Я там.
Вот где была настоящая жизнь!
Жизнь, полная смысла. Где каждый день приходилось биться за то, чтобы остаться живым. Без всяких дураков.
Страна на грани развала. Война. Грязная, истошно вопящая, подлая, изматывающая.
Это вам не мура какая-нибудь. Ты родился не в свое время, Джейк.
Ты заблудился.
Джейк улыбнулся.
Не Джейк. Капрал армии Севера Бранфорд.
Он вновь схватил перо и склонился над тетрадкой.
Нет.
Перо упало на страницу.
Все пропало.
Разорвано, как холстина палатки шрапнелью.
Настрой пропал.
Джейк в сердцах захлопнул тетрадь.
Сунул руку в сундук под солдатскую форму, под одеяла и скатерти. Почувствовав дно, он дернул за шелковую нитку и открыл маленькое потайное отделение.
Свободной рукой он закрыл тетрадь. На обложке было написано:
Не открывать
Нашедшего просят вернуть Джейку Бранфорду
Магнолия-авеню, 25
Гобсонс-Корнер, Мэриленд 21000
302-555-9072
Он ловко бросил тетрадь в тайник.
— Джеееееейк!
Джейк снял кепи, закрыл крышку сундука и спустился с чердака, с трудом подавив искушение захватить с собой кинжал.
2
Брат?
Да нет, этот.
У него нет шанса.
Но у него нет и выбора.
Эта его страсть к войне…
Нездоровая.
Фанатическая.
Но очень, очень полезная.
Кому?
Боюсь говорить.
— Что ты там делаешь? — обрушился на него Байрон. Он нервно вышагивал по гостиной, поглядывая на входную дверь. — Да ладно! Это я так. Пойдем со мной.
— Куда?
— Туда. — Байрон махнул рукой в окно на улицу, где у тротуара стояли спортивная машина и лимузин с черными стеклами. Рядом с машинами стояли двое мужчин и женщина. Все в черных очках.
— Узнаешь того парня с седой бородкой?
Джейк выглянул.
— Это что, твой надзиратель?
— Ха-ха. Это Гидеон Козаар, Джейк. ГИДЕОН КОЗААР. Кинорежиссер.
— Впервые слышу. А что он снимал?
Байрон посмотрел на Джейка как на идиота.
— Да ты пешком под стол ходил, когда он снял свою первую картину. Это в его духе. Он уходит в тину, годами о нем никто не слышит, и вдруг — бум! — всюду ползут слухи о том, что он снимает новый фильм. Только ничего никому не известно, потому что Козаар все, что касается картины, держит в строжайшем секрете до самой премьеры. А о готовящейся съемке мы узнали, потому что его люди были сегодня в школе. Они ищут ребят для съемок. Непрофессиональных актеров. Несовершеннолетних.
— И ради этого ты меня звал? Я в кино сниматься не собираюсь.
— Да не ты, дурья голова. Я!
— Но ты же не умеешь играть! У тебя и так две строчки в школьном спектакле.
— Не две, а семь. Но здесь и не надо уметь. Он сам так сказал. У него даже сценария нет. Он задает актерам ситуацию, и они импровизируют. Чего уж проще? А если тебя взяли на съемки, ты автоматически становишься членом Союза киноактеров. В общем, я был на пробе. Правда, еще семнадцать миллионов ребят тоже прошли пробы. Всех они, конечно, все равно не упомнят. Вот я и хочу что-нибудь выкинуть, Джейк. Выделиться из толпы. А ты мне должен помочь…
— Байрон, — бросил Джейк, отворачиваясь от окна. — Ты чего-нибудь получше не можешь придумать?
— Да это же фильм о Гражданской войне, охламон несчастный.
Джейк так и замер.
Фильм о Гражданской войне. Здесь у них?
Настрой вернулся. В мгновение ока. Прямо здесь, в этой гостиной.
Осторожнее! С кем ты говоришь? С Байроном-болтунишкой.
— Ври, да не завирайся.
— На пробе нас просили сымпровизировать сцену из Гражданской войны. Из какого-нибудь сражения.
— И где же они его будут снимать?
— А я почем знаю? Это все секрет. Но ты-то у нас спец по войне Севера и Юга. Вот и скажи мне, как мне произвести на них впечатление… Ну, скажем, надеть эти наши федералистские шмотки с чердака и говорить на языке времен Гражданской войны с особым акцентом?..
— Это не шмотки, это форма федеральной армии, — оборвал его Джейк. — И что это за бред такой — акцент Гражданской войны?
— Да ты скажи, что мне делать?
Джейк подошел к двери и выглянул на улицу. Один из ассистентов Гидеона Козаара указывал на соседний дом и тыкал пальцем в наброски у него в руках.
— Да этого дома не было во время войны, — пробормотал про себя Джейк.
— Ну, так что?
— Как что? Они о нем говорят. Зарисовывают его. Типа, хотят использовать в фильме. А это будет лажа.
— Ага. Пойду скажу им.
Ну, нет!
А я что, рыжий?
— Пойдем, — кивнул Джейк. — Я с ними буду говорить. А ты кивай с умным видом. Вот тебе и репетиция.
Он вышел на крыльцо прежде, чем Байрон успел вставить слово.
— Эй, — крикнул Джейк. — Этот дом построен не раньше 1910 года.
Три пары черных стекол уставились на Джейка. Три физиономии. Озадаченные. Недоуменные.
— А поздороваться сперва? — прошипел за спиной Джейка Байрон.
Джейк показал рукой на их дом.
— Вот наш во время Гражданской был. И номер тридцать седьмой, и пятнадцатый, и пятьдесят третий — вот только что пристройки не было, вон того крыла.
— Гм, — прокашлялся Байрон. — Это мой младший брат Джейк. Джейк, это мистер Козаар и его талантливые помощники…
— Декораторы, — вставила женщина.
— Я это и хотел сказать. Видите ли, я только что рассказал Джейку о пробе и…
— Так о чем фильм? — перебил его Джейк. — Резня при Стендиш-Кроссинг? Ах нет, подождите — минирование подземной железной дороги у Спенсер-Блафф?
Гидеон Козаар так и вскинулся на Джейка. Лицо у него было все в морщинах, волосы тонкие и почти белые.
— Я об этих историях даже не знаю.
Джейк кивнул головой.
— Зато я знаю. А может, битва на Тропе мертвецов? Где части армии федералов по собственной глупости дали себя перебить конфедератам? Уж об этом-то каждому младенцу известно.
— О! — только и выговорил Гидеон Козаар.
— О прочем, стало быть, вы тоже не слышали. А я слышал, и я знаю о войне все. Видите ли, у меня это что-то вроде хобби…
— Джейк у нас любитель истории, — быстро ввернул Байрон. — А я актер.
— Мой прапрапрадедушка по маминой линии погиб в битве на Тропе мертвых, — гнул свое Джейк. — Во всяком случае, так говорят. Мы и имени-то его не знаем. Местные жители, похоже, напрочь забыли подробности этой битвы. Даже толком никто сказать не может, где эта самая Тропа мертвых. У нас не очень любят говорить об этой битве, типа, стыдятся поражения, что даже забавно, ведь столько времени прошло, но…
— Ну так как, друзья? Хотите заглянуть в наш настоящий дом эпохи Гражданской войны? — торопливо вставил Байрон.
— Ну, а если начистоту, — продолжал Джейк, — резня при Стендиш-Кроссинг гораздо более увлекательный сюжет для фильма, чем…
— Джейк! — перебил его Байрон и повернулся к Гидеону Козаару. — У нас уйма всяких реликвий того времени. Если вы ищете чего подходящего, то лучшего места не придумать. Я могу вам все показать и…
— Но мама не велела никого пускать в дом, пока они с папой в Чикаго.
Байрон уставился на Джейка.
— Ты что, думаешь, она была бы против того, чтобы к нам зашел Гидеон Козаар? Вы от кофе и пирожков не откажетесь ведь, ребята?
Оба декоратора посмотрели на Гидеона Козаара.
Тот кивнул.
— Отлично, — обрадовался Байрон. — Сейчас Джейк сбегает в кулинарию.
— Чего? — протянул Джейк.
— Возьми дюжину ассорти. Мне шоколадный бисквит. Ну, живо, Джейк! Одна нога здесь, другая там!
Байрон направился в дом, и два помощника Гидеона Козаара пошли за ним.
— Но… но я…
— Я подброшу тебя, — раздался низкий голос Козаара.
Джейк круто повернулся.
— Подбросите?
Гидеон Козаар снял свои солнцезащитные очки.
У Джейка перехватило дыхание.
Серебряные.
Зеленые.
Желтые.
Казалось, глаза у Гидеона Козаара беспрерывно меняют цвет. Они переливались подобно блестящим жалюзи на окнах. Джейк не мог оторвать от них взгляда.
— Скажи водителю, куда ехать, — сказал великий режиссер, открывая дверцу роскошного лимузина.
— Эй! — окрикнул его Байрон. — Ты что, умер?
Джейк будто не слышал. У него язык отнялся.
Он неведомо откуда.
Он мировая знаменитость.
Он потрясный парень.
Кто может сказать «нет» Гидеону Козаару?
— Кондитерская «На углу», — бросил он. — Сверните налево с Мейн-стрит.
Гидеон Козаар обошел машину и сел с другой стороны. Когда машина рванула вперед, Джейк успел увидеть нескрываемое изумление на физиономии брата.
Джейк набрал полную грудь воздуха и откинулся на мягкое сиденье. В машине стояла гробовая тишина. Даже радиоприемник не бубнил. Гидеон Козаар сидел, выпрямившись и глядя перед собой.
— Спасибо, — наконец пробормотал Джейк. — Спасибо, что подбросили, — пояснил он.
— Что бы ты сделал? — перебил его Гидеон Козаар.
— Сделал? — переспросил Джейк. — Это вы о чем?
— В битве на Тропе мертвецов? Если б жил тогда и участвовал в войне на стороне северян?
Хорош вопросик!
Джейк немного подумал, пытаясь припомнить все, что приходилось читать об этом эпизоде войны. Не больно густо, честно говоря.
— Видите ли, я и сам точно не знаю, где все это происходило, — после некоторого размышления признался он. — То же и с деталями. Этого никто не знает. Но будь я там и хорошо знай местность и планы северян, я бы устроил засаду. Во всяком случае, что-то в этом роде. И уж никак не подпустил бы конфедератов на пушечный выстрел к лагерю. А надо было б, так дрался бы врукопашную.
На лице Гидеона Козаара появилась улыбка. Машина замедлила ход.
— Вот кондитерская «На углу», — сообщил водитель.
Машина остановилась у тротуара, и водитель вышел и открыл дверцу со стороны Джейка.
— Вам чего-нибудь надо? — спросил он, вылезая.