Мои клыки скрежетали по броне, когти раздирали латы, пытаясь добраться до плоти. Еще немного, и я разорву сталь. Как вдруг я почувствовал слабость. Ядовитый запах красного порошка забил легкие. Некромант отшвырнул меня от себя. Я вскочил на лапы, приходя в сознание.
Шепча заклинания, рядом с алькийцем стояла Фиморра. Я прыгнул вперед, но тело скосила слабость, и я рухнул на землю.
Звериная злоба накатила на ликана безумной волной. Взрыв адреналина вытеснил из волчьей крови отраву. Я вновь вскочил на лапы, готовясь к прыжку. Но Фиморра, махнув рукой, окутала истерзанного некроманта красной дымкой. Я прыгнул и провалился в пустоту. Ведьма и некромант исчезли…
Ярость пеленой застлала глаза ликану. Темная кровь кипела. Мышцы, обратившись в сталь, требовали разрядки.
Я ринулся на отряд варгов, кромсая их когтями, отрывая головы и выпуская кишки. Кочевники бились до последнего, взяв меня в кольцо. Я перемахнул через их строй, вновь и вновь сдирая с них плоть.
Раны от кривых сабель заживали почти мгновенно — гораздо быстрее, чем у первача. Подоспевшие легионеры с ужасом смотрели на бойню. Никто из кочевников не побежал, вся сотня приняли смерть от клыков ликана.
Спустя несколько минут все было кончено. Красные ручьи бежали по степи, утыкаясь в груды разорванных тел и фрагменты шкур. Никого из варгов не осталось в живых. Лишь найтмар взбрыкивал, нарезая круги вокруг трупов. Я с трудом поборол желание оторвать ему голову.
В три прыжка я настиг найтмара и вскочил ему на спину, вцепившись когтями в черную шкуру. Тот, бешено брыкаясь, попытался сбросить оборотня со спины. Но когти глубоко впились в мертвую плоть.
Я пригнул пасть к уху коня и прорычал на языке ликана:
— Ты такой же, как и я — темный. Старый хозяин бросил тебя, с позором сбежав! Нам нечего с тобой делить… Теперь ты будешь служить мне!
Найтмар фыркнул и остановился, словно понял слова зверя. Когти мои втянулись, кровавая пасть деформировалась в лицо, и ликан обратился в первача.
Ошарашенные легионеры стояли неподвижным строем, не смея шелохнуться. Впервые они узрели ликана.
— Слава командору Молоту! — опомнившись, крикнул Уртон, воздев кверху меч.
— Слава, слава-а-а! — подхватил строй.
Огромный черный конь послушно ступал подо мной, орошая варгов струями крови, падающими с меня нескончаемыми потоками.
Это еще не победа, но наконец я почувствовал истинную мощь ликана в межлунье. Как мне это удалось — я не знаю. Лишь одно понял, когда смерть дышит в затылок, и кровь кипит в пылу битвы — первач вызывает ликана.
Мы вернулись победителями. Но закон поединка кровавых мечей был нарушен. Ведьма вмешалась в исход, и Темный алькиец не повержен. Ничто не дается так дешево, как хочется…
Согласно преданию, нарушившего Закон поединка ждали скитания среди темных. Но если ты и так темный, этим страхом можно пренебречь. Некромант могуч, и лишь ликану под силу его одолеть. Как научиться обращаться до второй стадии в любой момент? Сколько я не пытался — не получалось. Волчья кровь до конца не обуздана мною. Лишь в минуту смертельной опасности она позволила принять мощь ликана. Великое отчаяние всегда порождает великую силу…
Я отмокал от засохшей крови, сидя в купальной кадке в своей спальне. Вечернее солнце играло в белых облачках пара от горячей воды. Вот уже час я плескался в дубовой «ванне», смывая следы кровавых грехов.
Сотни загубленных мною душ уже ждут меня в аду, чтобы поквитаться. Возможно, наш мир — это ад какой-то иной вселенной. Но в ад я не верю… Боязнь мук ада — привилегия верующих. Каждый имеет неотъемлемое право отправиться в преисподнюю своим собственным путем. Мой путь — это путь зверя… путь убийцы. Убей одного человека — и ты станешь убийцей. Убей тысячи — и станешь завоевателем. Убей всех — и тебя нарекут богом.
Вода уже остыла, а солнце спряталось за отроги холмов. Щебет птиц растворился в сумерках. Небо выкатило слегка подрезанную луну. Скоро полнолуние… Я вновь смогу ощутить мощь…
Никто не знает, каковы его силы, пока их не использует. Но использовав раз, назад повернуть нельзя.
Крики и топот за дверью вывели меня из размышлений. Отголоски переполоха гулким эхом прокатились по коридорам замка. Я выпрыгнул из воды и, наскоро обтеревшись, накинул льняную одежду. Доспехов не было. После битвы с некромантом их правили и полировали в королевской кузнице. Обратившись в ликана, я не изменился в размерах. Доспехи на мне трещали, но выдержали трансформацию тела.
Коридор встретил запахом факелов и криками стражников. С кинжалом в одной руке и молотом в другой я бросился к покоям короля. Там уже толпились стражники. Я растолкал живой барьер и протиснулся в просторную палату.
На каменном полу лежал связанный Вэлор. Его лицо расплылось от кровоподтеков.
Солт подошел к пленнику. Тот заерзал, всхлипывая и втягивая голову. Король плюнул на него:
— Не думал, что мой советник вонзит мне нож в спину, а точнее в сердце, — с этими словами король обхватил рукоять кинжала, торчащего у него прямо из сердца, и медленно вытянул окровавленный клинок. — Ты одного не учел — я уже мертв…
Солт метнул кинжал, и тот вонзился в жирное плечо Вэлора. Советник заблажил, а я прыгнул между королем и предателем:
— Ваше величество, он нам нужен живым!
— Пытавшихся убить короля карают на месте! Крыса опоила стражу и, пробравшись ко мне в спальню, всадила в меня кинжал! — гремел Солт.
— Если он пытался вас убить, значит, его кто-то направил. И о своих планах крыса нам поведает, иначе я отрежу ей хвост, а потом и голову.
— Ты прав, оставьте нас! — рявкнул король стражникам. — Часовых в темницу. При первой же возможности сразу отправить их в бой в первых рядах.
Легионеры, гремя доспехами, выскочили из спальни, захлопнув за собой двери.
Вэлор трясся, не смея вымолвить и слова.
— Кто тебя послал? — я схватил советника за горло и чуть приподнял.
— Н-н-и-икто, клянусь! Я хотел убить короля, чтобы занять его место!
— Врешь, собака безродная! — глаза Солта сузились, а голос стал жестким. — В тебе ни капли королевской крови! Даже после моей смерти у тебя нет права занять престол!
Чирк! И лезвие моего кинжала отсекло мизинец Вэлора, словно тонкую веточку.
— А-а-а!!! — от рева предателя заложило уши.
— Говори правду, — ледяным тоном проговорил я. — У тебя есть еще девятнадцать пальцев и другие части…
— Я скажу, все скажу! А-а-а! — слезы прыснули из глаз толстяка. — Она пришла ко мне во сне и велела убить короля!
— Кто?
— Фиморра!.. Королева темных… Грядет Высший Порядок — мир людей вновь подчинится их мощи. Судьба людей предрешена… Им суждено стать рабами, либо погибнуть в муках. Королева Лана обещала сохранить мне жизнь и позволить служить новому порядку.
Вэлор говорил искренне, фанатично закатывая глаза, вздымая связанные вверх руки и разбрызгивая мученическую кровь. Можно было подумать, что он спятил, но я знал, на что способна Фиморра.
— Станьте одними из нас или умрете! — продолжал советник. — Кому вы верите? Людям?! Кто они для вас, спросите себя! Они не смогут дать вам того, что может дать она! Следуйте своим желаниям, и снизойдет на вас благодать — служить темной королеве! Вы всемогущи, пока служите, вы всесильны, пока на пути к обновленному мирозданию! Вы обрящете власть над судьбами! Вы возвыситесь над миром людишек, что копаются в грязи у ваших ног! Они не видят сущего, они увязли в тлене собственных грехов и обречены на рабство! Вы постигнете Высший порядок — ее порядок. Дайте волю своим потаенным вожделениям, которые тяготят вас, загнанные глубоко внутрь! Позвольте страстям обуять душу! Вы…
Бум! Удар моей ноги в пузо вернул Вэлора к действительности. Брякнувшись на пол, он скрючился и заскулил.
— Что ты знаешь о Фиморре? — я схватил толстяка за ухо, приставив к нему лезвие кинжала. — Как ее уничтожить? Говори! Или я отрежу тебе уши!
С лица предателя вмиг улетучилась гримаса фанатизма. Он побледнел, вращая расширенными зрачками и часто дыша:
— Прошу, не трогай меня! Я ничего не знаю!
— Врешь, — на лезвии кинжала выступила красная бусина. — Говори!
— А-а-а! Не надо!.. Ее нельзя убить. Лишь коготь дьявола способен сразить ее…
— Ах ты!..
Я собирался отрезать толстому ухо, но Солт поймал мою руку:
— Постой, Молот!.. Он говорит о черном обсидиане.
— Вулканическое стекло? — я поскреб затылок.
— Говорят, его исторгает сама преисподняя, — король задумчиво посмотрел на Вэлора. — Говори, пёс, как убить ведьму?
— Коготь дьявола вбирает темные силы! — всхлипнул советник. — Тьму поглощает еще большая чернота. Сердце Фиморры остановится, если пронзить его вулканическим хрусталем.
— Откуда тебе это известно? — рявкнул я.
— Мой прадед был известным охотником на Фиморр. Поэтому Лана выбрала меня. Потомок убийцы темных не может сорвать ее планы.
— Ха! — я обхватил голову руками. — Знала бы ведьма, какой ты трус, ни на секунду не встревожилась бы. Ты, мерзкий слизняк, успел предать своего прадеда, свой народ, короля, а потом и Фиморру!
Я взмахнул кинжалом, вогнав его в грудь советника по самую рукоять. Вэлор закатил глаза и, дернувшись, замер на холодном полу.
— Не стоит Фиморре знать, что нам известно ее слабое место, — сказал я Солту, вытирая клинок о парчовые одежды мертвеца.
Мне показалось, как темный сгусток покинул неподвижное тело Вэлора, растворяясь под потолком королевской палаты. Пламя свечей затрепетало, и ветерок пробежал по моим волосам, донося еле слышный шепот всколыхнувшихся портьер:
— Скоро она тебя найдет, Молот…
Утро встретило гулом боевых барабанов. Варвары, словно черные муравьи, ползли к стенам Даромира. Воронье кружило над степью в предвкушении пира.
— Тревога! — крики стеновых стражников взбудоражили город.
Началось… Если мы хотим пользоваться жизнью, многим за это придется сегодня умереть.