Оказывается процесс воспитания может быть таким… вкусным.
Глава 26. Надежды
– Ссашшин, – меня ждал Леон, когда я по его приглашению, зашел после завтрака в кабинет.
Он протянул мне конверт.
Внутри карточка с чипами и идентификаторами. Мое свидетельство о регистрации в Земной Коалиции. Ссашшин Мар. Наагшайрас. Возраст пятьдесят пять лет, его определил Лансей на днях. И моя фотография.
Мелкая пичуга весь вечер подначивала меня насчет возраста. В отместку я довел ее ласками до сумасшествия. Аделин ерзала подо мной, хныча, умоляя утолить ее пробужденный мной голод.
– Люблю тебя, – шептала она после, переводя дыхание.
– И не смущают тебя отношения с «пенсионером»? – я не мог сдержать ехидство в голосе.
– Я буду заботиться о тебе, когда ты состаришься, – хихикала неугомонная птаха. И делилась: – Думала, тебе лет тридцать пять. Но учитывая ваше долголетие, не очень удивилась. Я так часто чувствую себя рядом с тобой наивной глупышкой. И мне сложно понять, почему ты, такой красивый, сильный и умный, обратил внимание и полюбил меня?
Аделин, как всегда, говорила то, что думала. А я понимал, что и через много лет хочу видеть ее рядом с собой.
В чем-то с ней было сложно. Я не тот, кто охотно, постоянно говорит о своих чувствах. Не боялся этого, но предпочитал показывать их делом. Моя же женщина нуждалась в словах. Я видел, как уверенность покидала ее, если я молчал, поэтому ради нее я готов был дать ей это.
Но не был согласен терпеть ревность, скандалы, недоверие. Мое слово и обещания не пустой звук, и постоянно ставить их под сомнение являлось для меня недопустимым в построении отношений на долгие годы. Пока что птичка держалась, и следующая неделя прошла в благостной тишине. Я работал, тренировал своих подопечных, Аделин готовилась к экзаменам. Марзия тоже не проявлялась.
Расслабиться полностью и наслаждаться жизнью мне мешали две вещи.
Я не продвинулся в расследовании ни на кончик хвоста. Предатель затаился на время активных поисков и устранения дыр в системе безопасности.
И с моим делом было все глухо. Я опробовал разные запросы и методы поиска из доступных мне, но так и не добился успеха. Шайрасы так долго прятались, тщательно скрывая любые све́дения о своей расе, а теперь мне это мешало. Если мой доступ охранной службы давал существенно больше информации в Земной Коалиции, то по Змеиной Империи были доступны только общие данные.
Я ждал приезда на сделку шайраса и человека. Но те не приехали в оговоренный срок, очень извинялись, но на несколько дней отложили свой визит по семейным обстоятельствам. Я верил, что шайрас, являющийся важным гражданином Империи, способен помочь в розыске меня самого.
Если ничего не изменится за ближайшие месяцы, я, как и обещал, сопровожу птичку на Землю. Дождусь результатов вступительных тестирований и либо оставлю ее там, либо доставлю домой на Мару, и сам отправлюсь на Паталу. На месте, в Империи Шайрас мне помогут. Я верил.
Чем ближе лето, тем становилось жарче.
– Хочешь на пару дней в Салато? Я научу тебя плавать, – соблазнял я птичку. – Возьмем с собой скрипку. Вкусной еды. Мы можем безболезненно отлучиться. Работа движется как нужно, без меня легко справятся.
– А папа? – сомневалась она.
– Если ты согласна, я поговорю с ним, – и отправил сообщение Леону о желании встретиться с ним в его кабинете.
Леон после недолгого сопротивления, согласился, но с условием, что наверху перед спуском в долину, останутся люди, которые показали себя лучше остальных. С сожалением я вынужден был поддаться. А я уже размечтался, как закину голую птаху в теплые воды каньона. Но я понимал его опасения, неделя спокойной жизни вовсе не означала, что все позади. Сольвенти со своим приспешником Тотти так и не были найдены. Я утешался тем, что домик на дереве будет только в нашем распоряжении, как и Ледяная долина.
Аделин воодушевленно собиралась, получив одобрение отца. Я тоже пребывал в предвкушении. В усадьбе Морелли не удавалось полностью почувствовать себя комфортно. Все же он родитель девчонки и хозяин дома. Я часто одергивал себя в попытках подавить Леона по каким-либо вопросам. Старался добиваться всего аргументами. Не скрою, без манипуляций не обходилось, я делал так, чтобы он принимал нужные мне решения, думая, что совершает их сам.
Долго я здесь не протяну. Выполню, что должен и обещал, а там уже решу куда улететь, не возвращаясь на Мару. Нынешняя работа в усадьбе и защита Аделин, погасит мой долг перед Морелли за все то, что они сделали для меня, выдав такой щедрый аванс. Об этом мы договорились с Леоном.
Совместные ужины в общей столовой стали привычны. Никто больше не задавался вопросом, почему начальник охраны трапезничает с хозяевами Мары. Начавшиеся сплетни быстро погасли, не без моего участия. Аделин Морелли, моя женщина с планами на совместное будущее. Теперь обсуждать было нечего, и жильцы усадьбы переключились на шайрасскую персону. Они до сих пор не понимали, кто я такой, откуда взялся и как втерся в доверие к хозяину. А мне было до неприличия плевать на разговоры за спиной. Пусть обсуждают и ломают голову. Я и сам бы хотел знать, откуда взялся в Коалиции и что делал в системе Глизе.
Сопоставив время, стало несколько понятно, почему я оказался в «Дельте». Почему не в «Хирунди», или «Ласточке» на всеобщем языке Коалиции. Договор не был подписан на тот момент. И еще больше меня удивляла и злила одновременно, маленькая пичуга – так немного времени прошло со дня объявления о союзе двух рас, а она не побоялась и оставалась со мной наедине, доверившись. А если бы я оказался подонком? Человеческие женщины очень привлекательны для шайрасов, даже без намерений образовать пару. Внутри нашей расы браки тоже не редкость, как и полноценная связь, но как притягательны человеческие женщины – не передать: их запах, кожа – сводят с ума. И ноги. Особенно когда нааги находятся в змеиной форме.
Так и я, несмотря на всевозможное сопротивление и здравый смысл, не смог противиться тяге к Аделин. А учитывая ее интерес и ответное ярое желание, у меня не было шансов. В отличие от других женщин в усадьбе, хозяйка луны будила во мне те самые звериные инстинкты, побуждающие обладать и присваивать.
Мысли об этом снова раззадорили меня, ужин растянулся на бесчисленное множество минут. Я пожирающим взглядом смотрел на Аделин, плохо понимая, что ем. Окончательно соберемся завтра утром. На время после ужина планы были одни – любить свою птаху. Утолить жажду обладания и успокоить бунтующий организм.
Мне пришлось сосредоточиться на ужине. Очень вкусно приготовленный рис с овощами и дарами моря. Морепродукты относились к тому немногочисленному продовольствию, что доставляли на Мару, а не разводили здесь. При составлении охранной сети я понял, насколько Аделин приуменьшила масштаб выращиваемого на Маре.
– Шайрас прислал новые даты для визитов, я согласовал. Мистер Хан и Мистер Сул прибудут через четыре дня, – привлек к себе внимание Леон. – Вы как раз вернетесь из Долины. И еще. Готовьтесь к поездке на Глизе. Полетите с Аделин на неделю, как только наши гости уедут. Семья Руссо жаждет встретиться с внучкой и помочь в делах с Сольвенти. И по твоей проблеме тоже, Ссашшин.
Не стану отпираться. Поездка будет полезна для Аделин. И для меня может таковой оказаться.
– Руссо в дни вашего присутствия у них пригласят мэтра Саерри, птенчик. Он даст тебе уроки по скрипке, – шокировал Леон свою дочь, судя по ее широко распахнутым глазам. – Твой прадед Сандро с ним уже договорился, и мастер с удовольствием займется обучением талантливой внучки Руссо.
Ошеломленная Аделин прижимала ладони к лицу, названный мастер был знаменитостью в музыкальном мире.
– Они сговорились пока на пять уроков, мэтр Саерри в должниках у семейства Руссо. Мастер уже много лет преподает очень выборочно, как правило артистам Земного Большого театра на Глизе. Начнете с пяти занятий, а там… может, он будет обучать тебя дальше. Все меньше желающих заниматься живой музыкой, дочка. И твое стремление поступить в Консерваторию Земли говорит мэтру о серьезности твоих намерений.
– Папа, спасибо тебе! – растроганная птичка оставила ужин и бросилась обнимать отца.
– Ну хватит, дочка, это не только меня нужно благодарить, – бормотал смущенный Леон.
Сложно представить, сколько душевных сил требуется Леону, не только не мешать, но и активно помогать в достижении мечты единственной наследнице Морелли. Чьи надежды лежат в совсем другой плоскости от многовековых ценностей и дел ее семьи.
Завершали мы трапезу привычным чаем, Аделин снова ерзала на стуле, я видел, как мучительно она хотела что-то спросить. Ну же, птичка. Не томи.
– Папа, – робко начала она, не отрывая глаз от чашки. – А мама… она сейчас тоже там? – Еле слышно закончила девчонка.
Леон сжал кружку до побелевших пальцев, я боялся, что тонкий фарфор разлетится на части в его не мелкой кисти.
– Мама на месте, – темнея лицом, ответил он. – При желании ты можешь общаться с ней… – Морелли открыл рот и снова закрыл, явно передумав говорить дальше.
– Я просто хотела знать, будет ли она там, – отрешенно шептала Аделин, размешивая в чашке несуществующий сахар. – Не знаю, получится ли у нас… общаться… Мне бы хотелось увидеть ее, но желает ли она… видеть меня…
– Она хочет дочка, она хочет…
Мысли о матери птички вызывали во мне злость. Да и к слову, Леон тоже не способствовал их воссоединению. Его обиды можно понять, как и отсутствие веры. Но прошло столько лет. А как бы я поступил при таком раскладе? Нет, не мог я их осуждать. Оставалось радоваться текущим изменениям. И может, спустя некоторое время, мелкая пичуга больше не будет чувствовать себя брошенной? Время, как обычно, расставит так как нужно.
– Кого ты берешь с собой к каньону? – переключился с болезненной темы Морелли.
– Роберти и Асана, – тут же ответил я. С ними я определился быстро, как только зашел разговор о сопровождающих. – За старшего в охране усадьбы останется Кахир.