Тем более что последние слова Валенсы мне очень не понравились.
— Вы хотите сказать, что герцог Нариг решил действовать через короля, чтобы заполучить мои земли? — спросил я его, выделив главное для себя из его речи.
— Не только решил, но уже сделал, — ответил мне с усмешкой герцог, — поэтому я и разговариваю сейчас с вами, поскольку в свете нашего знакомства я изменил свои первоначальные планы и теперь готов предложить вам сделку со мной.
— Я слушаю, — с волнением ответил я.
— Нариг много рассказывал королю о несовершеннолетнем юноше, который совсем не следит за своими землями, и по ним спокойно ездят таронские наёмники, которые не только причиняют вред окружающим землям верных вассалов герцога, но и даже убили графа Шарона, — продолжил герцог. — Трудность в том, что юноша несовершеннолетний, а его отец был вассалом секундусом его величества. По закону герцог ничего не может сделать с этим юношей до его совершеннолетия, но поскольку ситуация в баронстве критическая, то нужно, чтобы вмешался король. Так что сегодня на балу король предложит вам, барон, одно из двух: либо вы соглашаетесь на опекунство герцога на срок до совершеннолетия, либо соглашаетесь принять обязанности и права совершеннолетнего и дать клятву верности герцогу Наригу со всеми вытекающими отсюда последствиями, — закончил герцог, внимательно посмотрев на меня.
Это был настоящий удар под дых. И в том и другом случае я мог всё потерять, и не только землю, но и свою жизнь. Опекунство было худшим вариантом, так как я признавался несовершеннолетним и не мог производить никаких действий без разрешения своего опекуна, не говоря уже о том, сколько я проживу при таком опекуне.
Второй же вариант был лучше для меня, но и в этом случае я сначала мог потерять феод. Так как по местным правилам сеньор мог потребовать у вассала вернуть феод, поскольку фактическим владельцем земли вассалов был именно сеньор. Он также распределял феоды между вассалами, и если линия потомства вассала прервалась, то сеньор мог передать феод другому своему вассалу. В моём же случае герцог мог потребовать вернуть ему феод, и тут мне оставалось сделать два выбора: первый — согласиться на это и сразу остаться без земли или же отказаться повиноваться, объявив, что клятва верности расторгнута.
За это пришлось бы поплатиться, поскольку очень скоро к замку восставшего дворянина обычно подходил отряд сеньора для усмирения и почти всегда это заканчивалось убийством как самого восставшего, так и членов его семьи, хотя были случаи, когда замок был слишком хорошо укреплён и тогда, чтобы не вести длительную осаду, сеньор мог согласиться на требования восставшего. Но такие случаи были чрезвычайно редки.
Мой же замок смог бы продержаться в осаде не более нескольких минут, и герцогу об этом было прекрасно известно. В любом из этих случаев я лишался феода, ведь герцог мог и не дать мне феод в другом месте или дать небольшой клочок земли размером с корыто.
Всё это я прекрасно понимал, и, что самое главное, выхода из этой ситуации у меня действительно не было. Теперь осталось узнать, что придумал Валенса.
— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил я его настороженно.
— Вы согласитесь признать себя совершеннолетним, но клятву верности принесёте мне, — уголком рта усмехнулся герцог, — а также отдадите без слов мне свой феод.
— И что я получу за такой, мягко говоря, самоубийственный поступок? — иронично поинтересовался я. — Думаю, я не успею выйти из дворца, как буду уже мёртв.
— Получите две вещи, — спокойно ответил герцог, — жизнь и моё расположение.
— При всём уважении к вашей организации, — усмехнулся я, — я очень хорошо усвоил, что от случайностей никто не застрахован, даже Господь Бог.
Валенса зло усмехнулся и сказал:
— Не разочаровывайте меня, барон, а ведь могу приказать придушить вас где-нибудь в тихом уголке, а уж с королём могу сам договориться о вашем феоде. Вы торгуетесь, а это уже показатель того, что вы реально оценили, что без моей помощи вам не выпутаться из этой ситуации.
— Ну почему же, — спокойно ответил я. — Есть несколько вариантов.
— Это каких же? — саркастически усмехнулся герцог.
— Первый вариант: я признаю опекуном герцога Нарига и уеду куда-нибудь подальше, а по истечении трёх лет вернусь и потребую феод назад.
Герцог, оскалившись, ответил:
— В этом случае вы приобретёте не одного врага, а целых двух.
— Но вам от этого проще не будет, — улыбнулся я.
— А второй? — зло спросил герцог.
— Иду к брату Антонию и предлагаю ему сделку: я предоставляю Ордену серебро моего феода, защищать который, естественно, станут паладины. Думаю, церковь не откажется от месторождения серебра, а противостоять Священному Ордену паладинов вы ведь не посмеете?
Герцог впервые за вечер показал своё истинное лицо и оскалился в злобной гримасе:
— Не забывайтесь, барон, вам ведь ещё нужно выйти из моего кабинета, а палач легко сможет заставить вас подписать нужные бумаги.
Я сразу заткнулся, на герцога было страшно смотреть.
Герцог опять нацепил на лицо маску и сказал:
— Но вы правы в одном, это существенно удорожит мои планы по приобретению земли, что мне чрезвычайно не нравится, хотелось бы обойтись менее расходными вариантами.
— Ваша светлость, — осторожно сказал я, — это ведь были всего лишь самые жёсткие варианты развития событий. Я в основном согласен с вашим предложением, но поймите, я единственный, кто в данной ситуации ничего не приобретает, а, наоборот, потерять может многое, в том числе и жизнь. И если с потерей феода я ещё могу смириться, то моя жизнь мне очень дорога.
— И что вы предлагаете, барон? — поинтересовался Валенса, уже заинтересованно посмотрев на меня.
«Куда же мне исчезнуть на несколько лет? — замелькали у меня в голове мысли. — Нужно такое место, где бы я смог жить, при этом не опасаясь за свою жизнь. К тому же мне нужны деньги, чтобы искать магов».
«Куда? Куда?» — вертелись у меня в голове мысли, нужно было давать герцогу ответ.
«Стоп, а если попроситься послом к гномам?» — пришла в голову мысль, когда я вспомнил о последних сплетнях двора. Мысль зацепилась и стала быстро раскручиваться у меня в голове.
«Дарин — не последний человек в Подгорном королевстве, если что, хотя бы не даст меня покалечить или убить, во всём же остальном нахождение у гномов полностью соответствует моим первостепенным планам — скрыться от мести Нарига и пройти обучение у Дарина и Рона».
— Я присягну вам на верность и отдам вам феод, а взамен вы отправите меня послом к гномам, ну, скажем, сроком на два-три года, — озвучил я вариант, при котором у меня ещё оставались какие-то шансы на успех. Ведь со мной будет Дарин, а он, надеюсь, не даст отрубить мне руки, — и обеспечите меня охраной на время, пока я не уехал к гномам.
Герцог задумчиво посмотрел на меня оценивающим взглядом.
— Ваше предложение, барон, чрезвычайно дальновидно. Если оценить внимательно, то вы убиваете одним выстрелом сразу двух зайцев: находитесь далеко от интриг, и если сможете поладить с гномами, то и получите защиту собственной жизни на это время.
Я кивнул:
— Кроме того, ваша светлость, мне нужно утрясти ещё кое-какие мелочи по поводу управления феодом с вами как с будущим его владельцем, не хочется, чтобы мои денежные вложения пропали зря. Вы, наверное знаете, что, не зная о месторождении, я обеспечил стабильный доход с феода, в отличие от покойного отца, — сказал я, так как действительно обидно было бы вот так потерять всё, чего я добился в течение этих трёх месяцев.
— Мне докладывали о ваших нововведениях, — усмехнулся герцог.
— Я просто сам кратко расскажу обо всех своих начинаниях, чтобы вы убедились, что моим словам можно верить. — И я рассказал герцогу обо всех своих нововведениях и начинаниях. — Когда вы, ваша светлость, запустите две мельницы, то доход с них, а также с постоялого двора будет не только стабильный, но и приличный, — закончил я рассказ.
— Вы сумели меня удивить, барон, — с удивлением сказал мне Валенса после минутного молчания, — теперь я вполне допускаю, что вы действительно могли предложить сделку Ордену. Вам есть что терять.
— Ваша светлость, вы просто на один год оставьте всё как есть, и убедитесь в эффективности того, что я придумал, — с мольбой сказал я ему, — что для вас один год, ведь вы будете заняты разработкой месторождения.
Герцог задумался.
— Хорошо, барон, хоть ваши методы весьма спорны, но один год я дам вашим крестьянам и трактирщику, чтобы они доказали, насколько прибыльными для меня окажутся ваши методы.
— Вы не пожалеете, ваша светлость, — радостно ответил я, ведь я смог защитить крестьян хотя бы на такой небольшой срок.
А когда приеду к себе, чтобы собрать вещи, то обязательно проинструктирую их, что их дальнейшая жизнь будет зависеть только от них самих.
Герцог ещё минуту помолчал, видимо прикидывая выгоды предложения, и потом ответил:
— Хорошо, барон, я принимаю все ваши требования, мы договорились.
Я довольно улыбнулся про себя, всё же из сложившейся ситуации это был самый лучший выход.
«Чёрт с ним, с этим серебром, — подумал я. — Был бы жив, а заработать я всегда смогу, тем более что гнома и Рона я возьму с собой. Да ещё и крестьяне будут в относительной безопасности».
— Ваша светлость, разрешите ещё одну личную просьбу? — вспомнил я о бриллиантах.
Герцог нахмурился, но ответил:
— Какую?
— У меня от отца остались бриллианты, а их в Нумедии невозможно продать. Не могли бы вы подсказать человека, который смог бы их купить у меня? Я сейчас почти без денег, и лишние кесарии перед поездкой мне не повредят.
Герцог заинтересовался:
— Почему не покупают? Камни фальшивые?
— Нет, совсем нет, — воскликнул я, — просто они остались со времён войн с неназываемыми, и из-за огранки ювелиры отказываются их брать.
— Они у вас с собой?
Я кивнул и достал из-за пазухи мешочек, висящий на тесьме, я просто побоялся оставить его на постоялом дворе.