Гонич (агент «Ася»), работа с которой была заморожена Гараниным в 1944 году, пришла в миссию, чтобы сообщить о сделанном ей провокационном предложении пронацистским эмигрантом Головченко: отправиться в Россию под видом репатриантки. «Этот наглый тип, называющий себя бывшим офицером царской армии, считает, что условия для свержения Сталина созрели, – с возмущением выпалила Гонич. – Таких «репатриантов» он намерен подбирать во всех странах Латинской Америки. Хвастался, что получает за эту деятельность большие деньги. Ему выделили помещение, привезли мебель, установили телефон».
В декабре 1947 года от Михаила Шенюка, секретаря украинско-белорусских организаций, поступила информация о подготовке в Гаване конгресса русских антикоммунистов. Обращение лидера профашистских эмигрантов Головченко было опубликовано в газетах: «Нами будут жестоко наказаны все те русские, которые не откажутся от служения Сталину». В обращении содержалось также приветствие в адрес Бразилии и Чили, разорвавшим дипломатические отношения с Советским Союзом – «пионерам борьбы с большевизмом в южноамериканских странах». Намёк был понятен: не пора ли Кубе поступить подобным образом?
В сопровождении соратников Головченко посетил кубинскую полицию и заявил, что Украинско-белорусский комитет во главе с Шенюком по заданию советской миссии занимается подрывной пропагандой. Он просил «во имя спасения Кубы» принять меры против миссии и её пособников. Журналист Карр выяснил, что визит был организован шефом полиции, который тайно общался с Головченко. Кубинские власти явно создавали предлог для разрыва дипломатических отношений.
Несмотря на протесты посольства, в Гаване начал работу антикоммунистический конгресс. Его формальным организатором значилась Национальная лига антикоммунистов, возглавляемая кубинцем Хесусом Марином. В годы войны он находился в ссылке на острове Пинос как немецкий агент.
Информация от журналиста Фернандо Карра поступала регулярно и, как правило, подтверждалась. На него завели в Москве дело-формуляр, присвоили псевдоним «Репортёр». Год рождения – 1914, место – Гавана. С молодых лет работал водителем автобуса, учился. В 1935 году вступил в компартию. В газете «Ой» – с 1938 года. Женат. Двое детей. На фотокарточке – типичный кубинец: удлиненное лицо, темные волосы с залысинами, грустные глаза под густыми бровями, крупный нос, ухоженные усы. Подбородок с ямочкой, не слишком волевой.
В декабре 1947 года Карр рассказал Шенюку о Грегорио Симоновиче: «Полиция ищет доказательства его связей с советской миссией. Пока безуспешно». Карр знал подноготную Симоновича. Он прибыл на Кубу из Советской России в 1924 году. До 1939 года занимался нелегальной переправой людей в Соединённые Штаты. Заработок был рискованным, поскольку приходилось иметь дело с криминальными элементами. Поэтому, когда некто Барбер устроил Симоновича на работу в иммиграционном отделе посольства США, он согласился. Ничего сложного от него не требовалось: перепроверять сведения о выходцах из восточноевропейских стран, подавших запросы на въезд в Соединённые Штаты. Барбер пристроил Симоновича под своё начало, потому что ценил его не только за умение получить нужную информацию, но и как массажиста. Симонович был магом в этой профессии, сам готовил лечебные мази-втирания, и своего начальника, человека пожилого и болезненного, обслуживал бесплатно. Симоновичу платили в посольстве 260 долларов в месяц, но он зарабатывал больше, получая «комиссионные» от проверяемых лиц за положительные отзывы.
Когда по распоряжению президента Трумэна государственную службу стали очищать от неблагонадёжных элементов, Барберу пришлось перевести Симоновича, репутация которого была не из лучших, на нештатную работу. Для поддержания привычного уровня жизни ста долларов из специального фонда Барбера Симоновичу не хватало, и он взялся за старое: с помощью американских пилотов и моряков наладил каналы переброски «чужаков» («aliens», по терминологии иммиграционных властей США) в штат Флорида. Заброшенные взлётно-посадочные полосы и укромные бухты, в которых можно было укрыться судам контрабандистов, облегчали задачу. За переброску каждого «чужака» Симонович получал от 1000 до 2500 долларов.
Только после выхода Барбера на пенсию иммиграционный отдел по-настоящему взялся за разработку Симоновича и получил необходимые доказательства его преступной деятельности. В феврале 1952 года он был осуждён на два года тюрьмы, а в мае – после нового судебного процесса – получил ещё 13 лет. Это «показательное наказание» должно было стать уроком для тех, кто продолжал заниматься подобным бизнесом.
Спецслужбы США на острове захотели «увязать» дело Симоновича с «подрывными операциями» советской миссии на Кубе. Соответствующую задачу поставили перед агентом-журналистом Гюнтером Рейнхардтом. Ему вручили «вспомогательные материалы», в которых «советский след» не просматривался, но который необходимо было создать. Рейнхардт взялся за творческую работу. В итоге в упоминавшейся книге «Преступление без наказания» появилась глава «Гавана. Пересадка». Имени Симоновича в ней нет. В разоблачительном ажиотаже Рейнхардт обошёлся без него. Стоит воспроизвести часть этой главы, чтобы показать, как монтировались антисоветские труды по американскую сторону «железного занавеса»:
«Агенты Советов давно доказали, что не нуждаются в дипломатических привилегиях, чтобы въезжать или выезжать с Кубы. В 1948 году одна из разведывательных служб правительства (не ФБР), которой я оказывал консультативную поддержку, вручила мне подробные материалы об операции, иллюстрирующей это дело.
В течение всего года рейсы 14-метрового баркаса «Sempre Fidelis» от уединённых якорных стоянок на Кубе к заливам Флориды тревожным образом совпадали с рядом сообщений об агентах Советов, которые были заброшены в Северную Америку. Каналы проникновения через Мексику продолжали быть самыми активными, но маршруты «Sempre Fidelis», как оказалось, тоже требовали внимания.
На борту «Sempre Fidelis» находилось ещё одно доказательство незаконного трафика: большое количество героина, упакованного в той характерной манере, которая хорошо знакома специалистам по наркотикам. Это упаковка европейского «синдиката» наркотиков, который всё еще возглавляет Лаки Лучиано. Его наиболее продуктивный и активно сотрудничающий источник наркопоставок, контролируемый Советами, находится в Красном Китае…
Контрабанда людей и наркотиков – это не единственная задача, которая поручена неутомимому флоту секретной службы Советов, действующему в территориальных водах Кубы. Алмазы и золото являются другой важной статьёй торговли. Контрабанда алмазов как средства оплаты всегда была предпочтительным трюком советской секретной полиции. В последние годы контрабанда драгоценных камней выросла. Правительственные эксперты считают, что этот рост во многом вызывается потребностями Советов в иностранной валюте. Потребность эта объясняется строгими торговыми ограничениями, введёнными Западом. Повсюду большинство контрабандистов, арестованных за последние три года, были «беженцами» из Восточной Европы.
Кроме контрабанды алмазами колония «беженцев» на Кубе занята ввозом предметов более прозаичных, к примеру, швейцарских часов. Определить вклад советских агентов в общий объём такой контрабанды можно только приблизительно, но полицейские агенты считают, что он огромен»[74].
20 апреля 1948 года миссия была обстреляна из автомашины. Раздалось не менее десятка выстрелов. Две пули попали в квартиру посланника, одна – в стену зала для приёмов, все остальные оставили отметины на цокольной стене здания. Пострадавших не было: сотрудники находились на политинформации. «Наш персонал панике не поддался, – сообщил в Центр Мельников. – Начальник полицейского участка в Ведадо появился в миссии через полчаса после обстрела. Он заявил, что будет проводить расследование, но быстрых результатов не обещал». По сведениям, полученным от «Репортёра», нападение на миссию было организовано «Союзом ветеранов Второй мировой войны», который находится на содержании посольства США.
Телеграмма Мельникова от 4.05.1948 г.: «Все гаванские газеты сообщили о разрыве Колумбией дипломатических отношений с СССР. Нота о разрыве была вручена советской миссии в Боготе 3 мая в 5 часов 45 минут после полудня».
Новые провокации против миссии на Кубе были отмечены 16 и 21 августа. Способ всё тот же: обстрел из автомашины. Точность попаданий с каждым разом всё выше. Били, главным образом, по окнам. Чудом обошлось без жертв. Поверенный в делах Андреев не разрешил пропустить полицейских на территорию: «Может быть, они хотят скорректировать точность стрельбы». Мельников не удержался от критики: «Он выглядел растерянным, я бы сказал, жалким. Радуется предстоящему отъезду в Москву». Кубинские власти ввели круглосуточную охрану миссии. Специальное сообщение о покушении на миссию, подписанное начальником разведки Петром Федотовым, было направлено т.т. Молотову, Вышинскому и Зорину:
«Сообщаю, что резидент К(омитета) И(нформации) в Гаване располагает сведениями, полученными от личного секретаря директора газеты «Ой» Фернандо Карра, которые свидетельствуют, что провокации против Советской Миссии в Гаване были организованы антикоммунистической лигой, созданной бывшим заместителем начальника полиции Кубы Диасом-Версоном. По данным Карра, в этих провокациях принимало также участие т. н. «Русское правительство в изгнании», которое возглавляет некий Головченко. Он тесно связан с указанной лигой и лично с Версоном. Известно также, что за несколько дней до первого обстрела нашей Миссии в августе с.г. Версон и Головченко встречались с представителем американской разведки Макнамарой».
К сообщению была приложена биографическая справка на Головченко: «Он бывший участник петлюровских банд. На Кубе находится с 1926 года. Возглавлял националистическую организацию «Украинская сечь», которая поддерживала связь с фалангистами и кубинским фашистским легионом. В декабре 1941 года был арестован кубинскими властями как немецкий агент. Освобождён после окончания войны. В 1947 году при содействии Рафаэля Рейна, президента «Общества друзей США», Головченко был провозглашён главой «Русского правительства в изгнании». Необходимо отметить, что в «славянской» колонии в Гаване не верят в успех этой авантюры. Постоянно ищут «предателей» в своей среде. Уличный фотограф Опанасец подтвердил, что «наши эмигранты», получая у него готовые карточки, обязательно требуют вручения негативов, чтобы они «не попали в миссию или НКВД».