Я был тут пару раз, когда заезжал в «Вегас», в кино. Мне тут нравилось — собственная станция метро, добираться удобно, и в то же время далеко от центра. Летом тут вообще было здорово: река, яхты, колесо обозрения и прочие приятные взгляду вещи.
В «Молл» я ходил просто прогуляться. Внутри была целая оранжерея с живыми тропическими растениями. Иногда играл настоящий рояль или даже оркестр, выступали девушки — синхронистки в бассейне. Конечно, в бутики я не заходил. Они выглядели слишком дорогими, даже после того, как у меня появились кое-какие деньги.
Но сейчас я решил, что пришло время протестировать карту, которую мне дал Айа.
Бутик, который я выбрал, был совершенно пустым, если не считать грустной продавщицы, уныло таращившейся в телефон. Я отключил невидимость, когда оказался внутри, и принялся рассматривать вещи.
Через пару секунд девушка заметила меня. Вздрогнула, убрала телефон. Нацепила профессиональную улыбку и направилась в мою сторону.
— Я могу Вам помочь? — спросила она.
Раньше я думал, что в магазинах такого класса продавцы с подобными вопросами не подходят. Но, видимо, я ошибался. Или же она просто решила пообщаться до того, как вызвать охрану.
— Да, пожалуй, — кивнул я в ответ, — мне нужно прилично одеться, — с этими словами я достал из кармана карту; класс «инфинити» можно было определить даже при беглом взгляде.
— Мы постараемся что-то придумать, — довольно улыбнулась продавщица; только теперь я обратил внимание, что у нее на бэдже есть имя: Катя.
— Это замечательно! — ответил я, — будет чем забить багажник.
Почему-то после этих моих слов Катя изменилась в лице, но быстро взяла себя в руки.
— Что такое? — спросил я.
— Да так, — продавщица снова профессионально улыбнулась, — надо меньше трендовых сторис смотреть.
— Интересно, — кивнул я, — у меня вот временно нет телефона. И мне это, скорее, нравится. Но все-таки — что случилось?
Катя посмотрела на меня внимательно. Потом кивнула и ответила:
— Насчет телефона — вы совершенно правы, стоит подумать о цифровом детоксе. Просто сегодня на Кутузовском какой-то псих опять вылетел на разделительную. У него в багажнике были части человеческих тел. От десяти разных людей, представляете?
— Какой ужас… — сказал я. А потом заставил себя сосредоточится на красивых вещах, которые нас окружали.
Спустя сорок минут и несколько десятков тысяч рублей на карте, я снова вышел на аллеи (иначе не назовешь!) «Крокус Сити Молла». В детстве я часто представлял себе — каково ходить по магазину с таким количеством денег, чтобы иметь возможность купить любую понравившуюся вещь. Тогда мне казалось, что это сказочное состояние. А теперь я шел среди идеально вылизанных витрин, полных дорогими вещами, и понимал, что ничего не хочу.
Хотя и это было не совсем правдой. Я хотел кое-чего. Оказаться в своей бывшей комнате, например. Увидеть маму на соревнованиях, где я брал призовые места… кажется, человек просто создан так, что всегда хочет недоступного.
Можно было пойти в машину, к Мусе. Она какой-никакой, а собеседник. Возможно, мне надо было просто выговориться. Но после того, что у нас случилось с Леной мне было неловко. Может, мы с Мусей и подружимся. И научимся говорить о разных важных вещах. Но точно не сегодня.
Кажется, в «Крокус сити» есть отель. Жаль, что у меня с собой не было смартфона — так бы проверил сразу. А так придется немного прогуляться по территории.
Отель действительно нашелся. Для этого мне пришлось пройти насквозь весь огромный комплекс, через скудно освещенную галерею, над пустыми и темными выставочными павильонами. Он назывался «Аквариум». И, пожалуй, это название ему подходило — часть номеров окнами выходили прямо в павильоны, которые сейчас пустовали. Я представил себе, как может выглядеть единственное освещенное окно в огромном и пустом пространстве и вздрогнул. Поэтому я выбрал «люкс» с видом на Москва-реку.
Для регистрации я использовал Асот. Брелок — ключ, на мой взгляд, совершенно не менялся, но портье разглядывал его, как настоящий паспорт, хмурясь и выстукивая на клавиатуре «мои» личные данные. «Что ж. Пропуск куда-угодно вполне рабочий», подумал я, после чего кивнул портье, приложил карту к считывателю и взял предложенный ключ-карту.
Я понял свою ошибку, как только оказался в номере. Нужно было брать «стандарт», а не «люкс». Места было слишком много! Я не привык быть один в таких огромных помещениях. Мне было не по себе. Даже вид из окна на скованную льдом реку не мог исправить положение. Его спас только включенный телевизор, под бормотание которого я и уснул, даже не раздевшись.
Глава 8Темные люди
Когда я проснулся, за окном было безоблачно и солнечно. Большая редкость для московской зимы. Разглядывая кусочек глубокого синего неба в окно, я не спешил подниматься. Пока не сообразил, что у меня назначена встреча с Леной. А, судя по тому, как высоко было солнце — время точно было за полдень.
Телевизор давно вырубился. Но я снова включил его, чтобы взглянуть на часы на канале новостей. Двенадцать тридцать. Времени более, чем достаточно.
Я облегченно вздохнул, и принялся раздеваться, чтобы принять душ. К счастью, одежда, которую я вчера выбрал, не сильно пострадала от неподобающего обращения: свитер и джинсы выглядели так же пристойно и дорого, как вчера.
Муся ждала меня на парковке; она приветственно мигнуля габаритами, когда я приблизился.
— С возвращением домой, — сухо сказала она, когда я закрыл за собой дверцу.
— Домой? — переспросил я.
— Теперь это твой дом, — ответила она таким же нейтральным тоном, — привыкай.
Я помолчал несколько секунд. Потом тронулся. И сразу чуть не въехал в припаркованный рядом «Вольво».
— Ты что, не помогаешь? — осторожно спросил я.
— А нужно? — притворно удивилась Муся, — неужели такому самостоятельному молодому человеку нужна помощь?
Я нажал тормоз и остановился, собираясь с мыслями.
— Так, — наконец, произнес я, — что происходит? Ты все-таки обиделась на то, что мы вчера в… прямо в… в смысле, в тебе?..
— Дурак, — прокомментировала Муся бесстрастно, будто поставив диагноз.
— Слушай, для меня это тоже было неожиданно, и… — в этот момент меня осенило, — дело не в Лене, верно?
Муся промолчала.
— Ты… ревнуешь меня к гостинице?
Муся фыркнула. Но все-таки ответила:
— Вот еще. Ревновать тебя? Да делай, что хочешь. Мне все равно.
— Извини… — растерянно пробормотал я, — не подумал, что… в общем… мне нужно было с мыслями собраться. Иногда это полезно, знаешь… правда, я не подумал. Надо было предупредить хотя бы.
Муся изобразила тяжелый вздох.
— Ладно, — сказала она примирительно, — может, ты и не безнадежен.
— Спасибо, — кивнул я, снова трогаясь; теперь ехать было значительно легче.
Дурное предчувствие появилось, когда я увидел толпу возле дверей подъезда Лены. «Собрание жильцов у них там, что ли…» — пробормотал я вслух, пытаясь найти карман для парковки.
— Не думаю, — ответила Муся, решив, что я обращался к ней, — по следам вижу, что многие приехали на машинах, которые запарковались за шлагбаумом, на улице. Значит, они не местные.
— Ладно, — кивнул я, — схожу на разведку.
— Только осторожнее, хорошо? — попросила Муся, — мне не нравится происходящее.
На ступенях лестницы у входа в подъезд стояли зажженные свечи и несколько букетов с четным числом цветов. У меня внутри все похолодело; я продолжал убеждать себя, что к Лене это не имеет никакого отношения — просто, видимо, кто-то из ее соседей умер.
А потом я увидел ее фотографию, с черной траурной рамкой.
На ватных, негнущихся ногах я подошел ближе.
— Что случилось? — спросил я, обращаясь к девушке в красном пуховике с заплаканными глазами.
Она посмотрела на меня со смесью скорби и подозрения. После чего ответила:
— Вы не знаете? Тут жила известная блогер. Ее зверски убили сегодня ночью.
Во фрустрации я просидел около часа за рулем. Муся что-то говорила, но я не мог вникнуть в смысл слов. Кажется, в салоне все еще ощущался едва уловимый запах ее духов, будто последняя ускользающая нить, связывающая то прекрасное, что только началось и реальность.
После фрустрации меня накрыла волна гнева. Нет, это не была жаркая ярость — когда хочется орать, бить кулаками в стену и крушить все вокруг. Это была ледяная злость, медленно перераставшая в решимость.
Если бы меня спросили раньше — способен ли я на убийство, ответом было бы однозначное «нет». И вот, что-то в очередной раз во мне перевернулось. Я понял, что хочу мести. И только это желание позволило мне вернуть ясность мыслей.
— Муся? — позвал я.
— Да, Антон? Я здесь. Ты в норме? Ты меня напугал.
— Скажи, ты можешь проследить, куда уехала машина, которая увезла тело с места происшествия?
— Да, Антон, легко. Мы едем следом?
— Летим, Муся, — ответил я, размышляя, в какое же оружие превратиться асот под влиянием моих мыслей, — летим. И так, чтобы никто нас не видел.
Следователь явился за заключением судмедэксперта часа через два. Все это время я провел в небольшом предбаннике у входа в морг. Я мог бы легко зайти в закрытую зону и непосредственно наблюдать за работой специалиста, но не могу себя заставить. Не хотелось портить память о Лене. Уверен, она бы тоже не хотела, чтобы я видел ее в таком виде. К тому же моя ледяная решимость от этого зрелища вполне могла превратиться в неконтролируемый нейтронный взрыв.
Разумеется, меня никто не видел. Поэтому судмедэксперт чуть не зашиб меня дверью, резко распахнув полупрозрачную створку.
— Есть что для нас? — спросил следователь, рослый и спортивный парень лет двадцати пяти, — дело попало на контроль в главк. Придется покопаться.
Судмедэксперт вздохнул. Потом ответил:
— Выделил пару образцов с возможными следами ДНК. Но гарантий нет. Видно, что действовала группа осторожных и, похоже, опытных мерзавцев. Они почистили все, что было возможно.