Позвонил он вечером того же дня:
– Послушал.
– И как?
– Ну я же звоню тебе. Значит, издам!
– Прямо вот так сразу?
– Хочешь через год?
– Нет, это долго.
– Шли обложку, если есть.
Через месяц мы с моим басистом приехали на «АнТроп» за коробкой с нашими дисками. Часть тиража ушла по магазинам, а часть нам в качестве гонорара. Это было необычно – несколько компаний до этого сами просили нас вложиться в издание, а тут мало того что издали бесплатно, так еще и коробку дали – чистейшая благотворительность! Наверное, подумал я, деньги Тропилло все-таки зарабатывает именно крионикой.
– Надо договор подписать на это издание, – вручая нам коробку, сказал Тропилло. – Так, на всякий случай. Но у нас сейчас принтер сломался. Потом, короче, как-нибудь заедешь, я наберу тебя.
Это «потом» откладывалось на потом больше года. А в 2011 году студия и издательство «АнТроп» закрылись, и стало совсем не до договоров.
Закрытие студии сопровождал ряд скандалов. Говорили о рейдерском захвате здания, потом о пропаже аппаратуры, затем о том, что вся продукция, которая находилась на складе студии, была то ли уничтожена, то ли продана в регионы без ведома самого Тропилло. Словом, история скандальная.
Я делал в то время первые шаги в журнале «Петербургский музыкант». И, конечно же, не смог пройти мимо этой темы – предложил редактору Паше Иванову написать об этом.
Тропилло изобретает, чудит и издает
За комментариями обратился к самому Тропилло, он дал мне телефон своего племянника Ясина:
– Он тебе больше расскажет. Пока не могу с мыслями собраться.
Я позвонил Ясину.
Из статьи «Студия “АнТроп”: конец легенды?» // «Петербургский Музыкант». – Апрель 2011. – № 04 (87)
Довольно долго муссируются слухи о закрытии легендарной студии Андрея Владимировича Тропилло «АнТроп». Тропилло – личность известная. Его студия – это целая веха в истории развития отечественной рок-музыки. За более чем тридцатилетнюю историю через студию прошли сотни музыкантов: от Булата Окуджавы и группы «Кино» до современных хардкорщиков. И вот случилось неприятное…
Что же случилось? В один прекрасный позднеосенний день в здание на Цветочной улице, в котором в последние годы располагалась студия Андрея Тропилло, перестали пускать как самого Андрея Владимировича, так и остальных сотрудников. Начался процесс так называемого рейдерского захвата здания.
По решению общего собрания тех, кто имеет какие-то права на здание, здание «приговорили» к продаже. Было странно, что самого Андрея, являющегося одним из учредителей ЗАО «Ленинградский Завод Грампластинок», частью которого и являлась студия звукозаписи, на это собрание не позвали, а протокол заседания до сих пор хранится от него в секрете.
Нависла угроза уничтожения одним махом всего дела Андрея Тропилло: он попал в ситуацию, когда его детище – студия «АнТроп» – оказалось закрытым от него самого. А ведь известно, что студия Тропилло – это исторический объект. Когда-то студия подарила нам первые альбомы «Кино», «Алисы» и прочих, на студии записывались группы «Облачный Край», «Последние Танки В Париже»…
Андрей Владимирович в январе 2011 года принял решение подарить студию городу с присвоением ей статуса культурного наследия, что, не кривя душой, можно считать заслуженным. Дальнейшие события развивались довольно вяло, пока звукорежиссер Ясин Тропилло не решил забрать свое личное оборудование из помещения студии.
Каково же было его удивление, когда, наконец, добившись в марте разрешения на это, он обнаружил, что замки на двери кто-то сменил. Ключ нашелся быстро, однако за дверями его ждал еще больший «сюрприз»: часть аппаратуры студии была варварски разбита, на полу валялись вырванные из гнезд провода, вокруг главного пульта – осколки дополнительного оборудования. Проверив свое оборудование, Ясин обнаружил пропажу дорогостоящих приборов. Несмотря на уговоры новоявленной администрации ЗАО «ЛЗГ», Ясин не стал забирать в тот день то, что уцелело, а, запершись в помещении студии, вызвал работников органов правопорядка. Помещение было опечатано, однако опасность еще не миновала: на студии остались микрофон и магнитофон, помнящие Цоя и Майка Науменко, – их место в музее, а они, по решению пытающихся захватить здание, могут просто оказаться на помойке.
Сегодня в поддержку Андрея Тропилло и его студии высказались Артемий Троицкий, Константин Кинчев, Алексей Никонов и другие. Даст Бог, наше внимание не позволит делу завязнуть и быть замолчанным.
Несмотря на существенную медийную поддержку, отвоевать студию так и не получилось, а сам Тропилло на время вообще пропал из информационного пространства.
Пропал, чтобы внезапно вернуться в новостную повестку в вовсе неожиданном амплуа – он собрал свою версию группы «Зоопарк» и стал петь нетленки Науменко. Ранее он несколько раз появлялся на сцене с песнями Майка, но только после закрытия студии об этом стали говорить не как об очередных экспериментах, а как о полноценном творческом начинании. Относиться к этому явлению как к высокохудожественному не получается – звучит это, мягко говоря, странно. Но как продолжение глобального творческого акта имени Тропилло – этот проект бесценен.
Из статьи «Великие и ужасные» // «Петербургский Музыкант». – Июнь-июль 2016. – № 06–07 (142)
О Тропилло ходило множество легенд. Он, мол, самый первый русский продюсер, он, дескать, первый советский аудиопират, авантюрист и вообще личность полумифическая…
Тропилло издавал питерских рокеров с упорством, которому позавидовали бы многие. Звукозаписывающая индустрия рушилась на глазах, а из-под пресса «АнТропа» выходили все новые и новые тиражи.
Через некоторое время студия Тропилло была разграблена и закрыта, а он сам, реанимировав миф о группе «Зоопарк», активно начал петь песни Майка Науменко.
Сегодня как продюсер он занят исключительно собой. Кто-то воспринимает это как затишье перед бурей, кто горлопанит, что, дескать, несмотря на все прежние заслуги, Тропилло наконец-то окончательно сбрендил.
Сейчас Тропилло неуловим настолько, что несколько раз я, рассказывая о нем, в ответ слышал вопрос: «А он еще жив?» Конечно же, как у каждого потустороннего существа, у него есть свидетели. Иногда о встречах с ним мне рассказывают совершенно неожиданные люди, но ни у кого из них нет его действующего номера телефона.
Построив звук и мифологию практически всего русского рока и создав прецедент масштабного заполнения фонотек меломанов классикой рока мирового, Тропилло «на всю катушку» нырнул в абсолютно летовскую иллюзорность со всех сторон.
Его авторитет позволяет ему делать все что угодно. Крайняя степень креативного безумия, помноженная на театральщину и поделенная на былые заслуги, в общем зачете дает возможность спускать ему с рук абсолютно все.
Недавно муж моей мамы закончил с ремонтом квартиры, вытащил из переездных коробок старые винилы и поставил их на полку под проигрывателем. Сев как-то перед полкой, я стал перебирать конверты с пластинками.
Вот и они!
Вытащил целую пачку западных альбомов, изданных Тропилло. Ну, да, все правильно, запись с трансляции, а издано «Продюсерским Центром рок-н-ролльных приходов Единой Евангелическо-Лютеранской Церкви России».
Люди уйдут и превратятся в прах, а музыка будет вечной. Единожды нарезанная на винил или компакт диск, она навсегда «записывается» в людское сознание, а оттуда на все времена оседает в юнговском коллективном бессознательном. А ведь, возможно, именно в этом и была главная миссия Тропилло – в увековечении искусства с последующим приданием ему истинного бессмертия!
Amatory
Питер называют столицей русского рока и русского техно. В общем-то, это справедливо, учитывая, что практически весь золотой фонд русского рока записан именно на берегах Невы и первые русские рейвы проходили именно здесь.
Гитарная музыка в Питере развивалась семимильными шагами, этому способствовало присутствие в городе «великого и ужасного» Андрея Тропилло, который в 80-е, «как блины», один за одним «пек» у себя на студии легендарные альбомы.
Девяностые в Питере стали временем реакции, когда герои предыдущего десятилетия, встав на промышленные рельсы, инерционно несли знамя Питера как рок-н-ролльной столицы. Однако уже к концу десятилетия это самое знамя пошатнулось: новые звезды стали появляться повсеместно!
Питер словно бы сел в засаду, копил силы и в итоге в нулевые перешел из культурной обороны в новое наступление, присвоив себе очередное звание – звание столицы российской альтернативы.
В конце 2002 года вышла отвратительно оформленная кассета «Хлеб». Это был сплит двух молодых и малоизвестных команд – Spermadonarz и Amatory. Если говорить о первых, то благодаря популярности коллектива Animal Джаz и сарафанному радио весть о новом проекте с участием гитариста Жени Ряховского быстро распространилась в меломанских кругах, Amatory же воспринимали на «Хлебе» как некий «прицепной вагон». Сам знаю одного человека, который, дослушав сторону Spermadonarz, не переворачивал кассету, а мотал обратно на начало.
Собственно, тот человек и дал мне послушать этот сплит.
Сторона Amatory звучала, если честно, очень беспомощно: сквозь некачественную запись прорывались вязкие гитары и неумело форсированный вокал. О чем именно пели молодые люди, было не ясно – тексты были понятны только фрагментами, никак не складывающимися в единое целое. Ощущение топорности и ходульности стороне Amatory добавляло то, что часть треков представляла собой записи с концерта – тут о качестве и великолепии звука говорить вообще не приходилось.
Amatory играли то, что их слушатели называли nu-metal’ом, стометровой гигантской тенью над всем этим стояла музыка группы Slipknot, и в целом все это не вызывало доверия – ну да, какие-то странные парни дорвались до микрофонов.
Стоит отметить, что в том же году «Психея» выпустили шикарный альбом «Каждую секунду пространства», ставший тогда практически эталоном записи тяжелой музыки. На его фоне очень злые, но совершенно непонятные среднестатистическому человеческому уху потуги Amatory слушались откровенно слабо.