— Соня! — Рявкнул Штык. Стол опять вздрогнул. — Соня!!! — Повторил Штык, стол жалобно затрещал. — Прекрати, сказал! — Шкет врезался лбом в стол последний раз и, едва к нему вернулся контроль над собственным телом, с воем обиды и злости отскочил прочь, перевернув кресло. Соня, нахохлившись, замерла в своём кресле.
— Если тебе так нравится, пусть так и будет, мы же всё равно все вместе жить не будем, правильно?
— А почему? — Всё ещё злая поинтересовалась девушка. — Я сериал смотрела, так там вампиры в кланах живут, в логовах, так между ними связь крепче, они сильнее становятся и…
— Я тут жить не буду. — Заявил Шкет, ставя кресло на место. — С этой ебанутой сукой, я не то что в одном доме, в одном районе не останусь.
— Короче! — Рявкнул Штык, чувствуя, что Соня вот-вот опять повторит свой фокус, только в этот раз, она вполне может заставить парня выброситься в окно. Вампиры притихли, но злобно коситься друг на друга не перестали. Штык принюхался и посмотрел на Шкета. — Трое?
— Да. — Шкет кивком показал на неприметную чёрную дверь слева от себя. — Там они. Только я уже двоих выпил на улице. Вам по полтора получается.
— Не спалился?
— Не, ночью по балконам затащил на крышу, с не освещённой стороны. — Шкет зевнул, подцепил кусочек торта когтем и поднялся. — Я спать короче народ.
— Соня, по точкам мусорским — всё чисто?
— Ага, там даже не подкопаешься. — Соня рассмеялась, немного зловеще и самую чуточку с хрипотцой. — Одни самоубийства. Мор на мусоров напал какой-то, ха-ха. Мистика, да и только!
— Норм. Ну-с, поед…
— Стой, трое же?
— Ну. — Тут Шкет замер, уже на пороге соседней комнаты — она осталась прежней, без чёрных-чёрных стен. Там спать как-то интереснее. Это помещение…, ну он не соврал, его и, правда, тут в дрожь бросало. Всякая гадость мерещиться начинает.
— Одно мне, одного тебе.
— Ага. — Не очень понимая, о чём речь, согласно кивнул Штык. Тут он вдруг оживился и на Шкета глянул. — Кореш, они это, по Кодексу подходят? Ну, преступники все ужасные?
— Да. — Шкет важно кивнул. — Одного цепанул, когда он с ножом лоха грабил. Второй на памятник в центре, ну тот, с танком, Т-34, он на него нассал. А третья, баба она…
— Стой. В смысле, — округлив глазки, воскликнула Соня, — на памятник того и за это его того?
— У меня дед в 44-ом на фронте погиб. — Мрачно проворчал Шкет.
— А, понятно. — Соня, недоумённо покачав головой, снова взялась за тортик. Ей, в общем-то, плевать было — мужик, значит, еда по определению. Просто Кодекс новых друзей…, как бы где связь?
— Просто военный преступник. Фашист! — С жаром воскликнул Штык и расхохотался. Потом пожал плечами. — Не, ну так-то подходит вполне, сожрём. Наверняка, у него ещё грешки есть — жене изменял, там, может, кого нахер послал или в будущем совершит преступление. Норм короче.
— Третья баба, герыч продавала.
— Что??? — Вскочил Штык с кресла, полный праведного гнева. — Как ты на эту Святую женщину…, да как ты мог…, немедленно отпускай её, извращенец!
— Бодяжный продавала.
— А, — Штык сел на место, — сожрём. Это дьявольское отродье иной участи не заслужило.
Сорня тут тортиком подавилась, кашлять начала, аж слёзы навернулись. Прокашлялась и с натугой, сильно хрипя, проговорила.
— Давайте мужика, который памятник обоссал, не съедим, а это…, ну… — Она замялась. Съела кусочек, стала пальчиком по краю чашки водить. — Ну, обратим, в общем.
— Чего? — Разом, не очень понимая, о чём речь, спросили вампиры.
— Вампиром сделаем. Будет нашим этим, как его?
— Падаван? — Предположил Штык.
— Чего? — Соня моргнула недоумённо и отрицательно мотнула головой. — Не, ну, как в «Кровавых Слезах», этим, верным учеником и собратом. Помогать будет. Мы ж его вечным сделаем. Вот.
— Нууу… — Протянул Штык. — Я даже не знаю…
— Я обращу. Я знаю как. — Важно заявила девушка, даже надменно вздёрнула подбородок.
— Ну давай. — Махнул рукой Штык, а потом растворился. Только дверь хлопнула, и в комнате кто-то закричал тоненько. Спустя несколько секунд, наружу вышел довольный, раскрасневшийся вампир. — Я погуляю, дело есть, нужно ещё с одним человеком пообщаться, район почти наш, но кое-какую инфу получить нужно. Так, на всякий случай.
— А с этим твоим Карганом, ты там…
— Каргана, оказывается, убили. — Штык говорил уже из прихожей. — На его тачке сейчас новый папа рассекает. Но мы с ним общий язык нашли. Нормально всё, от братвы добро, район наш.
Хлопнула дверь, из соседней комнаты донёсся громкий храп. С другой стороны из другой комнаты, стоны двух насмерть перепуганных мужчин. Соня съела ещё кусочек и несколько недоумённо проговорила.
— Вампиры держат район… — Тряхнула головой. — Долбанный бред…, но лучше так, чем как Дракула в гробу на кладбище жить. — Её аж передёрнуло при мысли, что она будет жить в склепе на старом кладбище — кошмарная перспективка. Там сыро, мертвецы кругом и вообще.
— А теперь приступим. — Соня зашла в комнату и глянула на крепко связанных мужчин. — Кто на памятник ссал? — Один, оживился, начал по полу елозить активнее, чуть кляп не проглотил.
Клыки Сони вышли наружу, и она бросилась на второго.
Спустя несколько секунд всё было кончено.
— Теперь ты. — Соня отбросила пустое белое тело своей жертвы. Она встала на колени рядом с притихшим, очень бледным мужчиной. Он был пьян, когда вышел на площадь, пьян в стельку, но сейчас, протрезвел абсолютно. Рядом с ним находилось мифическое, сказочное существо — вампир. Мужчина смотрел на вампира круглыми пустыми глазами и не находил в себе сил пошевелиться. Только что на его глазах выпили женщину. Он испугался уже тогда, а теперь, когда умер второй товарищ по несчастью, теперь когда он понял, что через несколько секунд, его постигнет та же судьба…, ужас затопил всё, не оставив места даже для самой простенькой мысли.
— Ты не умрёшь. — Девушка оскалила окровавленные зубы, и он увидел, как удлиняются два верхних клыка. Только два. — Я могу контролировать себя. Я выпью почти всё, а потом, ты выпьешь моей крови и станешь бессмертен! — Мужчина сглотнул. — Ты понимаешь меня?
Он кивнул и в ту же секунду острые клыки пробили шею. Жизнь быстро покидала его тело. Очень быстро…, а потом к губам прикоснулась прохладная рука и в рот полилась тёплая кровь вампира. Он глотнул, ещё, и стал пить кровь, повинуясь инстинктам и животному ужасу, поглотившему сознание.
— Отлично! — Воскликнула Соня, когда мужчина откинул голову назад, дёрнулся всем телом и замер. Она проверила — дышать перестал, сердце не бьётся. — Ты будешь только мой!
Соня поднялась на ноги и с большой теплотой посмотрела на первого ею обращённого человека. Потом взгляд стал отражать другие эмоции. Она глянула на первое тело, на второе.
— Эй! — Вдруг возмутилась она. — Это что за ёп твою мать? — Взгляд яростно врубился в стену, за которой находился выход и куда ушёл Штык. — Специально первым пожрал урод? Что бы мне трупаки убирать? Вот ведь свинья! Я хрупкая девушка! — Крикнула он. Помолчав, упёрла руки в бока, головой покачала. Разноцветная причёска покачнулась, слегка в сторону сбилась — лак терял связывающие свойства. Соня глубоко вздохнула и печально проговорила.
— Нет больше на этом свете настоящих рыцарей!
После чего «дама сердца» ищущая своего рыцаря, грязно выругалась, подхватила тела за шкирки и потащила их к окну. Бросила там на пол. До заката около часа. Как стемнеет, избавится от тел.
Штык вернулся на следующее утро. Довольный, сонный и солидно прибалдевший.
— Как там дитё наше?
— Обкурился? Какое дитё? — Рявкнула Соня, чем-то очень недовольная и злая.
— Тип, которого ты обратила. — Штык снова зевнул, врезался в кресло, щучкой нырнул через него, на пол рухнул. Там лежать и остался. Ответа Сони не услышал, потому что уснул, едва коснувшись пола.
— Дохлый ещё. — Буркнула Соня. Тяжко вздохнула и в сто десятый раз за ночь, пошла проверять мертвеца — не ожил ещё? Нет, всё ещё не ожил… — Да что за свинство? — Соня пнула труп. — Слышь ты, просыпайся. Ну? Оживай давай! — Мертвец не реагировал.
— Может крови мало дала ему? — Задумчиво пробормотала девушка. Пожав плечами, выпустила верхние клыки и снова себе запястье прокусила. Открыла мертвецу рот и накапала туда с полстакана.
Минут десять постояла рядом — мёртвый и всё тут.
— Вечером проверю.
Вечером мертвец оживать не стал. Ночью тоже. И на следующее утром он всё ещё был мёртв.
— Может, уже выкинем его а, Сонь? — Взмолился Шкет, на четвёртый день. — Воняет же уже!
— Варисжжекн на хер, апарьжюарж, сука, протердлп вас всех… — Проворчала девушка в ответ. Шкет замолчал. На пятый день он поступил как Штык — ушёл «по делам» и заглядывал только раз в день, проверить как там девушка, да новостями поделиться.
Прошла неделя, и Соня вновь зашла в комнату, где лежал связанный, обескровленный труп.
— Ты блять будешь уже оживать или нет?! — Взвыла она. Покойник, молча, лежал. Трупным пятнами покрывался, пах активно гадостью всякой, вставать что-то не хотел совсем.
Соня пнула мертвеца и снова потребовала от него немедленного оживления. Ничего не произошло, и она пнула ещё раз. Теперь у бедняги лопнул бок, и на пол полилась серая, вонючая жижа…
— О! — Воскликнул Штык, заглянув в пустую комнату с новообращённым на следующий день. — Не уж то получилось, Сонь? — Девушка злобно послала его далеко в туман. — Ну, серьёзно?
— Не получилось. Бракованный оказался. — Рыкнула она в ответ.
— А…, ну потом повезёт. — Пожимая плечами, пробормотал вампир. — Дело есть Сонь. Бордель на Ленина, там новый ментёнок решил точку на себя прикрутить. Срочно надо новый мистический, нихера не объяснимый суицид.
— А ты что делать будешь? — Буркнула Соня, с явной неохотой поднимаясь на ноги.
— Да там точку на Шилова какие-то молодые, не из братвы, пытаются под себя взять. Просто шпана, но с гонором. Нужно им доступно объяснить, что они не туда лезут. — Штык улыбнулся девушке. — Хочешь со мной? Заодно и поужинаем.