ции тоже не было. Подошел к палатке, брезентовые стенки прошиты пулями в нескольких местах навылет. Внутри никого, только РПК под 7,62, стоящий на сошках, несколько запасных бубнов и шесть тубусов разовых гранатометов. Охренеть, вот было бы весело, если от случайной пули детонировал гранатомет.
Сука! Вот тебе и взяли кордон с налета! Идиоты!
Значит, третий где-то прячется или, еще хуже, сидит сейчас на замаскированной позиции и рассматривает меня в прицел пулемета. Подумав об этом, тут же юркнул обратно в овраг.
– Всем, внимание, в машине никого нет, – приказал я в динамик рации. – Смотрите в оба, где-то должен быть еще один!
Подполз к пленнику, вроде он пришел в себя, смотрит осознанно, хоть глаза и расширены от страха, а кожа на лице белее снега и выпачкана в блевотине. Значит, правильно сделал, что кляп вытащил, а то он уже остывал бы. Ну, что ж, приступим к экстренному допросу…
– Где третий? Тот, что с рацией? – спросил я у пленника, приставив ему к горлу его же нож.
– Он на «секрете» сидел. Там, метрах в ста, есть лежка, – парень кивнул куда-то в сторону.
– А ну пошли, покажешь, – я распутал ему ноги и, придерживая за локоток, потащил наверх. – Где?
Паренек осмотрелся вокруг и указал головой в сторону, чуть левее дороги, там возвышался небольшой холмик.
– На холмике, что ли? – уточнил я.
– Ага, там с другой стороны овраги, он по ним, скорее всего, и ушел.
– А что у него из оружия?
– «Стечкин» был и рация, а еще и шашки тротиловые.
– А тротил зачем?
– Хотели взрывами расширить овраг и оборудовать землянку.
– Понятно, – произнес я, а потом скинул паренька обратно в обрыв. – Лежи там и даже не вздумай шелохнуться или пернуть. Пристрелю на фиг.
– «Газон» ко мне, – приказал я в динамик рации. – Остальным оставаться на своих местах.
Спустился на дно обрыва, подобрал подсумки пленника, забрал полные магазины себе, а свои пустые засунул в его подсумки.
– Слышь, покойник, как думаешь, третий еще там или уже бежит к Бугру?
– Бежит к Бугру, – тут же отозвался пленник, голос его звучал глухо, парень говорил, уткнувшись лицом в песок. – Трусоват он, да и чего ему воевать в одиночку.
– А ты что, смелый? – спросил я.
– Нет, не смелый, я впервые в такую передрягу попал, вот и растерялся.
– А когда людей мучил и насиловал, не терялся? – с неприкрытой злостью спросил я.
– Я никого не насиловал и не пытал. У любого спроси! – огрызнулся мелкий. – Там есть, кому насиловать, Бугор и еще парочка его подручных – психи конченые, они там все и исполняли.
– А ты, значит, белый и пушистый?
– Пусть не пушистый, но людской крови на мне нет.
– А чего ж ты с этими нелюдями связался? Не противно?
– Противно, а что делать, куда поставили, там и стою. Конечно, надо было сбежать, но одному пешком в тайге страшно, да и не был я никогда в таком лесу. А если угнать машину, то догонят, и стану я тогда для них очередным «мясом», еще и всю жопу разорвут на немецкий крест. Бугор – реально пидор с мазохистскими наклонностями.
– Подожди, я чего-то не понял, ты вроде с ними, а вроде и не с ними. Это как?
– Брат мой меня сюда пристроил. В смысле в этот мир, а у него с Бугром какие-то делишки, вот и попал я в эту банду. Вначале в Сосновске тусовался, но там Ковбой, видать, забоялся конкуренции с моей стороны, вот и сослали сюда.
– А чего ж брат не заступился?
– Брат говорил, что временно. Предстояло какое-то глобальное дело, и нужны будут люди для управления производством в будущем, а я вроде как менеджер по образованию. Вот и терпел этих уродов, говорили, что через пару недель захватят поселок с лесопилкой и вернутся обратно в леса, а я и еще парочка таких же останутся управлять и налаживать процесс производства.
– А чего же ты, такая важная шишка, в простые охранники попал и с автоматом жопу на холоде морозишь? – задал я очередной вопрос.
– Лучше здесь весь день сидеть на свежем воздухе, чем в поселке слушать крики о помощи. Бугор в последнее время совсем с катушек съехал, в открытую уже людей мучает. Раньше в лес уводил и там тайком забавлялся, а теперь ему зрители нужны.
– Хочешь выжить?
– Хочу.
– Если нам поможешь, я тебя отпущу. Договорились?
– А что делать надо?
– Позже узнаешь, – ответил я, заметив подъезжающий «газон».
Вылез из оврага навстречу машине. Махнул рукой, мол, вылезайте, безопасно.
– В общем, был у них еще и третий, он сидел вон на той сопке с рацией, она, рация, скорее всего, была со сканером, вот они наши переговоры и засекли. Он предупредил этих, – я указал на труп мужика, которого Валентина застрелила первым, у него на жилете висела рация. – Сейчас этот третий уже бежит в лагерь, чтобы предупредить об опасности, ну или добежит до того места, откуда сможет гарантированно выйти на связь со своими подельниками. Отсюда до их лагеря около восьми-десяти километров, «портативка» на такой дистанции не достанет, так что ему все равно надо бежать к своим. Какие будут предложения? – спросил я у четы Сиротиных.
– Пустить по следу Смерту и догнать гада, – тут же отозвался Иван.
– У него фора в пару километров, – а скорость бега собаки равна скорости бега человека, которого она тянет на поводке. Так что не успеем, – отрезал я. – Тем более, кажется, сейчас дождь начнется.
– Глупость сморозил, – задумчиво произнесла Валя. – Смерта сама побежит, зачем ей поводок? Нужна какая-нибудь вещь третьего, и указать ей, по какой тропе он отсюда уходил. А слабый дождик след не смоет.
– Сделаем, – отрапортовал я. Тут же сунулся обратно в овраг, вытащил на свет божий пленника и озадачил его.
Пленник показал на куртку, что лежала на водительском сиденье «уазика», а потом на едва заметную тропку, ведущую к недалекому холмику.
Валентина в два счета дала обнюхать куртку своей псине, а потом что-то яростно прошептала ей на ухо, да еще и хлопнула на прощание по холке. Собака, пригнув голову к земле, немного покрутилась на месте, а потом побежала в сторону холма, двигалась четко по тропинке, со стороны это было похоже на самонаводящуюся ракету, которая захватила цель и теперь летела к ней, чтобы уничтожить.
– Дальше-то что? – спросил Иван. – Тут остаемся или поедем дальше в наш поселок?
– Как думаешь, что сделает Бугор, когда узнает о нападении на кордон и неудачном захвате нас? – спросил я у пленника.
– Убьет всех пленных, соберет оставшихся боевиков, загрузится на машины и поедет уничтожать лесопилку. Заказ-то он взял, деньги и оружие ему привезли. Меня, считай, тоже не стало, так что у него выход один – выполнять заказ.
– А кто нас заказал? – спросил Иван.
– Вас конкретно никто не заказывал, это уже инициатива Ковбоя и Бугра, а вот уничтожение лесопилки и захват строящегося поселка заказали из Новой Москвы. И то лесопилку, может, и не будут сжигать, я же подробностей не знаю. Возможно, сожгут пару домов, а всех, кого захватят, – в рабство, ну чтобы работали на этой же лесопилке. В Новой Москве, да и в остальных поселениях, стройка идет полным ходом, лес везде нужен. А сколько его гонят в тот мир? Так что захват большого числа работяг и полезного оборудования – дело выгодное. Конечно, никто Бугру не доверит никакого управления, не тот это человек, а вот захватить поселение – это как раз для него. Но не зря же к нему вчера приехали какие-то спецы из Новой Москвы на двух «крузаках», видать, будут его контролировать.
– И много этих самых спецов? – настороженно спросил я. – И что за оружие ему подвезли?
– Четыре человека. Привезли «Шмели», «Олени» какие-то и пулеметы, – быстро ответил пленник.
– Может, «Аглени»? – переспросил я у парня, имея в виду РПГ-26.
– Может, и «Аглени», – не стал спорить тот, – я в этом не разбираюсь, что услышал, то и сказал.
– И что теперь делать? – с тревогой в голосе спросил Иван. – Гранатометы и огнеметы это очень хреново! С опушки леса отстреляются, пожгут там все на фиг и уйдут своей дорогой.
– Вот и я о том же, – задумчиво произнес я. – Есть одна идея. Рискованная! – сразу уточнил я.
– Говори, пока все твои идеи были рискованные, но выполнимые, – поторопил меня Сиротин.
– План следующий: я, Гриша, Валентина на бронированном «соболе» – едем в логово бандосов. Если я правильно представляю расположение их поселка, то можно подкрасться к ним на расстояние гарантированного попадания из гранатомета. Отстреливаемся из трофейных граников, что лежат в палатке, и валим обратно. За руль посадим пленного. Если повезет, то можем ликвидировать весь их арсенал, скорее всего, все лежит в багажниках «тойот». Ну, а остальные на «газоне» чешут во все лопатки к своим в «Энергию». Поднимаете всех на уши, чтобы смотрели в оба.
– Вместо Валентины пойду я, – тут же высказался Сиротин-старший.
– Нет, – хором отрезали мы с Валей.
– Ты должен сохранить детей, – высказалась Валентина.
– Если тебя ранят, не дай бог, то хрен я такого бугая в одиночку вытащу, тем более что ты пока однорукий, – подпел я. – И вообще, давайте быстрее принимать решение, а то мы так не успеем до темноты, – поторопил я Сиротиных с ответом.
Иван покраснел от негодования, но ничего не сказал, а Валентина уже вызвала по рации остальных. Пока Сиротины перегружали детей из одной машины в другую, да еще и скарб перекидывали, вместе с щенками и собаками, я внимательно рассмотрел содержимое палатки и расстрелянной «буханки». Если считать с тем, что было на убитом и плененном бандитах, из трофеев нам досталось: два новеньких АК-74М, одна портативная рация, двадцать набитых патронами автоматных магазинов, один ПМ, три пистолетных магазина, две гранаты РГН, ручной пулемет Калашникова калибра 7,62 с четырьмя запасными «барабанами» на 75 патронов каждый, шесть разовых гранатометов РПГ-26. Еще нашел четыре запасных магазина к пистолету Стечкина, деревянную кобуру – приклад к нему же, цинк патронов 5,45/39 7Н6М, несколько пачек пистолетных патронов 9/18ППО, хороший бинокль, несколько спальников, два блока сигарет и два ИПП немецкого производства. Была еще коробка с консервами, водкой и еще какой-то провизией, но «снайперский» огонь Витька из СКС все это уничтожил, досталось и спальникам, но, в отличие от разбитых бутылок водки, их можно было зашить и отстирать.