— Если к дочери я хотя бы могу сходить на могилу, то к жене нет. Я не знаю ни где она, ни как умерла. Зато виновник всего этого получил от жизни второй шанс. Вместо того, чтобы искупать свою вину, он встретил новую пару, которая родила ему ребенка, в то время как моя пара и мой ребенок из-за него мертвы. Почему Маргарита гниет в земле, а он живет радуясь каждому дню? Разве это справедливо? Как по мне, то нет.
В мою душу залез мерзкий червь сомнения, а чей план сработал: мой или рыси. Возможно, именно он подвел все обстоятельства так, что я приняла решение попасть к нему. Нет! Стоп! Это захотела я сама! Так же как и спланировала все именно я! Не мог он так все рассчитать. Или мог? На меня накатила волна паники, но я ее сразу же постаралась подавить. Мне нужен холодный ничем незамутненный мозг. Иначе из всего этого не выбраться. И тем более не удастся спасти Катюшу.
Думать. Думать. Что мы имеем? Несчастного человека, точнее оборотня, семья которого погибла. На протяжении двух десятилетий он лелеет свое горе, подогревая с его помощью ненависть к тому, кого он считает виновным в смерти жены и ребенка. Смысл его жизни свелся к единственной цели: следить за Фроловым и не дать ему ни единого шанса обрести счастье, создать семью и нормально жить. Мало того, он считает себя его судьей, мечом возмездия и палачом в одном лице. При этом он использует любые методы для достижения своей цели. И ему все равно кто еще пострадает. Он не только сам осудил и вынес приговор Дмитрию, но также готов своими руками привести свое решение в исполнение. Я с жалостью посмотрела на мужчину. Его существование на протяжении всех этих лет было еще печальнее, чем у Дмитрия. Последний, жил ради брата и клана, рысь же — ради мести. За один разговор эту проблему не решить. Но надо же с чего-то начинать. Вопрос только с чего?
На несколько секунд задумалась. По-хорошему, альфе надо сменить приоритеты и найти новую цель в жизни. Направить его энергию в мирное русло. Рысь говорил, что Рита его единственная дочь и младший ребенок, значит, есть как минимум хотя бы еще сын. Жив ли он? Почему отец им не занимается? Где он и что с ним? Обычно, если один ребенок погибает, второго родители начинают очень сильно опекать, боясь повторения. Искоса взглянула на мужчину сидящего рядом. Как бы вывести его на разговор о втором ребенке? Но не сейчас, рысь не готов для еще одной откровенной беседы. Ничего, чуть что, об этом можно будет поговорить попозже. Возможно, удастся узнать что-то о жизни его семьи на месте. Получив дополнительную информацию (если получится) заодно подготовлю почву для будущего диалога. Все же шансов, сразу же улизнуть из плена, мало.
Опять задумалась. Благо никто не мешал это делать. Рысь ненавидит Фролова и все, что с ним связано. В том числе меня и Катюшу. Вот только если Дмитрий для него существующая единица, мы с дочерью только средство, с помощью которого он собирается наказывать волка. Он даже не удосужился представиться мне. Значит, первым делом надо перестать быть безликим инструментом мести и познакомиться поближе. Несмотря на то, что к сидящему рядом мужчине не испытывала никаких теплых чувств (это мягко говоря), все равно постаралась на лице изобразить участие и ласково улыбнулась.
— Извините, не запомнила Вашего имени…
Сделав паузу, вопросительно посмотрела на рысь. Мужчина нахмурился, удивленно взирая на меня в ответ. По-видимому, я в который раз за сегодня поступаю вразрез с его ожиданиями. Он явно ждал от меня другой реакции, а никак не спокойного предложения познакомиться. Несколько секунд он молча изучал меня. В его глазах читалось сомнение. Но вот складка на лбу альфы разгладилась, а выражение лица стало отрешенным. Мне даже показалось, что он просто отвернется, проигнорировав мой вопрос. Но нет.
— Совельев Константин Борисович.
В ответ на автомате протянула руку.
— Примакова Ольга Владимировна.
Хотя по законам оборотней, став парой волка я сразу же стала считаться женой Фролова, но я все же человек. А по законам людей мы не расписаны. В связи с чем, имею полное право, пока, представляться своим именем. Тем более уверена, услышь он ненавистную фамилию, среагировал бы на меня как бык на красную тряпку. А так только перевел ошеломленный взгляд с моего лица на протянутую для пожатия руку. Небольшая заминка и моя ладонь утопает в его. Мужчина удивленно смотрел, то на мою ладошку, при этом мягко удерживая ее, то мне в глаза.
— Вы не боитесь, — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес рысь, задумчиво поглаживая большим пальцем кисть моей руки, которую я уже не прочь получить назад. На всякий случай отрицательно качнула головой, потянув на себя свою конечность. Почувствовав это, Совельев тут же отпустил ее, наблюдая, как я прячу руку в карман.
— Николай, включи обогрев.
С трудом удержалась от улыбки. Отдал ли альфа себе отчет в том, что он только что сделал? Сомневаюсь, что ему холодно, в отличие от меня. А понять, что я замерзла, он смог после рукопожатия. Мои пальцы совсем заледенели. Я и руки-то держу в карманах именно чтобы согреть.
— Как мать я вас понимаю, — продолжила наш разговор, не концентрируя внимание на поступке рыси. — Но как заинтересованное лицо — не поддерживаю. Знаете, в Библии есть выражение 'око за око'. Вы начали цепочку тех, кто может захотеть действовать по этому правилу.
Совельев не прерывал меня, позволяя высказаться.
— Как по-вашему теперь должна поступить моя мать и другие мои родственники? Вы похитили членов их семьи. Получается, они имеют право поступить так же. Но это же неправильно. Мы же не виноваты в случившемся с вами.
В ответ мелькнула хищная улыбка.
— Ольга, вы забываете, у оборотней, как и у животных, действует право сильнейшего. Ваша мать — человек. Слабый человек. Без какого-либо влияния, денег или других возможностей воздействовать на ситуацию или изменить ее как-то. За ее спиной никого нет. Она одна. Вы правы только в одном, она ни в чем не виновата. Поэтому, если пожелаете, можем хоть сейчас остановиться прямо здесь и отпустить вас на все четыре стороны. Вас никто насильно не тянул и не удерживает. Мне кажется, мы это уже обсуждали в самом начале. Вы по личному желанию и без принуждения сели в машину и отправились со мной. Но если не верите…
Мужчина дотронулся до плеча водителя и автомобиль тут же остановился, а около меня открылась дверь. Неужели высадит? Огляделась. В горах быстро темнеет. Мы непонятно где, на какой-то проселочной дороге и окружают нас высоченные сосны. Сколько шансов, что я смогу самостоятельно отсюда выбраться, без припасов и снаряжения, если понятия не имею куда идти? Да и не это моя цель. Но, возможно, кое-кого другого.
— Так что? — продолжая зубоскалить, поинтересовался сидящий рядом Совельев. Вот не зря говорят, нельзя ни о ком судить по внешности. Пришлось идти на попятную.
— Хорошо, с мамой все понятно, а я? Я-то в чем виновата перед вами? А моя дочь? За что вы так с нами? Почему мы должны страдать?
— А моя дочь, в чем была виновата? — с лица мужчины пропали все признаки веселья. Взгляд тут же стал жесткий и холодный. — Вам просто не повезло оказаться не в то время, не в том месте. А вашей дочери — родиться не от того отца. И этого уже не изменить. Если я правильно вас понимаю, выходить вы не намерены?
Тяжело вздохнув, отрицательно качнула головой.
— Поехали.
Машина плавно тронулась с места. В голове было пусто. Я не знала, что сказать этому упрямому, закостенелому в своей ненависти… (дальше, кроме отборного мата, слов подобрать не могла). Хорошо хоть времени на обдумывание всевозможных методов достучаться до него у меня, по-видимому, более чем достаточно. Прикрыв глаза, откинулась на спинку сиденья. Никого не хочу видеть, во всяком случае из тех, кто на данный момент находится рядом. За окном быстро стемнело и уже ничего не видно, кроме отрезка дороги, подсвеченного фарами, так что смысла пытаться осматривать местные достопримечательности в попытке запомнить дорогу, нет.
Следующие полчаса мы ехали молча, в полной тишине. Когда машина остановилась, тут же открыла глаза, ожидая, что мы уже на месте. Но нет, я ошиблась. Мы выехали на довольно большую поляну, посередине которой подсвеченный фарами стоял вертолет. Похоже, дальше полетим. Судя по всему, выбраться с территории рысей будет не просто сложно, а очень сложно. Не зря Дмитрий так долго не может освободить Катю. Но не буду расстраиваться раньше времени. Я оптимистка и уверена, все у нас получится. Последнее повторяла: выходя из машины, подвергаясь быстрому обыску охраны, которая высыпала из вертолета при нашем появлении, во время посадки и первые минуты полета.
Интересно, Совельев специально рассчитал время так, чтобы вокруг было темно и я не могла рассмотреть местность внизу, или это вышло случайно?
Летели мы минут сорок. Определить точно время не могла, часы и мобильный пришлось оставить на опушке. Сел вертолет опять же в лесу, на поляне такого же типа с которой мы взлетели. Могли сесть даже на той же. Я бы и не догадалась. Мало ли. Вдруг пилот просто круги наматывал, чтобы меня запутать. Хотя, вряд ли. Было бы кого. От места посадки пришлось идти в полной темноте пешком еще с час. Никто из сопровождающих меня дорогу не подсвечивал. Хорошо, что улучшенное зрение помогало не спотыкаться о каждую кочку встреченную на пути, а только через одну, и не отставать от спутников. Они в свою очередь на меня абсолютно не обращали никакого внимания, придерживаясь выбранного с первых минут темпа. Сложилось неприятное ощущение, что отстань и меня бросят прямо тут, в чаще. Или это такая проверка? Иначе зачем было меня тащить так далеко? Хотя… Все зависит от того, что задумал этот садист. Тут же вспомнила, его пара погибла неизвестно где, возможно такую же участь он хочет и для пары Димы, поэтому я поднажала. Отставать нельзя.
Уже задыхаясь от быстрого темпа, полным злости взглядом посмотрела на спину Совельева. Уверена, он это почувствовал, но не оглянулся. Хорошо хоть не увеличил скорость передвижения.