О том, как далеко на запад проникали носители хартумской мезолитической культуры, говорит находка в Меньет, на северо-западе Хоггара, в 2 тыс. км от Хартума, типичных черепков позднего хартумского мезолита. Эта находка датируется по радиокарбону 3430 г.
С течением времени, около середины 4-го тысячелетия, хартумская мезолитическая культура сменяется хартумской неолитической культурой, следы которой находят в окрестностях Хартума, на берегах Голубого Нила, на севере Судана — до IV порога, на юге — до VI порога, на востоке — до Касалы, и на западе — до гор Эннеди и местности Ваньянга в Борку (Восточная Сахара). Основными занятиями обитателей неолитического. Хартума — прямых потомков мезолитического населения этих мест — оставались охота, рыболовство и собирательство. Предметом охоты служили 22 вида млекопитающих, но главным образом крупные животные: буйволы, жирафы, гиппопотамы, в меньшей степени слоны, носороги, кабаны-бородавочники, семь видов антилоп, крупные и мелкие хищники, некоторые грызуны. В значительно меньших размерах, но больше, чем в мезолите, суданцы охотились на крупных рептилий и птиц. Диких ослов и зебр не убивали, вероятно, по религиозным мотивам (тотемизм). Орудиями охоты служили копья с наконечниками из камня и кости, гарпуны, лук и стрелы, а также топоры, но теперь они были мельче и хуже обработаны. Микролиты, имеющие форму полумесяца, изготовлялись чаще, чем в мезолите. Каменные орудия, например топоры-цельты, частично уже шлифовались. Рыболовством занимались меньше, чем в мезолите, причем и здесь, как на охоте, присвоение принимало более избирательный характер; ловили на крючок несколько видов рыб. Крючки неолитического Хартума, очень примитивные, изготовленные из раковин, — первые по времени в Тропической Африке. Важное значение имело собирательство речных и сухопутных моллюсков, страусовых яиц, дикорастущих плодов и семян цельтиса.
В то время ландшафт средней долины Нила представлял собой лесосаванну с галерейными лесами вдоль берегов. В этих лесах обитатели находили себе материал для постройки каноэ, которые выдалбливали каменными и костяными цельтами и полукруглыми топорами-стругами, возможно, из стволов пальмы дулеб. По сравнению с мезолитом производство орудий труда, глиняной посуды и украшений значительно прогрессировало. Посуду, украшенную штампованным орнаментом, обитатели неолитического Судана затем шлифовали с помощью галек и обжигали на кострах. Изготовление многочисленных личных украшений занимало значительную часть рабочего времени; они производились из полудрагоценных и других камней, раковин, страусовых яиц, зубов животных и пр. В отличие от временного лагеря мезолитических обитателей Хартума поселения неолитических жителей Судана были уже постоянными. Одно из них — аш-Шахейнаб — изучено особенно тщательно. Однако никаких следов жилищ, даже ямок для опорных столбов, здесь не обнаружено, не найдено и погребений (возможно, обитатели неолитического Шахейнаба жили в шалашах из тростника и травы, а покойников бросали в Нил). Важным новшеством по сравнению с предшествующим периодом было появление скотоводства: жители Шахейнаба разводили мелких коз или овец. Однако кости этих животных составляют лишь 2 % всех костей, найденных в поселении; это дает представление об удельном весе скотоводства в хозяйстве жителей. Никаких следов земледелия не обнаружено; оно появляется лишь в следующий период. Это тем более знаменательно, что аш-Шахейнаб, судя по радиокарбонному анализу (3490 ± 880 и 3110 ± 450 г.), современен развитой неолитической культуре эль-Омари в Египте (дата по радиокарбону 3300 ± 230 г.).
В последней четверти 4-го тысячелетия в средней долине Нила на севере Судана существовали те же энеолитические культуры (амратская и герзейская), что и в соседнем додинастическом Верхнем Египте. Их носители занимались примитивным земледелием, скотоводством, охотой и рыболовством на берегах Нила и на соседних плато, покрытых в то время саванной растительностью. На плоскогорьях и в горах к западу от средней долины Нила обитало в то время сравнительно многочисленное скотоводческо-земледельческое население. Южная периферия всей этой культурной зоны находилась где-то в долинах Белого и Голубого Нила (погребения «группы А» открыты в районе Хартума, в частности у Омдурманского моста) и у аш-Шахейнаба. Языковая принадлежность их носителей неизвестна. Чем дальше на юг, тем негроиднее были носители этой культуры. В аш-Шахейнабе они явно принадлежат к негроидной расе.
Южные погребения в целом беднее северных, шахейнабские изделия выглядят более примитивными, чем фарасские и тем более египетские. Погребальный инвентарь «протодинастического» аш-Шахейнаба заметно отличается от инвентаря погребений у Омдурманского моста, хотя расстояние между ними не больше 50 км; это дает некоторое представление о размерах этнокультурных общностей. Характерный материал изделий — глина. Из нее изготовлялись культовые статуэтки (например, глиняная женская фигурка) и уже довольно разнообразная и хорошо обожженная посуда, украшенная тисненым орнаментом (нанесенным с помощью гребешка): чаши различных размерив, ладьевидные горшки, шаровидные сосуды. Характерные для этой культуры черные сосуды с насечкой встречаются и в протодинастическом Египте, где они явно являются предметами вывоза из Нубии. К сожалению, содержимое этих сосудов неизвестно. Со своей стороны обитатели протодинастического» Судана, как и современные им египтяне, получали с берегов Красного моря раковины Мепга, из которых изготовляли пояса, ожерелья и другие украшения. Других сведений о торговле не сохранилось.
По ряду признаков культуры мезо- и неолитического Судана занимают среднее место между культурами Египта, Сахары и Восточной Африки. Так, каменная индустрия Гебель-Аулийи (близ Хартума) напоминает культуру ньоро в Межозерье, а керамика-нубийскую и сахарскую; каменные цельты, сходные с хартумскими, встречаются на западе вплоть до Тенера, севернее оз. Чад, и Туммо, севернее гор Тибести. Вместе с тем главным культурно-историческим центром, к которому тяготели культуры Северо-Восточной Африки, был Египет.
По мнению Э. Дж. Аркелла, хартумская неолитическая культура была связана с египетским Фаюмом через горные районы Эннеди и Тибести, откуда и хартумцы и фаюмцы получали серовато-голубой амазонит для изготовления бус.
Когда на рубеже 4-го и 3-го тысячелетий в Египте начало развиваться классовое общество и возникло государство, Нижняя Нубия оказалась южной окраиной этой цивилизации. Типичные поселения того времени раскопаны у с. Дакки С. Ферсом в 1909–1910 гг. и у Хор-Дауда советской экспедицией в 1961–1962 гг. Обитавшая здесь община занималась молочным скотоводством и примитивным земледелием; сеяли вперемешку пшеницу и ячмень, собирали плоды пальмы дум и сиддера. Значительного развития достигло гончарство, Обрабатывались слоновая кость, кремень, из которого изготовлялись основные орудия; из металлов использовались медь и золото. Культуру населения Нубии и Египта этой эпохи археологии условно обозначают как культуру племен «группы А». Носители ее в антропологическом отношении принадлежали в основном к европеоидной расе. В то же время (около середины 3-го тысячелетия, по данным радиокарбонного анализа) негроидные обитатели поселения Джебель-эт-Томат в Центральном Судане сеяли сорго вида Sorgnum bicolor.
В период III династии Египта (около середины 3-го тысячелетия) в Нубии наступает общий упадок хозяйства и культуры[5], связанный, по мнению ряда ученых, с вторжением кочевых племен и ослаблением связей с Египтом; в это время резко усилился процесс высыхания Сахары.
В Восточной Африке, включая Эфиопию и Сомали, «неолитическая революция» произошла, по-видимому, только в 3-м тысячелетии, значительно позднее, чем в Судане. Здесь в это время, как и в предшествующий период, обитали европеоиды или эфиопеоиды, похожие по своему физическому типу на древнейших нубийцев. Южная ветвь этой же группы племен обитала в Кении и Северной Танзании. Южнее их жили боскодоидные (койсанские) охотники-собиратели, родственные сандаве и хадза Танзании и бушменам Южной Африки.
Неолитические культуры Восточной Африки и Западного Судана, по-видимому, развились полностью лишь в период расцвета древнеегипетской цивилизации и сравнительно высоких неолитических культур Магриба и Сахары, причем они длительное время сосуществовали с остатками мезолитических культур.
Подобно стиллбейской и другим палеолитическим культурам, мезолитические культуры Африки занимали огромные пространства. Так, капсийские традиции прослеживаются от Марокко и Туниса до Кении и Западного Судана. Более поздняя культура магози. впервые открытая в восточной Уганде, была распространена в Эфиопии, Сомали, Кении, почти по всей Восточной и Юго-Восточной Африке до р. Оранжевой. Для нее характерны микролитические лезвия и резцы и грубая глиняная посуда, появляющаяся уже на поздних этапах капсия.
Магози представлена рядом местных вариантов; некоторые из них развились в особые культуры. Такова дойская культура Сомали. Ее носители охотились с помощью луков и стрел, держали собак. Сравнительно высокий уровень дойского мезолита подчеркивается наличием пестов и, по-видимому, примитивной керамики. (Известный английский археолог Д. Кларк считает прямыми потомками дойцев нынешних охотников-собирателей Сомали).
Другая местная культура — эльментейт Кении, основной центр которой находился в районе оз. Накуру. Для эльментейта характерна обильная керамика — кубки и большие глиняные кувшины. Такова же культура смитфильд в Южной Африке, для которой типичны микролиты, шлифованные каменные орудия, изделия из кости и грубая глиняная посуда.
Пришедшая на смену всем этим культурам уилтонская культура получила свое название от фермы Уилтон в Натале. Ее стоянки находят вплоть до Эфиопии и Сомали на северо-востоке и вплоть до южной оконечности материка. Уилтон в разных местах имеет то мезолитический, то отчетливо неолитический облик. На севере это в основном культура скотоводов, разводивших длиннорогих безгорбых быков типа