— Очень маленькой частью, — ответил Райан.
Марианна стиснула зубы, и ему пришлось подавить желание ее поцеловать.
— Ты познакомился с моей семьей.
— Не с родителями.
— Еще познакомишься, — пообещала она. — Как только я смогу это организовать.
Почему ей так легко удается заставить его чувствовать себя частью семьи, в которой ему на самом деле нет места? Это просто иллюзия.
— Я скоро вернусь, Марианна. Мне нужно быть в Риме через две недели, не позже, чтобы подписать контракт, над которым я работал.
Марианна пожала плечами и схватила его за руку.
— Райан, мы же друзья…
Правда? Он к этому стремился, но слово казалось неподходящим.
«Все потому, что ты с ней переспал, идиот».
Он прогнал эту мысль. О прошлой ночи он никогда не сможет сожалеть. Только если это причинит боль Марианне.
Тепло и искренность ее взгляда пронзали его насквозь. Он сглотнул. Может, «дружба» и неподходящее слово, но он все равно будет стараться.
— Райан, я бы хотела быть с тобой рядом, если новости окажутся нерадостными.
От понимания, какие новости она имеет в виду, его охватила такая слабость, что он едва удержался на ногах. Какая бессмыслица. Он едва появлялся в жизни матери. Или отца. Семья не имела для него значения.
Но для Марианны имела. Это может быть полезно — она поможет ему лавировать в сложных отношениях с родней.
На самом деле он хотел, чтобы она поехала с ним. И это его шокировало.
Нет, конечно, это ничего не значит… не может значить.
Он втянул воздух. Рано или поздно ему все равно придется сказать им, что он скоро станет отцом. Если Марианна будет рядом, это будет легче.
Наконец он кивнул:
— Ладно, но я хочу сесть на ближайший рейс из Рима в Сидней.
— Я буду готова! — Марианна бросилась в свою комнату.
Глава 9
— Расскажи мне о своей семье.
Райан подавил гримасу, ерзая на сиденье в широком кресле первого класса, раскладывавшемся на полную длину, если ему захочется спать. Однако пока о сне он не мог и подумать. Жаль, что в самолетах не было спортзала.
— Что ты хочешь узнать?
— Твои родители живут в Сиднее?
В отличие от него Марианна выглядела спокойной, собранной и невероятно притягательной. Он попытался сосредоточиться на разговоре.
— Да.
Марианна смотрела на него, ожидая продолжения. Наконец она подтолкнула его:
— Сидней — большой город.
— Они живут в восточном пригороде. В соседних районах, представляешь? Они там выросли.
Марианна поджала губы. Райан с долей фатализма ждал следующего вопроса. По крайней мере, будет чем занять время…
— Ты сказал, что они развелись, когда ты был маленьким. Сколько тебе было?
— Четыре.
— И… они оба делили опеку?
Он начал догадываться, к чему она ведет, и покачал головой.
— Я жил с бабушкой. По материнской линии.
Марианна улыбнулась, и почему-то его окатило теплой волной.
— Это та бабушка, которая научила тебя шить занавески?
— Она самая.
— А родители что делали?
— Они разошлись и начали «искать себя». — Он не мог не изобразить в воздухе саркастичные кавычки.
Марианна скрестила ноги, юбка задралась. Райан не мог не смотреть на открывшуюся кожу, вспоминая, как прошлой ночью гладил ее и целовал. Он бы хотел сделать это сейчас — потеряться в удовольствии ее объятий, отдаться щедрости ее тела.
— Похоже, они были очень молодыми. Насколько?
Райан взял себя в руки. Надо прекратить думать о сексе с Марианной. Это больше не повторится. Они и так уже слишком… близки. Словно у них роман. У него не бывало романов, только секс на одну ночь. А из их с Марианной неудачных отношений ему нужно было выстроить дружбу, которая продержится многие годы.
Это ответственный подход. И если он приложит усилия, то достигнет успеха, как во всем, что делал.
— Райан?
Он встряхнулся и потер лицо.
— Я появился, когда им было восемнадцать.
— Восемнадцать? — Она распахнула глаза. — Мне двадцать четыре, и я сомневаюсь, что готова стать матерью. А в восемнадцать…
Райан начинал понимать, что родительская роль пугает ее так же сильно, как и его. Поэтому ему нужно было оставаться рядом и поддерживать приятные отношения. Когда Марианна решит, что ответственность материнства для нее слишком велика, он сможет взять ее на себя.
— Долго ты жил с бабушкой?
— До девятнадцати лет.
Она раскрыла рот и придвинулась чуть ближе, окутывая его своим сладким запахом.
— Ты больше не жил с родителями?
Он уставился на спинку кресла перед собой.
— Только приезжал в гости.
Но ему никогда не находилось места. Возвращение к бабушке всегда было облегчением. Он продолжал навещать их только потому, что бабушка на этом настаивала. Ради нее он был готов на все.
— Значит, вы с родителями… не близки?
— Совсем нет.
— Но…
Райан повернулся, встречая ее взгляд.
— Ты все бросил, чтобы поехать к матери.
— Ничего загадочного в этом нет. — Он снова уставился перед собой. — У меня есть деньги, а деньги решают многие проблемы.
— Например?
— Лучшие врачи, лучшие иностранные специалисты, ускоренная обработка результатов… — Он планировал обеспечить матери все необходимое, а потом вернуться в Италию подписывать контракт с «Конти».
Марианна моргнула и нахмурилась.
— Это ужасно!
Ему едва удалось не скривиться.
— Так устроен мир.
Она минуту помолчала.
— Я имею в виду — ужасно, что в семье ты видишь себя в такой роли.
Может, стоило приукрасить ситуацию для нее… хотя она скоро увидела бы правду.
— У тебя есть братья, сестры?
Его охватила усталость.
— Да. — Он не дал ей задать следующий вопрос. — Мой отец женился уже в третий раз. У него есть дочь от второй жены и два мальчика от третьей. У матери — мальчик и девочка от второго брака. Старшей двадцать два, это дочь моей матери, и у нее уже есть свой ребенок. Младшему сыну отца тринадцать.
— Ого! Где ты проводишь Рождество?
— Не в Австралии.
Марианна кивнула, но печаль в ее взгляде пронзила ему грудь.
— Тебе стоит поспать, — сказал он. — Прошлой ночью времени на сон не было.
Она ответила на это дьявольской ухмылкой, от которой кровь у него потекла быстрее.
— Хотела бы я, чтобы сегодня времени на сон не хватило по той же причине.
Райан тоже этого хотел, но… Он пообещал себе не продолжать эти отношения.
— Нам нужно поговорить о прошлой ночи?
Нужно ли проверить, что они все еще понимают друг друга правильно?
Марианна улыбнулась так медленно и соблазнительно, что он с трудом подавил стон.
— Можем, если хочешь, — промурлыкала она. — У тебя есть такой трюк… который мне особенно понравился. Когда ты…
Райан прижал палец к ее губам; его сердце стучало так сильно, что звук отдавался в ушах.
— Хватит! — Но он не мог не смеяться. — Оставь меня в покое, женщина, и ложись спать.
— При одном условии!
— Что угодно.
— Поцелуй меня.
Ее взгляд потемнел; она бросала ему вызов. Райан наклонился к ней.
— Думаешь, я откажусь?
Она тоже наклонилась к нему.
— Очень надеюсь, что не откажешься.
Райан накрыл ее губы яростным поцелуем, подчиняясь вскипевшей страсти. Он не притягивал девушку к себе, не обнимал ее лицо. Марианна тоже не тянулась к нему. Но поцелуй, который начался с вызова и огня, изменился, когда ее губы разомкнулись, смягчились, отвечая ему теплом и щедростью. И от этого что-то изменилось у него в душе. Он хотел отстраниться, но она последовала за ним, не отпуская его губы, и он уже не мог остановиться; снова ласкал ее рот, изучал, заявлял свои права. Поцелуй продолжался и продолжался… как будто у Марианны был бесконечный источник чего-то, что ему было необходимо.
Наконец они расцепились.
— М-м-м… Чудно. — Она провела языком по нижней губе, словно наслаждаясь его вкусом.
У него не осталось слов. Он мог только смотреть на нее. Марианна откинулась в кресле, потянулась к его колену. Ее прикосновение… Он не мог подобрать слов: утешало? подбадривало?
— Опусти сиденье и присоединяйся ко мне.
Сначала Райан накрыл ее пледом, а потом подчинился команде.
— Закрой глаза, — пробормотала она, уже с опущенными ресницами.
Мгновение спустя Райан так и сделал. Чувствуя подступающий сон, он внезапно понял, что поцелуй Марианны избавил его душу от доли напряжения. Он не знал, как это понимать.
Он проспал три часа — не просто дремал, но крепко спал. Проснувшись, он потянулся, ощущая себя неожиданно освеженным. Он проверил телефон, но сообщений не было.
Полчаса спустя зашевелилась Марианна.
— Хорошо спала? — спросил Райан, увидев, что она открывает глаза.
— Превосходно, — заявила она. — А ты?
Райан кивнул, и она ответила улыбкой, от которой у него забурлила кровь.
— Хочешь меня снова поцеловать, пока я не буду готова еще немного подремать?
Он засмеялся, но покачал головой, пытаясь игнорировать пронизывающую душу боль.
— Мы должны перестать это делать.
Марианна отпила воды из бутылки.
— Наверное, ты прав, но я собираюсь наслаждаться тем, что есть.
Но сколько это продлится? И сколько Райан хочет, чтобы это длилось? Могут ли они заняться любовью еще раз без того, чтобы сердце Марианны не разбилось? Два раза? Он многое бы отдал за еще одну такую неделю, как в Таиланде.
Но не ценой дружбы и отцовства.
Мягкое кресло внезапно показалось тверже камня. Извинившись, Райан сбежал в туалет, где плескал холодную воду в лицо и смотрел на себя в зеркало, приказывая держать руки и губы при себе.
Когда стало понятно, что больше нельзя сидеть в туалете, он заставил себя вернуться на место.
— Расскажи мне про своих родителей, — предложил он, надеясь, что разговоры отвлекут его. — Похоже, у тебя и твоих братьев от них разные впечатления.
Марианна кивнула.
— У мамы с папой очень… бурные отношения. Они страстные натуры. И когда мы росли, то слышали много… очень громких разговоров.