Всё это время Джереми преследовал вопрос, прямо-таки пульсируя без перерыва в его голове – почему оккультисты не пытаются отомстить ему за убийство одного из членов их культа, а также за избиение до полусмерти второго. Если, конечно, Фредерик остался жив, и на счету Джереми было уже не целых два мёртвых оккультиста. Вернее даже он не понимал, почему его отец не позволяет им совершить расправу. Явно Джереми-старший был готов пойти на многое, если не на всё, чтобы совершить ритуал. Джереми пытался поставить себя на место отца – убрал ли бы он с пути кого бы то ни было, хоть и с мизерными шансами, но способного испортить столь долго и, по всей видимости, кропотливо готовящийся план? И Джереми понимал, что сделал бы всё, чтобы избавиться от такого человека… Что же сдерживает его отца?
Также Джереми старался подсчитать свои шансы предотвратить смерть Томми – а он был теперь абсолютно уверен, что именно этот розовощёкий семилетний мальчуган, на чей день рождения тридцать первого августа были приглашена его лучшая подруга Элиза – был выбран психопатами для принесения в жертву. Стараясь предугадать все возможные развития событий, а также то, как он способен противостоять тому или иному действию оккультистов, Джереми всё больше и больше осознавал своё бессилие. Разве сможет он противостоять нескольким десяткам, а, быть может, и сотням оккультистов, когда настанет решающий момент? Если даже они и не убьют его, стараясь добраться до мальчика, то просто-напросто затоптать его количеством им труда не составит. Не один раз Джереми порывался поговорить с родителями Томми – но как объяснить им ту угрозу, что нависла над их ребёнком? Какова вероятность, что его просто-напросто не пошлют куда подальше на первой же его фразе о мальчике – потенциальной жертве непонятного ритуала? В конце концов, а что они смогут сделать, достучись до них Джереми? Отец Томми работает в одном из продовольственных магазинчиков, а мать – бухгалтером на предприятии. Есть ли им куда бежать, если они доверятся Джереми? И, наконец, как скрыть этот разговор от Анны? Тем не менее, был у Джереми козырь в рукаве. Во всяком случае, он возлагал огромные надежды на Джули. На её аналитические способности и связи. Джереми чувствовал, что с таким союзником сумеет выйти сухим из воды и помочь другим. Из «воды», от которой смердело грязью и гнилью.
Наступал конец рабочей недели. Солнце клонилось к горизонту, с каждой минутой окрашивая постепенно заволакивающийся тучами небесный свод и окружающий мир всё в более яркие и насыщенные кроваво-красные тона. Вечерний ветерок нёс прохладу, разгоняя застоявшуюся дневную духоту. Стаи птиц, щебеча, проносились совсем низко, едва лишь не цепляя верхушки крыш. Первые капли дождя падали на асфальт, мгновенно испаряясь от буквально пропитанной жаром поверхности.
Джереми сидел в спальне, нервно чистя винтовку. Внутри него было будто всё перевёрнуто и сжато. До крови закусив губу, он старался отвлечься на оружие, но чувство какого-то странного беспокойства не оставляло его, просачиваясь в сердце и всё сильнее отравляя его. Чем было вызвано его состояние? Скорым прибытием Джули в Бритчендбарн? Он действительно, как бы ни старался не думать о возможных негативных последствиях и не был даже безумно рад просто встретиться с Джули, но всё равно в глубине души боялся того, что её приезд может закончиться лишь большей бедой. И всё же эти переживания были глубоко погребены под тем волнением, что захлестнуло его с ног до головы с самого утра. Джереми передёрнул затвор винтовки и прицелился в пол, концентрируя взгляд на мушке. Придётся ли ему убивать из неё? Или устрашающего вида огнестрельного оружия вполне хватит, если вдруг произойдёт что-нибудь неожиданное…
Шум на улице заставил Джереми вскочить со стула и подбежать к окну, слегка отодвинув закрывающий ему обзор шкаф. У дома, в котором жила семья семилетнего мальчика Томми, стояли три машины. В том числе и ржавый коричневый пикап.
Глава 5
Вечер пятницы. 29 августа 2014 года
– Закрой дверь и никому не открывай!
Анна испуганно прячется за дверью в коридоре, хочет остановить Джереми, который схватив винтовку бегом уже пересекает лужайку, пытается крикнуть ему, чтобы он вернулся обратно в дом… Но она словно оцепенела. Тело не слушается, будто принадлежит кому-то чужому, чья воля много сильнее…
Перемахнув через забор, Джереми, держа винтовку на плече, приближался к соседскому дому. Кровь отчаянно пульсирует в ушах, сердце бьётся громко и отчётливо – Джереми старается концентрироваться лишь на происходящем, чтобы не дать своему организму подвести его. Несколько шагов, и Джереми уже у входной двери. Заперта. Собирается выбивать её: отступает назад, чтобы вложить как можно больше силы в удар стопой в районе дверного замка. Только заносит ногу… Дверь открывается.
– Что за! Что ты творишь… – на пороге стоит отец Томми. От обуревавшего его гнева ещё секунду назад он весь красный, вены на шее и лбу вздулись. Но теперь он не спускает ошеломлённого взгляда с винтовки в руках Джереми. Его рот остаётся открытым, так и не выговорив заготовленную фразу.
– Томми с вами? Где Томми? – спрашивает Джереми. Его голос слегка дрожит.
– Я не понимаю, мужик… мы же соседи, помнишь меня? Это… наши дети там играют… Элиза с Томми играют… дружат то есть…
– Никто не ломился к вам? – Джереми чувствует, как из-под ног словно уходит земля. Он чувствует, что в чём-то ошибся. В чём-то безумно важном, чего, быть может, ему уже не получится исправить никогда.
– Мужик, ты это, без обид… но на моём пороге ты вот. С оружием ломишься. И всё.
– Их здесь нет… их здесь нет… – несколько раз повторяет себе под нос Джереми. И в то же мгновение срывается с места, направляясь обратно в дом Анны.
Его обманули. Переиграли. Он ошибся. Но он успеет. Успеет всё исправить. Семь лет… Они имели ввиду семь лет с момента зачатия. Как я не понимал этого раньше! Элизе шесть лет и почти три месяца… Семь лет.
Выворачивая из-за угла дома, Джереми видит, как от дома Анны отъезжают несколько машин, взревев двигателями. Три машины у соседского забора выворачивают с тротуара. И проклятый коричневый пикап… Джереми подбегает к нему и запрыгивает в кузов. Прикладом разбивает заднее стекло и направляет винтовку в затылок водителю.
– Вышел из машины! Быстро!
Остальные две машины уже набирают скорость, удаляясь с каждым мгновением всё дальше и дальше.
Из-за руля медленно, подняв дрожащие руки высоко над головой, выходит незнакомый Джереми паренёк лет двадцати, с узким вытянутым лицом. Его глаза бегают из стороны в сторону, лоб покрыт испариной.
– Куда вы увезли их?! Отвечай, сволочь! – Джереми орёт во всё горло, спрыгивая с кузова на землю и направляя ствол винтовки теперь в лицо белого от страха паренька.
– Я… я-я не знаю… я недавно, совсем… с-совсем недавно вступил в культ… Рит-туал, знаю, что планируется р-ритуал…
– Где Джереми Уилборн-старший? Ваш мессия, мать твою?!
– Мессия благословил меня в своём доме, пообещал, что за своё д-деяние я очищусь и стану праведником. П-получу право на новый м-мир…
– Своём доме? Адрес! мне нужен адрес, мать твою!
Получив от паренька адрес, Джереми со всей силы бьёт прикладом его в нос. После, не медля ни секунды, Джереми запрыгивает в ржавый пикап и мчится по названному адресу. Адресу дома, в котором он родился и провёл всё своё детство…
Глава 6
Вечер пятницы. 29 августа 2014 года
В окнах родительского дома горит свет. Перед домом ни на проезжей части, ни на тротуаре нет ни единой машины. Значит, ни отца, ни Анны и Элизы здесь нет… Последняя надежда всё исправить – если дом всё же не пустой. Тогда кто бы там ни был, он расскажет по своей воле или же нет, но в любом случае расскажет, куда Джереми нужно спешить, чтобы спасти Анну и её дочь.
Выбив дверь гаража, Джереми оказывается в доме.
– Выходи с поднятыми руками немедленно!
Джереми кричит вглубь дома прямо из коридора, передёрнув для большей убедительности своих слов затвор винтовки. На самом верху лестницы появляется Шая Уилборн. Держась за поручень лестницы, она быстрым шагом спускается к нему.
– Мама? – Джереми не верит своим глазам. Он разрывается на части, не зная, что ему делать – попросить рассказать всё, что она знает или угрожать оружием? В конце концов, можно ли доверять ей?
– Сынок… Я так рада, что ты здесь… живой. Родненький ты мой… Я так ждала тебя! – она обнимает его, целует в лоб, виски, не обращая внимания на сжимаемую Джереми в руках винтовку.
– Мама… Ты ведь знала про отца, да? Про культ…
– Знала. Но принимала и уважала его веру. Как и он принимал любой наш выбор. И мою веру в Бога. Когда ты был совсем крохой, отец пробовал привлечь тебя к культу, даже как-то раз взял на одно из их что-то по типу «собраний». Но ты до смерти напугался и сбежал. Тебя еле нашли тогда – хорошо, что твой отец рассказал мне всё это, когда вы оба уже были дома! А то я бы точно сошла с ума. Кстати, отец Фоджестон заверил меня, в один из дней слабости моего духа, что культ угоден Богу… В любом случае это всё уже не важно. Скоро отец вернётся, мы сядем в семейном кругу и всё-всё обсудим. Я хотела и раньше это сделать, но твоей отец был категорически против.
– Почему же он был против? – осипшим голосом мертвеца, спросил Джереми, уже предугадав ответ матери.
– Из-за этой Анны… Но уже не важно, – повторила Шая Уилборн, вновь обнимая сына. – Главное, что мы семья и…
– Ты знала также и про отца с Анной… И про Элизу, – прошептал Джереми. – Это я привёл Анну ему в руки… я.
– «Снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы…» Так учит нас святое писание. Что было – то было, не переживая и не вини себя ни в чём. Ты ни в чём и не виноват же, в конце концов.
– И отец не виноват? Ведь так ты считаешь, верно?
– Каждый имеет право на ошибку. То, как твой отец любит нас и как к нам относится – я должна простить ему хоть миллион ошибок.