— Значит так, Николай. — Привалов скинул с себя верхнюю одежду и выжимал ее вместе со Стыдовым. — Теперь, мы твоя семья. Нету больше того, что мы знали, ни родителей наших, ни друзей, ни дома, ничего. Я не прошу тебя забыть, но свыкнуться с этой мыслью, что ничего не вернуть, надо. Обещаешь?
Чуркин качнул головой. Привалов не совсем поверил этому кивку. Он решил, что со срочниками надо будет провести беседу и чаще приглядывать.
Люди на пенале еще не были знакомы с повадками нового мира. Внезапно начавшийся ливень застал их врасплох. Небеса разверзлись и обрушили копившуюся влагу на людей, верящих в то, что их товарищ жив. Пришлось срочно прятаться и задраивать люки.
Юрий спустился в отсек и застал семью, спящую крепким сном. Видимо, переживания последних дней отняли силы не только у мужской части, но и у женщин и детей. Стыдовы тоже спали, между кроватей, подстелив под себя одежду, чтобы было не так жестко и холодно. Монотонный шум бьющего в железо дождя вводил в глубокий транс. Ему невозможно было сопротивляться. Юрий разобрал сумку, нашел в ней свой банный халат, поблагодарил про себя жену за хозяйственность, бросил его на холодный пол и свернувшись калачиком уснул сам.
Как ни странно, сон одолел всех. Виной ли тому был кислород, которого было в избытке, или же это было расслабление, после долгого пребывания в напряжении, или же это было и то и другое одновременно. Экипаж «ковчега» несколько часов просто дрых без задних ног. А когда проснулся, посвежевший и с новыми силами, почти всем показалось, что произошла перезагрузка, результатом которой стало полное принятие новой действительности. И как следствие этого принятия мозг уже думал, какие проблемы начать решать в первую очередь.
Привалов собрал офицеров, чтобы обсудить ближайшие планы. В качестве места для обсуждения они выбрали внешнюю сторону капсулы. Оделись теплее и выбрались наружу. Юрий вытащил на минутку своих детей, чтобы показать им, как сейчас выглядит то место, в которое они приехали три недели назад.
— Пап, это другое место. Это Черное море. — Простодушно решил Мишка. Мужики засмеялись от такого сравнения.
— А он прав, это же настоящее Черное море, гораздо чернее оригинала.
— Так как этого моря прежде не было, то твоему сыну можно придумать ему название.
— Чтобы отличать его от того Черного моря, можно назвать его Мишкино Черное море. Согласен? — Кузьмин посмотрел на сына Привалова.
Мальчонка засмущался.
— Ладно, идите к матери. — Юрий спустил их в люк Елене.
Супруга не стала выбираться наружу. Посмотрела из люка вокруг, покачала головой и скрылась.
— Как моя Машка, когда я неожиданно прихожу домой выпимши. — Описал реакцию Елены Григорий. — Покачает головой и молчит, до утра терпит.
— Так, ладно, забудем на время про лирику, подумаем о делах. — Юрий решил начать обсуждения насущных дел.
— Мужики, давайте помянем Алексея. Без него у нас могло ничего не получиться. — Предложил Яцук.
— Как?
— Минутой молчания, хотя бы.
Мужики замолчали. Вода билась борт и больше никаких звуков. Природа скорбела вместе с людьми, приумножив ее в миллионы раз.
— Царствие ему небесное. — Первым нарушил тишину Григорий.
— Пусть земля ему будет пухом. — Добавил Кузьмин.
— Прощай, друган. — Попрощался Яцук. Юрий выждал паузу.
— Как думаете, с чего начать? — Спросил он.
— По своей части, я думаю, что надо первым делом проверить радиостанцию. Может быть, остались еще кто-нибудь, всплыли, как мы? Потом, надо будет разобрать один генератор, скорее всего из первого отсека и перенести его в другой конец, для противовеса. Пенал не должен быть затопленным, иначе скоро начнет подтекать через люки, а нам этого не надо.
— Это реально протащить его через весь пенал? — Поинтересовался Юрий.
— Это тяжело, но выбросить его было бы неразумным.
— Он же будет мешать? Там у нас самый жилой отсек.
— Отсеки все равно придется перестраивать. Надо будет делать плоский пол и на него ставить те же шконки, шкафы. Лестницы теперь надо крепить иначе.
— Работы дохрена. — Григорий Стыдов представил, сколько всего надо было переделывать.
— Ну не сидеть же здесь и ждать, когда покажется берег? — Юрий Привалов считал, что их жизнь в пенале может затянуться еще надолго.
— Я считаю, что надо посчитать провизию, и сделать кого-то над ней главным. — Предложил Кузьмин. — Надо рассчитать норму и исходя из нее, предположить на какой срок нам хватит еды.
— Вот, золотые слова. — Похвалил его Привалов. — Неплохо бы какой-нибудь отсек переоборудовать в склад. Разобрать все шкафы, вынуть из них всю электронику и электрику, все равно пусками ракет мы уже не командуем, и забить их провизией.
— Я на всякий случай хотел поинтересоваться. — Осторожно спросил Стыдов. — В УКП стало холодно, стенки то железные, а вода ледяная, нельзя сделать какой- нибудь обогрев?
— Гриш, гипотетически можно конечно, вентиляция работает, только запасов солярки нам пополнить неоткуда. — Ответил Яцук. — Можно было бы в паре отсеков сделать какое-нибудь печное отопление, чтобы дети играли там. Вот только, что жечь?
— Ладно, мужики, мы уже лезем в дебри. Надо начинать с разборки генератора и переделки двенадцатого отсека. Бери Федор себе людей столько, сколько надо. — Привалов решительно встал. — На тебе генератор, а я начну разбирать двенадцатый. Да, еще, Андриян, — Привалов обратился к Кузьмину. — Назначь на наше судно, так сказать, смены вперед смотрящих из срочников и их сержанта. Караулить у них в крови.
— Хорошо. — Согласился Кузьмин. — А как вы думаете, нас будет куда-то нести, течением или ветром?
— А кто его знает? Мы начинающие мореходы, будем постигать науку сразу на практике. — Ответил Стыдов. — Нам бы парус или винт примастрячить, чтобы не болтаться в воде, как говно в проруби.
— А куда ты плыть собрался? — Насмешливо спросил Кузьмин.
— К суше, разумеется.
— И в какой она стороне?
— Все равно в какой, главное плыть.
— Я думаю, мужики, что вода будет сходить в Северный Ледовитый океан и нас потащит туда же. — Решил Привалов.
— Брр, в океан не хотелось бы, лучше на юга. — Запротестовал Шулятьев.
— Тогда надо было служить в западной части страны, там реки текут на юг. — Ответил ему Юрий. — Ладно, хватит гонять пустопорожние разговоры, принимаемся за дело. Раньше обустроимся, раньше в нормальный ритм войдем.
На сутки, пенал превратился в муравейник. Яцук запустил радиоприемник, когда-то работающий на кодированных волнах, а теперь, после доработки, способный ловить средние и длинные волны. На борту, с куском медной проволоки на штанге, стоял Довбыш и ловил волны. Эфир издавал одни помехи. Народ долго вслушивался в них, пытаясь распознать сквозь треск и свист человеческую речь, но напрасно. Надежды на то, что катастрофа случилась местами, не осталось никаких. Чтобы не тешить себя напрасными ожиданиями, теряя время, к приемнику прикрепили Довбыша и еще одного срочника Небогина. Они должны были регулярно проверять эфир.
Стыдовых и Приваловых расселили по соседним отсекам. В двенадцатом отсеке начался полный демонтаж всего. Так как этот отсек единственный был рассчитан на проживание, то в нем оказалось много мебели и коммуникаций. Привалов регулярно беспокоил Яцука, когда не понимал, как разобрать ту или иную часть обстановки отсека.
Туалетный модуль пришлось убрать наружу. Пользоваться унитазом оказалось невозможно. Он был ниже уровня воды и попытки использовать его могли привести к затоплению. Модуль полностью подняли наверх. Яцук пообещал сделать туалет на краю пенала. Пока же в туалет ходили в женские и мужские часы, чтобы не пересекаться. Из всех туалетных принадлежностей имелось только ведро на веревке, которым смывали свои экскременты. Это было ужасно неудобно, как в физиологическом, так и психологическом плане.
Детали генератора переносили по внутренним проходам до шестого отсека, первого незатопленного, потом по верху до двенадцатого. Тяжелый блок цилиндров дизельного двигателя и статор электромотора оказались большой проблемой. Протаскивать их через узкие люки между отсеками было невероятно тяжело. Яцук хотел выбросить их в воду, считая, что они вполне смогут обойтись одним генератором. Поразмыслив спокойно, все же решили оставить. Впереди была полная неизвестность, и лучше было не совершать скоропалительных решений, о которых в будущем можно было сильно пожалеть.
Пенал уравновесился, когда генераторы оказались в противоположных концах. Генератор во втором отсеке, открутили от пола и поставили, как положено, вертикально. Пока Юрий и товарищи прикрепляли мебель назад, к стенам, еще недавно бывшими полом и потолком, Яцук занимался туалетом. На борту пенала имелся сварочный аппарат. Федор сварил станину на самом краю пенала и поставил на нее туалетный модуль. У него не было задней стенки, но от лишних глаз все было закрыто. Народ, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу, спешил опробовать санузел.
— Есть в этом некоторая эстетическая красота. — Признался Григорий. — Любуешься морем и справляешь нужду. Это тебе не в тесном толчке сидеть. Тут полет души.
Трое суток шла перестройка внутреннего пространства пенала. Семьи кочевали по отсекам, терпя неудобства. Частые и внезапные дожди научили людей быстро закрывать люки, а так же дали понять, что пресную воду можно не экономить. Из куска короба вентиляции сделали держатель для бутылок и воронку. За один ливень набиралось до половины всех емкостей.
Все продукты были собраны в первом отсеке, посчитаны и переписаны. Главным по кухне хотели назначить Привалову Елену, но Юрий категорически отказался. Это выглядело, будто вся власть собиралась в руках его семьи. Всякие кривотолки насчет этого могли зародить недоверие в коллективе. В таком ограниченном социуме, как пенал УКП здоровая психологическая обстановка была прежде всего. В итоге, распоряжаться запасами поставили жену капитана Кузьмина, Ольгу. По профессии она была бухгалтером, и учет уже въелся в ее подсознание. Ольга сразу сделала карандашом на стене таблицу расхода продуктов. При оговоренной норме потребления, их хватало на полтора месяца.