– Проследите, чтобы за всеми этими господами было сохранено германское подданство. Пусть они знают, что Германия всегда помнит о своих доблестных соотечественниках и никогда не оставит их в беде.
– Я обязательно передам им ваш благосклонный отзыв, ваше величество, – пообещал Николаи.
– Прелестно! Прелестно, – вновь удовлетворенно произнес кайзер. – А что вы привезли из своей парижской командировки? – неожиданно полюбопытствовал он. – Все непременно привозят оттуда французский коньяк многолетней выдержки.
– Нет, ваше величество! Я привез из Франции только ненависть французов многолетней выдержки и больше ничего. Эльзас и Лотарингия в последнее время превратились в прибежище шпионских организаций, французские агенты без зазрения совести нападают на германских офицеров, третируют их, вызывая негативную реакцию в среде военных. В любой момент между местными жителями и германскими военными может произойти инцидент с тяжелыми последствиями. Все до такой степени там накалено, что, кажется, одной искры будет достаточно для того, чтобы взорвалось…
– Неужели и в самом деле все там так взрывоопасно? – искренне удивился кайзер. – А командир нансийского армейского корпуса на последнем совещании в Генштабе докладывал мне, что в Нанси все спокойно…
– В Нанси, может быть, все и в самом деле спокойно, ваше величество, только вот в отдаленных гарнизонах и крепостях наши солдаты уже давно находятся чуть ли не на осадном положении. Даже по своим делам ходят только большими компаниями. Но это не самое страшное. Хуже всего то, что ни корпусная контрразведка, ни полиция, ни местные власти не справляются с огромным потоком французов, постоянно пересекающих границу в обоих направлениях. Прежде всего потому, что у них слишком мало сил. А это происходит от того, что они просто боятся вербовать агентов из местных жителей, потому что уверены, что те рано или поздно будут работать на французов. Вторая причина, я считаю, в несогласованности действий различных ведомств. Все это играет на пользу врагу, и потому, ваше величество, я бы просил вас ускорить процесс объединения спецслужб в единое целое, ибо у нас, по моим прогнозам, остается всего лишь год-два мирного времени.
– Я уже рекомендовал правительству и лично канцлеру изыскать необходимые для реформирования и расширения вашего управления средства. Но полного финансирования я вам не обещаю.
– Благодарю, ваше величество, – склонил голову в полупоклоне Николаи. – Я оправдаю ваше доверие!
– Я знаю, что вы меня не подведете, – сказал Вильгельм, вперив в лицо майора Николаи свой тяжелый и в то же время пронзительный, взгляд, который редко кто выдерживал, но майор, зная об этом, спокойно, с достоинством выдержал взгляд императора.
– С чего вы начнете? – деловито спросил кайзер.
– Первым делом я бы хотел с почетом отправить на заслуженный отдых наших отставных офицеров, которые явно засиделись в корпусных разведывательных бюро…
– Это вы правильно придумали, – поддержал Николаи император. – Ветераны должны с честью уйти в отставку, а на их место должна прийти грамотная и патриотически настроенная молодежь. И пусть об этом узнают все офицеры! Со своей стороны, я поручу камергеру своего двора подготовить для награждения достойных благодарственные письма с моей подписью.
– О вашей милости узнает вся страна, – пообещал Николаи и, заглянув в свой блокнот, спросил: – Ваше величество, разрешите продолжить доклад о разведслужбах, работающих против Германии в Западной Европе и у наших западных границ?
– Продолжайте, – великодушно разрешил кайзер и, прикрыв рот ладонью, зевнул, всем своим видом показывая, что уже достаточно наработался за день.
Видя такую реакцию императора, Николаи решил сократить свой доклад до минимума. Четко и ясно произнося каждое слово, он продолжил:
– Первым делом, я бы хотел остановиться на деятельности разведорганов наших вероятных противников на Западе…
– Хорошо, – промолвил император и, поудобнее устроившись в кресле, поощрительно кивнул головой.
– Я проанализировал деятельность нашего контрразведывательного отдела и пришел к неутешительному выводу…
– В чем дело? – встрепенулся император.
– Дело в том, что число арестованных в Германии за шпионаж выросло за пять последних лет почти в шесть раз и достигло 902 человек. В то время как число осужденных увеличилось лишь раза в два и достигло 71 человека. Все это говорит прежде всего о том, что, во-первых, была довольно слабо организована контршпионская деятельность, и, во-вторых, у нас еще довольно либеральные законы по отношению к вражеским агентам и предателям…
– Я рекомендую комиссии рейхстага по законодательству рассмотреть вопрос об ужесточении закона по обеспечению безопасности государства, – сразу же отозвался кайзер. – И кого больше всех среди осужденных? – поинтересовался он.
– Как это ни прискорбно говорить, среди осужденных больше всего наших соотечественников – 54 немца, из них 14 эльзас-лотарингца, 6 русских, 3 француза, 2 англичанина, 2 австрийца, 1 голландец, 1 американец, 1 швейцарец и 1 люксембуржец…
– И на кого они работали?
– На Францию в 37 случаях, на Россию – 16, на Англию – 7, на Италию – 1, на Бельгию – 1, а в 9 случаях в пользу нескольких стран одновременно. Так, в прошлом году был осужден к 15 годам тюремного заключения первый писарь крепости Торн Шульц. Он был арестован на обратном пути из Парижа в Германию, после того как наш агент во Франции сообщил о факте продажи им французскому Генеральному штабу чертежей крепости. Оказалось, что Шульц работал одновременно и на русских, и на французов. Найденные у него русские деньги были сравнительно невелики, а вот французские довольно значительны…
– Этого сукиного сына не мешало бы принародно казнить, – возмущенно промолвил император. – Жаль только, что закон этого нам пока не позволяет… Из вашего доклада явствует, что больше всего против нас работают французы! – после небольшой паузы резюмировал уже спокойным тоном он.
– Вы правы, ваше величество. По имеющимся у меня сведениям, самое большое шпионское бюро, нацеленное на Германию, французский Генеральный штаб содержит в Женеве. Начальником его является обер-лейтенант Парше. Под его началом находится приблизительно 90 человек. Против южной Германии работает разведывательное бюро, находящееся в Базеле. Основное направление деятельности этого органа – организация и проведение диверсий на наших железнодорожных сооружениях…
– А как ведут себя англичане? – поинтересовался император.
– Intelligence department английского Генерального штаба содержит свое самое большое шпионское бюро в Брюсселе, по улице Даршард, 7, под начальством капитана Рендмарта фон Вар-Штара. Это шпионское бюро имеет разветвления в Голландии, главным образом в Амстердаме, где организована связь с агентами, работающими в Германии и Австро-Венгрии. Впрочем, не только Германия, но и Бельгия, Голландия и Северные государства сами являются объектами английской разведки. Для шпионажа в этих странах англичане обычно использовали и германских подданных. В последнее время английская разведка даже пыталась склонить к шпионажу за границей германских офицеров, питая большое доверие к их ценности и добросовестности. Эта чрезвычайно ловкая игра Англии направлена на сокрытие своего мирового шпионажа и на привлечение подозрения на Германию.
Только Россия может соперничать с Англией по насаждению своих агентов в Северных государствах. Центр российского заграничного шпионажа находился в Копенгагене, чему благоприятствовали отношения между датским и русским двором. Резидентом там полковник Асанович, который, глядя на англичан, тоже пытается вербовать наших соотечественников для шпионажа в соседних государствах…
Видя, что кайзер, слушая его монотонную речь, задремал, Николаи прервал свой доклад, ожидая, что его сиятельный слушатель отреагирует на это, но тот лишь самозабвенно посапывал.
В кабинет заглянул генерал-адъютант императора и сразу же смекнув, в чем дело, приглашающим взмахом руки поманил майора к выходу.
– Его величество сегодня очень много работал, – шепотом пояснил он. – Вы можете оставить свой доклад у меня, после обеда я передам его императору.
– Прошу прощения, господин генерал, но я пользуюсь только своим блокнотом и больше ничем.
– Ну, что ж, – развел руками генерал-адъютант. – Если его величество спросит про доклад, который ему обычно оставлял ваш бывший начальник, я вас вызову. И тогда вы сами объясняйтесь с императором.
– Яволь, господин генерал! – бодро промолвил майор и, развернувшись кругом, четким прусским шагом вышел из приемной кайзера, вызвав на лицах генерала и флигель-адъютантов искреннее удивление, переходящее в восхищение.
Несмотря на поддержку кайзера, работа над реализацией плана реорганизации германской разведки проходила медленно и особого ажиотажа в Генеральном штабе не вызывала. Напротив, не только люди далекие от разведки, но и бывшие коллеги постоянно вставляли майору Николаи «палки в колеса». Особенно остро стоял вопрос с подбором кадров. Повторились все его кёнигсбергские мытарства. И снова, как и много лет назад, ему помог фон Фалькенгайн, ставший уже генералом и военным министром Германии.
Поздравляя Фалькенгайна с назначением на высокий административный пост, Николаи посетовал на то, что генерал Людендорф является ярым противником создания единой спецслужбы и всячески препятствует переводу годных для работы в разведке офицеров.
– Упрямый прусский осел! – сказал на это генерал Фалькенгайн. – Потерпите немного. Я уверен, что скоро этого твердолобого грубияна отправят в войска. Генеральный штаб, словно Авгиевы конюшни, необходимо очистить от накопившегося там со времен Бисмарка ретроградного человеческого хлама и неистребимого прусского чванства. Я, как вы знаете, не занимаюсь политикой, но мне импонирует позиция, которую занимают в рейхстаге социал-демократы, хотя они и урезали финансирование ряда программ военного министерства, особенно на разработку сверхмощных орудий Круппа. Насколько мне известно, именно они горят желанием вышибить Людендорфа из Генерального штаба за его грубость и неуживчивость. И кайзер это решение обязательно поддержит. Я уже подыскиваю ему замену…