- Как что? Ты совсем дурной?
- Но цели ведь больше нет!
- Вернемся в становища! - Хона с напряжением выдавливала из себя тяжелые яростные слова. - Или ты в свою дурацкую деревню вернешься! Какая разница, главное, мы победили! Как можно не радоваться такому?
Парень взглянул на раскрасневшееся лицо девушки, а затем вдруг прямо над ее взъерошенными мокрыми волосами сверкнула ослепительная жилка молнии, на мгновение осветившая суровые рифленые горы туч. Внезапно резко потемнело, налетел мощный порыв ветра и над морем прогремел раскатистый свирепый гром. И следом жестокий ледяной ливень обрушился на головы путников.
- Надо к берегу пристать! - испуганно прокричала Хона, мгновенно позабыв о распре.
Юл схватился за весло, попытался направить плот в сторону берега, но жестокий шквал буквально сбил его с ног, чуть не выбросив в море. Парень припал к поддонам, вцепившись мертвой хваткой в скользкие пластиковые перекладины. Поднявшиеся волны уносили путников все дальше от устья Пагуби.
Юл приподнялся на четвереньках, неимоверным усилием воли заставил себя оторвать правую руку от перекладины, подтянул весло, затем, осмелев еще сильнее, отлепил от поверхности плота вторую руку и принялся изо всех сил грести к почти уже невидимой под проливным косым дождем суше.
Хона пыталась с помощью шеста нащупать дно, но лишь оцарапывала что-то, что-то неуловимое, будто издевающееся и смеющееся над ней. Быть может, сама адская бездна баггерхелла разверзлась, жаждая погубить неудачливых путешественников, и на самом деле не было никакого дна, но лишь бесконечная пучина кошмара и нечеловеческого ужаса.
Сверкнула ослепительная вспышка, грянула свирепая небесная канонада, и очередная волна швырнула плот с такой силой, что девушка, потеряв опору, заскользила вниз. Истошно завизжав, выронив шест, она в последний момент уцепилась за перекладину, погрузившись по пояс в бурлящую воду.
Юл, увидев, что байкерша вот-вот исчезнет в кипящем ненавистью море, отбросил весло и, плюхнувшись грудью на поддоны, схватил девушку за загривок. Хона, подтягиваясь, помогала напарнику, отчаянно перебирая руками. Когда она оказалась на середине плота, Юл накрыл собой девушку, и, уцепившись за перекладины, крепко прижал ее. Все ее тело сотрясала мелкая дрожь, а мокрые, посиневшие от страха и холода губы бесшумно выводили слова.
Парень прислонил ухо к губам напарницы, чтобы понять, что она говорит.
- Харлей Изначальный... это он... он разозлился... за прах... это он разозлился... на нас... высыпали... и он разозлился...
- Нет, нет, - страстно зашептал Юл, забыв об урагане и проливном дожде, о неистовых волнах и оглушительных громах с молниями, забыв обо всем на свете, - нет, нет! А даже если и так, это все равно... милая, это все равно...
Он впервые в жизни назвал ее "милой", даже не осознав это. Успокаивая напарницу, парень успокаивал и себя, будто они срослись в единый организм. И если будет плохо Хоне, то будет плохо и Юлу. Хона не должна бояться, и тогда Юл обретет бесстрашие.
У беглецов не осталось ни весла, ни шеста, и борьба с бушующей стихией потеряла всякий смысл. Что шестнадцатилетний пацан мог сделать для себя и для нее, находясь в самой сердцевине грохочущей бездны? Только подставить спину под злой ливень, загородив собой любимое и дорогое сердцу существо, только заставить девушку забыть о гневе богов и напомнить, что они одно целое, и боги - ничто, когда держишься вместе.
- Это неважно, - шептал он, и взбешенные молнии разрезали ярко-желтыми зигзагами колеблющуюся мглу, и вода сплошной струей стекала с подбородка Юла на бледную щеку Хоны.
- Я люблю тебя, - повторял он всякий раз, когда оглушительный гром сотрясал черноту неба, и губы девушки дрожали все меньше.
- Боги не разлучат нас, - твердил парень, дыша в самое ухо Хоны, и беспощадный шквал рвал на нем одежду.
Плот бросало из стороны в сторону, поднимало на гребнях, швыряло вниз, крутило и заливало потоками ледяной воды, уносило во Внешнюю Тьму, ту самую тьму, которой старейшины Забытой деревни пугали детей и взрослых, а Юл, вдавив в поддоны Хону, заговаривал себя и ее от страха, потому что во вселенной, превратившейся в гремящую бездну, из живых людей больше никого не осталось. Только он и она. Но двое - это всегда больше, чем один. Двое - это уже вызов отчаянью и одиночеству. И чтобы не сойти с ума от ужаса, Юлу приходилось каждое мгновение напоминать себе и ей об этом.
Тихое спасительное слово шепталось в оглушительной мгле, в которой утлая конструкция из пластиковых бочек и настилов была отдана на растерзание волнам, ветру и морским течениям.
Гексаграмма 53 (Гэнь) - Течение
Только глупец налегает на весла, не видя, куда он плывет
- Ну, что там? - прохрипел Ури.
Байкер стоял в полный рост и балансировал на колеблющейся лодчонке, на шее у него сидел Неп.
- Сейчас, повыше залезу, так больше обзор, - сказал президент Вампиров и принялся осуществлять задуманное, опершись на голову напарника.
- Ты охренел! - прорычал Ури, но все же позволил Непу встать ногами себе на плечи.
Потянулись долгие мгновения, долбленка раскачивалась все сильней и Ури нетерпеливо выкрикнул:
- Ну же!
- Вон там... - удивленно проговорил Неп, - да, кажется, там... баггерхелл!
В этот момент Ури потерял равновесие, и президенты с шумом и брызгами рухнули в море. К удивлению и счастью обоих они оказались на отмели и вода им доставала только по грудь. И если Ури из-за саднящего бока снял кожаную кирасу и мог бы спокойно доплыть до суденышка, то Непу держатся на воде в тяжелом экипе, попади он в глубокое место, было бы проблематично.
Байкеры не без труда залезли в долбленку.
- Что ты там увидел? - спросил Ури.
- Кажется, как кто-то прыгает, - сказал Неп. Голос его отчего-то потерял живость, приобрел нотки обреченности.
- Как это прыгает? По воде прыгает?
- Может на плоту, я не видел... но это был человек...
- Тогда поплыли!
Неп посмотрел на напарника заторможенным взглядом и вдруг, схватив весло, с криком "Баггерхелл!" саданул им плашмя по воде.
- Ты совсем рехнулся, - прохрипел Ури.
- Нет! - закричал предводитель клана Вампиров. - Я не рехнулся! Это значит, что мы проиграли! Это значит, что там, - резким движением Неп ткнул пальцем в северную сторону, - там! радуются! А почему там! там!! там!!! радуются? Потому что достигли цели! Потому что рассеяли прах долбаного Скальпеля Косноязычного!
- Хватит истерить! - попытался оборвать напарника Ури. - Поплыли, там моя дочура...
- Зачем теперь куда-то плыть? Зачем!!! - худое лицо Непа исказила гримаса ненависти. - Чаши больше нет! Эликсира смерти больше нет! Все было зря! Зря!!!
- Там моя дочура, и мы поплывем! - угрожающе прорычал Ури.
- Провались ты в баггерхелл вместе со своей дочурой! - выпалил в ответ Неп. - Будьте вы все прокляты! Будь проклят весь мир вместе с Харлеем Изначальным и священным табуном!
Ури схватился за секиру, скорее по инерции, нежели желая причинить вред напарнику, Неп, заметив движение президента Дэнджеров, потянулся к акинаку. И в этот миг сверкнула ослепительная невероятной длины молния, рассекшая огненным всполохом мир от неба до моря, а следом грянул оглушительный гром, будто разорванная на два вселенная заревела от нестерпимой боли. Вдруг налетел жестокий шквал, окружающее пространство потемнело в одно мгновение, и сплошная стена из тяжелых дождевых капель обрушилась на путников.
- Дотринделся! - проорал Ури. - Этого ты хотел?
Позабыв о споре, байкеры взялись за весла. Внезапно поднявшиеся волны накатывали одна за другой, стремительно унося лодчонку от устья Пагуби. Кочевники принялись отчаянно грести, но человеческие усилия оказались тщетными в борьбе с разбушевавшейся стихией. Утлая посудина то проваливаясь, то, поднимая тучу брызг, вновь возвышаясь над разгневанным морем, все дальше и дальше отдалялась от суши. Единственное, что удавалось байкерам, это держать долбленку носом на волну, чтобы ненароком не перевернуться.
Ураганный ливень бил в лицо, и, отвернувшись от ветра, Неп прокричал:
- Бесполезно! Какого баггера я вообще проперся сюда!!! Будь все проклято!!!
- Заткни пасть! - выдохнул Ури, продолжая месить веслом кипящую воду. - Не гневи небесных байков!
Неп хотел что-то ответить, но осекся и перестал грести. Взгляд его, сощуренный и полный злобы, устремился во тьму, лицо вытянулось, превратившись в нереальный демонический лик, которому были нипочем ливень и шквальный ветер, но который внезапно узрел нечто иное, нечто запредельное из другого мира. Ури посмотрел туда, куда вглядывался напарник, вновь вопросительно взглянул на Непа, и тот прошептал ужасное слово. Ури не услышал его и даже не смог прочитать по губам, но догадался, кого заметил товарищ.
Угрень. Только речная тварь, рожденная от случки адской шлюхи Радиации с сомом, могла произвести на Непа такое впечатление.
- Где? Где ты его увидел? - проорал Ури, бросив грести и схватившись за арбалет.
Предводитель Дэнджеров осмотрелся, но за сплошной пеленой дождя кроме вздымающихся волн ничего не смог разглядеть. Неп, выйдя из ступора, выхватил акинак и начал крепить его к веслу с помощью ветоши, которая имелась на дне лодчонки.
Вскинув арбалет, Ури напряженно всматривался в бурлящую воду. Вдруг он заметил внушительных размеров хвост, показавшийся на миг над водой. Ури выстрелил. Пучина поглотила болт, а байкер закрутил ворот.
Внезапно долбленка содрогнулась, ее подбросило, и она с шумом врезалась в набегающую волну. Угрень произвел атаку. По счастью лодчонка не перевернулась. Выплевывая и высмаркивая воду, Ури вставил болт в паз арбалета. Во тьме мелькнула черная покатая спина, кочевник выстрелил. Кажется, он даже попал. Впрочем, трудно было что-либо разобрать, да и времени на размышления не имелось. Не так-то просто прикончить эту скользкую и всеядную тварь. И теперь, когда угрень, то пропадая, то появляясь вновь среди волн, делал новый заход, Ури перезарядил арбалет последним снарядом, потом придется сражаться врукопашную.