ренцы-доряне подчинили себе ахейцев «Холма Антеноридов», а также отдельные ливийские общины. Все вместе они составили эллино-ливийский полис Кирену. Предводитель дорян с Феры по имени Аристотель, или Аристей, стал басилеем полиса, приняв ливийский титул Батт (Баттос). Несомненно, факт принятия греком ливийского титула свидетельствует о важной роли берберо-ливийцев в новообразованном государстве. Аристотель Батт стал первым царем киренской царской династии Баттидов, насчитывавшей девять правителей. Первостепенное значение в хозяйственной жизни Кирены имела торговля с окрестными ливийскими племенами, особенно насамонами, а также более отдаленными государствами: Египтом на востоке, Карфагеном на западе и Гарамой на юге, с полисами материковой и островной Греции на севере.
Многими чертами Киренское царство напоминает Боспорское в Крыму и на Тамани. Оба они были «протоэллинистическими» монархиями, сложившимися еще до эпохи эллинизма на окраинах двух великих степных регионов: скифской Евразии и берберской Северной Африки, прижатыми к морю и защищенными горами от нашествия степных племен. Однако Боспор оказался намного долговечнее и жизнеспособнее Кирены. Его торговые связи и культурные влияния доходили до Урала, Алтая и лесной полосы Восточной Европы.
Вопрос о связях греческих городов Киренаики с народами Сахары еще предстоит исследовать. Однако не вызывает сомнения тот факт, что эллинская культура Кирены и берберская культура племен Киренаики обменивались информацией. Геродот говорит, что жительницы Барки, греческого города в Киренаике, не едят ни свинины, ни говядины, подражая обычаям соседних с ними ливийских племен. От употребления в пищу говядины воздерживались и киренские женщины. В свою очередь ливийцы Киренаики переняли у греков целый ряд обычаев, что было замечено уже Геродотом.
Двумя веками позднее вся территория берберов была охвачена процессом генезиса примитивных, но обширных государств, которые продолжали крепнуть и расширяться в последующие века, заимствуя политические формы и идеологию у соседних средиземноморских держав, пока все они не были поглощены Римской империей.
В целом берберская Северная Африка до конца 1-го тысячелетия заметно отставала в своем развитии не только от Египта и финикийских и греческих колоний африканского Средиземноморья, но и от Нильского Судана, плато Тигре, и даже от Гарамы, находясь примерно на одном уровне развития с негроидными народами Южной Сахары, Западного и Центрального Судана. Тем не менее тысячелетние контакты со всеми этими народами не могли не отразиться на древних племенах Магриба, Сахары и Центрального и Западного Судана.
Около 950–900 гг. отмечается некоторый прогресс в культурном и социальном развитии этих народов, слишком медленно усваивавших элементы культурной информации, шедшие от народов долины Нила, критян, гарамантов, тартесцев Испании, финикиян Гадеса и Карфагена, греков Киренаики. В частности, совершенствуется производство глиняной посуды. В Куга, в Мавритании, были найдены керамические чашки с лунообразным основанием, по форме и технике изготовления восходящие к массивным горшкам 4-го тысячелетия, но такие миниатюрные, что не оставляют сомнения в развитии индивидуального потребления у местных племен. Эти чашки датируются серединой X в.
Однако берберские племена Северной Африки и соседние с ними государства, подобно племенам и государствам тогдашней Европы, составляли в 1-м тысячелетии лишь далекую юго-западную периферию широкой политической и торговой системы, вступившей в фазу невиданной до того консолидации.
Глава третьяАфрика и ранние империи
Образование в VII–IV вв. обширных и сравнительно хорошо организованных ранних империй во многом определило историческое развитие не только Ближнего Востока и Северной и Северо-Восточной Африки, но и всего древнего мира. Эти империи в невиданной до того степени способствовали укреплению рентных отношений и «внеэкономического» принуждения крестьян-общинников зоны древних цивилизаций, обмену товаров и культурной информацией между центральными и периферийными районами древнего мира, сблизив Европу, Африку, Индию, Среднюю Азию и другие регионы между собой.
Начало эпохи великих империй
Первой империей, поглотившей не только «номовые» княжества, но и целые царства, стала Ассирийская держава. Кульминация ее могущества относится к VII в., когда ассирийцы ведут успешную борьбу за Египет, Иран и Армению, а слава их гремит в Греции, Судане и долине Инда.
Крушение Ассирийской державы в 627–612 гг., казалось, вернуло древний мир к политической ситуации 2-го — начала 1-го тысячелетия, когда крупнейшие государства Ближнего Востока вели между собой нескончаемую борьбу за гегемонию. Однако теперь претенденты на мировое господство Египет, Вавилон и Мидия с большей легкостью подчиняли себе соседние страны. Кроме того, цивилизованная зона расширилась, и вместе с ней расширилась арена мировой политики, в которую оказались втянутыми весь Иран, Скифия, Восточное Средиземноморье, Аравия, а на Африканском материке помимо Египта — царство Напата в Судане, греко-берберская Киренаика и Западная Финикия в Магрибе. Состояние шаткого политического равновесия продолжалось около 80 лет. Во второй половине VI в., когда эта политическая система окончательно изжила себя, весь Ближний и Средний Восток, от Инда и Сырдарьи до Нила и Босфора, был с легкостью завоеван древними персами. На арене истории возникла подлинно мировая держава Ахеменидов, за пределами которой остались немногие царства (в том числе Карфаген в Северной Африке, Мероэ в Судане и древнейшее царство в Северной Эфиопии), а также «номовые» государства и союзы племен.
В эпоху генезиса древних империй в Африке расширяется зона государственности и цивилизации, захватывая страны, лежащие к югу и западу от Египта, в той или иной мере колонизированные древними египтянами (Нубия), греками (Киренаика), финикийцами (Магриб) и сабеями (Эфиопия). Здесь появляются не только «номовые» княжества, но и первые царства.
Таковы Киренское царство в Киренаике с греческим и ливийским населением (VII–VI вв.), Карфагенская держава с финикийским, ливийским и южноевропейским населением (VII–III вв.). В Северо-Восточной Африке современниками этих государств были Напато-Мероитское царство Судана IIX в. до н. э. — начало IV в. н. э.) и древнейшее царство на плато Тигре в Северной Эфиопии (V–IV вв.).
Советский египтолог академик А. М. Коростовцев, описывая процесс генезиса древних империй, установил следующие ритмически повторяющиеся закономерности: древние царства, возникая и достигая известной централизации, периодически распадаются на отдельные составляющие их «номы», затем царства объединяются в империи, из которых каждая последующая обширнее предыдущей. Эти империи следующие: Египетская при XVIII–XIX династиях, Ассирийская, Ахеменидская, держава Александра Македонского и, наконец, Римская империя. Эту концепцию можно дополнить: 1) наиболее яркий пример схемы М. А. Коростовцева представляет собой периодическая смена трех из пяти названных им империй, а именно Ассирийской, Ахеменидской и Македонской, ядро каждой из которых составляла территория предыдущей, но границы ее заключали все новые периферийные страны; 2) Римская империя в меньшей степени включала в себя территорию предшествующей ей по времени империи Александра; ядро и основные владения Рима лежали не в пределах Македонской державы, а к западу от нее; 3) почти одновременно с Римской к востоку от последней возникли Индийская империя Маурьев и Китайская при династиях Цинь, Хань и Цзинь, а между средиземноморским Западом и этими восточными державами — Иранская империя, которая возродилась под властью парфян и Сасанидов; 4) аналогично распаду древних царств на «номы» происходил периодический распад империй на царства, особенно в тех районах, где власть империй была исторически еще молодой: на Ближнем Востоке в период между крушением Ассирии и подъемом древней Персии, на Балканах и в Малой Азии после смерти Александра, в Индии после упадка державы Маурьев и т. д.; 5) в связи с расширением цивилизованной зоны и арены мировой политики прежняя система борющихся за гегемонию «номов» и царств сменяется в конце античности аналогичной системой борющихся за мировое господство империй; 6) этот процесс не прекратился после гибели Римской империи.
Древние арабы и африканцы втягиваются в мировую политику
В то время как на Ближнем Востоке формировались древние империи и вместе с ними мировая политика, южная периферия этого региона — Северо-Восточная Африка и огромный Аравийский полуостров — была охвачена процессом генезиса классового общества.
Дебют древних арабов в мировой политике и торговле относится к первым векам 1-го тысячелетия, когда сведения о них проникли в Библию и в анналы ассирийских и вавилонских царей.
К этому времени большая часть Аравии, как и теперь, представляла собой пустыню. Центрами первых «номовых» государств стали земледельческие районы оазисов и нагорий, сконцентрированные преимущественно в южной части полуострова.
В системе цивилизаций древнего и средневекового мира Южная Аравия занимала особое место. Принадлежащая к Ближнему Востоку и тесно связанная с высокими цивилизациями Сирии, Палестины, Ирака и Египта, она в то же время была выдвинута далеко на юг от них, в сторону Тропической Африки и Декана, и являлась как бы узловой станцией на пути с Ближнего Востока в Индию, Индонезию, на Цейлон и Малайский полуостров, в Эфиопию и Восточную Африку. Древняя и средневековая история Эфиопии, Сомали и восточноафриканского Сахиля настолько тесно переплетается с историей Южной Аравии, что изучать их раздельно почти невозможно.
В 2-м — 1-м тысячелетиях на юге Аравии возник ряд «номовых» государств, протянувшихся цепочкой вдоль караванного «пути благовоний». Это были Оман на юго-востоке полуострова, Хадрамаут в одноименной долине, Аусан на западе Южного Йемена и три государства к северу от Аусана, расположенные вдоль восточного склона горного хребта с севера на юг: Майн на юго-западе Саудовской Аравии, Саба на границе последней с Северным Йеменом и Катабан между Сабой и Аусаном. Кроме того, на западном склоне гор в конце 1-го тысячелетия образовалось государство Химьяр