Он вспомнил последний взгляд Марианны, полный боли и обиды, и у него сжалось сердце. Лишь бы она была в порядке. И ребенок тоже.
Он постучал по распахнутой двери виллы. Если сейчас вместо братьев появится Марианна… Но нет, ему навстречу вышел Нико.
— Райан.
Они уставились друг другу в глаза. Нико вздохнул.
— Она не захочет тебя видеть.
— Понимаю. Это моя вина. — Райан склонил голову. — Если ты хочешь мне врезать, я не стану отвечать.
— Не собираюсь тебя бить, но… ты не мог написать имейл?
Райан облизнул пересохшие губы.
— Я хочу сделать ей предложение.
— Ради ребенка?
— Нет, — покачал он головой.
— Ясно. Ладно… Я отведу тебя к ней.
Райан последовал за ним через весь дом, на веранду и дальше. По дороге Нико покосился на него:
— Меня утешает только то, что ты выглядишь еще хуже, чем она.
Райан схватил Нико за плечи.
— Ей нехорошо? — хрипло выдавил он.
— Физически с ней все в порядке, она о себе заботится.
— Ну, уже что-то. — Райан отпустил его и потер лицо.
Они вошли в прохладный полумрак винного погреба, обошли группу туристов, дегустирующих вина, и зашли в глубину, где хранились большие бочки с вином. Там Райан увидел Марианну. Остановившись, он смотрел на нее, как измученный жаждой на родник.
В неярком свете волосы окружали ее лицо пухом. Райан наблюдал, как она командует тремя рабочими, которые переставляли бочки с места на место. Его руки заныли от желания обнять ее изящную фигурку.
А потом она повернулась и увидела его. И застыла на месте. У Райана подступила к горлу горечь. Это из-за него она была так напряжена и несчастна.
Он думал, что она просто развернется и уйдет. Однако несколько мгновений спустя она вскинула подбородок и подошла к ним.
— Я не хочу тебя здесь видеть, Райан. Уходи.
От ее бледности и темных кругов под глазами у него заныло в груди.
— Я понимаю твой гнев. — Он посмотрел на руки, а потом снова на нее. — Я пришел извиниться. Все, что я сказал…
Она взмахнула рукой в воздухе, сверкая глазами. Райан сглотнул.
— Я знаю, что ты любишь ребенка всем сердцем. И знаю, что ты никогда его не оставишь. Даже если мне самому пришлось такое пережить… — Он покачал головой. — Не стоит всех стричь под одну гребенку. Я просто пытался оправдать перед собой то, что трачу на тебя столько времени. И не понимал, что лгу себе, до того разговора в палате…
Марианна скрестила руки на груди и топнула ногой.
— Как твоя мама себя чувствует?
— Превосходно. Передает привет. И Ребекка тоже.
Марианна наконец посмотрела на него.
— Я принимаю извинения, Райан, но боюсь, что у нас не получится оставаться друзьями.
— Я не хочу быть друзьями.
Она побледнела и отступила на шаг.
— Я рада, что это прояснилось. — Развернувшись, она зашагала прочь.
— Черт, Марианна! Ты не так меня поняла! — крикнул Райан ей в спину. — Я хочу больше чем дружбу! Хочу любовь, брак, детей… семью! — Каждое слово он подчеркивал взмахом руки, но Марианна не оборачивалась. — С тобой!
Она не сдавалась. Райан стряхнул сдерживающую его руку Нико и бросился за Марианной вслед, бормоча проклятия. Однако догнал ее только у коттеджа. Едва войдя в дом, она развернулась.
— Убирайся отсюда!
— Я уйду после того, как ты меня выслушаешь.
— Я уже наслушалась!
— Ты слышишь только то, что хочешь!
— Мари? — Нико стоял в дверях, выгнув одну бровь.
Райан широко расставил ноги, словно показывая, что не сдвинется с места. Никто его не выгонит, пока он не сделает то, зачем приехал.
У Марианны сверкнули глаза, словно она угадала его намерения.
— Нико, — сказала она, взглянув на часы, — если через десять минут его машина еще будет здесь, возвращайся вместе с Анжело.
Нико кивнул и ушел.
Десять минут? Райан секунду не мог заговорить. Ему пришлось подавлять желание схватить ее в объятия и поцеловать. За такое его выставят, и поделом.
Марианна оставалась на месте, в лучах солнечного света, лившегося в окна кухни. Она поглядывала на часы, словно отсчитывая секунды отведенного ему времени.
Райан скучал по ее улыбке и шуточкам. И даже по ее неаккуратности и вспышкам гнева. Лучше пусть бросается вещами, чем смотрит так холодно.
— После того, как ты уехала, — начал он, — я умирал от тоски, от стыда за свою глупость и от горя потери.
— И хорошо. — Она вскинула подбородок. — Я тоже умирала от огорчения за своего ребенка, которому так не повезло с отцом.
Райан не знал, зачем выставляет себя таким идиотом. Лучше бы он просто ушел. Марианна его ненавидит, и имеет на это полное право. Она над ним посмеется, бросит его любовь ему же в лицо.
И он это заслужил.
Он набрал воздуха в грудь и приготовился. Надо было сказать то, ради чего он приехал.
— Мари, я тебя люблю.
Она сузила глаза.
— Я просила так меня не называть.
Райан стиснул зубы, но потом разжал, чтобы выдавить:
— Марианна, я тебя люблю.
Она придвинулась к нему, всматриваясь в его лицо.
— Чушь.
Она прошла мимо него к обеденному столу, но садиться не стала.
— Я хочу на тебе жениться.
На это она обернулась и рассмеялась. Райан отшатнулся, словно пронизанный мечом.
— Думаешь, это смешно?
— Невероятно! — Но ее сверкающие глаза и стиснутые кулаки выдавали другие эмоции. — Ты потерял все преимущества, которые у тебя были. Ты считаешь, что я лишу тебя контакта с ребенком, и теперь пытаешься вернуть потерянное. Не получится, Райан.
Остатки надежды покинули его.
— Но тебе не о чем волноваться. — Она встряхнула волосами. — Я не стану мешать тебе видеться с ребенком. Но только на моих условиях.
— Дело не в ребенке, Мари.
Она пожала плечами и отвернулась, не утруждая себя поправкой, словно ей уже было не важно, как он ее называет, и посмотрела на часы. Не может быть, чтобы его время уже истекло! Он не может просто уйти! Ну же! Как завоевать ее сердце? Что она хочет?
Страсть, бессмертная любовь, никакой скуки. Этого хотела Марианна; но сможет ли Райан ей это дать?
— Хочешь знать, что я делал последние две недели? — проревел он со всем актерским талантом, какой у него был.
Она вздрогнула и обернулась к нему, широко раскрыв глаза. Райан подошел ближе и ткнул в нее пальцем.
— Я работал над своими отношениями с семьей, чтобы мне было что тебе предложить! А ты смеешься мне в лицо, как будто это ничего не значит! Хотя это самая сложная и страшная работа, какая мне попадалась в жизни!
Марианна облизнула губы и отодвинулась.
— Я не собиралась преуменьшать твои… э-э-э… старания.
— Мои старания! — Он вскинул руки в воздух и зашагал по комнате. Оставалось молиться, чтобы он ее не напугал. Ему не нравилось кричать, но если это может доказать его любовь Марианне, то придется.
Хмурясь, она кусала ноготь и смотрела на него не отрываясь.
— Ты преуменьшаешь не мои старания, а мои намерения! — Он сверкнул глазами как можно ярче.
Марианна отвела руку от лица и выпрямилась.
— Ты приходишь ко мне, говоришь невероятную чушь и ожидаешь, что я тебе поверю?
— То, что я тебя люблю, — не чушь! — Как заставить ее в это поверить? Взгляд Райана упал на вазу, которую подарили ей братья. Он схватил ее и поднял над головой. — Я не могу без тебя жить, Мари! Как мне это доказать?
У Марианны задрожала нижняя губа, хотя она и старалась этого не позволить.
— Ты что, собираешься бросить в меня вазой?
Райан вздохнул и повел плечами.
— Конечно нет. — Он с гримасой опустил вазу. — Я собирался бросить ее на пол в доказательство своей… страсти.
Марианна не могла отвести от него глаз, хотя смотреть на него было больно. Однако отвести глаза было бы еще больнее.
«Я не могу без тебя жить!»
Она сглотнула.
— Не разбивай вазу, пожалуйста. Она мне дорога. — Ваза напоминала ей об ужине с Райаном и братьями, о разговоре с Райаном потом, о том, каким он был добрым и нежным…
Тот Райан нравился ей куда больше, чем этот, сердитый и кричащий на нее. Теперь она понимала, что его спокойствие и самоконтроль стали для нее тихой гаванью, и она хотела именно этого, а не штормового моря страстей.
Райан поставил вазу на стол, и как раз в этот момент в дом ворвались ее братья, напряженные и со сжатыми кулаками. Они что, слышали его крики?
— Никто не смеет так разговаривать с нашей сестрой! — Анжело как будто увеличился в размерах. Они с Нико наступали на Райана с очевидными намерениями.
Хотя время Райана истекло, но… Марианна сделала единственное возможное: бросилась Райану на шею. Он легко ее поймал, словно она ничего не весила, а держал так, будто она драгоценность.
Сердце ее отчаянно билось, она едва не таяла в его руках.
— Повернись, — прошептала она.
Райан послушно развернулся так, чтобы она оказалась лицом к братьям. Они сверкали глазами и сжимали кулаки.
— Уходите, — велела Марианна. Они не сдвинулись с места. Она крепче обняла Райана за шею, наслаждаясь ощущением крепких мускулов и силы. — У меня все под контролем.
Нико выгнул бровь. Анжело хмыкнул.
Марианна округлила глаза и с умоляющим выражением лица прошептала:
— Пожалуйста!
Они заворчали, но ушли.
Прошла пара секунд. Марианна сглотнула.
— Теперь ты можешь поставить меня на пол.
— Это обязательно?
— Да.
Едва ее ноги коснулись земли, она отодвинулась подальше, так чтобы между ними оказался стол. У Райана раздулись ноздри; похоже, ее предосторожности его задевали. Марианна любила его всеми фибрами души, но не согласится ни на что, если только он не отдаст ей взамен все сердце.
Тишина растягивалась, и у нее звенели нервы. Она вытерла вспотевшие ладони о брюки.
— Ты должен понимать, что твое признание выглядит невероятным.
— Почему?
— Ты же волк-одиночка.
Райан переступил с ноги на ногу.
— Это ложь, в которой я сам себя убедил, чтобы жить было легче. Не важно, что сегодня произойдет, я все равно не стану снова волком-одиночкой. Все изменилось, когда я понял, что теряю тебя.