м новые автомобили. Но зато мы первые в космос полетели и своими ракетами запугали вас до икоты».
А между тем Адам Смит, наконец, закончил свой исторический экскурс и начал вещать на тему, которая меня заинтересовала:
– Наши аналитики ещё тогда просчитали, что советская экономика обязательно подсядет на не заработанные деньги и без их поступления не сможет существовать. В то время, когда наши предприниматели крутились как могли, чтобы делать свои товары конкурентоспособными в реалиях сумасшедших цен на энергоносители, советские производственники увлечённо клепали на своих громыхающих конвейерах железных монстров. Задача у которых была только одна – выдержать, не сломаться во время часового боя, а дальше уже наплевать, в строй встанут новые машины, ну и люди, естественно. Их же тоже готовили как разовый расходный материал. То есть по существу вся система готовилась только к войне, а в эру ядерного противостояния это было безумие. Уж кто-кто, а руководители СССР безумцами не были и ядерного столкновения не желали. Но сделать что-то с существующей государственной машиной не могли. Вспомните хотя бы попытки реформ Косыгина. Система терпела только экстенсивные попытки воздействия (великие стройки, эпопеи с поднятием целины и тому подобное), а технический прогресс допускался только в области развития оборонного потенциала (например, побочный эффект от этого – достижения в космической сфере). Нас такое положение вещей вполне устраивало. Аналитики Бельведерского клуба уже тогда утверждали, что существование СССР является основным драйвером роста и развития всей западной цивилизации. Конечно, так считали не все – были мнения задушить эту империю зла, но, конечно, не военным путём, а возведением железного занавеса и с нашей стороны. Отголоски той борьбы мнений периодически выплёскивались из стен больших кабинетов. А доходчивее всех о последствиях полной изоляции подобной державы написал в своём романе, конечно, фантаст – планида у этих писак такая, копаться в грязном белье и маловероятных событиях. Это был Пол Андерсон. В своём романе он представил, что весь цивилизованный мир прекратил всякие отношения с загнивающей империей зла и даже самые образованные и продвинутые люди были полностью уверены, что на планете изгоев всё пошло прахом. И каково же было всеобщее удивление, когда лет через тридцать один из представителей свободного мира поведал общественности о посещении этой империи зла. Во-первых, уровень жизни народа там стал выше, чем на самых развитых планетах конфедерации, а наука и техника достигли таких высот, о которых остальной мир мог только мечтать; а во-вторых, эта бывшая империя зла не желала возобновлять прерванные связи – считала бывших противников отсталыми и неспособными на развитие.
«Умный человек этот Пол Андерсон, – подумал я, – хорошо прочувствовал общество буржуинов, у них только материальные блага на уме, ноль духовности и полностью отсутствует романтика. Я бы тоже хотел, чтобы Россия оказалась подальше от западных поборников демократии. Тогда бы и у нас всё нормализовалось, и уровень жизни возрос неимоверно. А что? Ресурсы есть, силы на оборону тратить не нужно, и люди бы ориентировались только на свою страну и не искали бы лучшей доли за границей. Всё сюда бы вкладывали и не тащили за бугор. А что касается товаров, произведённых там, – то сначала было бы тяжело без них, конечно, но русский народ смекалистый и если бы знал, что халява кончилась, то сгоношил бы что-нибудь на замену. Естественно, первые образцы были бы топорные, но потом с развитием технологий оказались бы намного лучше буржуинских. Единственная опасность для России, находящейся в полной изоляции, в том, что может найтись хитрожопый дуболом, который заберётся на трон и начнёт всех строить по своему разумению. Ладно, пустое это всё – живём-то на одной планете, и от соседей никуда не деться».
Пока я мысленно обсасывал замечательную фантазию Пола Андерсона, мой собеседник продолжал вещать, и, наверное, несмотря на монотонность речи, Адам Смит умел приковывать внимание к своим словам. Вот и я непроизвольно опять начал анализировать его речь, а говорил он следующее:
– Когда СССР развалился, у лидеров западного мира началась эйфория от такой бескровной победы, а затем жизнь начала преподносить неприятные сюрпризы. Во-первых, элита стран, противостоящих империи зла, расслабилась и стала допускать многочисленные ошибки. Утеря внешнего противника пагубно сказалась и на научных исследовательских программах. Казалось бы, деньги выделяются, процесс идёт, но прорывного результата нет. Одним словом, прогресс забуксовал, и развитие идёт по кругу, а это в перспективе значит регресс цивилизации. Ведь ресурсы планеты заканчиваются, а население Земли только растёт. Более двух десятилетий лучшие умы искали выход, и пришли к неутешительному выводу: без конфронтации человечество не может развиваться. К этому моменту сформировался вроде бы новый достойный соперник – Китай. Но оказалось всё не так просто – не получалось его использовать как конкурента. Восточный менталитет не тот. Не хотели они развивать у себя что-то новое, а по-тихому брали западные ноу-хау и заваливали проклятых капиталистов своими дешевыми товарами. Когда мы поняли, что Китай стал явной угрозой развитию производства, то искренне пожалели о развале СССР. А дело в том, что Китай, не вкладывая ни цента в фундаментальную науку и НИОКР, использовал самые передовые технологии в своём товарном производстве. А учитывая дешевизну их рабочей силы, товары из Поднебесной стали захватывать всё новые и новые рынки. И это начало реально тормозить технический прогресс. Какой дурак будет удорожать свой товар, вкладывая гигантские суммы в научные исследования? Западные государства, не ощущая присутствия явного и сильного врага, тоже не желали тратиться. Избирателю наплевать на фундаментальные научные исследования, эффект от которых если и будет, то через много лет, ему сейчас жить надо и жить хорошо и богато. Он и голосует за тех, про которых точно знает, что эти политики будут заниматься увеличением его благосостояния. Вот на основании всех этих выкладок и было принято решение, помочь России возродиться и занять так нужное человечеству место – драйвера мирового развития.
У меня сразу же полыхнуло в мозгу: ну ты загнул, парниша! Ещё скажи, что и Солнце зажигает Бельведерский клуб. Они решили, а мы, как болванчики, начинаем исполнять их желание! Мания величия у вас, господа! А русские, они ребята простые, пускай и безалаберные, но гордые. Сами решают, куда пойти, куда податься и в каком очередном эксперименте поучаствовать.
Между тем возмутитель моего душевного спокойствия невозмутимо продолжал свою маразматическую речь:
– С трудом, но всё-таки нам удалось подстегнуть экономику России. Самым большим тормозом в развитии был демографический провал. Стимулировать уж очень большой приток мигрантов из бывших окраин СССР было опасно – можно разрушить тот уникальный менталитет славянского населения, который и являлся гарантом того, что Россия станет драйвером мирового развития. Над этим вопросом наши аналитики долго думали. Первоначально был выбран вариант экономического стимулирования роста рождаемости (так называемый материнский капитал), но он, как и предупреждали некоторые специалисты, вызвал, прежде всего, рост неславянского населения страны. А это было чревато изменением менталитета, а кроме этого опасения – процесс занимал слишком много времени. Тогда был дополнительно разработан и радикальный путь. А именно – переселение в Россию этнических русских с Украины. Да-да, смещение Януковича и эта заварушка в Донбассе была инспирирована нами.
– Там масса людей погибло, – воскликнул я, – тысячи безвинных жертв, младенцев на куски снарядами разрывало!
– Да бросьте вы из себя ягнёночка строить! Сами знаете, что история без жертв не делается. И, как правило, под каток этой истории попадают безвинные люди. А становление могучей державы, которая станет стимулом для развития всей цивилизации, это история. К тому же считайте, что люди на Украине гибли, отражая жёлтую угрозу. Да-да, не улыбайтесь! Сами знаете, что многие переселенцы с Донбасса переехали жить в Россию и в том числе на восток страны, где, можно сказать, вдвое увеличили славянское население. За счёт этого диаспора китайцев, которая в процентном отношении к славянскому населению уже начала занимать доминирующее положение, была отброшена далеко в прошлое. Одним словом, ползущая экспансия, по крайней мере, на некоторое время была остановлена. Да и в районах, где уже стало преобладать мусульманское население, значительно прибавилось православных, что тоже положительно сказывается на общем менталитете.
– Ну, спасибо вам, благодетели вы наши, – усмехнулся я, – куда бы мы без вас делись, без таких агнцов божьих!
– Прекратите иронизировать! Я сейчас с вами очень серьёзно говорю. И ещё подумайте, каким методом можно заставить людей сняться с насиженных мест и переехать жить на чужбину? Кстати, деятельность вашей корпорации, а именно искусственная накачка нации генетически здоровыми людьми, прекрасно вписывалась в стратегию Бельведерского клуба. Именно поэтому мы не чинили препятствий и даже более того – оказывали корпорации некоторую помощь. Вы, как отвечающий за финансы корпорации, лучше всех, наверное, это чувствовали.
– Какую это помощь? Все средства, которые корпорация использовала, исключительно наши – ни копейки не пришло со стороны! Всё добыто потом и кровью учредителей!
– Естественно, мы напрямую не перечисляли вам средства, но вы вспомните, хоть какая-нибудь структура мешала реализовывать найденные вами ценности? А это было очень просто сделать, особенно когда совершенно никому не известная корпорация начала планомерно и систематически выбрасывать на не столь уж большой антикварный рынок культурные ценности в больших и неразумных объёмах. Вы же грамотный специалист, и вас хотя бы не насторожил тот факт, что, несмотря на довольно большое предложение весьма дорогих марок и картин, цены на них не падали, а даже наоборот – росли? И что это началось тогда, когда корпорация стала развивать проекты центров материнства. Да на вас тогда даже жёлтая пресса не гавкала, сравнивая этот проект с гитлеровским планом производства «истинных арийцев». Так могу вам сказать сейчас: это наши структуры скупали ваш товар и обеспечивали лояльное отношение общественности и властей к проекту. В связи с этим напрашивается вопрос: если Клуб заинтересован в планах корпорации, то не проще бы напрямую поддержать это начинание? Зачем тратиться на скупку ненужных ему ценностей и на финансирование масс-медиа и общественных организаций? Но есть в этом большой резон: когда люди работают и создают что-то новое, то полученные от кого-то деньги, наоборот, выхолащивают всё новаторство и энтузиазм. Получается рутина – просто работа для получения дохода. Не горят делом, не рискуют потерять всё, но хоть на миллиметр сдвинуть Монблан проблемы. А нам требуется не рутинная работа для отчёта перед спонсором, а результат.