штук», сколько он возьмет на самом деле?
– Столько, сколько захочет. Но не более того, что сам считает приличным.
– Как это понимать? – озадаченно нахмурился Орсон.
– А никак, Док, – в динамике было слышно, как хохотнул Камохин. – Для того, чтобы это понять, нужно родиться русским.
– А как же Ян?
– У меня был хороший учитель, – напомнил Брейгель.
– Ах, ну да! Конечно! Спасибо за урок русского языка!.. Как, впереди еще не видно зелени?
– Видно. Но дорога забита машинами. Видимо, беженцы, так и не успевшие выбраться из города. Пробиваемся с трудом.
– Серьезно? А мы тут ничего не чувствуем.
– Хороший ратрак… А вот отморозки, видимо, въезжали в город по другой трассе. Вы там не посмотрели, что они успели награбить?
Орсон взглядом переадресовал вопрос Осипову.
Тот молча пожал плечами.
– Нет. А зачем?
– Ну так, ради любопытства. Может быть, даме какая безделушка приглянется. Как говорила моя бабушка, чего добру-то пропадать?
– Моя бабушка тоже так говорила, – сказал Осипов.
– Все бабушки одинаковы, – хмыкнул Брейгель.
– Ладно, сейчас глянем.
Орсон выключил переговорное устройство.
– Так ты видел лагеря беженцев? – вернулся к прежней теме Осипов.
– Нет, – Орсон прошел в конец кабины и начал разбираться со сваленными там пластиковыми ящиками и кейсами. – А что?
– Да, одно только название, что лагерь. На самом деле просто сгоняют людей на огороженную территорию, чтобы не разбредались кто куда. Иногда кормят. Все устроено из рук вон плохо. Не хватает самого необходимого: медикаментов, одежды, средств гигиены… И никому до этого нет дела. Потому что нет финансирования. А значит, нечего украсть. Вот если бы была государственная программа по обустройству лагерей беженцев, тогда хотя бы процентов тридцать выделенных средств использовались бы по назначению.
– Ты это серьезно? – недоверчиво покосился на Осипова Орсон.
– Еще как, – невесело усмехнулся тот.
– Как же вы тогда живете?
– Не знаю. Наверное, привыкли.
– Хочешь сказать, в Центре то же самое?
– Нет. Господин Кирсанов построил ЦИК сам, на свои собственные денежки. Это его частная собственность. И разворовывать ее он никому не позволит.
– А государственную собственность, выходит, можно?
– Если ты при государственной должности.
Орсон хлопнул себя кончиками пальцев по лбу и вскинул руку.
– Как говорит Брейгель, для того, чтобы это понять, нужно родиться русским!
– Двести с лишним лет тому назад русский историк Карамзин побывал во Франции. Живущие там русские эмигранты попросили его в двух словах рассказать, что происходит в России. Карамзин обошелся одним словом.
– Что же он сказал?
– Не догадываешься?
– Нет.
– Воруют!
– Интересная страна! – Орсон запустил руку в ящик и вытащил оттуда округлый предмет размером с кулак, сверкающий разноцветными камнями и эмалью. – Это ведь яйцо Фаберже!
– Скорее всего, современная подделка.
– Держи! – Орсон протянул яйцо девочке. – А то, смотрю, у тебя игрушек нет.
Ко всеобщему удивлению, девочка протянула грязную ручонку, взяла яйцо и даже с благодарностью улыбнулась.
– Как тебя зовут? – Орсон решил закрепить достигнутый успех.
– Ира, – тихо сказала девочка.
– Я думаю, лучше всего будет, если мы отвезем вас в Центр, – сказал Осипов, отвечая на давно уже заданный Светланой вопрос. – А там уже руководство решит, куда и как вас переправить. Может быть, удастся отыскать кого-то из родственников, – Светлана молча качнула головой. – Я имел в виду родственников детей, – уточнил Осипов.
– Что это за Центр? – спросила женщина.
– Центр Изучения Катастроф. Он был создан еще в десятом году бизнесменом и меценатом Кириллом Константиновичем Кирсановым. В Центре собраны ведущие ученые мира, работающие в самых разных областях. Я, например, математик, занимаюсь теорией хаоса. Крис – биолог, специалист в области генетической эволюции…
– Дядь, – потянул Осипова за рукав мальчик. – А можно я твое ружье подержу?
Осипов бросил вопросительный взгляд на Светлану.
– Это, наверное, опасно, – Светлана положила руку мальчику на плечо. – А ты еще маленький.
– Ну, не такой уж маленький, и не так уж опасно, – улыбнулся Осипов.
Он взял лежавший на сиденье автомат, отстегнул магазин, передернул затвор, чтобы выбросить патрон из ствола, и для контроля нажал на спусковой крючок.
– Только сначала ты скажешь мне, как тебя зовут, – строго посмотрел он на мальчика.
– Артур! – не задумываясь, ответил тот.
– Неправда! – вскинула голову любовавшаяся яйцом девчушка. – Это не его имя!
– Почему ты сказал неправду?
Мальчик насупился.
– Меня папа учил не говорить свое имя незнакомым людям.
– Твой папа совершенно прав, – одобрительно кивнул Осипов. – Но, видишь ли, дружище, дело в том, что мой командир тоже строго-настрого запретил мне давать автомат незнакомым людям. Так что, если хочешь его подержать, для начала нам придется с тобой познакомиться, – Осипов протянул мальчику раскрытую ладонь. – Меня зовут Виктор.
Подумав секунду-другую, мальчик положил на ладонь Осипова свою ладошку.
– Вадим.
Осипов улыбнулся, несильно сжал ладонь мальчика и протянул ему автомат.
– Держи. Только – на время. Мне он еще и самому может понадобиться.
Вадим с гордым видом взял в руки оружие и тут же принялся дергать за все имевшиеся на нем крючки.
– Ничего страшного, он не выстрелит, – на всякий случай успокоил Светлану Осипов.
– Вы так и не успели рассказать, чем же занимается ваш Центр, – напомнила Светлана.
– Да, можно сказать, что всем сразу, – улыбнулся Осипов. – Всем, что хоть как-то связано с Сезоном Катастроф. Мы пытаемся понять, что именно происходит с миром, как долго это будет продолжаться и чем может закончиться. Для этого Центр и отправляет квест-группы в аномальные зоны.
– И что вы нашли в этот раз?
– В этот раз мы нашли вас, – улыбнулся Осипов. – И, поверьте, это самая дорогая находка.
– Светлана, вы любите жемчуг?
Копавшийся все это время в ящиках мародеров биолог обернулся и, как базарный торговец, выставил перед собой руки, обвитые жемчужными ожерельями.
– Не знаю, – смущенно улыбнулась женщина.
– Ну, выберите что-нибудь на пробу, – протянул к ней руки с жемчугами Орсон. – Как говорит бабушка Брейгеля, не пропадать же добру!
Светлана протянула руку и осторожно коснулась кончиками пальцев нанизанных на нитки перламутровых шариков.
– А это настоящий жемчуг?
– Самый, что ни на есть. Можете поверить специалисту. Быть может, я не отличу искусственный бриллиант от настоящего, но уж в жемчуге-то я разбираюсь. Впрочем, если вам не нравится жемчуг, можете подобрать себе что-нибудь другое. Эти отморозки действительно специализировались на ювелирных изделиях. Могу порекомендовать один очень милый кулончик на золотой цепочке.
Орсон снова повернулся к сундукам с награбленными сокровищами. Но в этот момент ратрак так сильно тряхнуло, что он не удержался на ногах и ткнулся головой в раскрытый ящик. Вадим уронил на пол автомат. А Осипов едва успел поймать слетевшую с сиденья девочку.
– Все в порядке?
– Моя игрушка! – Девочка указала на яйцо, катящееся по полу в сторону водительской кабины.
Ратрак заметно кренился в сторону носовой части.
И наклон этот на глазах увеличивался.
– Что происходит?! – выбравшись из ящика, возмущенно закричал Орсон.
Осипов наклонился, поймал катящееся яйцо и вернул его девочке.
– Спасибо, – улыбнулась Ирина.
Осипов молча кивнул ей в ответ и вытер руку о штанину. Яйцо было мокрое. Пол пассажирской кабины заливала сочащаяся из-под двери вода.
Разлом Второй. Зона 34. Болотные твари
Глава 13
– Приехали! – раздался из динамика переговорного устройства голос Камохина. – Все целы?
– Я пострадал! – потер ушибленный лоб Орсон.
– Приложи ко лбу золотой дублон, – посоветовал Осипов. – Чтобы шишки не было.
– Если все целы, тогда на выход! Одеваться не надо – мы уже покинули зону холода…
Орсон метнулся к окошку.
– Oh, and nothing itself! – воскликнул он, не то удивленно, не то испуганно. А может быть, удивленно и испуганно одновременно.
– Что там? – в один голос спросили Осипов и Светлана.
Вадим забрался ногами на сиденье и прижался носом ко второму окошку.
– Лес! – радостно воскликнул мальчуган.
– Я бы сказал, джунгли, – уточнил Орсон.
– Откуда здесь джунгли? – удивленно посмотрел Осипов на Светлану. Как будто надеялся, что она сможет ему это объяснить.
По крыше ратрака что-то грохнуло.
– Что там еще?!
– Не волнуйтесь, это Брейгель! – успокоил пассажиров Камохин. – Он поможет вам выбраться из машины.
– Через крышу? – Осипов посмотрел на аварийный люк в крыше пассажирской кабины.
– Машина тонет, – спокойно сообщил Камохин. – И, если открыть боковую дверь, этот процесс ускорится.
Светлана испуганно посмотрела на растекающуюся по полу воду. Ира поджала ноги. Вода прибывала, но не очень быстро.
– Не волнуйтесь, пока нам ничего не угрожает… – снаружи раздался одиночный выстрел. – Кроме мерзких, скользкий тварей, похожих на змей с ногами, – закончил Камохин.
Осипов забрал у Вадима свой автомат и быстро перезарядил его.
– Тук-тук-тук! – постучался в дверцу люка Брейгель. – Кто дома?
Орсон обеими руками дернул рукоятку, удерживающую зажимы крышки люка. Брейгель снаружи подхватил крышку за поручни, снял ее и оттащил в сторону. Осипов глянул в квадратный проем и увидел плотный полог зеленой листвы, сквозь которую не проникал солнечный свет. Снаружи царили зеленоватые сумерки.
– Давай-ка сначала женщину и детей, – глянул на него сверху Брейгель. – Потом жрачку, амуницию и боеприпасы.
– Тут четыре ящика с драгоценностями, – снизу вверх посмотрел на Брейгеля Орсон.