Ухмылка не сходила с лица капитана.
— Сам придумал?
— Нет, мой главный курат.
— Наверное, он раньше работал в рекламе.
— Так и есть.
Разговор застопорился. Неудивительно. Ситуация была абсолютно искусственная и вынужденная, но дело требовалось сделать.
— Скажи что-нибудь, — попросил Грейсон.
— Что сказать?
— Неважно что. Нам просто нужно поговорить. А потом я задам Грозоблаку вопросы об этом разговоре.
— И что?
— И оно ответит.
На лице Джерико снова расцвела улыбка. Озорная. Какая-то странно очаровательная.
— Похоже на игру в шахматы невидимыми фигурами.
— Как скажешь, — согласился Грейсон.
— Ну хорошо. — Джерико на мгновение задумался/ась, и вдруг выдал/а нечто неожиданное: — Между тобой и мной есть кое-что общее.
— И что же это?
— Мы оба пожертвовали своими жизнями, чтобы спасти серпа Анастасию.
Грейсон пожал плечами.
— Только на время.
— И все же, — настаивал/а Соберани, — для такого поступка нужны храбрость и редкая способность прыгнуть в неизведанное.
— Вообще-то нет. Люди ставят кляксы постоянно.
— Да, но мы же с тобой не такие. Для нас сознательно стать квазимертвыми — значит пойти против собственной природы. Не каждый сделал бы такой выбор на нашем месте. Из этого мне стало ясно, что ты значительнее, чем твой наряд.
Теперь улыбка капитана была искренней. Честной. Грейсон никогда не встречал человека с таким разнообразием улыбок. И каждая была выразительнее, чем любые слова.
— Спасибо, — откликнулся Грейсон. — Видимо, наше общее восхищение серпом Анастасией действительно в чем-то нас… роднит.
Он затих, ожидая, что Грозовое Облако как-то это прокомментирует, но оно молчало. Оно хотело, чтобы ему задали вопрос. Но Грейсон по-прежнему не знал, что спросить.
— Не прими за оскорбление, — решился Грейсон, — но я не понимаю, как к тебе обращаться. Мистер или мисс Соберани?
Испытывая явный дискомфорт, капитан окинул/а взглядом пещеру.
— Я в сомнениях. Я очень редко оказываюсь в местах, где не видно солнца.
— Какое это имеет значение?
— Наверное, никакого… Я всегда или на открытом воздухе, или специально становлюсь у окна или люка… но здесь… в пещере…
Грейсон все еще не догадывался, что имеется в виду, и в тоне капитана появились едва заметные нотки обиды.
— Никогда не пойму, почему вы, бинары, так привязаны к своему родильному оборудованию. Какая разница, яичники у человека или тестикулы, или и то, и другое?
— Да нет… — произнес Грейсон слегка смущенно. — В смысле, в некоторых случаях разница все-таки есть, согласись?
— Тебе лучше знать.
Джери посмотрел/а ему прямо в глаза, и Грейсон обнаружил, что не в силах отвести взгляд.
— Может… разница не такая уж большая, как я думал?
Он не собирался формулировать это как вопрос. Впрочем, неважно, Джерико все равно не удостоил/а его ответом.
— Называй меня просто Джери, и не будем заморачиваться техническими подробностями.
— Хорошо! Значит, Джери. Итак, приступим.
— Мне казалось, мы уже приступили. Сейчас мой ход? — Джери притворился/ась, будто двигает воображаемую фигуру, и сказал/а: — Мне очень нравятся твои глаза. Я понимаю, почему они заставляют людей следовать за тобой.
— Не думаю, что мои глаза имеют к этому отношение.
— Ты удивишься.
Грейсон прижал наушник крепче к уху.
— Грозовое Облако, мои глаза убеждают людей следовать за мной?
— Да, временами, — ответило Облако. — Они могут оказаться полезными, когда больше ничего не помогает.
Грейсон почувствовал, что краснеет помимо собственной воли. Джери это заметил/а и выдал/а еще одну версию своей улыбки:
— Значит, Грозоблако со мной согласно.
— Возможно.
Приступая к этому разговору, Грейсон надеялся, что будет полностью его контролировать, но, похоже, ошибся. И все-таки он тоже расплылся в улыбке. Впрочем, он был уверен, что может предложить только один вариант под названием «улыбка полного придурка».
— Расскажи мне про Мадагаскар, — предложил он, уводя разговор от собственной персоны.
При воспоминании о доме поведение Джери мгновенно изменилось.
— Это очень красивое место — горы, пляжи, леса… Люди добры, деликатны и восприимчивы. Видел бы ты Антананариву — это наша столица — и закаты, когда солнце опускается среди холмов!
— Грозовое облако, — сказал Грейсон, расскажи мне что-нибудь интересное про Антананариву.
Облако ответило, и Грейсон умолк, прислушиваясь.
— Что оно говорит? — спросил/а Джери.
— Э-э-э, самое высокое здание в Антананариву достигает 309,67 метров, и у четырех зданий в мире точно такая же высота, миллиметр в миллиметр.
Джери откинулся/ась назад в легком разочаровании.
— И это самый интересный факт, по его мнению? Рассказало бы лучше про жакаранды вокруг озера Аноси или про королевские гробницы.
Но Грейсон поднял руку, чтобы остановить Джери, и задумался. Грозовое Облако ничего не говорит без причины. Фокус в том, чтобы угадать его мысли.
— Грозовое Облако, мне любопытно, а где находятся эти четыре здания?
— Одно в Чиларгентине, второе в Британии, третье в Изравии, четвертое в Новозеландии.
И опять на Джери эта информация, переданная Грейсоном, не произвела впечатления.
— Мне довелось побывать во всех этих регионах. Дома все равно лучше.
— Тебе довелось побывать во всех регионах мира? — спросил Грейсон.
— Во всех, где есть берег, — ответил/а Джери. — У меня антипатия к большим безводным пространствам.
И тогда Грозовое Облако предложило простое и очевидное суждение, которым Грейсон поделился с Джери.
— Грозоблако говорит, что, вероятно, ты чувствуешь себя как дома в тех регионах, где есть остров или архипелаг размером приблизительно с Мадагаскар. — Он слегка повернул голову — привычка, которая выработалась у него во время разговоров с Облаком в присутствии других людей. — Грозовое Облако, а что это за регионы?
Но Облако промолчало.
— Не отвечает… значит, мы напали на след! — обрадовался Грейсон.
— Первое, что приходит на память, — подсказал/а Джери, — Британия, Карибия, регион Восходящего Солнца, Новозеландия и — Незии.
— Интересно, — промолвил Грейсон.
— Что?
— Британия и Новозеландия прозвучали дважды.
И снова Грозовое Облако промолчало.
— Мне начинает нравиться эта игра, — сказал/а Джери.
Грейсон не стал бы отрицать, что ему тоже.
— А в каком регионе хотел бы жить ты? — спросил/а Джери. — Если бы у тебя был выбор?
Вопрос с подвохом, и возможно, Джери об этом знал/а. Потому что у всех на свете был выбор жить, где хочется. И только для Грейсона это был вопрос не столько конкретного места, сколько состояния души.
— Я бы хотел жить там, где меня никто не знает, — ответил он Джери.
— Но тебя и так никто не знает, — заметил/а Джери. — Всем известен Набат, но не ты. Вот я, например, даже не знаю твоего имени.
— Я… Грейсон.
Новая улыбка Джери согрела Грейсона теплом мадагаскарского солнца:
— Привет, Грейсон.
Это простое приветствие, кажется, одновременно расплавило и заморозило Грейсона. Малагасийцы известны своим обаянием — вот в чем дело. Или нет. Он понял, что с этим придется разобраться позднее.
— Что до меня, то мне не хотелось бы удаляться от моря, — заявил/а Джери.
— Грозовое Облако, — сказал Грейсон, — что ты думаешь по этому поводу?
И оно ответило:
— В каждом регионе есть город или поселок, находящийся дальше всех от моря. Предполагаю, что капитан предпочтет этим городам любые другие.
— Но, — добавил Грейсон, — если там будут жакаранды, как на Мадагарскаре, может быть, Джери почувствует себя там более уютно?
— Возможно, — согласилось Облако.
И тут Грейсон сделал хитрый ход. Такой ход, которого соперник не предвидит. Но конечно, Грозовое Облако его ждало. И даже приветствовало.
— Грозовое Облако, назови мне несколько регионов, где растут жакаранды.
— Хотя лучше всего они чувствуют себя в теплом климате, сейчас они растут почти везде. Их фиолетовые соцветия высоко ценятся во всем мире.
— Да, — сказал Грейсон. — Но не могло бы ты дать мне список из… скажем, четырех регионов, где их можно найти?
— Конечно, Грейсон. Жакаранды можно встретить в Западмерике, Истмусе, Нижних Гималаях и даже в ботанических садах Британии.
Джери вопросительно смотрел/а на него.
— Что? Что тебе сказало Грозоблако?
— Шах и мат! — ответил Грейсон и одарил Джери глупейшей из своих улыбок.
— Нам нужно найти город в Британии, самый удаленный от моря. Там и находится серп Алигьери, — сообщил Грейсон Анастасии.
— Ты уверен?
— Абсолютно, — ответил Грейсон. — Возможно, — поправился он. — Может быть.
Анастасия обдумала его слова, потом вновь обратила взгляд на собеседника.
— Ты сказал «нам».
Тот кивнул:
— Я еду с тобой.
Это было самое спонтанное его решение за последние несколько лет. Он чувствовал, что так будет правильно. Более того, он почувствовал себя свободным.
— Грейсон, я не уверена, что это хорошая идея, — засомневалась Анастасия.
Но его уже было не удержать.
— Я Набат, а Набат идет куда ему вздумается, — отрезал он. — К тому же я хочу увидеть собственными глазами, как серп Анастасия изменит мир!
Грозовое Облако никак не прокомментировало его решение. Не попыталось ни отговорить, ни поощрить. Или, возможно, оно промолчало потому, что в дело была замешана серп. И только когда Грейсон снова остался один, Облако обратилось к нему. Но оно ничего не сказало по поводу их поездки. Разговор принял совсем другое направление.
— Я зафиксировало изменения в твоих физиологических реакциях, когда ты говорил с капитаном, — сообщило Облако.
— И каким боком это тебя касается? — огрызнулся Грейсон.
— Просто наблюдение, — спокойно ответило Облако.
— Ты столько лет изучаешь человеческую природу, разве ты не замечаешь, что вторгаешься в мою личную жизнь?