Прочитав таблицу, парень потянулся к следующей. Он действительно готов был остаться здесь до конца. Если уж не можешь противиться любовной стихии, если тебя ломает, как жалкого раба, то...
Да и вообще, уже слишком поздно куда-либо уходить. Отправляться в путь надо было с восходом, а теперь...
Что "теперь", парень додумать не успел, поскольку услышал топот копыт и протяжный крик Хоны:
- Юл! Ю-ю-юл! Открой!
Сердце юноши тревожно и радостно екнуло и, забыв обо всем на свете, он опрометью выскочил из комнаты, помчался по коридору к выходу.
Гексаграмма 35 (Дзинь) - Восход
День начинается с восхода солнца, но не заканчивается на этом
Байкеры провели ночь без костров, опасаясь, что огни заметят выродки. Ночь была тиха, но тревожна. Запретные земли тяготили. Каждый номад с самого детства помнил рассказы убеленных сединой воинов о Запагубье, где когда-то устраивала безумные оргии адская шлюха Радиация. Ведь не случайно именно здесь живут ее потомки - аэсы. И хоть с тех пор прошло сто лет, и силы демоницы иссякли, все же проклятье и по сей день лежит на этой степи. Предки возбранили есть рыбу, выловленную в Пагуби, и бить зверя на поруганных территориях.
Единственным, кто не побоялся вкушать пищу, выращенную в Запагабье, был Вир Златорукий. Почти три оборота небесного колеса он находился в почетном плену у выродков. Кастомайзера спасла тогда татуировка на груди в виде извивающейся змеи, проткнутой двумя копьями. Этот знак считался священным символом у аэсов. Вира приняли за живого бога, в связи с чем к нему приводили юных уродок для дефлорации. Когда кастомайзер сбежал и вернулся в родное становище, его не сразу приняли. Байкера отправили в степь очистить тело и душу от скверны пребывания в запретных землях. В полном одиночестве он прожил от весны до весны. Но и потом, несмотря на то, что Вир получил почетнейшее звание "Стальные бедра", соплеменники относились к нему с осторожностью и недоверием. Часто он становился объектом насмешек, на которые, впрочем, не обращал особого внимания. Женщины не желали иметь с ним дело. За исключением полногрудой Чезеты, этой странной, слегка чокнутой, стареющей толстушки...
С восходом солнца, позавтракав солониной, кочевники отправились на юг. В авангарде на расстоянии около двухсот шагов от основного отряда ехал Вир Златорукий и еще пара воинов. После вчерашнего ливня степь расцвела буйным цветом. Весело жужжали насекомые, чирикали невидимые птички, а в голову бил вездесущий дурман весны. Но главное, не было жарко. Степь, считавшаяся проклятой, откровенно радовала глаз, освежала, наводила на мысли о чем-то светлом и прекрасном.
Ури пребывал в хорошем настроении. Да, сейчас байкеры на вражеской территории, и в любой момент выродки могут напасть на след непрошенных гостей. Ну, так что с того?! Погибнуть в бою в такой замечательный день - угодить самому Небесному Харлею и всему священному табуну.
Мысли предводителя Дэнджеров будто призвали беду. Авангард вдруг остановился, Вир Златорукий, находясь на небольшой возвышенности, подал знак, и остальные галопом помчался к разведчикам.
- Смотрите, - сказал кастомайзер, указав руками в противоположные стороны.
С запада и востока к байкерам, поднимая пыль, стремительно приближались два отряда, каждый из которых состоял, пожалуй, из полсотни бойцов. Это были выродки. Теперь сражение могло закончиться отнюдь не в пользу кочевников, как вчера.
Принять бой прямо здесь Ури виделось нецелесообразным. Быть окруженным, пускай и на небольшой возвышенности, отражать удары с двух сторон значило неминуемо проиграть. Имелся и такой вариант: сперва напасть на одних, быстро разбить их, затем сражаться со вторыми. Благо и тот и другой отряды находились примерно в трех тысячах шагов от байкеров. Но кто даст гарантии, что аэсы будут молниеносно разгромлены? Если они дадут достойный отпор, то смелый маневр обратится катастрофой. Оставалось отступить на север, к Пагуби, и занять оборону на одном из островков, или...
- Я знаю, где может быть Хона, - второпях произнес Вир, указывая на юг, - там скачет всадник.
- Глаза мои! - Ури смог разглядеть только очертания конника, мчавшегося сломя голову прямо на кочевников.
- Да это же Хона и есть! - Неп Дальнозоркий, сощурившись, засмеялся. - Я вижу, точно она! На хорсате! Надо же!
- Там, на юге, вон, видите, белеет на горизонте, - сказал Вир, - дом древних. Аэсы считают его храмом бога Ингодвитраста, на самом деле это мобильный центр, построенный предками против болезни безумия. Там я и был жрецом...
Вряд ли кто-то из номадов знал, что такое "мобильный центр", но сейчас, в момент крайней опасности, даже Неп не удосужился сострить по поводу непонятных словечек.
Всадница вдруг остановилась, замерла в нерешительности, словно находилась в прострации и только сейчас заметила байкеров, как будто тело восседало на лошади, мчалось по степи, а душа - совсем в иных мирах.
Нет же... так оно, видимо, и было... Хона и в самом деле не видела, куда ее нес хорсат.
Девушка развернула лошадь-мутанта и поскакала обратно, в южном направлении.
- Укроемся в храме выродков, - Ури, выхватив секиру, проорал:
- За ней!
Кочевые варвары с гиканьем устремились за беглянкой.
Гексаграмма 36 (Мин-и) - Просвещение варваров
Самой темной ночь кажется перед рассветом
- Юл! Открой, скотина, за мной гонятся! - Хона затарабанила снаружи.
Парень, не помня себя от радости, подбежал к двери, ткнул карточкой в щель. Пусть называет его, как хочет, главное, что вернулась. Дверь ушла вверх, и в коридор заскочила всклокоченная байкерша.
- Закрывай! Закрывай, давай! Быстрей!
Младший правнук закрыл дверь.
- И окно! Окно тоже!
Юл побежал в комнату с глиняными таблицами, затворил треугольный проем.
Вскоре послышался гул копыт. Всадники оказались внутри центра, кто-то стал объезжать здание по периметру. Напряженно вслушиваясь, беглецы вышли в коридор.
- Провались все в баггерхелл, куда она делась?! - это был голос Урала Громоподобного.
- Они внутри! - ответил Вир.
Раздался настойчивый стук.
- Хона, Юл, вы ведь здесь! - прокричал кастомайзер. - Откройте! Скоро сюда прибудет целая сотня выродков, нам нужна ваша помощь!
Парень и девушка подкрались к двери и затихли.
- Хона, Юл, послушайте, у вас ведь есть такая пластинка, там еще написано "МЭЦ-18". Иначе вы не смогли бы попасть внутрь, - Златорукий снова постучал.
Беглецы ничего не ответили. Юл только крепче сжал малую боевую лопату в правой руке и пластиковую карточку в левой.
- Никто вас не тронет, я обещаю. Нам нужно закрыть ворота. Закрыть их можно только с помощью пластинки. Откройте! Вы там все равно задохнетесь, вентиляция уже при мне барахлила!
- Пусть мой отец поклянется, что не сделает ничего дурного ни мне, ни Юлу! - прокричала байкерша. - Не убьет его и не покалечит!
- Мерзавка! - прорычал Ури. - Ты еще торговаться со мной собралась!
- Я не открою, - прошептал Юл, - я в любом случае не открою...
- Там выродки, у нас выхода нет...- тихо, на пределе слышимости сказала Хона, а затем вновь перешла на крик:
- Поклянись! Иначе не откроем!
Послышался короткий спор между Ури, Виром, Непом и еще несколькими номадами.
- Хорошо, - недовольно пробасил президент Дэнджеров, - клянусь Харлеем Изначальным, Явой Первородной и всем священным табуном, что не трону и не покалечу этого говнюка! Довольна?
- Да...
- Только быстрей давайте, аэсы уже рядом! - скороговоркой проговорил кастомайзер.
Парень и девушка переглянулись. Хона кивнула, и Юл передал ей карточку, а сам вытащил гладиус из петли. Оружие теперь у него было в обеих руках. Байкерша ткнула пластинку в щель, дверь пошла вверх, а младший правнук отступил на несколько шагов вглубь коридора.
В проеме показался седовласый Вир с протянутой рукой. Хона тут же отдала ему карточку, кастомайзер исчез. Несколько мгновений спустя послышался скрип - ворота закрывались, делая ограду вокруг купольного здания сплошной.
- Наверх, нужны стрелки наверху! - прокричал Вир. - Пусть следят за аэсами!
Ури сделал знак рукой и несколько воинов с арбалетами полезли по ступенькам на выступ, окаймляющий купол. Затем, заглянув в коридор, президент прорычал:
- Ну, сопляк, вылазь давай, наружу!
Юл не шевельнулся, только дыхание его участилось, и по спине потекли холодные капельки пота.
- Ты обещал! - с натугой прошипела Хона. - Обещал не трогать его!
- Обещал, - подтвердил президент, - а вот Авас Стальной ничего не обещал. Это его раб, он выиграл его на байкфесте. И раб сбежал. А значит, хозяин имеет право наказать беглеца!
- Да, - в коридоре появился патлатый байкер, - это мой раб. И он пожалеет о том, что родился на свет.
- Ты не можешь убить его! - яростно возразила Хона. - Я помню наши кодексы, я не дура! Раб в твоем распоряжении, но не в собственности. Юл принадлежит всему клану сразу.
- А я не собираюсь его убивать, - Авас зло оскалился, - я просто отрежу ему ухо в назидание. Имею право...
- Тогда, - девушка извлекла акинак и вся напружинилась, - я выступаю в защиту Юла и вызываю тебя, Авас, Кавасаки Стальной из клана Дэнджеров, на дуэль.
- Хона, - хрипло произнес парень, - я и сам могу постоят за себя, если что...
- Заткнись, кегленок, - взревел Авас, пряча нож и вытаскивая из-за спины цепную булаву, - ты, вшивый раб, не смеешь драться со свободным!
В коридоре появился еще один байкер с хитрым прищуром и лукавой улыбкой - Неп Дальнозоркий.
- А мне нужна чаша Скальпеля Косноязычного, - сказал он.
- Дочура, положи меч, - строго произнес Ури, - ты не победила на соревнованиях и потому остаешься шустрилой. А шустрилы не имеют права вызывать на дуэль мемберов. И поверь мне, маленькая засранка, за свое поведение ты еще надолго останешься не при делах. Совет не дас