– Провожу разделение на пятерки, – проговорил искин. – Получилось шесть полных пятерок, командиры назначены по дате производства, последнему из экзоскелетов не вошедших ни в одну из пятерок придан статус вашего заместителя, в случае гибели командного скафандра, ему будет разрешено взять управление командой на себя. Транспортировка в лифте пятерками признана нецелесообразной и опасной. Довожу до вашего сведения, что сейчас все экзоскелеты находятся на подвижной платформе, и поэтому могут передвигаться вверх и вниз. Спуск вниз возможен только по команде с вашего модуля. Если оператор считает возможным и правильным такое передвижение, то он должен дать команду на спуск.
-Даю команду, – сказал я, так и не поняв, о какой подвижной платформе искин говорит. Возможно она находится где-то рядом, и я просто об этом не знаю? Что ж, поиграем так, как он говорит. Мне же команду дать как два пальца об асфальт, я вообще крутой! –Спускаемся вниз.
И тут же пол рухнул вниз. Вот это да! Я же и правда не предполагал, что мы находимся на платформе огромного лифта. Даже не знаю, как он работает. Но с другой стороны, должна же была предусмотрена какая-то возможность отправлять скафандры в причальный док. Я уже давно понял, что те, кто строил эту орбитальную станцию, обладали невероятной мощью и разумом. Как можно добиться, того, что все продолжает работать после нескольких тысяч лет эксплуатации? И где-то имеется нескончаемый источник энергии, нам бы так научится строить. Впрочем, о чем это я?
Когда платформа добралась до причального дока, опустились на его пол, под нами что-то противно и громко хрустнуло – кажется, ивры не ожидали того, что можно вот так попасть в док, и часть, пусть небольшая, попала под этот опускающийся вниз лифт. Если честно, то и я не ожидал ничего подобного. Я думал, что мы остановимся где-то рядом, и до дока станем добираться на своих двоих. А еще платформа похоже раздавила гнездо, которое я сбил на молниями пол дока, потом что край его я заметил, когда посмотрел вниз, себе под ноги –благо, мой командный скафандр находился на краю. А еще я заметил стоящих вокруг ивров, они что-то стрекотали, должны быть пытались сообразить, что происходит. Этот момент временной растерянности ни в коем случае не стоило упускать.
– К бою! –заорал я. –Внимание перед нами противник!
Причальный док осветился множеством прожекторов, которыми были оснащены экзоскелеты, искины получили команду и готовились ее выполнять. А я только сейчас осознал, насколько этот док громаден, он был явно равен трем-четрыем футбольным полям. Ослепленные насекомые замерли на месте, не понимая происходящего, но времени на осознание происходящего я им не дал и громким командным голосом скомандовал, точнее заорал:
– Огонь по иврам! Пленных не брать!!
Что тут началось!! Практически в ту же секунды все тридцать два скафандры изрыгнули огонь, часть произвела отстрел молниями, остальные использовали плазму. И эти ребята -экзоскелеты работали командой, двое стреляли молниями, трое плазмой, а потом менялись, и в результате не тратили время на перезарядку. Очень умно и правильно. Я даже возгордился собой, таким умным и предусмотрительными командиром. Впрочем, второй перезарядки не потребовалось, мы уже на первых минутах выкосили большинство ивров, и теперь на полу повсюду лежали дымящиеся сгорбленные тела.
– Занять оборону, – приказал я. –Контролировать все входы и выходы. Добить раненых!
На самом деле я конечно не рассчитывал, что они это исполнят, но видимо данная диспозиция была запрограммирована, потом что две пятерки перекрыли тот вход, по котором мы в этот док входили с Ворком, а остальные расположились вокруг меня спинами внутрь, используя какой-то вариант круговой обороны. И вот только я собрался двинуться дальше к виднеющимся вдали странным сооружениям, как раздался дикий вопль Вики:
– Ты что творишь?!! – Я оглянулся и увидел свою милую, выползающую из-под тела насекомого. Выглядела она, прямо скажу, не очень хорошо. Все ее тело было перемазано какой-то зеленоватой жидкостью –вероятнее всего кровью ивра. Лицо было бледным, губы и руки тряслись, как в нервном припадке. – Ты чуть не убил меня!!!
– Ты же сама решила пойти со мной, – попробовал оправдаться я. – Я тебя с собой не звал. И сама заявила, что никуда не пойдешь.
– Мне плохо, – она опустилась прямо на пол, ее вырвало, и она разрыдалась. – Ты убил меня. Зачем?!!
О тот господи, что создал этих женщин? На фига?!! Ты же видишь, что с ними происходит? Сломанный ноготь –трагедия, перемазалась кровью – полная гибель всего человечества. И главное, ничего же им не объяснишь. Сначала они лезут за тобой в самое опасное место на космической станции, а потом кричат, что ты их убил, хоть видно же – на ее теле нет ни одной раны.
Я выматерился про себя и приказал искину выпустить меня из скафандра. Искин проделал нужные процедуры, пена ушла, а я вывалился на пол, опять ударившись спиной, и в очередной раз убедившись, что эти экзоскелеты предназначены не для людей. Вскочил с пола, надеясь на то, что падение командира не скажется на моем авторитете у команды, и пошел к девушке. Пришлось идти преодолевая горы трупов ивров, подсказываясь на их кишках и крови. До чего же это было страшно и противно! Я хоть и асенизатор, и вонь для меня привычна, но этот отвратный запах буквально доходил до кишок, едва сдерживался от того, чтобы меня не стошнило
В скафандре у меня такого ощущения не было, там я действительно ощущал себя как в танке. По пути к девушке я начал понимать, что испытала Вика. Действительно, она получила самый настоящий кошмар. Настоящий фильм ужасов. Вокруг огромные костлявые фигуры Ивров, с громадными, острыми жвалами, эти фасеточные глаза, в которых отражается все вокруг. Эти длинные руки с острыми когтями-крючьями на концах, и все это отражается в мощных прожекторах. Да тут любой с ума сойдет. К тому же, до этого она никогда не видела Ивров, никогда не была близка к смерти, это для меня всё тики-так. Когда умираешь каждый день, относишься ко всему иначе. Ну и надо признать, я был в танке, а она оказалась перед нападающими насекомыми, да еще не ожидая этого. Могли ее убить? Да еще как! Я бы даже не успел понять, как ее бы порвали. Хорошо, что она находилась в строю скафандров, и они не допустили Ивров к ней. Ну, или почти не допустили…
Я обнял Вику. Нет смысла в словах, если девушку трясет как в падучей. Слова она не воспринимает, они для нее как звуковой фон, а вот объятье важно, оно помогает ощутить человеческое тепло, и участие. Кстати, Вика была холодна как лед, по крайней мере такими были руки и ноги, зато щеки горели. Сразу почему-то мне вспомнилось, как Суворов отбирал солдат в опасный рейд, тех выстраивали перед ним, а потом над ухом стреляли из ружей. Те солдаты, что бледнели, он браковал, зато тех, что краснели, брал с собой. Это потом ученые выяснили, откуда происходит такая реакция. Оказывается, у человека, как вида, существует два типа реакции на опасность: прикинуться мертвым, либо убежать и сражаться. У первого типа – кровь отливает от мозга, они обычно падают в обморок, когда что-то рядом случается, и лежат полумертвыми.
У второго же типа, наоборот кровь приливает к мозгу, чтобы человек лучше соображал, естественно, при этом она отливает от рук и ног. Эти в обморок не падают, наоборот становятся суетливыми и взволнованными, превращаются на какое-то время в электровеников, сбрасывая накопившийся адреналин. Таких еще называют психами в мальчишеской среде. Ты еще не понял, что происходит, а он уже лезет в драку, размахивая кулаками.
– Ты же пошла со мной на войну, – сказал я, гладя ее по голове. –Неужели ты не знала, что на ней убивают.
– Зачем ты это сделал? – Она с такой силой обняла меня, словно хотела вползти в меня, стать со мной одним целым, у меня даже ребра затрещали.
– Почему ты так со мной поступил?
Истинно женская логика, сначала она говорит, что пойдет с тобой на войну, чтобы ты не говорил, а когда эта война наступает, она начинает биться в нервном припадке и кричать на тебя, что же ты такое с ней сотворил. Интересно, а как женщины воспринимают войну? Как сражение мужиков на арене, а себя сидящими в вип-ложе и с интересом глядящих на происходящее? Наверное, так, если судить по ее реакции. Ну, может быть она еще воспринимала себя абсолютно неуязвимой и очень крутой. А тут вдруг сначала под ней проваливается пол и прежде, чем она начинает что-то понимать, на нее валится, разорванный в клочья ивр, брызжет кровь, трещат кости, и воняет как на скотобойне. Больно, страшно и гадко.
Увы, так всегда бывает в бою Война – это удел мужчин, нас к ней готовят с детства, мы деремся между собой, и быстро понимаем, что каким бы ты крутым не был, всегда найдется кто-то старше и сильнее, от которого огребешь по полной программе. Нас учат отвечать за свои слова, поэтому мужчины редко оскорбляют друг друга, так как всегда может прилететь кулак в ответ, и будет больно. Мужчина вообще отвечает за свои слова, у нас так принято. А вот женщины нет. Мы решаем свои проблемы между собой кулаками, они болтовней, и для них слова лишь средство общения, интриг и решения конфликтов, поэтому мужчины и женщины друг друга не понимают.
Для женской половины большинство слов пустой звук, за которыми ничего не стоит, часто они даже не понимают их смысла, для нас же это всегда что-то важное.
Мы разные, и самое глупое, это когда мужчина пытается вести себя с женщиной, как с равным себе, и требует отвечать за базар. Во-первых, она не ответит, а если ответит, то соврет. Я уже говорил, для женщин слова лишь музыкальные звуки, поэтому они могут врать тебе в глаза и не краснеть. Они вообще могут не замечать, что врут. Для них это норма. Встречаются, правда очень редко, умные женщины, которые отвечают за свои слова, но поверьте, это работает лишь до первого жестокого жизненного потрясения, и обычно после этого вы вдруг обнаруживаете рядом с собой вместо надежного друга истеричную лживую дуру. Такими они придуманы богами.