– Здорово. Так может, нам и пленные не нужны, с такими-то бумагами?
– Я тут вот чего придумал…
– Говори, – я сделал жест рукой, показывая Зимину, чтобы сел.
– Выходим на связь с нашими. Пеленгатора у немцев, кстати, нет. Уехал два дня назад, куда-то за город вызвали. Так вот. Сообщаем, что попытаемся развернуть немецкие орудия, те, что на Неве, в обратную сторону. Пусть они будут готовы вывести корабли из-за острова и смешать тут все с дерьмом.
– Дополню, – произнес я, – ты хочешь с немцами по радио говорить?
– Ага, прикажем развернуть орудия.
– Думаешь, там одни дураки собрались?
– Так мы немца заставим говорить.
– Надо с нашими согласовать, может, помогут убедить немчуру? Мурат, давай вниз, к Деду. Сидите тихо. Тебя перевязали хоть?
– Обижаешь, командир, – пробасил Вано. – Я его сразу перевязал.
– Ну, вот и отлично. Дуй вниз, Саня, пошли к пленным.
Глава 32
Вот что мы задумали. Дадим немцам дезу, что отряды Красной Армии прорываются с юга, не хватает сил для их сдерживания. Срочно требуется развернуть орудия и ждать точных координат. Огонь открыть сразу по получению данных. А скинем мы им данные по их же товарищам, держащим оборону на берегу Невы. Они двойную пользу принесут. Пока узнают, что своих накрыли, орудия обратно развернуть не успеют, если наши вовремя выведут корабли, то батарее придет быстрый амбец. А там и нам выходить можно будет.
Связались с НКВДэшниками, что помогали нам на «пятачке». Выдали расклад. От них требовалась помощь в имитации атаки по направлению на Шлиссельбург. Майор Бабенко попросил дать время, сказал, что не решает такие вопросы. Договорились о сеансе через пятнадцать минут.
– Серег, надо улицу осмотреть, а ну как заедет кто на огонек. – Очередное здравое предложение от Зимина. – Нам тут еще посидеть надо, какое-то время.
– Дело. Не может всегда так везти. Вано, блин, я даже не знаю, с кем тебе идти. Пойду я.
– Э, командир! – тут же возмутился Мурат. – А командовать, кто будет?
– Мужики, больше некому. Зимин нужен – ему с немчурой общаться, Дед на рации, у Толяна пока опыта маловато, извини, Толя. – Я повернулся к Круглову.
– А я чего? – снова проговорил казах.
– Мурат, у тебя дыра в руке. Весь в бинтах. Ты уж только если накоротке, здесь помогать будешь.
– Да нормальный я, – упрямо возмутился казах.
– Я и не говорил, что дурак. Просто раненый. Сиди и по сторонам смотри. И вообще – хватит уже пререкаться.
– Так-то он верно говорит, – неожиданно поддержал меня Саня. – И, правда, больше некому.
– И ты туда же, – опустил голову Мурат.
– Ладно, выйдете на связь, обговорите детали. Пусть ударят артиллерией и, если есть силы, пусть проведут разведку боем. Если не вернемся через полчаса, выходи на Истомина. Пусть договаривается с флотом и собирают батальон для переправки к нам. Ну, Саня, ты и так все помнишь, чего мы тут придумали.
– Да помню, помню. Ты вот что, Серега, как думаешь, нам когда из города уходить?
– Так нас тут и не держит ничего. Немцев мы тут сами всех не вычистим, данных по обороне гансов полно. Надо вылезать.
– Так ведь не дадут просто уйти? – покачал головой Зимин.
– Ну, придется настоять, – махнул я рукой.
На улицу мы вышли спустя пару минут. Скоро утро, но светлеет поздно, может, успеем до рассвета. Форму «фрицевскую» мы не снимали.
– Командир, а может, на БТРе поездим? – показал рукой на «Ганомаг» Вано.
– Да хрен его знает, остановит кто и чего делать будем?
– Бошки пооткручиваем и дальше поедем.
– Пошли уже, крутильщик. Слышишь, стрельба раздается везде. Может, не обратят немцы внимания, что тут стреляли?
– Так тут же штаб, наверняка припрутся посмотреть.
– Тоже верно. Любопытство возьмет верх. Давай знаешь чего, переставим БТР жопой к дому.
– Чтоб пулемет по курсу стоял? – улыбнулся Здоровый.
– Точно. Если наткнемся на кого-нибудь, вернемся сюда и засядем в нем. Дадим парням время свалить.
Опять крадемся под стенами как мыши. Уже попались два патруля, довольно праздно шатающихся. А вот третий двигался целенаправленно в сторону штаба. Четверо солдат, все с МР-40, рожи уверенных в себе людей – сытые и наглые. Не кутались, подпрыгивая от холода, а чуть ли не чеканили шаг. Мы замерли, не зная, что делать. Убегать было поздно, оставалось напасть, только нужно выбрать момент.
– Лейтенант, думаю, что здесь нас быстро увидят, – прошептал Вано.
– Это ты шутишь так? – спросил я. – Давай в подъезд, там схоронимся.
– Так прямо оттуда и перестреляем их, – предложил Вано.
Я сунулся первым, осмотрелся, никого, подал знак Вано. Быстро прикрыв дверь, мы стали ждать. Немцы появились быстро. Через щель в двери мы наблюдали за ними.
– Еще бы полминуты и – все, – вырвалось у Вано.
– Точно. Смотри, как дойдут до угла – валим их. Там их никто не увидит. Если дадим уйти – будет шум. Они точно к штабу лезут.
– Командир, давай я выйду. Начнем стрелять, я их в подъезде спрячу, может, не сразу найдут.
– Давай, только тихо. Тут и десятка метров нет.
Немцы настороженно приближались к углу дома, уйдя за который мы их потеряем из вида. Вано лег на землю, выставив руки с наганом перед собой. Я устроился в дверном проеме.
Когда упали два солдата, оставшиеся обернулись быстро, но тут же завалились на своих коллег. Классная штука – наган с глушителем. Четыре хлопка – четыре трупа. Я высунул голову в окно, осматривая улицу, а Вано уже тащил за ноги двух немецких солдат. Пока он таскал, я наблюдал по сторонам. Послышался шум. Я тут же пулей подскочил к лестнице и взглянул вверх. Вроде никого. Осторожно дозарядил револьвер, послышался легкий щелчок, Вано сделал то же самое. Со лба стекали струи пота. Аж взмок. Не гляди, что мороз. Я замер, прислушиваясь к шуму на лестнице, и держал наган наготове. Шум не повторялся. Я подождал еще несколько секунд и двинул к двери. Там уже заждался притаившийся Вано.
– Ну чего там? – тихо спросил он.
– Да хрен его знает, валить отсюда надо, – заключил я.
– А с этими что делать? – спросил Вано, показывая на два оставшихся трупа, лежащих на углу дома.
– Давай тащи, я у двери постою, послушаю.
Я не устоял, медленно, осторожными шагами вернулся к лестнице. В подъезде было тихо. От двери послышались звуки волочения. Я быстро подскочил к Вано и помог втащить немцев одного за другим.
– Посидим здесь немного. Может, услышим чего. Да и позиция хороша. Если кто пойдет, мимо нас не проскочит.
В подъезде мы просидели около получаса. Я сходил до верхнего, третьего, этажа, никого не обнаружил. А вот когда мы выползли наконец на улицу, из соседнего подъезда услышали голос.
– Дяденьки командиры. – Я аж подпрыгнул от неожиданности. Мы обернулись. Голос принадлежал мальчонке лет десяти.
– Ты кто такой, – тихо спросил Вано.
– Федя я, Скворцов. Я живу здесь.
– Ты чего, один, что ли? – спросил Вано.
– Да, всех угнали куда-то. Я с бабкой был, так она померла. Вот и сижу один.
– Давно? – спросил я.
– Четыре дня как бабушка померла. Выходить боюсь.
– Ты чем питался-то, четыре дня?
– Ничем, воду из снега топил.
На пацана было страшно смотреть.
– Немцев тут рядом не видел? – решил я разузнать, вдруг парнишка видел чего.
– Так я вам из окна могу показать, где они есть. Они по домам ходили, я прятался. Потом перестали. Я все время их вижу из окна.
– А как ты к нам-то решился выйти, мы ведь в немецкой одежде? – Вано вопросительно посмотрел на мальчишку.
– Так и не хотел, но потом увидел, как вы фашистов постреляли, ну и решил, что вы наши. А чем вы их так тихо убили?
– Пойдем к тебе в комнату, там и покажу, – оборвал я его речь. – А то еще кто припрется.
– Не, не придут, – покачал головой Федя, – они пьяные все. Я видел, как они много бутылок в дом пронесли.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж.
– Эту дверь не открывайте, – показал на первую дверь Федя.
– А что там? – спросил любопытный Вано.
– Бабушка, – мальчик слабо всхлипнул и провел рукой по лицу. Блин, хоронить-то не кому теперь, как он не испугался только с мертвой бабушкой рядом ночевать. Малой ведь совсем. Хотя сейчас, наверное, никого ничем не удивишь.
Малец провел нас в комнату, подошел к окну и указал на соседний дом, стоящий так, что мы с Вано, его никак бы не обошли. У дома стояла пара мотоциклов, грузовик и – ТАНК. Вот бы мы влипли, если бы не парень. Прямо к ним и вышли бы.
– Слушай, Федя, – начал Здоровый.
– Я Федор! – сжав губы, проговорил малец.
– Хорошо, как скажешь, – выставил руки перед собой Вано, – не обижайся. Много там фрицев? Или не видел?
– Вчера меньше стало. Целый грузовик набился, уехали с самого утра. За город, – и Федя показал направление.
– Понятно. Есть хочешь, Федор? – Я снял мешок со спины. Вот хрень спросил.
– А у вас есть?
– Да есть немного, чай ты не крокодил, прокормим, – улыбнулся я.
Здоровый открыл ему банку тушняка и дал кусок хлеба.
– На, лопай. Только немного для начала, а то живот прихватит. Потом еще дадим.
Парнишка сначала глотал не жуя, но после того, как ему Вано объяснил, что не надо торопиться, стал есть поспокойней.
– Значит, пьяные говоришь? – Я задумчиво смотрел в окно.
– Угу, – промычал Федор, уплетая тушенку, – они постоянно пьют.
Я разглядывал дом, в котором жили немцы.
– А не знаешь, почему они этот дом выбрали, а не твой, например? – спросил Здоровый.
– Там женщины остались. Их не стали угонять. В первые дни кричали там громко, теперь тихо стало, – отвечал мальчуган.
– Вано, отойдем в сторонку, – предложил я.
– Не оставляйте меня здесь, дяденька командир, – вдруг запричитал Федя. Вот ведь пацан. Четыре дня с мертвой бабкой жил, а встретил людей и теперь боится от нас отходить.
– Да никто тебя не оставляет. Мы поговорим и вернемся. – Мы вышли в коридор, надо было обсудить, как быть дальше.