газеты «Верх-Исетский рабочий». Тем более фотоаппарат у него хороший, марки «Зенит». Ко всему прочему, фотографировать Егору очень нравилось. Боратову повезло, он смог попасть на приём к редактору заводской газеты Миклошину Олегу Евгеньевичу.
– Вообще-то нам нужен фотограф, неделю назад наш сотрудник уволился, нового пока никого не взяли. Хочу предупредить, что заработок у фотографа нашей газеты низкий. Для начала, на испытательном сроке, будешь получать девяносто рублей. Токарем бы ты заработал гораздо больше, не пожалеешь о переводе к нам? – не отказал в работе редактор газеты.
– Мне нравится фотографировать. Ну и подработка наверняка будет, там что-то заработаю наверняка, – ответил Боратов.
– Подработка есть, бывает приглашают фотографировать различные семейные праздники, например свадьбу или юбилей. Ладно, оформляйся в отделе кадров, как перевод. Посмотрим, какие фотографии ты сможешь делать, если достойные, то через месяц переведём тебя с повышением оклада на постоянную должность, – согласился Миклошин.
Перевод в редакцию оформили на следующий день. Мастер участка, где Егор работал токарем ничего не сказал, хмыкнул и подписал перевод. А на следующий день Егора загрузили работой. Надо было сфотографировать цеха и рабочих, которые шли на работу, а вечером с работы. Выход с завода свободный. Управившись с заданием редактора, Боратов решил посетить редакции городских газет, через справочное бюро, узнал адреса городских филиалов редакций «Правды», «Советский спорт», «Известия». Там с внештатником согласились работать все. В заводской библиотеке взял техническую литературу, по профессии фотограф. Как не крути, теперь он профессионал, а не любитель. Восьмого числа, с утра осмотрелся на своём рабочем месте. Здесь тоже нашлась кое-какая техническая литература. А вечером в этот же день, Егор отправился на концерт для ветеранов Великой Отечественной войны, во Дворец Молодёжи. Пропустили его без проблем, но предупредили, что сидячих мест точно нет. Что ничуть не расстроило Боратова.
Во время концерта Егор сделал несколько снимков, где будут красоваться различные коллективы, выступающие на сегодняшнем концерте. Наконец наступило время выступления музыкального коллектива «Время вперёд», под музыку танцевал эстрадный балет. Боратов наслаждался тем, что мог лицезреть скрипачку. Она будила в нём, не только страсть к близости, но и что-то более возвышенное, в чём она пока не разобрался. Песня, которую исполнила скрипачка, произвела на него такое впечатление, что даже на слезу пробило. После концерта Егор решил проследить за девушкой его мечты. Однако, вышла она не одна. С ней была женщина в возрасте и мужчина. Взрослый мужчина, ко всему прочему достаточно крепкий, судя по внешнему виду.
– «С таким не сразу справишься, здоров, словно бугай», – пробормотал Егор.
Тем не менее он проследил за девушкой, мужчиной и практически бабушкой. Хотя старухой, женщину в возрасте, он бы не назвал. Выдерживая дистанцию, он проехал с ними в одном вагоне трамвая. А потом не спеша проследил в какой они зашли подъезд, узнал адрес дома. Теперь Егор знал адрес скрипачки. Вернулся в общежитие очень поздно, время приближалось к полуночи. Дверь оказалась закрытой, и пришлось долго стучать, чтобы разбудить вахтёра общежития. В день праздника Боратов посетил центральную площадь города, где сделал пару десятков снимков. Вечером, перед сном, он строил планы своих действий. Ему понравилось истязать жертву в лесу парка Маяковского. Егор испытал некоторые совершенно новые чувства. А ведь в городе много парков. Завтра выходной, стоит отправиться в какой-либо район, где можно будет присмотреть следующую жертву. Ну или просто осмотреться на местности. Если он будет действовать продуманно, то милиция долго не выйдет на его след. А последней жертвой в этом городе станет именно скрипачка. Потом можно уехать в Сибирь или на Дальний Восток. На следующий день, Боратов выбрал парк в районе «Уралмаш». Решил, что погуляет по парку «Победы», осмотрится, наметит пути отхода и место, где можно будет насладиться страданиями жертвы.
Май 1975 год. Москва. Михаил Егоров.
К регистрации на рейс Свердловск-Москва, мы успели вовремя. Удачно заняли места в зале ожидания, дед продолжал молчать. Наконец мама не выдержала.
– Пап, что-то случилось, ты молчишь всю дорогу? – обратилась мама к деду.
– Душу разбередила внучка, прямо за сердце зацепила. Правильные слова в той песне, горит сердце порой, да и старые раны к непогоде болят. Растревожила Катя то, что я много лет забыть пытаюсь. Ладно. Всё это телячьи нежности. Ты вот что, дочка. Подыскивайте место под дом, мы с бабкой, к вам переедем, пожалуй. Не дело жить вдали от близких людей. По внукам скучаем. Хоть бы кто из Машкиных сыновей женился, может правнукам порадоваться успеем. В общем согласен я, а Шура и без моего согласия готова поехать, я же вижу, – как-то тихо проговорил дед, он вновь замолчал и не разговаривал, пока мы не пошли на посадку в самолёт. Самолёт нам достался «Ту-154». Народу много, имеются ветераны войны, которые, как и мой дед при орденах и медалях. Нам достались места в середине. Кресла мягкие, но удобные, по три места с каждой стороны. Ноги правда не вытянешь, но нам лететь недолго, всего четыре часа. Я сел возле прохода, мама посередине, дед уселся у иллюминатора. Самолёт взлетел, мы сразу расслабились, отстегнув ремни. Прошло несколько минут и стюардессы, пошли по салону, разнося напитки. Что интересно предлагали алкоголь. В прошлой жизни, в последние годы, мне доводилось летать на самолётах. В 21-ом веке распитие любого алкоголя, на борту самолёта, запрещено. А здесь, пожалуйста, хочешь вино, хочешь коньяк. При этом, совсем нет никакого ограничения, особенно, касаемо вина. Стюардессы одеты в серые костюмы, помнится зимой, когда мы летали с мамой, костюмы были синими. Может летняя форма одежды? Вполне возможно, по прошлой жизни, я таких мелочей не помнил. Одна из стюардесс подошла к нам, точнее настала наша очередь.
– Товарищи, красное или белое желаете? – спросила молодая женщина, обращаясь сразу к нам троим.
– Вино не употребляю. А вот если есть водка, то с удовольствием, – ответил дед.
– Водки нет, но есть хороший коньяк, армянский, – ответила стюардесса, при этом она очаровательно улыбнулась.
Я отметил, что девушка действительно симпатичная. Дед вздохнул демонстративно.
– Ну давай коньяк, дочка, коли ничего лучше нет, – согласился дед.
– А вам что-то принести? – спросила она у меня и мамы.
– Я бы сока выпил, но можно газировки, – ответил я.
– Я бы тоже сока попила, – добавила мама.
Стюардесса вновь улыбнулась и ушла. Вернулась она через пару минут. В руках несла два бокала с яблочным соком и бокал с коньяком, умудряясь держать это в одной руке, во второй она держала блюдечко с лимоном. Коньяк и лимон поставила на откидной столик, перед дедом. Мы свой сок взяли в руки. Я заметил, что стюардесса, подавая мне сок, как-то пристально меня разглядывала, но не придал этому значения. Так как я сидел возле прохода, то видел, что стюардесса отошла и о чём-то заговорила со своей подругой, тоже стюардессой. Они постоянно смотрели в мою сторону, что-то обсуждая. В руках одной из них я увидел книгу, они раскрыли её на первой странице и вновь смотрели в мою сторону. Наконец одна из стюардесс решилась, захлопнув книгу она подошла к нам. Чуть наклонилась, я почувствовал запах каких-то цветочных духов.
– Извините пожалуйста, вы так похожи на одного молодого писателя…, – девушка смутилась.
Мама с любопытством переводила взгляд с меня на стюардессу, а потом обратно. Дед тоже повернулся в нашу сторону и прислушался.
– Если не ошибаюсь, у вас в руках «Солдатская правда», – решил помочь я девушке.
Молоденькая стюардесса явно удивилась, так как книгу она держала за спиной, я не мог видеть названия.
– Да. А откуда вы узнали? – на её симпатичном лице отразилось непонимание.
– Потому что мой сын написал эту книгу, вот и угадала, – испортила всю интригу мама.
– Неужели? Значит вы Михаил Егоров? А в жизни вы намного симпатичней, чем на книжной фотографии, – сразу защебетала девушка, но негромко, чтобы не мешать другим пассажирам.
Тем не менее с ближних к нам кресел, народ обернулся, чтобы меня рассмотреть. Я тоже улыбался, глядя на стюардессу, понимая, что она стесняется попросить автограф.
– Давайте книжку и карандаш, я подпишу ваш экземпляр, – предложил я.
– Ой спасибочки. Как хорошо, что я взяла с собой в рейс почитать именно эту книгу, – девушка явно обрадовалась, подавая мне карандаш и свой экземпляр книги.
Я раскрыл книгу, на внутренней стороне обложки написал пожелание, предварительно спросив имя девушки. М-да. В этом времени, писатели относятся к категории лиц, которые пользуются уважением и почитанием от народа.
В Москву мы прилетели в пятом часу утра. Есть не хотелось, так как нас покормили на борту самолёта. А дед выпил ещё три порции конька, даже не ругался на армянский напиток, не говорил, что пахнет клопами. Как только получили сумки из багажа, в которых был гражданский костюм деда, намного вещей для смены белья, два маминых платья, ну и мой лётный костюм, что подарили мне лётчики для лета. Погода стояла почти по-летнему тёплая. Хорошо, что мы с дедом не взяли плащи, а у мамы плащ лёгкий.
– Во сколько начнётся парад? – спросил нас дед.
– В десять мы должны быть на месте, по Московскому времени, точнее за полчаса, так в приглашении написано, нас встретят, – ответил я.
– Странно всё это, мы же не родственники министра, – как-то недоверчиво произнёс дед.
– Ничего странного в этом не вижу, папа, – хотела поспорить мама.
– Ладно. Не толкаться же нам с утра пораньше не Красной площади. Надо бы с ночёвкой определиться, ждите, я сейчас, – перебил маму дед и направился к таксофону, который был возле выхода из аэровокзала.
Через пять минут дед подошёл к нам, мы его ждали у выхода из здания аэропорта.