точного правительства.
Между прочим, в составе миссии полковника Паркера находился капитан Франклин Кларк, отец Ральфа Кларка.
Военную миссию Паркера в течение всего времени пребывания его в Закарпатье поддерживала американская черносотенная «духовная экспедиция», снаряжённая всесветными иезуитами. Её возглавляли личный посол папы римского Нярадий и американец Гордош. «Духовная экспедиция» насаждала в церквах свою агентуру, навербованную из числа превелебных панов, клеветала на народную власть, угрожала карами небесными непокорным, готовила почву для оккупантов.
Интервенты разгромили народное движение за присоединение Закарпатья к Советской Украине.
Победив сегодня, Паркер позаботился и о завтрашнем дне. 19 мая 1919 года он основал в Ужгороде филиал американской разведки, прикрытый фиговым листком «Американского комитета гражданской информации».
Стефан Янович Дзюба, в то время коммивояжер фирмы «Корона», был одним из первых «корреспондентов» этого комитета. Он, как и все завербованные, доставлял американцам нужную им информацию со всех концов Закарпатья и выполнял отдельные поручения полковника Паркера. На долю Дзюбы выпало высокое доверие «Американского комитета гражданской информации»: организация снабжения оружием и деньгами петлюровцев, бесчинствующих на территории Советской Украины.
Служил Дзюба, по мере потребности, американцам и при режиме президента Масарика, и регента Хорти, и фюрера Гитлера. После присоединения Закарпатья к Советской Украине американская разведка, опасаясь потерять опытного агента, держала Дзюбу в особом резерве и пользовалась его услугами в исключительных случаях.
13
Посадив на заднее сиденье «Победы» двух автоматчиков, майор Зубавин направился в горы — на север, в самое сердце Карпат.
Сразу за городом начинались чёрные, вспаханные, заборонённые и уже чуть зеленеющие квадраты полей. На склонах холмов цвели сады. А в горах кое-где ещё лежал сырой, ноздреватый снег, но у подножья гор, вдоль дороги, в канавах гудели весенние ручьи и сквозь ржавый лиственный панцырь пробивались подснежники.
Горный апрель! Все его радости принимала душа Зубавина, несмотря на то, что ехал он в Карпаты не на прогулку, а за шофёром Скибаном в леспромхоз «Оленье урочище».
— Северный полюс! — сказал водитель, доставая из кармана куртки перчатки, подбитые белым мехом.
Десятки автомобилей спускались с заснежённой Верховины. Услышав гудок грузовика за очередным поворотом, шофёр притормаживал машину, сворачивал на обочину, а Зубавин в это время пристально всматривался, надеясь увидеть за стеклом кабины лицо Скибана.
Получив дополнительные данные от пограничников о «пятом» нарушителе, Зубавин полностью, — теперь он был в этом уверен, — восстановил картину событий на границе участка пятой заставы в памятную туманную мартовскую ночь. Он графически, условными знаками, на большом листе чертёжной бумаги изобразил путь шефа Карела Грончака от берега Тиссы до пивного бара. Дальнейший его маршрут восстанавливался с трудом, по отрывочным фактическим данным и предположительно.
В тот день, когда была нарушена граница на участке пятой заставы, Скибан, как значилось в путёвке, порожняком вернулся из Львова, куда доставлял очередную партию мебели. Зубавин километр за километром изучал маршрут Скибана и точно установил, где тот был и что делал.
Выяснилось, что порожняя трехтонная грузовая машина 23-13 стояла около минерального источника Студенец: шофёр мыл кузов. Два часа спустя эта же машина, уже гружённая буковыми досками (их выдал без накладной кладовщик второго лесозавода), была замечена при въезде в село Ключари. Вернулся Скибан к себе в гараж поздно вечером, без досок.
Установлено, что Скибан, прежде чем вернуться из Львова в Явор, побывал в пограничном районе. Именно его, Скибана, трёхтонка простояла несколько часов недалеко от дома путевого обходчика, якобы по случаю ремонта ската, а на самом деле в ожидании «гостей» с того берега.
Машину с номером 23-13 видели в ту ночь в районе вокзала. Без света, без сигнальных огней она промчалась по Железнодорожной улице и чуть не сбила переходящую дорогу телефонистку городского телеграфа.
Случайно ли попала машина 23-13 в район вокзала или с определённой целью? Уехал второй пассажир Скибана в какой-нибудь другой город или остался в Яворе? На все эти вопросы может дать исчерпывающий ответ только шофёр Скибан.
И последнее звено в цепи фактов — автоинспектор, специально занимавшийся осмотром машины Скибана, установил, что все семь покрышек целы. Теперь Зубавину было понятно, во имя чего был оклеветан мастер Чеканюк. Было принято решение об аресте Скибана. Но осуществить его не удалось, так как шофёр с машиной был командирован артелью в дальний карпатский леспромхоз. Ждали его день, два — Скибан не возвращался. Тогда Зубавин сам выехал в Карпаты.
Водитель повернул голову к Зубавину.
— Вот и «Оленье урочище»! За той церковкой — контора леспромхоза…
— Заедем в гараж, — сказал Зубавин.
В гараже машины 23-13 не оказалось. Председатель Яворской артели Дзюба, который находился выше в горах, у лесорубов, вызвал сегодня утром Скибана к себе.
На каменицкий участок вела узкая, заснежённая, плохо накатанная и очень извилистая дорога. «Победа» шла над обрывом, на самой малой скорости.
За крутым поворотом дорога резко падала вниз, повторяя все причудливые изгибы глубокого ущелья. На снегу хорошо были видны свежие рубчатые следы широких двойных шин. Они долго тянулись строго по колее параллельно ущелью. На ледяном отрезке дороги, перед мостом, след вдруг вырвался из колеи и устремился резко вправо, к пропасти.
— Стоп!
Шофёр осторожно притормозил и остановился на мосту. Зубавин распахнул дверцу автомобиля и, не выходя из него, посмотрел вниз.
— Опоздали!
На дне чёрной незамерзшей речушки лежала грузовая машина, перевёрнутая кверху колесами. Ещё не видя её номера, Зубавин готов был поручиться, что это тот самый, скибановский грузовик. Ещё не зная причины катастрофы, Зубавин был убеждён, что она не случайна, что она организована тем, для кого арест Скибана мог оказаться смертельно опасным. Да, крепко берегли «пятого» нарушителя. Спускаясь к речушке, сердито шумящей на мшистых камнях и окутанной прозрачным дымком, Зубавин размышлял над новой вставшей перед ним задачей. Не ожидал он такого крутого поворота событий. Ловко всё подстроено. Может быть, комиссия автоинспекции, которая через час или два будет расследовать причины аварии, сделает вывод, что катастрофа произошла вследствие неосторожного торможения сильно пьяного водителя. Может быть, вскрытие погибшего при аварии Скибана покажет, что он управлял машиной почти в невменяемом состоянии.
Да, с внешней стороны, возможно, всё это будет именно так, а по сути дела…
Приобщив копию акта, составленного комиссией, к делу Скибана, Зубавин нацелит всех своих работников на то, чтобы выяснить действительные причины аварии. Кто толкнул Скибана в пропасть? Только неосторожность и водка или его предусмотрительный сообщник? Разрешить эту задачу — значит распутать весь узел, так искусно завязанный «пятым» нарушителем. В распоряжении Зубавина имеется богатый материал, характеризующий водителя разбитой машины. Да, ему не впервые отправляться в далёкий рейс в состоянии опьянения. Скибан, конечно, любил пить, но делал он это всегда умело. Шофёры, работавшие с ним, рассказывали, что он способен был проглотить в один приём литр водки и после этого как ни в чём не бывало вести машину по горной дороге. Нет никаких сомнений в том, что гибель Скибана организована. Надо искать того, кто это сделал.
Зубавин выбился из сил, спускаясь по крутому скалистому откосу ущелья. Он присел на камень, тяжело дыша и вытирая залитое потом лицо. Отдохнув, закурил и, разгоняя дым рукой, озабоченно посмотрел вверх, на дорогу и мост, стараясь представить себе, как была инсценирована авария. Очевидно, тот, кто сидел в кабине рядом со Скибаном, на подходах к мосту попросил водителя остановиться и затем оглушил его ударом по голове или даже сразу убил. Что сделал убийца Скибана потом, овладев машиной? Перейдя на левое крыло, он круто повернул руль в сторону пропасти, выдернул до отказа рычажок ручного газа, переключил рычаг скоростей на первую передачу и, отпустив выжатую педаль сцепления, направил грузовик на мост, а сам соскочил на землю… Сбив перила моста, машина с мёртвым водителем рухнула в пропасть. Пока долетела до воды, она, наверное, раз пять перевернулась в воздухе.
Зубавин бросил недокуренную папиросу и продолжал спуск. Через несколько минут он стоял по колено в ледяной воде, перед грудой смятого, искорёженного железа и, хмурясь, кусая губы, смотрел на мёртвого водителя, зажатого между расщеплённой передней стенкой кузова и пружинной спинкой шофёрского сиденья. Большая, голая, с проломом на затылке голова. Седые брови над выпуклыми остекленевшими глазами…
Убит был не шофёр Скибан, а председатель правления Яворской артели по производству мебели, Стефан Янович Дзюба, которого хорошо знал Зубавин. Шофёра Скибана не оказалось под обломками грузовика. Не были обнаружены его следы и на берегу речушки, на снежной целине. Отпечатки его сапог были найдены наверху, на дороге. Собака, пущенная по следу, привела к автостраде и дальне оказалась бессильной…
Кларк поселился на южной окраине Явора, на Степной. Эта тихая, малолюдная улица, по ночам не освещаемая, без мостовой и тротуаров, имела одну особенность: все её старинные одноэтажные домики до самых труб скрывались в зелени виноградных лоз, черешен и яблонь, тополей и лип, цветущей сирени и вишен. Прежде чем попасть в любой дом Степной улицы, надо обязательно пройти через сад, виноградник или палисадник.
…Кларк поздним вечером возвращался домой. Вся Степная из конца в конец была погружена во мрак. Ни одного освещённого окна. В молодых листьях лип и тополей шуршал мелкий, тихий, обычный для Закарпатья дождик. В темноте скупо блестели свежие лужи.