— Почти, — я протёр закрывающиеся глаза. — Спать охота, просто жутко. А Вишневецкая с Дубовым, похоже, полностью резерв опустошили.
И тут Троицкий увидел круг среди погибшей травы, словно очерченный по циркулю. Надо же, а ведь мы из леса практически выскочили, когда от Беора удирали. И не на полянке нас Тёмный остановил, а на кромке леса.
Слава удивлённо приподнял брови и побежал к этому кругу. Державин, продолжавший изображать из себя верную собачку, последовал за ним. Тоже, естественно, бегом. Крёстный присел рядом с кругом и задумчиво принялся его изучать. Он даже протянул руку и после недолгого раздумья потрогал замёрзшие листья.
— Что здесь произошло? — спросил он у нас, когда мы неспешно подошли поближе.
— Как вам сказать, Вячеслав Викторович, — я принялся разглядывать свои ладони, — это долгая история.
— А я никуда не тороплюсь. Я собственно приехал сюда, чтобы выяснить все подробности и выслушать все долгие истории, — Слава поднялся и пристально посмотрел на меня.
— Там в лесу стоял алтарь, который мы разрушили. Возможно, это случайно произошло, но, может, и нет. В общем, мы случайно выронили топор, и он пробил центр камня. Там же тело ведьмы, которая всю эту кашу заварила. Правда, она была в плаще, а плащ потом куда-то делся. А ещё в доме бабы Веры дети пропавшие, она с ними хотела что-то непотребное сотворить. Но не успела по техническим причинам, так сказать. Гаврюша жив, дети живы, Беор с ведьмой нет. Вот и весь сказ. Можно, мы уже пойдём спать? — даже я почувствовал, как в голосе появились просящие нотки. — А потом мы вам всё подробно расскажем.
— Вы мне не только всё расскажете, вы ещё и всё подробно опишите, — судя по выражению лица крёстного, он пытался хоть как-то соединить воедино те куски информации, которые я на него выплеснул. Мозаика складываться не желала, и он махнул рукой, собираясь нас отпустить, но в последнюю минуту передумал. — Вот только, что произошло именно здесь? — он указал на мёртвую траву.
— Здесь был Тёмный, — я сунул руки в карманы и поёжился. — Он нас сначала в лесу спас, прикрыв от осколков алтаря, а потом уже вот… Но я совершенно ничего не понял из того, что этот мужик делал. И лица мы его не видели, он был в плаще с глубоким капюшоном. В котором до этого ведьма была. Точно. А я всё гадал, откуда на незнакомом мужике такой знакомый плащ.
— И откуда вы тогда знаете, что это был именно мужик? — Встрял в наш диалог Державин.
— Ну, как вам сказать, — протянул я. — Во-первых, женщин Тёмных не бывает, и это знают абсолютно все, а этот мужик явно был Тёмным. А во-вторых, ему плащ был короткий, и я прекрасно рассмотрел ноги. Могу поспорить с кем угодно, такие волосатые и жилистые ноги у женщин бывают ещё реже. К тому же плащ висел, а не… ну… — И я на себе руками показал, где у женщины плащ не должен был висеть. Троицкий некоторое время разглядывал меня, а затем махнул рукой.
— Ладно, идите спать. Я всё же надеюсь, Дмитрий Александрович, что после того, как вы отдохнёте, ваше повествование станет более логичным и связным. Александр Николаевич, я прошу вас сопроводить этих молодых людей туда, где у них есть на чём спать. А я пока здесь всё осмотрю.
Дважды мы просить себя не заставили и довольно бодро поковыляли за Державиным. Пройдя около десятка метров, я резко остановился.
— Я надеюсь, вы не выпустили того мужика из подвала?
— Какого мужика? Из какого подвала? — удивился Державин, замедляя шаг.
— Которого мы закрыли в подвале в таверне. Он с ведьмой был заодно, — я догнал товарищей.
— Когда мы с Вячеславом Викторовичем были там, никто из подвала вызволен не был. Но прошло довольно много времени, и я не уверен, что ваш мужик всё ещё сидит взаперти. Вы же знаете, кто он и как выглядит? — мы утвердительно кивнули. — Ну и хорошо. Далеко всё равно не сбежит.
Некоторое время мы шли молча, затем староста Дубков не выдержал:
— Что, всех святых раздери, произошло в моём селе?
Мы переглянулись и решили Державину всё рассказать. Кто, как не староста посёлка должен знать, что случилось здесь на самом деле. Егор взял обязанности рассказчика на себя. Коротко изложив всю суть, начиная с появления Риты в селе, заканчивая убийством ведьмы и вырвавшимся на свободу Беором, и его убийством, он замолчал.
— Но это невозможно, — помотал головой Державин. — Нет здесь магов, ни далеко, ни близко. Тем более Тёмных.
— Тем не менее маг был, — уверенно проговорил я, ставя точку в рассказе. — Кстати, совсем забыли сказать, казначея вашего лесоруб убил, Артёмом вроде зовут.
— А эти сведенья откуда? — хмуро поинтересовался Державин.
— Так любовник ведьмы сказал, — ответил я. — Я про него говорил, которого мы в подвале заперли.
Дальше до самой таверны мы дошли в полном молчании. Спать хотелось так, что глаза болели. Не обращая ни на кого внимания, мы поднялись в свой номер. Быстро по очереди помывшись в душе, рухнули на свои спальные места и уснули почти мёртвым сном.
Проспали мы почти сутки. Когда же проснулись и с опухшими лицами спустились вниз, оказалось, что всё уже закончилось. Лесоруба Артёма и любовника Риты арестовали. Последний, к моему величайшему удивлению, после полёта в подвал отделался лишь несколькими ушибами. Гаврюшу подлечили. А для нас приготовили новое задание: мы должны были составить отчёт о произошедших событиях.
Но, прежде чем вновь мыслено окунаться в произошедшие события, я решил сделать одну очень важную вещь — найти своего оборотня. Гвэйн, как ушёл тогда из казначейства, так после этого я его не видел.
Подойдя к хозяину таверны, попросил ручку и бумагу. Быстро нацарапав объявление, с разрешения хозяина приклеил его к входной двери. Надеюсь, его хоть кто-то видел, а то я уже соскучится по нему успел.
Ко мне подошёл Егор, когда я ещё раз перечитывал написанное от руки объявление.
— «Пропала собака, белая, смесок с волком, кобель. Если кто видел, обращаться в комнату триста восемь», — прочитал друг с выражением. — И что, ты думаешь, его вернут?
— Вообще-то, я думаю, что он сам вернётся, просто хочу ускорить этот процесс. Непривычно без него как-то.
Вздохнув, я вернулся в свой номер и приступил к главному заданию, выполнение которого от нас требовали в первую очередь. Составить отчёт и написать в самых мельчайших подробностях обо всех событиях, произошедших здесь с момента нашего появления.
На словах всё звучало просто и логично, но вот когда мы сели за стол и взяли в руки ручки… В общем, мы убили почти четыре дня, чтобы, наконец, написать что-нибудь приличное. Отдав исписанные листы Троицкому, я уже подумал, что на этом наша практика закончится. Но не тут-то было. Из столицы прибыло ещё больше людей, чтобы расследовать это происшествие. Как и говорил когда-то Александр Николаевич Державин, любые преступления, связанные с использованием магии, расследовались Службой безопасности. А случаи, связанные с использованием магии Тёмным, расследовалось такими службами, о которых лучше не знать.
Слава умчался, прихватив с собой серебряный браслет и осколки алтаря, а вот мы всё оставшееся время до окончания практики, затянувшейся ещё на две недели, провели в обществе серьёзных парней в штатском. Они заставляли нас вспоминать мельчайшие подробности произошедшего, вплоть до того, где кто стоял, и как дышал.
Хорошо, что отец смог вырваться и провести со мной несколько дней на свежем воздухе в Двух Дубках. Саша своим присутствием смог уменьшить жажду деятельности сотрудников Службы Безопасности, давая нам тем самым полноценно отдохнуть.
Это было, наверное, самое лучшее время, проведённое с отцом. Мы очень много разговаривали, гуляли, даже на рыбалку один раз сходили. Но я понял, что не так уж и люблю рыбу, чтобы вставать ради неё в шесть утра и куда-то тащиться на радость комарам.
Но когда Саша уехал, и вновь оставил нас на растерзание шакалам из госорганов, отдых закончился, и всё началось заново.
— Мне всё это жутко надоело, — простонала Ванда, накануне нашего отъезда. — Как же здорово, что эта проклятая практика, наконец, закончилась.
— Надеюсь, что после случившегося с нами, этот дурацкий эксперимент отменят. Даже представить боюсь, с чем могли столкнуться маги четвёртого года обучения, — передёрнулся Егор, бросая пустую сумку на кровать, чтобы начать складывать вещи.
Единственное, что огорчало и немного пугало, — это отсутствие Гвэйна. За всё время с его исчезновения, оборотня никто не видел. Чувство беспокойства и тревоги с каждым днём усиливалось. И это было непохоже на то, что я чувствовал ранее. Тревога, перерастающая в самую настоящую панику. Она липким коконом всё больше облепляла меня, отчего мне даже вздохнуть иногда не удавалось полной грудью. Я связывал это с пропажей Гвэйна и начал уже думать, что тот Тёмный умудрился либо забрать его с собой, либо сделать с ним ещё что-то похуже.
— Гвэйн нигде не появлялся? — словно прочитал мои мысли Егор. Я отрицательно покачал головой. Друг встал с дивана и пошёл в направлении выхода из комнаты. — Пойдём, поищем твою псину, не может такого быть, чтобы этого красавца никто не видел.
Я встал и поплёлся следом, коря себя за то, что не был хорошим хозяином для бедного пса. Мы вышли из таверны. Егор снял моё объявление с двери, что-то на нём подписал и повесил обратно. Я подошёл и прочитал:
— «Пропала собака, белая, смесок с волком, кобель. Если кто видел, обращаться в комнату триста восемь. Нашедшему, вознаграждение гарантировано». — Я удивлённо посмотрела на Егора.
— Я вообще не понимаю, почему ты этого не сделал в самом начале. Халявные деньги — очень хороший стимул. — Егор пожал плечами под моим удивлённым взглядом.
Мы вернулись в комнату и начали собирать вещи. Разговор не клеился, и мы решили продолжить сборы молча. Ближе к вечеру, когда мы уже готовились ко сну, в дверь комнаты постучали. Я открыл дверь и увидел на пороге бабу Веру, держащей в руках поводок. На поводке переминался с ноги на ногу очень знакомый белый волк, увеличившийся в ширину раза в полтора. Я удивлённо на него смотрел, а тот, в свою очередь, отводил от меня взгляд.