиком зависела от идеологических отделов КПСС. Партийные функционеры на корню изничтожали всякое инакомыслие, не признавали никакого другого направления в искусстве, кроме соцреализма, и обладали абсолютной монополией на критику в средствах массовой информации. В этих условиях им трудно было избежать соответствующего отношения к себе со стороны настоящей творческой интеллигенции. В народе ЛОСХ называли «Управой маляров», а о его членах говорили: «Ни один из членов ЛОСХа не достоин члена Босха», или «Лучше один член Босха, чем сто членов ЛОСХа». Удачно найденное для каламбура имя нидерландского живописца XV–XVI веков Иеронима Босха, искусство которого всегда служило образцом подлинного новаторского отношения к творчеству, как нельзя более удачно контрастировало с консервативной косностью большинства формальных членов ЛОСХа, и в первую очередь многих его руководителей.
«Ливиз» — это один из старейших в Петербурге заводов по производству спиртных напитков. На самом деле название «ЛИВИЗ» — это обыкновенная аббревиатура словосочетания «ликеро-водочные изделия». Говорят, она родилась в головах не лишенных художественного вкуса управленцев. Она и в самом деле звучит куда изящнее и эстетичнее, чем существовавшее раньше казенное название «Ликеро-водочный завод», который в свое время как только не называли: и «Ликерка», и «Военный завод», и «Завод имени Егора Кузьмича Лигачева». Этот известный в свое время деятель коммунистической партии был инициатором пресловутой борьбы с пьянством и алкоголизмом. То ли дело — «Ливиз». И звучит красиво, и реальность отражает. Правда, тут же нашлись пересмешники, которые предложили иную расшифровку этой, казалось бы, безобидной аббревиатуры. И завод, который, благодаря своему новому названию, вознесся было в романтические выси, вновь был сброшен в земную реальность: «Люблю И Выпить И Закусить».
В 1832 году в Петербурге было основано Училище гражданских инженеров. Располагалось оно во 2-й роте Измайловского полка, как тогда называлась 2-я Красноармейская улица, в здании, построенном выпускником Училища архитектором И. С. Китнером в 1881–1883 годах. С тех пор статус училища неоднократно повышался. Сегодня это Санкт-Петербургский архитектурно-строительный университет. Историю Университета украшают имена таких архитекторов, как П. Ю. Сюзор, А. И. Гоген, А. И. Дмитриев, Л. А. Ильин, И. С. Китнер, М. М. Перетяткович, Г. В. Барановский, А. Ф. Бубырь, А. И. Гегелло и многие другие. Все они в разное время были студентами или преподавателями института, а их личное творчество оставило неизгладимый след в петербургском зодчестве.
По воспоминаниям выпускников училища дореволюционной поры, традиция вольной расшифровки училищных аббревиатур появилась давно. Так, инициалы «СУ» (Строительное училище), которые до революции красовались на форменных касках студентов, питерскими остроумцами расшифровывались: «Сайку! Сайку Украл». В советское время Ленинградский инженерно-строительный институт был широко известен по аббревиатуре ЛИСИ, а его студенты и выпускники, в соответствии с законами фольклорного жанра — по кличкам: «Лисички», или «Лисята». Тематика расшифровок аббревиатуры традиционна для студенческого фольклора: «Любого Идиота Сделаем Инженером» и «Ленинградский Институт Сексуальных Извращений».
На этом фоне особенно оригинальным выглядит фольклор студентов сантехнического факультета. У них до сих пор существует обычай приветствовать друг друга характерным движением руки сверху вниз, имитирующим слив воды в туалете. Такая самоирония делает честь будущим знатокам туалетных устройств и кухонных моек.
Понятие «Майский дух» выражает особое внутреннее высокоморальное состояние, присущее интеллигентному человеку. В 1856 году известный педагог, воспитанник Петершуле и выпускник Петербургского университета Карл Иванович Май основал первую в городе общеобразовательную гимназию. Она располагалась на Васильевском острове, первоначально в доме на углу 1-й линии и Тучковой набережной, затем в доме № 13 по 10-й линии. Только в 1909–1910 годах архитектор Г. Д. Гримм строит для гимназии специальное здание на участке № 39 по 14-й линии. Там она просуществовала до 1920-х годов, когда по решению новой власти была преобразована в обыкновенную трудовую школу.
Гимназия Мая прославилась не только методикой преподавания, но и своими выпускниками, среди которых были Н. К. Рерих, М. В. Добужинский, А. Н. Бенуа, В. А. Серов и многие другие. Все они в петербургском фольклоре остались «Майцами», или «Майскими жуками». А гимназию иначе как «Майской», по фамилии ее основателя, в Петербурге не называли. Причем вкладывали в это понятие не столько формальную связь с календарным месяцем, сколько идею расцвета и возрождения, заложенную в весеннем преображении природы.
Краеугольным камнем методики обучения и воспитания в гимназии Мая стал один из основополагающих принципов известного педагога Яна Амоса Каменского: «Сперва любить — потом учить». Этот принцип оказался настолько благотворным, что очень скоро в Петербурге заговорили о «Майском духе», как о некой, если и не универсальной, то оптимальной атмосфере взаимоотношений между воспитанниками школы и их педагогами.
Однако продлилось это не долго. После революции началось планомерное истребление «Майского духа», которое закончилось уничтожением в 1929 году эмблемы гимназии на фасаде здания — барельефного изображения жука, укрепленного еще при строительстве дома в 1910 году. Возникновение этой «фамильной» эмблемы, по воспоминаниям выпускников гимназии Мая, относится к концу 1850-х годов. Тогда, на одном из школьных спектаклей, участники представления, обыгрывая фамилию директора, несли над головами изображение майского жука.
В начале XX века в петербургском салонном фольклоре появилась поговорка, которую щеголи той поры любили произносить по латыни: «Mens sana in Quisisana» — «Здоровый дух в „Квисисане“». По аналогии с древнеримской формулой гармонического развития духовных и физических сил гражданина и воина: «Mens sana in corpore sano» — «В здоровом теле здоровый дух». Родилась поговорка вскоре после открытия в первом этаже дома № 46 по Невскому проспекту популярного ресторана «Квисисана». Завзятые питерские гастрономы отмечали, что это название вполне соответствовало безупречной ресторанной кухне, отвечавшей высоким требованиям петербургских любителей изысканной кулинарии. Завораживала и звучная ритмика заморского названия, которая вызывала такие сложные ассоциации.