ть и нужно было распороть их сверху донизу, чтобы прикончить. К счастью, фокатор тоже был хитрым оружием — его внутренняя батарея заряжалась за счет силовых полей одержимых. Вот только оставаться на месте было невозможно — иначе их просто бы залило хлюпающей массой ползучих полуживых останков. Одержимые бросались на них, словно безумные, поле то и дело не выдерживало, рвалось, а любой, оказавшийся вне его, был обречен — длинные лапы выдергивали его из рядов тающего отряда, короткий захлебнувшийся вопль — и человек исчезал навсегда.
Найко дрался инстинктивно, совершенно бездумно — если он хотя бы на миг задумался, то мгновенно сошел бы с ума. Его сознание отключилось от памяти — он сражался, но совершенно ничего не запоминал.
Потом что-то щелкнуло, словно в голове включили свет. Найко помотал головой и поднялся — как оказалось, он лежал. Повсюду вокруг бежали одержимые — не от них, а куда-то в сторону — но ни один уже не приближался к ним. Юноша посмотрел на изломанный, путаный след, оставленный разорванными, разбросанными телами и громко сглотнул. Их осталось одиннадцать — он сам, Охэйо, Вайми и восемь гвардейцев. Все офицеры Олмейна исчезли и об их судьбе не было смысла спрашивать.
— Похоже, теперь все наоборот — они боятся нас, — наконец сказал Охэйо. Его длинные глаза ярко, возбужденно блестели. — Хорошо быть страшным, а?
— Но убегают-то они не от нас. Что, если сюда летит еще одна термоядерная дура?
— Может быть, у них… о!
Найко рывком обернулся, увидев под тучами огромный сине-фиолетовый шар, быстро спускавшийся к земле. Пройдя над Ана-Малау, он заскользил вниз каким-то странным стремительным зигзагом и приземлился всего метрах в трехстах, сплющившись и превратившись в купол размером с футбольное поле. Он переливался всеми цветами радуги и мерцал, словно северное сияние, а внутри него смутно виднелось что-то большое и красноватое. Найко бездумно отметил, что этот светящийся купол не освещал ничего, словно его образ возникал прямо в глазу.
Охэйо неожиданно сорвался с места, помчавшись к Син-Мроо, и Найко оставалось только следовать за ним. Он хотел остановить его — но для этого Аннита нужно было хотя бы догнать, а тот без труда загнал бы лошадь, мчась с ней наперегонки. Он захотел крикнуть — но горло перехватило и из него вырвался только какой-то придушенный писк. Казалось, что принц сошел с ума — и Найко очень хотелось проснуться, вот только от яви не было пробуждения.
На полдороге его вдруг охватил сильный и беспричинный страх, словно излучаемый Син-Мроо. Сначала это был страх необъяснимый, чисто физический — у него свело все мышцы, поднялись волосы, мурашки побежали по спине, а сердце забилось, как бешеное. Он не понимал реакции тела и замер, ощутив, что его заливает уже страх психологический. Потом страх сменился паникой — и Найко обратился бы в бегство… если бы Охэйо повернул назад. Проклиная все на свете, он побежал вслед за ним, уже не обращая внимания на то, что творится с ним самим.
Охэйо первым врезался в зеленовато-голубое поле — и его отбросило назад метра на три. Он перекатился, тут же вскочил на ноги, словно пес — и Найко едва не налетел на него. Они замерли, ошалело осматриваясь — и в то же мгновение их залило таким ярким, ослепительным светом, что Найко ничего не мог различить — его словно засунули внутрь сине-белой матовой лампы. Какая-то необъяснимая сила прижала его к земле, он не мог пошевелиться, генератор на спине гневно зажужжал и раскалился так, что обжигал даже сквозь одежду. Все это продолжалось, быть может, секунд пять — а когда давление исчезло и свет погас, они были уже внутри купола. Над ними, всего метрах в пяти, нависало совершенно плоское, сине-серое дно Син-Мроо — из него к ним тянулось что-то вроде толстого, гибкого хобота с зияющим жерлом на конце. В нем вспыхнул ослепительный свет — и ничего больше Найко не запомнил.
— Найко. Найко! — кто-то влепил ему здоровенную оплеуху и лишь тогда юноша опомнился. Охэйо сидел на нем верхом, крепко держа за плечи — похоже, он тряс его, словно крысу. Увидев, что юноша открыл глаза, он широко улыбнулся и тут же поднялся, потянув его за собой — Найко не понял, как оказался на ногах. Голова у него гудела, словно ее лягнул осел, обожженые лопатки чесались — но в остальном он чувствовал себя вполне нормально. О том, что стало с Син-Мроо, спрашивать не пришлось — совсем рядом, застряв в проломленном остове трехэтажного дома, лежал перевернутый, дымящийся остов, похожий на перевернутого, выпотрошенного жука длиной метров в пятьдесят — из его развороченного брюха вырывалось странное, ядовито-зеленое пламя.
— Как? — наконец спросил юноша.
Охэйо сунул ему под нос блестящий цилиндр.
— Идемитный заряд. Эта тварь нацелилась на тебя — а я кинул ему в пасть вот это. Хорошо, что наши щиты выдержали — он взорвался прямо над нами. По мне словно танк проехал, — в самом деле, он был весь в грязи. Найко посмотрел на себя — и он тоже. Им повезло, что Мроо успел заглотить заряд — и не успел выплюнуть его обратно.
— Это Звезда Империи, — сказал Охэйо, не переставая улыбаться. — И мне и тебе. Без тебя у меня ничего бы не вышло.
— Ты с ума сошел? На фига тебе Звезда?
— Я узнал его. Он был там, у озера и почти нас прикончил — помнишь? А как честный юноша, я отдаю долги. Всегда. Да и кошмары теперь мучить не бу…
В небе вновь мелькнул свет. Из низких бурлящих облаков выпал большой, электрически-голубой шар, за ним — еще четыре. Через несколько секунд они оказались прямо над Ана-Малау и начали снижаться, вертикально, словно собираясь сесть на ее крышу.
— Бегите за мной! — заорал Охэйо, бросаясь вперед.
Голос его в этот миг сорвался, словно у мальчишки — но за ним последовали все и без колебаний, нырнув в оказавшийся поблизости густой сквер. Под кронами исполинских деревьев царила почти абсолютная тьма, вокруг низких синих фонарей, освещавших аллеи, роились странные белесые насекомые. Найко едва не задыхался от страха — и, в то же время, он был рад, что тех шаров отсюда не видно. Но земля вокруг была взрыта, кусты поломаны: твари уже во множестве побывали здесь.
Охэйо вел их казалось наугад, но быстро. Вдруг они вышли к низкому бетонному строению без окон, с глухими стальными воротами. Здесь Аннит, наконец, остановил их. Подойдя к стене справа от ворот, он нашел в ней маленький люк, открыл его и пробежался по рядкам едва светящихся прозрачных кнопок внутри. Мягко зашипев, массивные створы разъехались. Свет за ними не горел, но выбирать было не из чего.
Уже в проеме юноша обернулся. Позади них, за сквером, поднималось йодисто-рыжее, ядовитое марево, окутывая полнеба и заливая все вокруг неестественно ярким, тревожным светом. Передернув плечами, Найко нырнул в темноту и ворота закрылись за ним.
Вступив во мрак, Охэйо взял его за руку. Найко взял за руку Вайми, тот — Найте и так далее — чтобы не потеряться. Словно слепые, они побрели вниз по покатому склону.
— Не убирайте оружия, — предупредил Охэйо. — Хотя Мроо тут еще не должно быть, рисковать не следует.
После столь бодрой фразы Найко стало неуютно. Спуск кончился. Теперь Аннит поворачивал то вправо, то влево и он не представлял, как друг выбирал путь. Было так темно, что воздух казался призрачно фосфоресцирующей черной жидкостью и дыхание выходившего из боковых проемов теплого, влажного воздуха отзывалось на коже мурашками. Его преследовали странные звуки — шепот, какие-то вздохи — словно подземелье было полно призраков и это тревожило юношу. Он невольно жался к товарищам, каждую секунду ожидая, что на них вдруг бросится нечто невообразимо страшное. Хотя у гвардейцев остались гаусс-пушки и половина зарядов, шансов отбиться во тьме, наугад, было очень немного.
Неожиданно Охэйо замер и Найко извинился, налетев на него. Пробурчав что-то в ответ, Аннит зашарил по стене. Зашуршал рукав, тихо щелкнуло, лязгнуло — и Найко увидел призрачно-зеленоватый прямоугольник прозрачных кнопок. По ним скользили быстрые тени — пальцы Охэйо. Каждое их движение сопровождалось попискиванием.
Вдруг донеслось гудение, рокочущий лязг — и Найко прищурил глаза, очутившись в низком звездообразном зале. Проемы других выходов, перекрытые зелеными стальными плитами, прятались между сходившихся клиньями стен. Над каждым горела маленькая лампа, заливая подземелье тусклым красноватым светом. Здесь они остановились, глядя друг на друга — и Найко подумал, что, возможно, останется жить.
Охэйо вдруг замысловато выругался, обнаружив на себе лишь один сандалет — ремешки второго лопнули, наверное, во время их безумного забега. Он мгновенно сел на пол, осмотрел черную от грязи подошву босой ноги — на предмет ее целости и налипших остатков — снял второй сандалет и забросил его в угол. Выглядел он ужасно — чумазый, растрепанный, в грязном тряпье, — но его длинные глаза оживленно блестели.
— Босиком лучше, — сообщил он, одним ловким движением поднимаясь на ноги. — Ладно, люди, идем дальше.
В центре зала стоял массивный цилиндр с венцом индикаторов и крохотных экранчиков. Охэйо открыл в нем маленькую неприметную дверцу, набрал код и нажал на черную рукоятку. Одна из плит, слева, сдвинулась, открыв таившийся за ней полумрак. Аннит, облегченно вздохнув, нырнул в него, поманив за собой остальных. Он шел, не оглядываясь, по длинному коридору, едва освещенному тусклым фиолетовым мерцанием текущих по своду силовых полей. Его призрачные тени тревожно разбегались по чугунным плитам пола и Найко казалось, что его друг идет по зыбкой, неверной мгле.
Он едва не подскочил от лязга, с которым плита за их спинами скользнула на место. Но, едва его отголоски стихли, вернулись прежние, пугающие звуки, став теперь много громче. Найко не сразу понял, что они доносятся сверху — словно там носится огромное стадо.
— Что это? — наконец спросил он.
— Мроо. — Охэйо даже не повернулся к нему. — Мы сейчас всего на два этажа ниже поверхности земли.