Уже потом, вернувшись из аэропорта и увлеченный идеей, я искал информацию о высоте полета во время уборки шасси в нете. Это было не просто: оказывается, критическим параметром, который определяет решение об уборке шасси, является совсем не высота, а скорость. И его рекомендуется убирать как можно скорее после взлета — потому что они тупо мешают самолету разгоняться, а это может быть опасно. Но, в конце концов, промучившись в разных профильных коммунах, я нашел подтверждению своей догадке: шасси убираются на высотах от ста до пятисот метров. Конечно, последний вариант выглядел роскошно — но фишка в том, что невозможно заранее предсказать, на какой точно высоте будут убраны шасси у конкретного самолета в конкретном рейсе. То есть, мало того, что трюк сам по себе рискованный, так еще и похож на лотерею. Такая вот экстремальная русская рулетка. В общем, мне понравилось. И я начал готовиться.
Подготовка заняла остаток лета и почти всю осень. На закупку нужного экипа ушла значительная часть моих сбережений. Это было больно: пару раз посмотрев на ценник очередного заказа, я даже начинал сомневаться в том, что действительно этого всего хочу.
Еще сложнее было найти человека, которому я мог бы доверить съемку трюка. Друзей у меня не было. В смысле, настоящих друзей. Как-то не сложилось. Было много знакомых, с кем пересекались по разным тусовкам, но это, понятное дело, не то.
Я решил искать нужного человека среди своих подписчиков на «Тиктоке». Смотрел профили. Потом начинал общаться. Большинство отваливались уже после пары сообщений. В основном из-за тупости.
С теми, которые показались мне более-менее норм, мы продолжали общаться. Выяснялись разные детали: кто-то был слишком правильным, чтобы участвовать в том, что я задумал; кто-то оказывался сильно младше, чем можно было подумать по профилю; кто-то хотел быть круче, чем я сам. Так, постепенно, список сокращался, пока в нем не остался всего один аккаунт.
Результат отбора получился… необычным. Во-первых, финалистом была девчонка. Но это еще ладно: она, к тому же, совершенно не интересовалась экстримом. Но ее привлекала, как она сама выразилась «эстетика человеческих возможностей». В профиле стояла «левая» аватарка, а на самих роликах она никогда не показывалась. Перед встречей я попросил прислать фотку, чтобы можно было опознать друг друга. И она показала кадр жуткого качества, явно кропнутый из стоп-видео, снятого в полумраке под каким-то низким мостом.
Судя по кадру, внешность у нее была самой обычной: правильное, но маловыразительное лицо, слишком густые для девчонки брови, короткая стрижка. Она была в джинсах и сером худи с надписью на груди: «Сисподвыподвертом». Я хмыкнул, оценив юмор. Впрочем, какой там «сис» под этим «подвыподвертом» меня интересовало мало. Лишь бы нервы у нее крепкими оказались, да снимала, как надо.
Мы встретились в центре, когда выдался один из немногих солнечных дней. Было прохладно, и мы пошли греться в «Депо» на «Белорусской». Это место когда-то наделало много шума: типо, первый в Москве гастробар, все дела, переделанный из бывшего реального троллейбусного депо. Там внутри даже реальный троллейбус поставили, для антуража, наверное. В целом, место зачётное, можно зайти, когда хочется чего-нибудь эдакого, и не хочется за это переплачивать.
Когда вошли внутрь, я предложил ей выбрать точку. Почему-то был уверен, что она захочет какой-нибудь экзотики. Не Вьетнам, конечно — этого добра на любом фудкорте полно — но Тай или Индию запросто.
Но нет. Она попросила стейк. Я удивился, но спорить не стал — был при деньгах и не особо парился о мелких расходах, хотя и потратился на экип. Но то были стратегические инвестиции, и на повседневных расходах те траты никак не отражались.
Мы подошли к точке, за стеклянной витриной которой висели жутковатого вида заветренные туши. Она улыбнулась, и, когда подошла наша очередь, выбрала рибай «медиум рэр». Поколебавшись немного, я взял бургер. Полностью прожаренный.
— Я Лена, — наконец, представилась моя новая знакомая, протянув руку.
— Антон, — сказал я, ответив на рукопожатие.
— Красивое имя, — кивнула моя новая знакомая, — мужественное.
Я фыркнул.
— Так поняла, тебе видеограф нужен? — Лена с места перешла к делу, и мне это понравилось.
— Э-э-э… — замялся я, — в принципе, да. Но не совсем. Есть нюансы.
— Об этом можно было догадаться, — Лена улыбнулась; ее улыбка оказалась неожиданно открытой и теплой.
— В общем, то, что я хочу сделать, нельзя будет просто взять и поставить в мой акк, — сказал я, — стопудово заблокируют. А вот сторонний свидетель, который вроде бы случайно оказался рядом — может снять, все, что нужно. Выложить от себя. И уже потом на основании этих материалов я сделаю нарезку.
— Ясно, — кивнула Лена, — а теперь говори, что задумал.
Я набрал в грудь воздуха. Собрался с силами. И рассказал.
Лена некоторое время сидела, растерянно ковыряя столешницу ногтем с полусодранным маникюром. Потом посмотрела мне в глаза. Она хотела что-то сказать, но тут забибикал пластиковый «блин» — наш заказ был готов. Воспользовавшись паузой, я взял «блин» со стола и пошел забирать заказ.
Когда вернулся обратно, Лена была еще на месте. И я подумал, что это хороший знак.
— Тридцать процентов, — сказала она, когда я поставил перед ней стейк.
Я поднял брови. Подумал секунду. Потом молча еще раз протянул руку. Лена ответила на пожатие.
— От всей монетизации, — добавила она после рукопожатия, — и не вздумай что-то закрысить.
— Да что!.. — я хотел было возмутиться, но она меня перебила.
— Будем считать ты все услышал, а я все сказала. Обойдемся без этих пацанских фишек.
Я подумал немного. Потом выпустил воздух из легких и принялся за бургер.
Лена активно участвовала в подготовке, полностью погрузившись в тему. По ее рекомендации я даже заменил уже подготовленные скоростные карабины. Она где-то вычитала, что шасси на разгоне, особенно зимой, могут накопить изрядно статического электричества. Причем это электричество можно даже не ощутить, но оно может «спаять» металл карабина со стойкой шасси в месте контакта. Значит, места соприкосновений экипа должны быть из диэлектрика.
Было еще несколько таких вот «мелочей», которые она подсказала. В общем, я не пожалел ни разу о том, что выбрал ее. И самым ценным ее качеством оказалось идеальное умение держать язык за зубами: все эти несколько месяцев она ни с кем не поделилась нашими планами даже намеком. Я точно знал, что это так, потому что, если бы информация утекла — до меня точно дошли бы отголоски.
Глава 3Аэродинамика
Накануне мы долго сидели над расписанием. Выгадывали, какой борт полетит в нужное время. Делать трюк мы решили на закате, конечно — тем более, что погоду обещали морозную и солнечную. Закатный свет добавит драматизма и эстетики. Лена была с этим полностью согласна.
За несколько недель до этого мы неплохо изучили систему охраны полос и расписание патрулей. Удивительно, но до сих пор не весь многокилометровый периметр был оборудовал достаточным количеством камер. Оставались «слепые зоны», одной из которых мы и собирались воспользоваться. И еще я подумал, что, даже если бы покрытие камерами было бы сплошным, то пользы от этого охране было бы не так уж много: где они найдут столько людей, чтобы следить за каждым монитором? Тем более, что бюджет аэропорта, по традиции, регулярно «оптимизировался».
Другой проблемой была колючая проволока, которая стояла наверху ограждения на специальных мачтах, растопыренных параллельно земле с каждой стороны. Немного подумав, мы нашли выход: просто закинули пару матрасов прямо на проволоку сверху. Для того, чтобы перемахнуть забор, теперь было достаточно приставной лестницы.
— Борт включил транспондеры, — сказала Лена, глянув на экран планшета, когда лестница была установлена, — он выруливает.
— Отлично, — кивнул я. После чего покопался в кармане белого мембранного комбеза, и достал флешку. Я специально оставлял это дело на последний момент, чтобы у Лены не было меньше возможностей отказаться, — держи, — я протянул флешку ей.
Она приняла ее, с удивлением повертев перед глазами, разглядывая замысловатую графировку на чехле.
— Что там? — спросила она.
— Токены, — ответил я, — в трех криптах. Уверен, ты разберешься. Если что-то пойдет не так — передай матери половину. Хорошо? Остальное можешь забирать сама. То же самое с монетизацией — все договора действующие, не зависимо от исхода. Туда упадут еще деньги после того, как ты опубликуешь первое видео…
— …не буду я ничего публиковать, если что-то пойдет не так! — возмутилась Лена, — так что постарайся, чтобы все прошло как надо!
— Лена, — вздохнул я, — ты, конечно же, опубликуешь все, что снимешь. При любом раскладе.
— Да с чего ты…
— С того, что это часть жизни. Таких, как я. Я всегда страховался. Просто теперь, страховка надежнее, чем простые сообщения с таймером. Верно? — я подмигнул ей.
Она вдохнула. Подумала секунду. Потом молча выдохнула.
— Ты все сделаешь? — спросил я, стараясь глядеть ей в глаза.
— Сделаю, — ответила она.
В свете разгорающегося заката ее темные глаза глядели как-то по-особенному загадочно. Я вдруг впервые разглядел, что в них есть какая-то тайна. Загадка. И даже успел пожалеть, что за эти месяцы даже не пытался с ней замутить… после прыжка надо будет обязательно это исправить.
Решив так, я улыбнулся, и полез на забор.
Между точкой в начале полосы, где я спрятался, стараясь слиться с сугробом, и предполагаемой точкой старта лайнера было метров двадцать. Очень много, учитывая, что самолеты в современном нагруженном аэропорту часто не останавливаются, вырулив на торец полосы, а сразу начинают разгон. И я прекрасно понимал, что при плохом раскладе могу не успеть догнать борт. А это значит, что за секунду можно лишиться всех наработок за многие месяцы. И весь дорогой экип потеряет смысл: не представляю, к чему еще можно было бы приспособить все эти покупки…