Михеев кивнул и направился к Егоровым, остановившись за их спинами, помялся, но всё же решился.
– Товарищи, вы извините, что так получилось. Но, честное слово, без пропуска нельзя, прилетит по шее от начальства. Видимо тот, кто вас приглашал не подумал о пропуске. Простите, я ведь не со зла, – извиняющимся тоном попросил сержант Михеев.
– Да ладно, товарищ милиционер, нам и отсюда хорошо видно, – успокоила его мама, явно удивившись, что милиционер так старательно извиняется.
– Меня просили узнать, где вы остановились, – продолжил Михеев.
Женщина и юноша удивились, но всё же назвали адрес на Арбате.
– Мы пока там, у друга дедушки. До завтра точно будем по этому адресу. А что случилось, товарищ милиционер? – спросила женщина.
– Ничего не случилось. Спасибо что адрес назвали, – ответил Михеев и забрав своих сослуживцев они вернулись к милиционерам в оцеплении.
Михеев сразу доложил Лыкову, что Егоровых нашли, даже адрес узнали. В свою очередь, Лыков доложил Хватову, а тот поднялся на балкон Мавзолея и тихонько объяснил Щёлокову, что Егоровых нашли и узнали адрес. Щёлоков кивнул, но ничего не сказал подчинённому. Он хотел было поговорить с Брежневым, но там стоял 1-й секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников и оправдывался перед генсеком. Леонид Ильич недовольно отмахнулся от вожака всего комсомола Советского Союза. Щёлоков заметил, что Тяжельников отошёл расстроенным. А ещё министр МВД увидел, как Андропов прислушивался к разговору генсека Брежнева и Тяжельникова. Медлить Щёлоков не стал.
– Леонид Ильич, могу свои ребятам поручить, быстро найдут Егоровых, – предложил Николай Анисимович.
– Мы можем подключиться, – предложил Андропов.
Брежнев посмотрел на Андропова, потом перевёл взгляд на Щёлокова.
– Ладно, Коля, пусть твои поработают, дело-то пустячное. Завтра привезите мне Егоровых на мою личную дачу, в Заречье-6. Мы там, сегодня, посидим нашей дружной компанией, за Победу выпьем, а завтра можно и гостей привозить. Ну а сели не справишься с поиском, тогда Юра подключит свои ребят, – принял решение Брежнев, одновременно запуская интригу между главами ведомств.
Щёлоков с удовольствием посмотрел на Андропова, заметив, как у главы КГБ чуть скривились губы. Николай Анисимович отвернулся, чтобы Андропов не увидел его довольную улыбку. Как только начался парад, Щёлоков спустился по лестницам с балкона Мавзолея, здесь обнаружил полковника милиции Хватова.
– Семён Андреевич, пусть наши ребята присмотрят за Егоровыми, только ненавязчиво, чтобы мы их вновь не потеряли, – дал распоряжение министр МВД СССР.
– Сделаем, Николай Анисимович, – заверил главного милиционера в стране полковник.
Сам же Щёлоков вновь поднялся на балкон Мавзолея, чтобы досмотреть парад.
Май 1975 год. Москва. День Победы. Михаил Егоров.
В общем парад мы смотрели, как все обычные граждане СССР, которые находятся в Москве. К Мавзолею нас не пустили, не было пропуска, чтобы попасть в зону «важных» людей столицы. Недосмотр товарищей из ЦК комсомола. Но я не в обиде. Зато дед встретился со своими боевыми товарищами, а главное пройдётся в строю ветеранов по Красной площади. Странными мне показались действия милиционеров, то не пускали, то пришли и давай спрашивать, где мы остановились. Я бы может и не ответил, ну или наврал бы с три короба. Но мама, святая душа, ответила честно, назвав адрес Кочетковых. Итак, парад Победы. Но к моему удивлению, никакого прохождения техники не было, как и не было прохождения воинских частей, которые обычно маршировали по брусчатке Красной площади. В параде участвовали спортсмены со всех союзных республик. Вот тебе бабушка и «Юрьев день». Я очень удивился такому факту, даже спросил об этом, у рядом стоящего дядечки.
– Извините, товарищ, а где же военные?
– Не будет военных, как не будет и техники. Зато спортсменов двадцать пять тысяч. Согласись, что красиво идут? – ответил мужик, мельком взглянув на меня.
– А ветераны будут? – спросил я, заранее расстраиваясь за деда.
– Ветераны будут. В прошлом году подписали договор о сокращении вооружений, вот и показывают Западу, что у нас только мирные намерения. Говорят, что на трибуну Мавзолея пригласили представителей США, – более подробно пояснил гражданин, стоящий рядом со мной, чем успокоил меня.
Ну ладно, будем смотреть спортсменов. Шли спортсмены красиво, видно, что тренировались. Хотя по-другому не могло быть. Всё же главная площадь страны, а через телевидение этот парад смотрит весь народ, нашей необъятной Родины. По прошлой жизни, я не помню такого парада, как-то не отразилось в памяти. Мне лично прохождение спортсменов понравилось. Где ещё увидишь такое количество бодрых и молодых девушек и парней? Программа спортивного парада длилась несколько часов. Включены различные спортивно-гимнастические номера, а также народные танцы. Похоже руководство страны пытается показать народ в наилучшем свете, демонстрируя силу и здоровье советских граждан. Что тоже неплохо. Стоять мы устали, и когда прошли ветераны, а парад закончился, даже вздохнули с облегчением. Кочетков и дед заранее предупредили нас, куда мы должны подойти с мамой, чтобы не потеряться, в этакой толпе народа.
Подходя к обговоренному месту, я увидел деда, его друга Кочеткова и ещё пару десятков ветеранов. Со стороны было видно, что все они о чём-то разговаривают, какая-то общая тема. А в основном все ветераны расходились, кто на прогулку по Москве, а кто-то направились домой, чтобы пропустить пару рюмок чая за Победу. Мы подошли и поздоровались.
– О! А вот и дочка с внуком прибыли, Галина и Михаил, – произнёс дед, а стоявшие рядом ветераны, сразу обратили на нас внимание.
– Николай Иванович, этот внук книгу о войне написал? – спросил один из ветеранов у деда.
– Он самый, не смотри что молод, понимает нас, ветеранов войны, – гордо произнёс дед.
Ко мне стали подходить, жать руку, благодарить за то, что пишу книги о войне, а главное пишу правду. Благодарили маму, за то, что она правильно воспитала своего сына. Мама даже раскраснелась от смущения. Я как-то незаметно для себя, оказался в центре внимания. Вопросы посыпались, как из «рога изобилия», в мою сторону.
– А что, Михаил, напишешь про артиллерию?
– Про пехоту пиши, режь правду-матку не стесняйся, ветераны поддержат.
– Напиши о разведчиках, они часто на фронте головой рисковали.
– Про медсанбат напиши, внучек, про то, как девчонки молодые мужиков из боя вытаскивали, как собой тела раненых бойцов закрывали, во время бомбёжки, – такое пожелание высказала женщина, совсем даже не старая, возможно моложе моей бабушки.
И так далее, и тому подобное. Я даже растерялся, не успевал отвечать что-то на пожелание этих людей, из которых «гвозди можно делать», настолько они сильные духом.
– Я могу только пообещать, что буду писать про всех, про артиллеристов, про пехотинцев, про медсестёр. Сейчас работаю над книгой о лётчиках. А ещё хочу сказать, что мне помощь от вас нужна, дорогие ветераны. Кто же мне правду скажет, как не вы? – под нахлынувшими чувствами пообещал я.
– Плохо только то, что не всегда получается книги эти достать. Может ты, Михаил, подскажешь нам, как решить вопрос с книгами для ветеранов, – спросил седой дядечка, наверняка постарше моего деда.
– А вы напишите коллективное письмо. Отправьте в редакцию «Детская литература», именно они мою книгу печатали. А ещё напишите в Горком партии, так мол и так. Не думаю, что вам откажут, – озвучил я предложение ветеранам.
С моим предложением согласились. Сразу нашёлся тот, кто организует такие письма от союзов ветеранов Великой Отечественной войны. Найдутся грамотные люди, моего участия в этом вопросе не требуется. Я записал в блокнот контактные телефоны нескольких председателей таких союзов. Меня заверили, что при сборе информации для книг, мне окажут полное содействие. Кочетков предложил деду вернуться на Арбат, в квартиру Андрея Мироновича. Должны подойти вечером гости, а стол ещё не накрыт. Дед возражений не выразил. На обратном пути, мама рассказала деду, что нас не пропустили, потому что не было пропуска.
– Всё равно, не зря я с вами поехал, поживём несколько дней, хоть с людьми повидаюсь. Вспомним былое, порадуемся, что живы, хоть и не все здоровы, – ответил дед, не став комментировать действия властей.
В квартире, на Арбате, застали хлопочущую Клавдию Захаровну, которая знала своё дело хозяйки. Мама подключилась в помощь Кочетковой. Меня сгоняли в магазин, прикупить дополнительно продуктов. Должны подойти шесть ветеранов, которые воевали в полку Андрея Мироновича
Пока мама и Клавдия Захаровна хлопотали на кухне, я сидел и слушал воспоминания деда и Андрея Мироновича, время от времени делая нужные заметки для себя, хотя у меня велась запись на диктофон. Позвонили в дверь, дедам я сказал, что открою и вышел в прихожую. Тут же выглянула Клавдия Захаровна из кухни, но я предложил ей не беспокоиться. Она улыбнулась и вернулась к готовке праздничного ужина. Открыв дверь, я увидел перед собой мужчину, лет тридцати пяти, может чуть старше.
– Вы Михаил Егоров? – спросил мужчина.
– Да. А вы кто такой, если не секрет? – удивлённо спросил я.
– С вами хотят переговорить. Можете спуститься вниз, к машине, это не займёт много времени? – доброжелательно попросил мужчина, но мой вопрос намеренно проигнорировал.
Боятся мне было нечего, так что я решил проявить любопытство. Заглянул в кухню, решив предупредить, что выйду ненадолго подышать свежим воздухом.
– А кто в дверь звонил? – спросила Клавдия Захаровна.
– Ошиблись адресом, – ответил я.
Накинув плащ и обувшись, я спустился вниз. Выйдя из подъезда, огляделся. На углу дома, в тени деревьев, припаркована чёрная «Волга». Возле машины стоял тот мужчина, который меня вызвал, и махал мне рукой. Я подошёл к нему. Мужчина открыл заднюю дверь, стёкла дверей были задёрнуты шторами, так что я сразу не понял, кто там сидит.
– Присаживайтесь, Михаил, мы не займём много вашего времени, – предложил мужчина.