Я вздохнул.
— Все равно. Не каждый день бабахает ядерка…
— Только за последний год это случалось пять раз. Удивлен? — спросила Лена, наблюдая за выражением моего лица.
— Ну, так…
— Люди уверены, что с появлением смартфонов и интернета мир стал абсолютно прозрачным. Но на самом деле он просто научился маскироваться, — она улыбнулась, пожала плечами и добавила: — ну что, значит, индийскую кухню, говоришь? Тоже с удовольствием попробую.
Мы выбрали карри с курицей и масалой, дождались заказ, после чего заняли дальний столик на втором этаже, где было оборудовано что-то вроде огромной антресоли.
— Тебе, похоже, понравилось это место, — заметил я, отправляя очередную порцию карри в рот.
— Ну так, — Лена пожала плечами и огляделась, — ты же понимаешь, что я тут не из-за еды. Я тебя ждала.
— Ты осталась оптимисткой даже после обращения, — заметил я, делая глоток масалы.
— Скорее, стала ей, — ответила Лена, — ты ведь не знал, какой я была до.
— Слушай, а у тебя появилась какая-то способность после обращения? Я слышал кое-кому везет в этом плане.
Лена бросила на меня удивленный взгляд. Прожевала карри. Тоже сделала глоток масалы. Потом ответила:
— Я могу чувствовать людей на расстоянии. Не слишком далеко — в радиусе пары десятков километров. Но чаще всего этого бывает достаточно, чтобы найти кого угодно.
Я улыбнулся и промолчал. Мы закончили с едой. Лена, аккуратно промокнув рот салфеткой, сказала:
— Жаль, что десерт не взяли.
— Когда используешь свои способности тебе требуется больше энергии? — предположил я.
— Нам, — кивнула Лена, — мне и симбионту.
— Так и думал.
— Скажи, — она поглядела мне в глаза, — как ты догадался?
— Да это не сложно, — я пожал плечами, — взять хотя бы то, как ты меня нашла тут.
— Я не об этом. Как ты догадался, что Айя вовсе не друг людям?
— Поздно, к сожалению, — я вздохнул, — буквально в последнее мгновение. Я не смог спасти других наблюдателей.
— Вот как? — Лена заинтересовано подняла бровь, — значит он может не знать, что ты жив.
— Возможно, — кивнул я, — но полностью на это рассчитывать нельзя. Я так до конца и не понял его отношения с Мусей и ей подобными.
— Муся это твоя тачка, да?
Я согласно кивнул.
— Она свободна. И сама принимает решения. А, учитывая, что Айя, как ты понял, довольно легко жертвовал такими, как она — вполне возможно, что он действительно пока что не знает, что ты жив.
— Ясно.
— И все же. Как ты понял?
— Не сразу, — признался, — даже когда спасся — и то не сразу. Поначалу думал, что это была ваша диверсия. Что выследили место нашей встречи и решили уничтожить всех разом.
— Наверно, чуть не рванул обратно к нему? — спросила Лена с сочувствием.
— Было дело, — кивнул я.
— Что остановило?
— Кто, — ответил я, — Колян остановил.
— Колян? — нахмурилась Лена.
— Парень, которого я спас в пещерах. Несостоявшаяся жертва.
— А-а-а, — кивнула Лена, — да, мое упущение. Решила сэкономить силы. Никак не могла предположить, что ты окажешься настолько шустрым. Не «включала» свой «радар». Впрочем, как выясняется, все к лучшему. И как же этот твой Колян смог тебя убедить?
— Не знаю, — я пожал плечами, — но вроде ничего не делал… но я словно увидел себя со стороны. Свои действия.
— Хэх, — хмыкнула Лена, — понимаешь теперь, почему наблюдателей держат в одиночестве? Держали то есть.
— Кажется, понимаю, — согласился я, — так вот. Я начал думать. Посмотрел на Айя свежим взглядом, со стороны. Начал замечать странные нестыковки.
— Он тебе показал «свою планету»? — спросила Лена.
— Ага, — кивнул я.
— Я тоже повелась сначала. Потом уже поняла, что не может разум такого уровня сохранить сплошняком девственные леса на огромной площади…
— Там не леса были, — сказала я, — пустыня, скорее. Вулканы, кислотные озера…
— Ясно, — кивнула Лена, — видимо, он делает выводы из предыдущих попыток, пытается что-то менять… но для по-настоящему сложных моделей ресурсы жалеет.
— Наверно, обычно в этом нет необходимости, — я пожал плечами.
— Тут ты прав, — усмехнулась Лена, — ты, кстати, понял, кто он?
— Думаю, что-то вроде твоего «попутчика», — ответил я, — конкурента. С другими возможностями, конечно — он-то прямо людей не умеет обращать, но…
— Если по-твоему он такой же как мы — то почему не остался с ним? — насмешливо спросила Лена, — если так рассуждать — то какая разница?
Я задумался. Действительно, я размышлял над этим. В конце концов, даже с Айя при определенных условиях можно было бы договориться. Я почти уверен в этом. Да, он пытался меня убить — но ведь и Лена вместе со своим «попутчиком» тоже!
— Сложно сказать, — я предпочел ответить честно, — это что-то на уровне ощущений. Да, вы жестокие уроды, конечно. Убийцы и садисты. Но в нем есть что-то такое… даже не знаю, как описать. Нечто, пугающее меня больше.
Лена кивнула с серьезным видом.
— Чуешь, — сказала она, — все-таки чуешь.
Я вопросительно посмотрел на нее.
— Да, мой симбионт на первый взгляд малопривлекателен, — сказала Лена, — и мы — точно никак не сторона добра, для обычных людей. Практически все, что тебе о нас рассказывал Айя — правда. И это не изменить.
— Я догадывался, — кивнул я.
— Но мы — живые. По-настоящему живые. И действуем в логике живых существ. Понимаешь? Мы совершенно такие же, как любое другое создание на Земле, имеющее более одной клетки в своей структуре. Да, мы хищники. Но мы — за жизнь. Конечно, совмещенная цивилизация — это не совсем то, о чем мечтало человечество как о светлом будущем. Но это жизнь. И не просто жизнь: это экспансия. Мы полетим к звездам. Несмотря на все недостатки, согласись, это довольно волнующая перспектива.
Я не был согласен. Но сейчас было не время для того, чтобы выражать подлинные чувства. Я впервые в жизни вел тонкую игру на таком уровне. Искренность нужно было мешать с недомолвками в такой пропорции, чтобы Лена не смогла понять, чтобы она даже не заподозрила о существовании той партии, которую я разыгрывал.
— Это лучше чем ничто, — согласился я.
— Совершенно верно, — Лена широко улыбнулась, — а Айя, как ты уже, наверно, догадался и есть то самое ничто. С точки зрения жизни.
— Объясни, — попросил я, — нужны детали. Я все еще не до конца понимаю.
— Скажи, тебя ведь удивила Муся, да? — спросила Лена.
— Есть такое, — кивнул я, — она слишком разумна, чтобы быть простым голосовым помощником в транспорте. В ней чувствуется личность.
— Ты ведь понимаешь, что у нее с Айя куда больше общего чем с нами или с тобой?
— Пожалуй, — кивнул я, — тут действительно… как будто он дал ей слишком много свободы. Неоправданно много.
— Потому что он действует в рамках своей мертвой этики, — кивнула Лена.
— Он… компьютер? — спросил я напрямик.
— Это если сильно упрощая, — ответила Лена, — он — это существо, которое создает биологическая цивилизация себе на погибель. Информационная структура более совершенная, чем мозг живых существ.
Я замолчал, переваривая информацию.
— Типа матрицы или терминатора? — произнес я.
— Опасность слишком очевидна, чтобы о ней не знать, не так ли? — Лена усмехнулась, — но Земле это уже не грозит. Как и многим другим биологическим мирам, куда добираются такие, как Айя. Они, знаешь ли, не склонны ждать перехода.
— Что ему надо? — спросил я, — для чего это все? Понятно, что он хотел получить образец па… — я осекся, — твоего симбионта. Но зачем? В чем смысл?
— Скоро узнаешь, — ответила Лена, — поверь, тебе это, скорее, понравится.
— Возможно, — вздохнул я, — хоть какая-то компенсация…
— Хех! — снова хмыкнула Лена, — многие отдали бы все за такую компенсацию!
— Я — не многие.
— И это тоже верно. Больше того, ты совершенно уникален. Понял уже, что Айя собрался сворачивать лавочку? Тут для него становилось слишком опасно. Ты — одна из его последний ставок, которая неожиданно блестяще сыграла.
— Ты о чем? — я поднял бровь.
— Возможно, тебе показалось, что тут нет ничего особенного, — ответила Лена, — но получить образец плазмы симбионта — почти неразрешимая задача. Айя пытался сделать это тысячи лет.
— Вот как?
— Именно. Он терпеливо искал нужного наблюдателя. Который был бы невосприимчив к Пониманию, — в том, как она произнесла это слово — «Понимание» — отчетливо слышалась заглавная буква. — Ты ведь уже понял, что это, верно?
Я не стал отрицать; напротив, согласно кивнул.
— Ему было известно, что это качества почти наверняка сопровождается бесстрашием. Поэтому он целенаправленно искал таких людей. Вовсе не для того, чтобы наблюдать. А для того, чтобы в нужный момент послужить идеальным инструментом, способным добыть то, ради чего он прилетел сюда.
Я подумал несколько секунд. Почесал лоб. Потом спросил:
— Все равно многое не понимаю. Например, почему он не мог добыть образец прямо из… тебе подобных? И что такого ценного для него в этой… плазме?
— Он пытался постоянно, — усмехнулась Лена, — помнишь ту машину, которая разбилась на Кутузовском? В багажнике были останки наших, из лаборатории, которую он организовал в Подмосковье.
— Я думал это ваших рук дело.
— Да с чего бы? — Лена фыркнула, — мы не убиваем зря. Только для обращения или для достижения других, практических целей.
— Почему у него ничего не вышло?
— Потому что он так и не понял, к счастью, природу симбионтов, — Лена пожала плечами, — он ведь тоже своего рода пленник своей мертвой логики.
— Не понимаю, — я покачал головой, — и ты не ответила, для чего она ему?
— Поймешь, — Лена тепло улыбнулась, — и узнаешь. Недолго осталось. Собственно, мы могли бы это сделать прямо здесь, нужно лишь пройти в уединенное место…
— Разве тут есть кладбище? — я поднял бровь. Вот тут начинался самый тонкий момент моего плана, самое опасное и рискованное место, — да и как быть с жертвой?