Да, мне стоило учесть, что такие как ротмистр способны давить и такую живность как тараканов. Вокруг него на площади уже лежало с дюжину поверженных Тцинаканов, и темпа он не сбавлял. Мне кажется, плевать он хотел на их опасность и слабости. Тем не менее, думаю стоит ему сказать как облегчить оборону против этих выродков.
Драгуны рванули в бой, попутно метая разношёрстную магию вверх. Небо озарило яркими красками огненных и синих шаров, вспышек молний, жёлтых раскаленных серпов, рассекающих противника, местами даже ревел бушующий ветер магии воздуха, шумела вода, шумел песок, трещал лёд ледяных копий. Света такой магии, как и огней крепости недостаточно, чтобы Тцинаканы почувствовали слабость, разве что вспышки света могут ослепить их зрение, на что надеяться не имеет смысла.
Простые армейцы, тем временем, не смотря на потери среди своих от пикирующих на них тварей, развернули противовоздушные картечные пушки в сторону противника и тут же принялись последовательно стрелять по тварям. Пока одни пушки стреляли, другие пушечные расчёты занимались перезарядкой. Эти пушки не впечатляли меня своей эффективностью, но скорая зарядка путём забрасывания картечных зарядов прямо в дуло сделала свою работу: полк Каргата этим сумел обеспечить достойный темп оборонительной стрельбы.
Последовав примеру сослуживцев из авангарда, я поставил своим приоритетом оборону пушек, по мере продвижения к ротмистру. Помимо воздушных лезвий, пусть не всегда разрубавших, но сбивавших с траектории Тцинаканов, я успевал заряжать уже приличный для нынешнего уровня, чёрный луч, без привязки к тварям. Я проводил выстреливавшим гудящим лучом вдоль вражеских силуэтов, парящих под сокрытой темной стаей полной луной. В ночи, даже при освещении Каргатской крепости, луча почти не было видно, было слышно лишь его гудение. Только оплавленные тлеющие края светились в телах крылатых противников, попавших под удар, говоря о моих попаданиях по врагу. Увы, даже сейчас этот испепеляющий, поглощающий свет луч из арсенала огненных заклятий — лишь жалкое подобие, не способное пробить магическую защиту и добротную броню, но для таких тварей, уязвимых к магии идеальней инструмента не найти.
— Чёрт бы побрал этих стриг, сучьи отродья! — выругался ротмистр, сжал из кучи камней у стены пару копий, выпустил, и скомандовал — Бойцы, взводы арьергарда, отставить атаку, нам нужен свет в небе, чем ярче тем лучше! — скомандовал ротмистр.
— Есть командир, сейчас организуем! — выкрикнул Аркадий, сбил крылатую тварь каменной глыбой и развернулся к своим.
Через мгновение свет озарил небо. В окрестностях стало светло как днём, осветив огромную стаю Тцинаканов. Летающие твари, которых оказалось куда больше, чем я рассчитывал, отпрянули от света, но не отступили, такие же кровожадные как всегда.
Некоторые даже падали на площадь, на стены, и даже в поле за пределами крепости. Как осенние листья, если б не их черный цвет.
Так значит, здесь Тцинаканов стригами называют. В любом случае, я рад, что здесь знают как с ними сражаться, не придётся это объяснять по ходу сражения.
— Третий взвод, продолжайте держать свет, до последней капли маны! — скомандовал Звягинцев, потом выпустил уже знакомое мне широкое лезвие дуги в замедлившуюся черную стаю, после чего продолжил. — Четвёртый взвод, защищайте пушки и третий взвод, истребляйте нападающих. Авангард за мной, добьём всех до единого!
Пусть теперь я имел достаточно маны, у меня не было ни единого желания тратить свою ману на свет, вместе с третьим взводом. Стоять в обороне с целителями я также не хотел, хоть формально я целитель. Стриги не оставляют раненных, если добираются, срезают голову сразу своими, похожими на ножницы, лапами, к тому же сейчас нет возможности концентрироваться на исцелении, если даже раненные есть. Потому я дождался, когда Звягинцев выскочит с авангардом за ворота и решил опробовать свои новые возможности, заодно добить всех, кого увижу на стенах.
Применив на себя ускорение и усиление, а затем напитав маной свои сапоги и килич, я пронесся по первой стене мимо полковых солдат с пушками разрубая каждого Тцинакана на своём пути за пару мгновений, причём сделал это так, чтобы полковые пушечные расчёты, занятые расстрелом целей, ещё летающих в небе, не успели заметить кто это был.
Конечно, это не прежняя моя сила, да и исполнено это было несколько криво, но с этим уже можно работать. И подобные фокусы с опытными бойцами не сработают, закалённый в боях маг наподобие магов Османской империи, успеет защититься до того как я отрублю ему голову, ещё и в догонку бросит какую-то хваткую гадость под ноги, так что, увы, это полезно только против подобного зверья.
Затем я одним рывком перепрыгнул на вторую стену и уничтожил тварей на ней. На мгновение я остановился в тени, посмотреть на то, как эскадрон резвится за стенами. И заметил, что в тени за одной стеной прячется группа жрецов преисподней, ждёт удобного момента. Я спрыгнул вниз, попутно сплетая заклятие из арсенала ойратов, отчего килич приобрёл красное свечение, готовый выпустить ряд красных, разрубающих всё поблизости лезвий, дал левой рукой простое заклятие вспышки света, после чего быстро, пусть и не без труда покромсал крепкую плоть дезориентированных летунов.
Сбросив взмахом меча ошмётки плоти в сторону, я обежал крепость на всякий случай, мало ли кто ещё спрятался в тени, только после этого забежал, увы, не первого раза обратно на стену, там же, где спрыгивал, и побежал в сторону башен крепости, наверняка кто-то из них туда забрался.
И я не ошибся. В темноте тварь уже нанизывала за волосы к своему хвосту голову обезглавленной служанки. Я дал вспышку света и через мгновение уже голова летуна ударилась со стуком каменной глыбы на пол и покатилась по полу, разбрызгивая чёрную, как смола кровь. Жаль, конечно, девушку. Но мне нельзя нигде задерживаться, если я хочу спасти тех, кто ещё жив. Не успела голова летуна докатиться до стены, как я рванул дальше в дверной проём, применив на себя усиленное восприятие, чтобы никого не упустить и не наткнуться на лишних свидетелей. Маны в резервах хоть отбавляй, в сравнении с тем, что было, потратил чуть меньше половины. Я услышал одного, забравшегося на продовольственный склад, где был молодой парнишка. Надо поторопиться, успею. Когда стрига, как их назвал Звягинцев, прыгнул к пареньку развернув правую лапу с когтями, похожими на набор ножей, я рубанул его надвое, окрапив бедного, лежащего на мешках складского помещения, паренька чёрной жижей из внутренностей. Я приложил палец к губам, смотря на ошалевшего парня, чтоб он понял, что болтать об этом не стоит, и рванул дальше, на крышу, где несколько летунов безуспешно пытались подняться в небо под ярким светом.
Я прыгнул на черепицу крыши, старая черепица отвалилась, я поскользнулся, снова наступил на крышу, удержав равновесие, и побежал дальше, прыгая по крышам трёх, стоящих в ряд широких башен, откуда стреляла полковая пехота Каргата из бойниц. Пока я бежал, успел сжать из падающей черепицы добротное копьё и метнул в первую тварь, пробив ей грудь, потом запустил это копьё во вторую, сокращая расстояние до стены. Копьё застряло в голове твари и развалилось на осколки, то ли материал оказался так себе, то ли способности меня всё ещё подводят. Оказавшись на стене, я срубил голову падающему на каменную кладку пола Тцинакану, на всякий случай, тут же блокировал разбившимся от удара щитом когти второй твари, и запустил красное лезвие ойратов, располовинив его тушу от правого плеча до шеи. Красное, звенящее раскатами электричества лезвие на этом не остановилось и срубило верх головы второй твари, после чего пропало позади, издав заключительный треск. Тварь упала на колени и свалилась передо мной, вывалив серый, с черными прожилками мозг на каменную кладку стены.
Ещё двое осталось. И один из них стеганул в мою сторону хвостом, с которого полетела связка из трёх голов пострадавших в этом побоище солдат. Я от этого без труда увернулся но тварь не думала отступать, махнула крылом в надежде меня зацепить. Я не стал продолжать сражение в ближнем бою, выжидал, когда зарядится сплетённый луч. Второй полетел в мою сторону и попытался своими ногами упасть на меня, посчитав моё отступление за слабость, но тут первый схватил его хвостом за ногу и отбросил назад, что-то проорав на зверином, а затем пошёл на меня. Да, этот крупнее остальных. Но не настолько, чтобы быть их предводителем, наверное, этот попросту старше сородича. Он рванул на меня, развернув крылья, надеясь свалить всем весом. Позади была заросшая мхом древняя дверь в башню, мне некуда было отступать. Но я и не собирался, вместо этого направил килич в его сторону. Чёрная волна поднялась по клинку от гарды до кончика лезвия, где исчезла на мгновение, а потом взорвалась черным гудящим лучом, проделав дыру прямо промеж глаз удивленного Тцинакана. Я направил луч в сторону второго, пытавшегося спрыгнуть за стену, располовинив и его.
Когда летуны закончились там, где меня не видят, я вернулся на площадь, где уже с обычной скоростью, без выкрутасов, принялся при всех добивать с сослуживцами тех, кто нападал. Пока я добивал оставшихся, у меня из носа закапала струйка крови, и немного заболела голова. Да, к таким нагрузкам это тело пока ещё не подготовлено, это надо исправлять.
Через какое-то время на площади показался Звягинцев с авангардом. За стеной была куда большая часть стаи, они достаточно быстро с этим справились на мой взгляд. Но, если я продолжу наращивать мощь в прежнем темпе, однажды, со временем, я их превзойду, и они станут мне балластом, стоит подумать о том, куда двинуться дальше.
Хотя я до сих пор не знаю что там у ротмистра, он тщательно скрывает свой уровень сил. Если учесть то, что я уже видел, начиная от увесистых копий из сыпучей земли, пробивших костяную броню Араукара, я склоняюсь к тому, что он в ранге Истинного мага, не меньше. Если это так, появляется вопрос о том, почему Истинный маг с боевым опытом, которых, как я понял, не так много в Барабинске, до сих пор сидит в ротмистрах.