Герта я приставил помощником к градоуправителю — не нравился мне этот желчный старикашка, я решил, что лучше держать его в поле зрения. Да и молодой пусть вникает в дела государственные — не все ж мечом махать, но и извилиной шевелить учиться надобно. Сила уму не противник.
Ночь опустилась на город. Я стоял и смотрел в узкое окно-арку своей спальни. Сквозь дымчатые облака мчались очертания луны. Черепичные крыши каменных домов перемежались с соломенными кровлями глиняных мазанок. Город спал. Воздух под лунным светом иссиня редел. Теплый ветер клонил редкие вязы, торчащие промеж дворов.
Здесь не бывало зимы, нет снега… Здесь только два времени года — лето и лето. Я втянул ночной воздух полной грудью. Запах свежеиспеченного хлеба тронул ноздри — пекарни работали круглосуточно, пополняя стратегические запасы сухарей.
Скоро полнолуние, и я вновь смогу пройти полную трансформацию до второй стадии — до ликана. Лишь раз в месяц я обретал пик своей мощи и неуязвимости. Но Лана наверняка предпочтет в полнолуние не нападать. Прошлый урок она усвоила. На ошибках учатся, а от ошибок лечатся.
Ветерок, нарушив безмятежность ночи, донес дробь лошадиных копыт о тесаные камни мостовой. До центральных ворот почти миля, но я уловил лязг спускных цепей и скрежет откидной воротины. Кто-то прибыл в Даромир.
Я накинул доспехи и спустился в тронный зал. Короля уже разбудили. Тут же мелькало испуганное лицо Вэлора.
— Собрать Совет! — распорядился Солт. — Прибыли воины из сожженного Тереска.
Мы проследовали в совещательный зал, где нас уже ждали трое изможденных солдат.
— Где остальные? — спросил Солт.
— Это все, кто выжил из отряда в Тереске, ваше величество, — выдохнул старший из них, склонив голову. — Орда варгов пересекла приграничье.
— Сколько их? — Солт свел брови, сжав пальцами подлокотники роскошного кресла.
— Мы не знаем, они, словно саранча, покрыли землю…
— В вашу задачу входил подсчет живой силы противника, — сказал я, сверкнув глазами на разведчиков.
— Прошу прощения, господин командор, но ловушки их нисколько не замедлили. Нескончаемым потоком они растеклись по долине, завалив ямы своими трупами, будто не заметив их. Отряд наш погиб почти мгновенно, лишь нам удалось спастись — мы находились за пределами Тереска, добывали в окрестных лесах дичь.
— Сколько дней пути им осталось до Даромира? — спросил я, смягчившись.
— Около недели, мы оторвались от орды — их ход замедляют повозки. Нам кое-где удалось срезать путь…
— Ваше величество! — воскликнул советник Вэлор, сотрясаясь обрюзгшими телесами. — Пока не поздно, прошу, может подумать об оставлении города? Мы здесь, как в ловушке.
— Нам некуда идти, Вэлор, — задумчиво произнес король. — В Астрабане нас ждет то же самое.
— На западе королевства бескрайние горы, покрытые дикими лесами. Там нас точно никто не найдет.
— Там мы сами себя не найдем, — Солт встал, проведя ладонью по лицу. — Превратимся в лесных отшельников и вымрем, словно брошенные псы. Лучше погибнуть с честью на земле пращуров, отстаивая родной край, чем скитаться до самой смерти в позорном изгнании.
— Но…
— Это мое решение! — рявкнул Солт, оборвав толстяка. — Мы примем бой…
Глава 21
Утро разбудило ором петухов за окнами и лаем городских собак. Городской гвалт, нехотя пробуждаясь, набирал силу. Утренняя свежесть втиснулась в распахнутое окно, рассыпаясь мурашками по моему телу. Я выпрыгнул из теплой постели и отжался от холодного каменного пола.
Сиреневое пышное облако недовольно застыло на небе, заглядывая в окно. Ночь уже хирела, но все еще настырно цеплялась за макушки холмов. Солнце выскользнуло на небосклон и первыми лучами, словно пиками, вконец разогнало клочья тьмы.
Я позвал прислугу. Мне принесли кадку с водой и завтрак: дымящегося с золотистой корочкой гуся, кувшин свежевыжатого сока из зеленых яблок и кукурузную лепешку.
Молодая служанка неумело накрывала на стол, украдкой поглядывая на меня, пока я плескался в кадке. Я выскользнул из воды, завернувшись в суконное полотенце. Девушка старательно пилила гуся широким ножом с затертой деревянной ручкой.
Я подошел к столу, промакивая полотенцем непослушные жесткие волосы. Белокурые локоны незнакомки выбились из-под ситцевого платка, сверкнув отражением рассветных лучиков. Белая, словно прозрачная, кожа на изящных пальцах никак не вязалась с образом прислуги. За воротом простенького льняного бесформенного платья блеснула желтая цепочка. Что-то здесь не то… Неумеха, ухоженные волосы и руки, на шее золото.
Я схватил за плечо служанку, приставив к ее горлу кинжал:
— Кто ты? Ты пришла отравить меня?
— Нет, что ты?! — воскликнула девушка, улыбнувшись мне до боли знакомой улыбкой. — Я Даяна…
— Принцесса?! — я разжал пальцы и спешно убрал клинок.
Наконец я узнал дочь короля — видел ее единственный раз на трибунах арены, будучи оборванцем-гладиатором во время поединка с великаном Грэндолем.
— Что ты здесь делаешь? — поднял я брови.
— Обещай не говорить отцу! — мраморное лицо Даяны подернулось пунцом. — Он запер нас с матерью в Центральной башне. Нет ничего ужаснее — потерять свободу. Я часто убегаю оттуда, переодевшись служанкой, и помогаю на королевской кухне — хоть какое-то развлечение.
— Поварихи тебя не узнают?
— Я попросила их молчать, и они не смогли мне отказать…
Я поскреб затылок и задумчиво произнес:
— Я не скажу королю, если пообещаешь не покидать стены замка. Фиморра всегда на шаг впереди, я думаю, у нее есть шпионы и в Даромире. Ты не должна поддаваться своим желаниям, на кону жизнь королевства…
— Обещаю, — Даяна осветила меня улыбкой и выскользнула из комнаты, вильнув упругой статью.
Я вздохнул, глядя вслед принцессе. Теперь я с ней в «заговоре» против короля… Не подобает высокородной особе шлындать по замку в такое смутное время. Здесь, как и в моем мире, девушкам не хватает женственности, а женщинам — девственности.
В один из дождливых хмурых дней пришли варги. Их были тысячи… Орда окутала степи, затмевая чернью звериных шкур полевые цветы. Бой походных барабанов слился с грозовым гулом. Небо словно оплакивало Даромир слезами проливного дождя. Солнце спряталось за свинцом косматых туч, не смея показать вечерние лучи. В долину серой дымкой спустился сумрак.
Я объявил общую тревогу. Королевский легион после рекрутирования части беженцев, насчитывал чуть больше двух тысяч воинов, большая часть из которых ни разу не участвовала в битвах. Ну что ж… Доучиваться придется в реальном бою, вместо двоек — смерть, а награда сдавшим экзамен — жизнь. Первая битва проверит нашу силу, вторая проверит нашу слабость. Победит не сильнейший, а тот, кто останется в живых…
Варги встали лагерем в полумиле от стен Даромира — на таком расстоянии наши стрелы для них не угроза. Сотни шатров из овечьих шкур утыкали степь. Походные костры коптили небо черным смрадом.
Я стоял на башне бастиона и пытался прикинуть примерную численность варваров. Получалось около 5–6 тысяч, но это неточно. Для более верного подсчета я отправил разведчиков, но они до сих пор не вернулись…
От лагеря кочевников отделился всадник. Белое полотно, привязанное к копью, струилось по мокрому ветру.
— Не стрелять в гонца! — махнул я рукой стеновым стражникам. — Открыть ворота!
Откидная воротина, недовольно скрипя, поползла вниз, перекрыв прилегающий ров. Всадник замедлился и нырнул в проем. Я приказал завязать ему глаза, чтобы лишить возможности осмотреть укрепления изнутри. Гонца привели в тронный зал, где Солт уже собрал членов Королевского совета.
Гонцом оказался не варг. Он снял шлем и Солт ахнул. Престарелый воин с высохшим лицом. Его внешность тоже показалось мне знакомой.
— Каливан?! — сверкнул глазами король, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить с трона. — Как ты стал предателем?!
Я вспомнил гонца… Рабовладелец, купивший меня когда-то для гладиаторских боев. Тогда он показался мне правильным «пацаном». Люблю предательство, но ненавижу предателей.
— Ваше величество, — поклонился Каливан. — Я представляю интересы королевы Ланы, дочери короля Эбриана и полноправной наследницы трона.
— Живым тебе отсюда не выйти! — прошипел Солт.
— Смею заметить, ваше величество, если гонец королевы не вернется через час, армия варгов немедленно атакует город.
— Как смеешь ты диктовать условия королю?!
— Прошу прощения, ваше величество, я лишь посланник, я передаю волю королевы. Королева Лана просит вас сдаться на ее милость, и тогда она гарантирует вам жизнь.
— Жизнь в рабском услужении ведьме? Кому нужна такая жизнь?..
— Смею выразить свое мнение, что лучше плохо жить, чем хорошо умереть…
— Мнение предателя — это самое последнее, к чему стоит прислушиваться. Ты бывалый воин, Каливан, ты служил еще моему отцу… Как низко ты пал.
— Я не изменил вашему отцу, его убил Молот.
— Довольно! Убирайся из моего замка! И передай Лане, что ее голова станет достойным украшением в моем охотничьем зале рядом с чучелами хищников…
— Это не все, ваше величество, если вы отказываетесь капитулировать, королева предлагает поединок кровавых клинков по древнему уложению.
На миг Солт задумался. Он провел рукой по седеющим усам, сощурив глаза.
— Ожидай моего решения, — махнул король на дверь тронного зала.
Каливан попятился и покинул зал.
— Что за поединок? — спросил я Солта.
— Жестокий древний обычай разрешать некоторые войны поединком сильнейших воинов. От двух противоборствующих армий отбиралось по лучшему бойцу. Бились один на один. Победитель получал кровавое право беспрепятственно убить сто любых воинов врага, за исключением верховного командования, после чего противостояние, как правило, заканчивалось. Потеря ста воинов для немногочисленных армий в прошлом была критичной, и проигравшая поединок сторона нередко отступала.