— Конечно. Бегите.
Не заставляя просить себя в третий раз, развернулась и пошла по склону вверх. С час я несла Катюшу, но дальше начался более крутой подъем. Пришлось будить свое солнышко.
25
Чем ближе к перевалу, тем труднее нам становилось подниматься. Взобравшись на довольно большой уступ, мы обе развалились на земле, подставив наши животы солнцу. Еще немного и мы будем спускаться с другой стороны. Но это 'немного' надо одолеть, а мы за эти несколько часов пути и восхождения, совсем выбились из сил. Катя, в начале стойко карабкалась вверх, но устав понемногу начала хныкать. Мы уже давно ободрали и колени, и локти, и ладони. Наши руки и ноги дрожали от слабости. К этому всему добавились жажда и голод. Последнее еще можно было терпеть, но вот пить хотелось нещадно.
Я решила дать нам передохнуть минут пятнадцать, не больше. Надеюсь, нам этого хватит, чтобы набраться сил для последнего рывка. Прикрыв глаза, я постаралась расслабить все мышцы. Зря. Я так устала, что не услышала как к нам подкрались.
— Давненько я так не разминался, — вздрогнув от звука ненавистного голоса, повернула голову набок. Догнал. В груди все оборвалось. У меня не было сил не то чтобы сопротивляться или убегать, даже чтобы встать. Все что смогла, это перевернувшись на живот сесть, обняв Катю.
— Посмотри, как ты замучила ребенка. Даже я себе такого не позволял. И что ты за мать после этого?
Отвечать на провокацию не стала. Смысл? Продолжая сидеть, я отрешенно смотрела на ненавистного мне оборотня, приняв для себя решение. Даже если он привяжет меня к себе, не сдамся. Найду способ ему отомстить за все. За дочь, за Диму, за испорченную жизнь. Именно поэтому мой вопрос прозвучал довольно спокойно.
— И что дальше?
Совельев оскалился в довольной улыбке.
— А дальше мы возвращаемся домой счастливой дружной семьей.
Говоря это рысь начал расстегивать ремень на брюках. Если до этого у меня было только чувство досады и опустошения от того, что нас догнали, то сейчас нахлынули страх и паника.
— Что вы делаете?
Голос не хотел мне подчиняться, поэтому вопрос выдавила из себя почти шепотом.
— Собираюсь осуществить и закрепить нашу связь. И то, что Катя увидит все подробности этого процесса, только твоя вина. Я не собираюсь и в будущем бегать за тобой. Предпочитаю всегда точно знать, где именно находится моя жена.
— Я не давала согласия на связь, — испугано возражая, медленно отползала ближе к камням, при этом оглядываясь по сторонам, в надежде найти, чем можно защититься. Катюша пряталась за моей спиной. И вот мы уже прижаты к огромной глыбе. Впереди Совельев, за ним обрыв. Я затравленно шарила вокруг руками надеясь нащупать булыжник побольше, а не ту мелочь что попадалась.
— А это уже не имеет значения. Надо было думать своей головой, перед тем как сбегать. Неужели вы с подружкой решили, что меня можно обмануть?
У нас это получилось. Почти. Неужели он схватил оборотницу?
— Что с Таисией?
— Не о том думаешь.
Мерзавец уже вплотную подошел к нам, когда позади него посыпались мелкие камушки и к нам на площадку запрыгнула знакомая мне рысь. Несколько секунд и обнаженный Борис прожигает взглядом Совельева.
— Отпусти их. Они не виноваты в случившемся с Ритой.
— Все же тебе удалось обмануть моих людей. В очередной раз.
К моему удивлению в глазах альфы мелькнула гордость. Всего на секунду и почти тут же он нахмурился.
— Не вмешивайся и уходи.
— Отец, не позорь нашу семью и стаю. Отпусти их.
Точно, вот на кого он похож, это сын Совельева. Сейчас, когда они были рядом, хорошо просматривалось сходство. Нет, Борис не был копией своего отца, но что-то неуловимое в прищуре глаз, выражении лица и движениях было.
— Это я позорю?! Это ты отказался отомстить за смерть сестры и матери и ушел из стаи.
— Смерть Риты была несчастным случаем, я это говорил тогда и повторяю сейчас, мое мнение не изменилось. Да, частичная вина Фролова в случившемся была, и этого никто не отрицал, он в том числе. Но волк был более чем наказан за свою глупость. Если ты не забыл, тогда погибла не только твоя дочь, но и его пара, а также его родители. Ты сам прекрасно знаешь, как жить без пары. И за эти годы он искупил свою вину, за что судьба даровала ему второй шанс и ты не смеешь его отбирать. Тем более ни женщина, ни ее ребенок непричастны к случившемуся. Ну а в смерти матери виноват только ты. Если бы не твоя слепая ненависть, поглотившая весь твой разум, заставившая не замечать ничего и никого вокруг, отгородиться от всех, она бы не ушла. Вместо того, чтобы поддержать ее и вместе пережить горе, ты игнорировал и не замечал как она мучается не только от потери дочери, но и от твоей отчужденности. Ты перестал быть ее парой и она погибла от тоски и одиночества.
— Неправда. Я любил ее и умерла она от тоски по дочери. И не пытайся запудрить мне мозги. Во всем виноват щенок Фролов и он за это ответит.
— Я не дам причинить им еще больше горя. Посмотри, во что ты превратился, гордый альфа большой стаи. Что от нее осталось? Самые сильные и гордые ушли. Угрожаешь слабой человечке и маленькому ребенку. И это один из сильнейших оборотней?! Неужели можно пасть еще ниже? Если ты сделаешь то, что задумал, уйдут и остальные. Ты действуешь на руку нашим врагам. Мало того, что с твоей помощью они убрали Фролова, ты еще и нашу стаю сам уничтожаешь. Если все же осуществишь задуманное, то потеряешь не только пару и дочь, ты потеряешь все: дом, стаю, территорию, молчу про честь, достоинство и гордость. Хотя о чем это я, последнего у тебя и так не осталось. Я не допущу нашего позора в память о матери и сестре. Поэтому и вернулся, как только услышал о решении Совета. Оставь их и пошли домой. Надо разогнать тот гадюшник, что ты собрал, и привести все в порядок.
— Нет, я слишком долго к этому шел и сейчас не отступлю. Ты меня уже не остановишь. Меня никто не остановит.
— Остановлю.
— Только если убьешь.
На нас Совельевы уже не обращали внимания, меряясь взглядами и оценивая друг друга. Борис, не смотря на то, что был моложе и сильнее, выглядел более уставшим. Несколько секунд и напротив нас стоят не двое мужчин, а две рыси, демонстрируя друг другу звериные оскалы. Они не стали ходить вокруг да около и сразу же бросились в бой. Поднявшись на задние лапы, огромные кошки, передними, наносили удары по мордам, а клыками пытались вцепиться в горло соперника. И вот одному из них удалось повалить противника на спину и запрыгнуть сверху. Я уже давно не понимала где из них кто. Только сердце в страхе замирало. Попытаться сбежать пока оборотни дерутся — не получится, уступ не настолько большой, нам не разминуться, да и можно попасть случайно под раздачу.
С рычанием оба зверя катались по земле, разрывая друг друга задними лапами и вдруг, неожиданно, обе кошки сорвались вниз. Я прислушалась. Разбились или нет? До нас донеслись звуки яростного рычания и продолжающегося боя, значит не разбились. Не поднимаясь, я аккуратно подползла к краю уступа и выглянула из-за него. У обоих оборотней морды в крови, на боках видны глубокие кровавые, рваные борозды от когтей, при этом ни один из них не сдавался. Вот они сошлись в очередной новой схватке, а я начала осматриваться по сторонам. У нас с Катей появилась возможность сбежать.
— Катюша, родная моя, поднимайся. Нам надо идти.
Мое солнышко посмотрела на меня потухшим взглядом.
— Что такое, малышка?
— Я не могу. Мамочка, у меня ножки болят и ручки.
Обняв меня за шею, доченька расплакалась. Я устала, а как же она? Она и так долго продержалась пусть и с моей помощью. Как? Даже не знаю.
— Солнышко, а держаться за меня сможешь?
Катюша неуверенно кивнула. Присев, подставила ей спину. Моя крошка тут же взобралась на меня, повиснув как обезьянка, обхватив руками за шею, а ногами вокруг пояса. С трудом поднявшись (все же я мало отдохнула, поэтому сил и у меня было не очень-то много, а усталость брала свое) прислушалась. Рыси все еще сражались. Вот и хорошо. Я поползла вверх. Медленно, шаг за шагом двигалась вперед, не обращая внимания ни на боль во всех мышцах, ни на содранные в кровь ладони, ни на впивающиеся в тело камни. Закусив губу чтобы не стонать, громко сопела еле дыша. Сдаваться я не собиралась. Если этот гад, готов разорвать собственного сына, то нам от него ждать жалости не приходится. И вот мы уже перебрались на другую сторону. Нужно только спуститься и мы будем спасены. Я ползу. Слезы злости застилают глаза. Почему я такая слабая, до границы территории рысей совсем чуть-чуть осталось, а я еле двигаюсь. Распластавшись на земле, прислушалась. Звуков боя не слышно. Хорошо это или плохо? Кто победил? Возможно, мы просто далеко от них ушли. Или оба оборотня погибли разбившись? Жив ли Борис? Надеюсь, что да. В отличие от своего отца, он оказался вполне нормальным и адекватным молодым человеком.
Прикрыв на секунду глаза, постаралась собрать последние силы. Но как это сделать, если не могу и пальцем пошевелить. Катюша слезла с меня, встав рядом на коленях.
— Мамочка, нам надо идти. Мамочка, поднимайся. Пожалуйста. Мамочка, открой глазки. Мама, мне страшно.
Она меня трясла за плечо, все время зовя, а у меня не было сил даже глаза открыть. Вдох-выдох, вдох-выдох. И вот я уже на четвереньках, пусть хоть и шатает меня, но все же. Подняться в полный рост не смогу. Но хоть так. Одну руку вперед, потом вторую. Ногу. Вперед. Шаг за шагом. Метр за метром. Еще и еще. Вот так. Рядом идет мое солнышко, хваля меня и подбадривая, прося и поддерживая. Ради нее, все ради нее. Но неожиданно Катя остановилась и испуганно прижалась ко мне. Приподняв голову, увидела стоящего в нескольких метрах впереди альфу рысей. Голого и окровавленного, с ненавистью смотрящего на меня.
— Это все из-за тебя. Что ты ему наговорила? — Подойдя ко мне в плотную, он с размаху ударил меня ногой в бок, от чего я отлетела в сторону и упала на спину. В глазах на несколько секунд потемнело, но мне не дали потерять сознание. Хлесткий удар по щеке не только разбил мне губу, но и заставил мое сознание вернуться. — Что ты ему наобещала? Я из-за тебя потерял последнего ребенка. Ты мне за это ответишь.