— Нет, некромантов точно нет. И оборотней тоже, — уверенно заявил Козлов.
— Получается, топор — это тупик, — я покачал головой и зевнул. — Ладно, пошли спать, ребята, утром продолжим разбор полётов.
Егор поднялся со своего стула, Ванда убрала руки с плеч Дмитрия, и мы поплелись наверх.
— Ты как его удерживала? В тебе же веса в четыре раза меньше? — спросил я.
— А, это, — она махнула рукой. — Давление воздуха увеличиваешь между ладонями и поверхностью и всё. Меня мама научила. Она так готовит. И пресс не нужен. — Ну вот, я так и думал, что когда Ванда хочет, то прекрасно может свой дар применять.
— А говорила, что ничего не умеешь, — покачал головой Егор.
— Дим, я хотела у тебя давно спросить, — Ванда пристально на меня посмотрела, отмахнувшись от Дубова. — Ты как ментальную магию применил? Ею же только хм… — она запнулась, но потом продолжила. — Ею же только Тёмные владели, и то не все, только самые-самые.
Я на мгновение замер. Не настолько ей пока доверяю, чтобы раскрывать свой маленький секрет. Егор за спиной у Ванды отрицательно покачал головой. Ага, раз эриль тоже такого же мнения, что и я, то тут и размышлять нечего.
— С чего ты это взяла? — тихо спросил я Вишневецкую. — Менталистикой владели не только Тёмные, но ещё и приближённые императора, Демидовы, например. И мало ли кто ещё. Тёмные же не были монахами, — я выдавил из себя улыбку.
— А вот это ты зря. — Строго произнесла Ванда. — Информация о верности Тёмных пережила их самих. Какими бы они ни были, но своим подругам они не изменяли. Никогда.
— Ты романов перечитала, — пробормотал я, открывая дверь нашего номера и проскакивая внутрь. — И знаешь, я открою тебе страшную тайну: менталистикой на первоклассном уровне владеют Клещёвы. Ознакомительно Гаранины, а так, чтобы можно было ещё и других научить — наш школьный преподаватель — Рощин. Если о первых двух ещё можно подумать, что они как-то относятся к Тёмным, хотя о Ромке такое только слепой и далёкий от магического мира человек может сказать, то Рощин Тёмным точно не является. Так что нужно расширять кругозор и читать книжки, хотя бы по истории, а не только любовные романы. Ну, или хотя бы узнать что-то о своих преподавателях. Я первый в душ, — объявил я, прячась за дверью санузла.
Когда я вышел из душа, Ванда всё ещё продолжала дуться, и я так и не понял, по какому поводу: или ей не понравилось, что я не поверил в моногамность Тёмных, или что ткнул пальцем в её довольно узкий кругозор? Хотя если исходить из того, что это девушка, то не исключаю ещё и третий вариант, например, я подло занял душ первым. Кто этих женщин разберёт?
Егору снова досталась холодная вода, об этом он мне объявил, когда пришла его очередь мыться. Но его бубнёж я слышал уже сквозь сон, поэтому никак не отреагировал.
— А-а-а! А-а-а! — я подорвался с дивана, силясь открыть глаза, которые никак не хотели открываться.
— Что это? — пробормотал Егор, отрывая голову от подушки.
— Кого опять убили? — из своей комнатки выскочила растрёпанная и полуодетая Ванда.
— А-а-а!
— Пошли, выяснять, — я попытался пригладить спутавшиеся за ночь вихры. Получалось плохо, но мне было плевать. Не у Демидовых на приём собираюсь, а для лесорубов и так сойдёт.
Глава 20
Вниз мы спускались на автопилоте, сказывалась бессонная ночь.
В том, что там надрывалась Дарья, я мог определить, даже не видя её. Этот звук я до конца своих дней не спутаю ни с чем.
В обеденной зале почти ничего не изменилось, кроме одной крошечной детали. Дмитрий Козлов продолжал сидеть за кружкой пива, а вот его голова находилась в это время под столом.
— Что-то мне подсказывает, что Дарья каким-то образом замешана в этом бесчинстве, — я зевнул, всё ещё плохо соображая, что же произошло.
— Она что, всё семейство своего любовника решила вырезать? — Ванда собрала руками волосы в хвост, так как расчесаться по техническим причинам не успела. — Может, он её бросить хотел?
— Твои слова не лишены смысла, — я закрыл глаза и помотал головой, пытаясь проснуться. — Но при чём тут Дмитрий?
Пока мы с Вандой выдвигали вполне жизнеспособные, на мой взгляд, версии произошедшего, Егор, уже полностью пришедший в себя, осматривал труп. Вот это нервы. Я подошёл к нему. Странно, но сегодня меня не мутило. Я что, начал к виду трупов привыкать?
— Ну что? — спросил я у друга, наклоняясь и осматривая ровный срез на шее жертвы. А вот сейчас мне резко стало как-то нехорошо.
Стараясь не акцентироваться на анатомических подробностях, я отметил, что срез очень ровный. Такие ровные срезы я видел в каком-то довоенном атласе по анатомии человека. Правда, на картинке всё выглядело не таким страшным. Срез напоминал срез Пирогова, и это полностью подтверждало теорию Егора — так сделать было невозможно, хотя бы потому, что Дмитрий в то время, когда ему отрубали голову, был ещё жив. Подобные чёткие линии можно получить только с трупа, желательно предварительно замороженного.
— То же, что и с его свояком. Один в один. Да, кстати, топор исчез. — Прокомментировал увиденное Егор, а меня внезапно осенило.
Я снова не чувствовал энергии Смерти. Ни капли лишней. От этого меня замутило ещё больше. Что, чёрт возьми, здесь происходит? Не может же быть такого, что мои магические каналы настолько спрятались, что не чувствуют и не воспринимают энергию Смерти? Нет, бред какой-то.
— Даша, — позвал я. Девушка обернулась и посмотрела на меня безумными глазами. — Заткнись, лучше по-хорошему.
Она закрыла рот и прекратила надрываться.
— Это какое-то проклятое место, — прошептала она. Неужели связки надсадила? — Лучше всего уехать отсюда.
— Ага, уедешь, когда на пару вопросов нам ответишь, — кивнул Егор. — Алексей, что здесь произошло? — обратился он к бледному трактирщику.
— Я не знаю, — он покачал головой. — Но, будь я проклят, это была тень. Тень огромного мужика. Она схватила топор и как рубанёт. А бедный Митяй его даже не заметил.
— А где в это время она была? — я кивнул на Дарью.
— Спускалась по лестнице. Да нет, не Даша это, не может быть она.
— А почему нет? — Ванде надоело пытаться привести себя в порядок, и она подошла к нам вплотную. — Может у вас сговор. Может, вы вдвоём здесь так развлекаетесь, как парочка маньяков-убийц?
— Она точно романов перечитала, — прошептал мне на ухо Егор. — Только вот почему ей убийцы нравятся?
— Ну, она же девушка, — неуверенно предположил я.
— Да? Странная логика. — Егор нахмурился. — Это не человек, Дим. И, скорее всего, не оборотень.
— Да, — я снова прикрыл глаза сосредоточившись. Свои серые энергетические потоки я видел, как обычно. Внутри меня ничего не изменилось, как и в моей магии. Значит, энергии смерти в комнате точно не было. — Да, Егор, ты прав, это что-то другое. Или кто-то.
— Что ты имеешь в виду? — Он прищурился. Потом посмотрел на труп, а затем перевёл задумчивый взгляд на меня. — О, как. Ты думаешь, здесь развлекается Тёмный?
— Не знаю, — я с сомнением покачал головой. — Это может быть какой-нибудь концентратор именно тёмной энергии, или вообще что-то потустороннее.
Внезапно я вспомнил то, о чём мне говорил когда-то Григорий. С его приходом в наш мир могло проскользнуть что-то ещё. А вдруг это оно и есть? Тогда нам станет совсем грустно. Может, с крёстным попробовать связаться? Но тогда как объяснить ему про Лазарева, Грань и дисбаланс энергии между двумя, так сказать, мирами? Нужно больше информации, чтобы не наводить лишней паники, и потом не краснеть ни перед Троицким, ни перед отцом, который наверняка прилетит сюда сразу же, как только узнает о том, что здесь происходит.
— Да что это такое творится? — раздалось с порога.
Я оглянулся и увидел толпящихся у дверей лесорубов, перед которыми стоял Александра Николаевича. Во взглядах, обращённых на меня, не было ничего хорошего.
— Не нравится мне это, — протянул я. — Как бы меня не обвинили в этих убийствах. Я ведь ещё и с Козловым поссориться успел.
— А ну, расступитесь, — раздался скрипучий голос, и в таверну зашёл наш знакомый целитель. Если честно, мы впервые слышали его голос. Он подошёл к телу, осмотрел его, нагнулся, поднял голову и аккуратно положил её на стол. — Странно.
— Что там странного? — в голосе Александра всё ещё слышалось напряжение. — Есть идеи, кто это мог сделать?
— Не единой. Одно могу сказать, кто бы это ни сделал, он использовал магию, — взгляды всех присутствующих снова переместились на нас.
— Почему вы так решили? — я подошёл к целителю под прицелом недружелюбных взглядов.
— Да потому что он умер не оттого, что ему голову отчекрыжили, — целитель внимательно осматривал срез той части шеи, которая осталась с головой. — Его мгновенно заморозили, и только потом отрубили голову, а затем снова… разморозили.
— А разве так можно? — нахмурившись, спросила Ванда.
— Вообще-то, нет. Такая заморозка возможна только в том случае, если маг владеет водой на очень высоком уровне. И это явно не первокурсники. Но мгновенная заморозка — это ещё куда ни шло, это ещё возможно, особенно если в родовых что-то похожее имеется. А вот разморозка… Такое не под силу даже Тёмным. Вот поэтому я и говорю, странное дело.
— Артефакт? — выдвинул я очередную теорию.
— Маловероятно. Это сколько же накопителей придётся кому-то разрядить, чтобы заставить подобный артефакт работать? — повернулся ко мне старичок.
— Да мы-то откуда знаем? — я развёл руками. — А почему вы решили, что их сперва заморозили?
— Чтобы добиться таких идеальных срезов, — целитель наставительно поднял указательный палец вверх, — необходима заморозка тела. Только так и никак иначе. — Здорово, что уже там. Самое главное, это первое, о чём я подумал, когда разглядел как следует срез.
— Да что вы упёрлись-то: заморозить — разморозить. Что выкачать всю кровь и моментально убить недостаточно? — задумчиво спросил Егор. Целитель перевёл на него взгляд, а потом отрицательно покачал головой.