— Ну, давай, Миша… Миха? Ты не любишь, когда тебя зовут «Миша»? А почему, кстати?
— Потому что Миша — еле дыша, — прыснул я, и тут же прижал ладони ко рту, чтобы крошки от бутерброда во все стороны не полетели. — Была в интернате вахтерша — Кагринаковна, снажья баба, вот она и… А-а-а, не важно, я, слава Богу, не в интернате больше… Так что, задавать?
— Задавай, задавай, — Анастасия Юрьевна и не думала записывать что-то в блокноте или делать из себя важный вид.
— Ну, так вот. Первое, что меня беспокоит — это тот мужик в Пелле. Он ведь кофту хотел, а я ему в морду дал! Как он там, как его здоровье? — я действительно волновался за него, мне стыдно было, если честно. — Может, к нему в больничку сходить, извиниться, апельсинов принести, ну, я не знаю, что в таких случаях делают!
— Это — выясним, могу прямо сейчас позвонить и узнать, — кивнула она, внимательно и по-доброму глядя на меня. — А еще два вопроса?
— Почему тролль так офигенно танцует, и как так получается, что в колледже что ни девушка — то красавица? Ей-Богу, одни красотки вокруг! — выпалил я. — Вот это — стресс так стресс!
И мигом сделал вид, что самое важное, что есть в моей жизни — это чай с чабрецом и вафли «Ранет». Неловко было до ужаса!
Глава 17Ответы
На самом деле, она была молодцом, эта психологушка. Развела меня на свои тестики и рисуночки эдак небрежно, походя, на фоне заварных пирожных и бутербродов. «О, женщины — имя вам коварство!» — кто сказал, не помню, но в самую точку. Но с меня не убудет. Человека под дождем нарисовать — минутное дело: мой парнишка на картинке стоял под ливнем, расставив руки в стороны и подняв лицо навстречу льющимся с неба струям воды, и ржал. Рисую я не очень, но основной посыл психолог с дипломом точно поймет.
Вообще — это было интересно: маги, оказывается, если хотели, вполне могли получить помимо магической еще и цивильную специальность, и такие профессионалы очень ценились! Надо мне что-нибудь себе тоже присмотреть, на будущее… Вот — помощник столяра уже есть, например.
А на вопросы мои Анастасия Юрьевна ответила более, чем полностью. И с первым — про ударенного в лицо мужика — разобралась быстрее всего. Просто позвонила Риковичу! Оказалось — мужика доктор осмотрел, констатировали легкое сотрясение мозга, ушибы и ссадины. Но любитель дешевых серых кофт был не в претензии — денежная компенсация от Сыскного приказа его весьма устроила. Он десять кофт себе мог купить теперь. Так что я почти успокоился. В конце концов — сам мужик тоже отчасти виноват, орать на ухо и хватать за плечо — так себе идея. Увижу — извинюсь, а нет — ну, и нет, значит.
Про троллей Кузевич-Легенькая мне тоже доходчиво объяснила. Способности к танцам у них, оказывается, завязаны на координацию движений, а с ней у горных синих великанов все было более, чем в порядке. Они веками и тысячелетиями по скалам скакали, балансировали на отвесных склонах, учились удерживаться за мельчайшие выступы кончиками пальцев. И музыкальный слух оттуда — орали друг другу через ущелья, прислушивались в отголоски эха… Лесным троллям, например, такие потрясающие хореографические данные были не свойственны.
А я и не знал, что, кроме горных, существуют еще и лесные тролли — помельче, помохнатее и гораздо более зловредные. Но такие же синие.
Конечно, сильнее всего меня интересовал третий вопрос, о красотках. Потому что это было решительно невозможно терпеть! Определенно — Эля мне нравилась больше всех. Манерой говорить, двигаться, улыбаться, тереть носик ладошкой. Если признаться честно, то, читая всякие книжки, где приключения были перемешаны с романтическими историями и любовями, я тоже мечтал, что у меня что-то такое будет — и вот именно с такой девушкой, как Ермолова. И пусть говорит, что хочет, мол, я ее не знаю и все такое. Самое главное я уже понял! В конце концов — она стала первой здесь, кто искренне захотел мне помочь!
Но если брать в общем, то обилие симпатичных девчонок и красивых женщин просто зашкаливало. Почему? Ответа было два. Если брать Ермолову, то одной из причин ее привлекательности вполне можно считать многовековую селекцию в магических кланах. Аристократы-чародеи брали в жены самых красивых, самых талантливых, самых умных женщин. Выискивали перспективных одаренных невест повсюду! Дворяне питались лучше, вели более здоровый образ жизни, чем простолюдины, к их услугам была магическая медицина. Так что в процентном соотношении число импозантных мужчин и прекрасных женщин в кланах действительно стремилось к ста. Портили статистику только те, кто получил увечья колдовским способом и не мог теперь от них избавиться. Или не делал этого по идейным соображениям — например, ради имиджа.
Что касается магов не клановых, а тех, кто инициировался в земщине, сервитуте или даже опричнине… Ну, кто из родителей откажет дочечке в магических бьюти-процедурах к пятнадцатилетию? Или самой себе, после первых приличных заработков. Кто-то покупал алхимические декокты и притирания, чтобы наладить обмен веществ, исправить ситуацию с угрями и лишним весом, другие — платили магу-целителю за индивидуальные косметологические процедуры, третьи — обращались к специалистам из Зоотерики, или к эльфам — для стимулирования микромутаций в организме. В общем, ответ на третий вопрос оказался очень простым: девочки и женщины ХОТЕЛИ быть красотками, а инициация им такую возможность давала. Многие банки даже специальные кредиты предоставляли — только для одаренных, с отсрочкой платежа, под магическую клятву. И попробуй не отдай — все, на что ты использовал занятые деньги, рассыплется прахом!
Становились ли из-за этого «сделанные» красотки хуже «селективных»? Да нет, наверное. Понятия не имею! Я вот, например, подумывал о том, чтобы «прокачать» организм, и даже почитывал кое-что об этом. Конечно, менять магию на железяки по образу и подобию киборгов — туповатая идея, а вот пообщаться с кем-нибудь из Скоморохов я бы хотел, уж больно интересные вещи про их зелья Лейхенберг рассказывал… Потому что есть такая штука, как негаторы. Фигак — магия не работает, и кто ты без своего дара? Я уж точно не собирался быть самонадеянным и полагаться только на телекинез…
Так или иначе, Анастасия Юрьевна кое-что в моей голове прояснила. И — да, она тоже была симпатичной, но без всякой магической косметологии — как и Иван Ярославович, психолог и педагог-организатор, выросла в земщине, где-то в Великом Княжестве Белорусском, в глубинке. Там, как и на 80% территории Государства Российского, магия была просто очередной историей из новостей, которая реальной жизни никак не касается. Типа землетрясения в Сиаме. Далеко и неправда!
В общем, получив доходчивые ответы на сложные вопросы, я теперь откисал на любимой лавочке — той самой, где мы с Ермоловой личи пробовали. И ждал занятий у директора. Кстати — в плане жонглирования я серьезно продвинулся, и с тестом Струпа и таблицами Шульте имелся прогресс. Не знаю, были ли связаны эти штуки, но и на занятиях по развитию дара телекинезом я теперь орудовал куда более эффективно — мог одновременно манипулировать двумя предметами до пяти килограммов каждый! И не только дергать туда-сюда, но и вращать, и двигать в разных направлениях, как если бы я удерживал их на длинной телескопической ручке. Это было интересно, это можно было серьезно использовать!
Я как раз думал о практической стороне использования телекинеза в целях личного обогащения, когда услышал голоса Яна Амосовича и Людвига Ароновича. Они шли по дорожке и обсуждали будущий выпускной. И, конечно, я стал выглядывать из-за кустов, напрягая слух:
— … «Неизвестный Артист!» — сказал Полуэктов. — Анастасия Юрьевна уже договорилась! Отыграют у нас на выпускном балу. Талантливые ребята из Архангельска.
— Эльфы, — буркнул кхазад.
— Эльфы, не эльфы… Что вы тут свою кхазадскую ксенофобию разводите? Нужно собрать сцену. Справитесь? — директор гномского тона не принял.
— Один — нет. Мне б напарника…
— Ну, Лугзака и Шнурга привлечем! — хлопнул в ладоши Ян Амосович. — Они как раз плитку класть у подстанции закончили.
— Только не снага… — ухватил себя за бороду столяр. — Нет уж, лучше сам!
— Я! — усидеть за живой изгородью, слушая, как уплывают к каким-то оркам мои денежки, было невозможно!. — Наймите меня! Ян Амосович, вы же обещали — если что-то подвернется…
— Тито-о-о-в? — два этих таких разных и по-своему великих старика синхронно повернулись ко мне.
— Титов! — закивал я, отряхивая с одежды щепочки и листочки. — Людвиг Аронович, мы же с вами сработались, когда мебель собирали? Сцену тоже помогу собрать, стулья расставить, ограждения — что угодно! И потом разобрать, разнести, и все такое прочее…
— Во-первых, Титов, у тебя через два дня экзамены. Во-вторых, выпускной — он для всех выпускной, и ты тоже десять классов оканчиваешь, — с сомнением проговорил Полуэктов. — И тебе аттестат вручат в торжественной обстановке, как и всем остальным.
— К экзаменам я готов — это раз! — аргументировал я. — На выпускной мне пофиг — это два! Видал я этот выпускной, я тут без году неделя, что мне там праздновать? Костюма красивого у меня нет, школьный вальс танцевать я не умею, игристое не пью. Отдадите мне аттестат в своем кабинете, руку пожмете — и я работать пойду.
— Молодцом, — запыхтел в бороду кхазад. — Дас гут! Дер рихтеге юнге манн! Работать — надо! Праздники — для празднолюбцев. Слыхали, Ян Амосович? Нанимайте опять Титова, мы на двоих все соберем.
— Ладно! Но если завалишь экзамены — пересдавать будешь до морковкина заговенья, я лично прослежу, — погрозил мне пальцем директор. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Осваиваю вторую профессию! — мигом выдал я. — Помимо помощника столяра стану еще и рабочим сцены! Неплохо, а?
— Нет, вы посмотрите на него? — всплеснул руками директор.
— Эйн вундербарер бетругер, — ласково посмотрел на меня гном. — Подметки на ходу рвет. Если мы решили — жду тебя, Миха, вечером у Клетки — будем сцену собирать.