Тогда я и заметил, что нижняя часть капсулы спилена под хвост. Тот свободно проходил через нижнее отверстие и лежал на кресле, подвинутом вплотную. Мысль, что Леон и доктор пожертвовали целостностью капсулы, грела меня.
В голове всплывали хаотичные нецельные обрывки сна, что я видел будучи больным. Точно не мог вспомнить, что мне снилось. Но послевкусие было таким тяжелым и гнетущим… и лежало где-то в районе груди чугунным комом.
– Первые сутки были самые сложные. Потом уже стало ясно, что риски для тебя позади, и мы расслабились, стали ждать, когда очнешься. Тебя спас твой яд и регенерация шайрасов. Допускаю, ты бы выжил и без нашего участия. Не могу знать точно, но предполагаю. – Голос доктора вывел меня из попыток соединить сон в целое. – Можешь сесть. Резко не поднимайся.
Я осторожно принял полусидящее положение, нещадно отъезжала голова. Пока и речи не шло о резком подъеме.
– Но ждать, и ничего не предпринимать мы не могли, старались сделать все, чтобы помочь организму справится. В тебя много коктейлей и питания влил, белок все время обрушивался. Я так понимаю, это связано с вашими особенными процессами регенерации. – Лансей мне протянул стакан с жидкостью и трубочкой.
– Да. Дело в регенерации, мы всегда подкрепляемся специальными концентратами после травм и трансформации, – ответил я все тем же хрипящим голосом. И принялся за выданный мне напиток.
Жидкость была не очень приятна на вкус, но утоляла жажду и смачивала саднящее горло. Глотать сразу стало легче.
– Расскажите мне, что вы нашли? – обратился я к доктору и обернулся на звук открывающейся двери и шагов. Хозяин Мары пришел.
– Тебя отравили, Ссашшин, – ответил вместо доктора Леон, приблизившись. Между бровей морщина стала глубже. И седых волос прибавилось за дни, что я спал.
Я понимал, что это не из-за меня.
Отравить могли и самого́ хозяина, и Аделин.
В его доме по-прежнему было небезопасно. А это являлось и моим упущением.
Ясность ума восстанавливалась, и воспоминания вечера, когда от меня хотели избавиться – тоже.
– Я знаю, кто это, – сощурившись, уверенно произнес я. – Знаю точно – кто отравил меня. И мы сделаем так, что он выдаст нам и Сольвенти.
Совещаться по поводу происшествия и дальнейших планов мы остались в гостиной наших комнат.
Я испытывал слабость, поэтому сидел, развалившись в глубоком удобном кресле. А рядом, плотно притеревшись, замерла птичка. Не помня точно свой сон, знал, что там я ее потерял. Ощущал это так остро, будто наяву. Что пережила Аделин, глядя на меня лежащего без сознания, едва дышащего, я только догадывался.
Все время наклонялся к макушке темных волос, вдыхая ее аромат, и не мог надышаться.
Леон, похоже, окончательно смирился и не обращал внимания на то, что мы не соблюдаем дистанцию. Я же старался не нервировать его лишний раз, достаточно невинно, но крепко обнимал птичку одной рукой за плечи.
– Предлагаю подключить Роберти и Асана, и приступим, – взял в свои руки дело я.
Леон сам вышел за дверь и пригласил этих двоих.
– Вы теперь дежурите вместе? – удивился я. – Кто тогда стоит во время вашего отдыха?
И мужчины назвали охранников, из тех, что тоже получили мое одобрение.
– Все в сборе, начнем. Вы определили действующее вещество?
– Мы не смогли, – сконфуженно озвучивает Лансей. – Токсикологическое исследование показало, что твой иммунитет успел разложить его на безопасные компоненты и частично вывести. Анализатор не выдал нам готовую форму яда. Предполагаю, что отравитель понятия не имел, насколько эффективно шайрасский организм нейтрализует опасные вещества. Как и я только сейчас познаю ваши столь интересные способности, – признался доктор.
Ничуть не удивляюсь этому. Шайрасы показались людям. Но как на ладони открывать свои уникальные особенности, не очень разумно. Они могут спасти жизнь не одному шайрасу. Как и мне сейчас. С ходом времени наши способности станут доступной информацией, но пока расы притираются и адаптируются друг к другу, это ни к чему.
– Я определил по симптомам. И лечение применил общее в таких случаях. Но повторюсь: человек бы погиб. У меня нет направленного антидота, и я очень сомневаюсь, что успел бы обнаружить яд и изготовить или найти нейтрализатор. По слегка поврежденной слизистой я заподозрил, что токсин был принят с пищей, но спустя час в капсуле, от дефектов уже и следов не осталось. А искать точки от инъекций на тебе было совсем бессмысленно, – развел доктор руками.
– На всякий случай мы готовили еду, привезенную с ферм. Что-то я привозил готовое. Я подумал, что дождусь твоего пробуждения, и мы вместе определим порядок действий. Чтобы не вызвать подозрений, персоналу кухни огласили версию о дегустации новых образцов продукции и желании Аделин кухарничать само́й. А так как дочь увлекается готовкой временами, никто ничего не заподозрил. На любые вопросы о тебе отвечали, что ты тяжело болен. – Леон встал со своего места и подошел к большому столу с переносной плитой и разными кухонными приблудами.
И принялся за заваривание чая.
Пока я лежал в капсуле, он распорядился оборудовать в нашей гостиной компактную кухню. Хозяин Мары, порой страдая приступами беспечности, в целом вел себя очень благоразумно.
– Марзия тоже ошивалась рядом, пыталась выяснить, что с тобой, – подала голос птичка. – Так бы и таскалась сюда, но Асан поставил ее на место. – Аделин открыто улыбнулась моему охраннику, вызвав у меня немного неприятные чувства.
Я знал, что она просто благодарна ему за помощь, но внезапно понял и ее эмоции, когда непристойная Марзия пыталась завлечь меня.
– Теперь наконец твоя очередь делиться тем, что ты знаешь. И как мы найдем Сольвенти.
– Меня отравил Мариос, – хлестко озвучил я свои соображения.
Вызвав словами пораженные возгласы. Я и сам ни за что не подумал бы на милого круглолицего личного повара хозяев.
– Он пришел вечером. Принес угощение. Распространенное в кухне наагшайрасов печенье педа. Памятуя о его теплых взаимоотношениях с Аделин, я и не думал его подозревать в чем-либо и принял угощение. Мариос заявил, что ему радостно осваивать новые блюда, и тем более он хочет отблагодарить меня. При этом настоятельно упоминал, что у Аделин и Леона аллергия на фисташковые орехи, входящие в состав печенья, поэтому печенье мне нужно съесть самому. Расслабился и так глупо попался. Он же нас кормит каждый день, – вспоминал я события того вечера. – А раз у Аделин аллергия, я сполоснул посуду и передал ее сам в мойку, и хорошо обработал ротовую полость ионной щеткой. Следов яда нам не найти: у себя, я уверен, он тоже все хорошо перемыл. И остатки отравы уничтожил. Не настолько же он дурак. На слизистой, может, и были бы более выраженные повреждения, не нейтрализуй я его так тщательно ионным очистителем. К тому же мой иммунитет сделал свою работу. Яды животных нам обычно не опасны, значит, повар использовал, скорее всего, химический токсин, зная, что тот подействует. И который я не смог учуять сквозь специи. Мне повезло, что повар недооценил способности шайрасского организма к уничтожению опасных веществ. Точнее, недооценил тот, кто решил меня устранить.
Онемевшие жители усадьбы бросали на меня шокированные взгляды. А Аделин сильнее вжалась в меня.
– Мы не будем его сажать на цепь. Наоборот. Навесим маяк, прослушку. На кухню, его жилье. Вы двое, – обратился я к своим охранникам. – Узнайте, где он бывает помимо кухни и с кем проводит время. Я найду больше информации о нем и его семье за пределами Мары, включая прошлое. Выясню, когда он связался с Сольвенти. Нам нужно обратиться за помощью к Руссо до того, как мы полетим на Глизе. Сделаем так, чтобы Мариос испугался, занервничал. И тогда, потеряв бдительность, он свяжется с бывшим управляющим. Засадим в клетку повара сейчас – упустим Сольвенти. Грегор не остановится; не вышло с поваром, найдет другую жертву. И мы будем снова искать тех, кто сможет навредить твоей семье, Леон.
– И как мы будем пугать Мариоса? – поинтересовался хозяин Мары. И раздосадованно продолжил: – У нас гости скоро, шайрас и восточник приедут. Нам на руку отсрочка, но они почти определились с датой. Чем я их буду угощать? Кто будет готовить? Морелли всегда радовали приезжих богатым столом…
Жаль, что Морелли не сможет оказать привычное гостеприимство, но меня больше заботили совсем другие вопросы.
– Сегодня собираем информацию. Никому не говорите, что я очнулся. Как только установим слежку за поваром, доктор Лансей начнет радостно делиться со всеми, что мне стало значительно лучше и на днях я приду в себя.
– Тогда-то он и начнет беспокоиться, что ты его выдашь, когда очнешься, – догадался Леон.
– Мы будем ждать от него ошибок, а если это не поможет, то заставим его дергаться еще сильнее. Не забываем, что Мариос просто повар, а не агент, и рано или поздно он неизбежно просчитается. Не исключено и то, что на панике попытаться закончить начатое. Капсула и оборудование пусть останутся здесь, но ни под каким предлогом нельзя пускать никого внутрь, а особенно повара. За руку поймать интересно, но нам нужно засечь, откуда с Мариосом выйдет на связь Сольвенти. А бывший управляющий так и поступит. Насколько я его понял, он постарается мне отплатить за то, что сорвал ему похищение Аделин и связанные с этим планы. Охрану Аделин и Леона усилим, – закончил я столь долгий разговор и устало откинул голову на спинку кресла, прикрывая глаза.
Теперь я бы хотел остаться с птичкой вдвоем.
Глава 30. Развитие
Так уж вышло, что попытка повара отравить меня, сыграла как катализатор в моем расследовании.
И в последующие дни события развивались по предполагаемому мной сценарию. Морелли по видеосвязи познакомил меня с Руссо, те знали, к кому обратиться для перехвата сигнала, и уже ночью на Мару сел представитель Службы поимки особо опасных преступников – Касим Аль-Фахим, со своим техником по имени Сид. Они прилетели со специальным оборудованием, у меня и близко не было подобного. Как и доступов к оперативным сводкам.