– Командир, чего там? Прием, – зашипела рация голосом старшего Черного.
– Учебная тревога. Вам всем двойки! – злобно произнес я в ответ. – Подъезжай сюда, убери на фиг это бревно!
Через минуту КамАЗ вернулся назад. Чернов, опасливо глядя на меня, вылез из кабины, тут же перелез в кузов, где поднял стрелу крана вверх. За спиной у Романа висел СКС. Усов уже был возле бревна, он подхватил опущенный крюк и подцепил его к связке канатов, которыми до этого опутал бревно. Бревно оттащили на обочину, где и бросили.
Подъехал «газон», хоть я не приказывал этого делать. Из четверки моих подчиненных только у Романа при себе было оружие, ну еще его младший брат на поясе в кобуре носил ТТ, хотя мог бы и взять что-нибудь посущественней. Ни Усов, ни тем более Фельдман не озаботились взять в руки оружие. Песец! Не дай бог, нарвемся на засаду, передавят как слепых кутят.
– Е…ный твой… – заорал я матом на присутствующих. Орал долго и со вкусом, пройдясь по родословной всех.
С помощью мата попытался вбить в их головешки основы безопасности при проводке колонны на территориях, где возможны засады бандформирований.
Братья Черновы и Усов молча слушали меня не перебивая, а вот Ростик Фельдман, наш малолетний гений экономики и компьютерных игр, попробовал мне возражать, апеллируя к своему богатому опыту компьютерных шутеров и эрпэгэ. Я вначале было подумал, что он имеет в виду ручной противотанковый гранатомет, но оказалось, что RPG – это ролевые компьютерные игры, короче, зря он начал вякать – дальше я материл персонально его.
Выкричался, отвел душу, приказал рассесться по машинам и двигать дальше. Порядок движения был тот же – КамАЗ с Романом и Усом первым, следом остальные на «газоне».
Видимо, крики все-таки подействовали, потому что Серега держал положенный интервал, а Ростик внимательно вглядывался в плоский экран, на который выводилось изображение с камер, установленных на верхушке кунга.
Я изучал документы и обдумывал, как бы половчее выполнить поставленную задачу. Идей было много, но какая окажется самой лучшей и выполнимой, можно будет решить только на месте. Надо будет во время привала дотошно расспросить Усова об этом главе торгпредства – Гортье, кстати, информации, даже фотографии, в тех бумагах, что передал мне Сиротин, не было. Странно! Вроде и не последний человек, а информации о нем – ноль!
На ночлег мы остановились на большой поляне, которая находилась на удалении от дороги, метрах в пятистах. Здесь было несколько подготовленных кострищ с внушительным запасом дров, рядом протекал ручей, где заботливо обустроили углубление, выложенное камнем, чтобы удобней было набирать воду.
До наступления темноты оставалось еще пара часов, но дальше мы уже не поедем, здесь заночуем. Пока Чернов-старший осматривал окрестности, а его брат готовил ужин, я отправил Фельдмана с топором за дровами, они хоть и имелись в избытке, но правила приличия требовали вернуть столько топлива, сколько ты истратил.
Ну, а мы с Усовым осуществляли оперативное руководство – или попросту стояли и чесали языками, а точнее, я расспрашивал Илью об Сосновске, его жителях, раскладе сил в городе, ну и о Гортье, само собой.
Ус поведал мне много чего интересного и полезного, Илья начал издалека – как образовался город, почему именно в этом месте, кто его заселил первым, как изменялось население за годы, кто правит городом и как распределены силы в криминалитете.
Вначале населенный пункт, в который потом превратился Сосновск, располагался намного ближе к точке перехода, но уже через полгода активного перемещения в этот мир населяющие его специалисты поняли, что жить так близко с порталом невозможно – электрика, компьютеры, рации постоянно давали сбой, люди плохо спали, часто мучились головными болями и галлюцинациями, поэтому Сосновск перенесли дальше. Раньше там был шикарный сосновый бор, который и пошел на стройматериалы для будущих домов.
Помимо того, что Сосновск – был одной из перевалочных баз этого мира, он еще и был нейтральной территорией, которая управлялась городским советом, состоящим из представителей самых крупных корпораций, разрабатывающих этот мир. В пятидесяти километрах севернее Сосновска располагался «грузовой» портал, к которому была подведена железнодорожная ветка, соединенная со старым миром. Удивительно, но за все время существования грузовых «ворот» не было ни единого случая схода железнодорожного состава с рельсов. Видимо, при активации портала металл рельсов играл роль проводника и мостика, соединяющего миры, – такую мысль высказал Усов.
Кстати, именно близкое соседство к порталам и обеспечивало Сосновск и все близлежащие поселения электричеством, которое вырабатывалось при активации портала.
Особого криминала в Сосновске не было, за этим следили силы правопорядка, аналог полиции, как в старом мире, правда, здесь он был организован по принципу американских шерифов – городским советом назначался кто-нибудь из членов совета, выполняющий роль главного полицейского. Система наказания была проста и эффективна – за серьезные правонарушения применялась смертная казнь или ее замена на каторгу, за мелкие – штрафы или порка. К серьезным правонарушениям относились: убийства, разбои, грабежи, повторное воровство, изнасилования, педофилия, работорговля, фальшивомонетничество, торговля и употребление «тяжелых» наркотиков. Каторга назначалась редко, только в пик добычи, когда на рудниках не хватало наемных работников или нужны были «смертники» для опасной работы. Этот мир не отличался особой толерантностью и человеколюбием, все было просто и прагматично. Зато в Сосновске было много чего разрешено: публичные дома, казино, бои без правил, тотализатор, гонки на автомобилях, открытое ношение огнестрельного оружия. По оружию было несколько ограничений: автоматическое огнестрельное оружие, ручные гранаты, гранатометы, крупнокалиберные пулеметы – можно было продавать и хранить дома, но в черте города они должны были храниться либо в сейфах, либо в специальных контейнерах, опечатанных сотрудниками полиции.
– А нам как в город с оружием проникнуть? – тут же спросил я у Ильи.
– Просто, если автоматическое оружие ввозится для продажи, то его переписывают, складывают в ящик и опечатывают. Сорвать печати можно в присутствии сотрудника полиции, который делает это в оружейном магазине, так как продавать оружие имеют право только те, кто купил у городского совета лицензию на торговлю оружием. Ну, а если ты ввозишь оружие для себя, то его оставляют на хранение на пропускном пункте.
– А если ты ввозишь оружие на продажу, но у тебя его украдут сразу после въезда в город? – спросил я.
– Тогда тебя штрафуют в двукратном размере от рыночной стоимости украденного, могут еще и порку назначить, если оружие украли, когда ты был «под синей водой».
– Хитро! – усмехнулся я. – А если потерять не автоматическое оружие, к примеру, пистолет или ружье?
– Так же, штраф и порка, если из твоего пистолета кого-нибудь убьют до того момента, как ты успеешь заявить о пропаже, то окажешься соучастником преступления, а за это расстрел или каторга, которая по сути просто более медленная и мучительная смерть.
Развивая эту тему, Илья рассказал, как устроена судебная система в Сосновске. Никак! Особо никто не заморачивался с дознанием, поиском улик и прочими прелестями старого мира. Если поймали на горячем или есть улики, хотя бы на семьдесят процентов доказывающие твою вину, то этого достаточно для приведения приговора в исполнение. Поймали, к примеру, тебя с наркотиками, тут же жестко допросили, на предмет «откуда дровишки?», ну а как только ты все выдал, так тебя и пристрелили.
Видимо, из-за такой беспринципности и жестокости криминалитет и не задерживался в Сосновске. Бандиты куда вольготней чувствовали себя за пределами городка, частенько случались нападения на проезжающих через Сосновск караванов и колонн. Ну, тут уж кому как повезет, оружие-то есть у всех, а не только у бандитов, часто караваны пользовались услугами охранных фирм, вооруженных не только автоматами, но и крупнокалиберными пулеметами и станковыми гранатометами на бронемашинах.
Про Гортье Илья знал мало, недолго он проработал в торгпредстве – всего пару месяцев, потом он по-крупному проигрался в карты и решил сбежать от кредиторов. Со слов Усова француз больше всего походил на рязанского мужика, а не лягушатника, по крайней мере, говорил по-русски чисто и без акцента и не удивлялся нашим реалиям. В том, что француз вел какую-то свою «мутную» игру, Усов ни капельки не сомневался, слишком богато тот жил, частенько уезжая в Новую Москву или еще куда-нибудь, при этом торгпредство работало и без него не очень хорошо, народ там по большей части ленился и создавал видимость бурной деятельности, отсиживая положенное время, частенько прерываясь на завтраки, полдники, обеды, кофе-чай-таймы или просто покурить на крылечке, могли, загодя сговорившись, укатить на пикник среди рабочей недели. Одним словом – бардак и шатания! Что из этого правда, а что вымысел и какую роль в этом празднике жизни играет глава торгпредства – Жан Гортье, мне и надо узнать, ну и расследовать убийство Шахова.
По ходу беседы я задавал много вопросов, на какие-то Илья отвечал, на какие-то нет. Оказалось, что француз, вопреки сложившимся стереотипам, вовсе не бабник и не любитель вина, пьет в основном водку и частенько выезжает на охоту. А вот это интересно! К сожалению, ответить, где и на кого предпочитает охотиться француз, Илья не смог. А так было бы неплохо устроить засаду за пределами Сосновска, спеленать французика и скоренько его допросить на предмет темных делишек. То, что у него найдутся «скелеты в шкафу», я нисколечко не сомневался, про него уже столько всего наговорили, что можно его смело потрошить, тем более что в этом мире действуют несколько иные нормы права и морали, здесь руки не связаны Уголовным кодексом и вышестоящим начальством.
Когда ужин был готов, из леса вышли Роман Чернов и Фельдман, причем охотник практически за шиворот тащил брыкающегося экономиста. Выглядел гений экономики неважно: на лбу у него набухал здоровенный желвак гематомы, одежда была вся мокрая, а штаны еще и выпачканы в какой-то вонючей жиже. При этом топора и дров у Ростика в руках не наблюдалось.