– Похоже, кто-то пытался соединить ИскИны кораблей и станции в одну сеть, – послышался голос Волкова в гарнитуре шлема. – Возможно, и питание корабельных ИскИнов подается через этот кустарный хаб. Нужно обязательно выяснить, что они здесь делали.
– Понял, – ответил Иван. – Сейчас установлю устройство сброса настроек, и мы с парнями прошвырнемся здесь, может, чего интересного найдем.
Неожиданно Волков взволнованным голосом произнес:
– Оставаться на месте, ждать дальнейших инструкций.
Резкая перемена насторожила Ивана и его команду, и хоть шлемы закрывали лица, но каждый считал своим долгом обернуться и посмотреть на своего командира, а тому лишь оставалось пожимать плечами. Наконец, через минуту в эфире снова появился Волков.
– Берите ИскИн под контроль и немедленно возвращайтесь на «Скомороха».
– Е-есть возвраща-аться, – неуверенно и растягивая слова, ответил Иван.
Волков понял его посыл и сиплым голосом сказал:
– Майор, Землю больше не слышно.
⁂
Гиперпространство. Борт крейсера «Скоморох»
В очередной раз развернул перед собой информацию о параметрах движения корабля и убедился, что с момента последнего просмотра время прибытия сократилось на пять минут. И неудивительно, учитывая, что я проверял эти параметры как раз через каждые пять минут.
Известие о том, что со стороны Земли тишина в гиперэфире застала меня врасплох. Я, конечно, не спец в теории гиперпространства, хотя прочитал ее от корки до корки, но мне ясно, что такое возможно только в двух случаях: либо кто-то силой заставил замолчать все маяки и станции вещания, причем одновременно, либо Земля сама оборвала связь – в последнее верится с трудом.
И я гнал корабль с максимальной скоростью, на которую тот был способен, потому что уже знал, что опоздал. Как бы там ни было, но это полноценное вторжение, и мощь тех, кто на такое способен, а также неизвестность внутри Солнечной системы, просто пугала. Поэтому все трое суток полета обратно к «Ковчегу» я не находил себе места. Но не я один предавался апокалиптическим мыслям.
Мой взгляд скользнул по Лукашевичу, который сидел мрачнее тучи. Иван что-то просматривал в своем планшете, а парни из его отряда азартно играли в карты, хоть и пытались делать это тихо. До прибытия оставалось чуть меньше двух часов, и за время обратного полета мы успели высказать и обсудить мысли каждого, тем более что обстановка этому способствовала.
Перед вылетом в рейд я не думал, что мы настолько задержимся, и поэтому в спешке переоборудовал одно из помещений крейсера в центр планирования операций. Элемийские корабли изначально не предназначались для людей, особенно это касалось систем жизнеобеспечения. Поэтому я не стал распыляться и изолировал небольшой сектор на крейсере, где и установил все необходимое для жизнедеятельности человека.
В целях экономии пространства центр планирования по совместительству являлся и мостиком, и общей комнатой отдыха, а также кухней, где стояли пищевой блок, диван и кресла, интерактивный стол и еще много чего по мелочи. Разве что санузел разместил в отдельном помещении, да и индивидуальные каюты предусмотрел, правда, с довольно спартанским интерьером. Потому никто больше не хотел что-либо обсуждать, включая меня, устав обжевывать одно и то же, а в отсутствии дополнительной информации чего только мы не выдумывали.
Зарубин все же выполнил мою просьбу и смог подружить наш интерфейс с элемийским, как говорится, по-человечески. Поэтому ни для кого не было сюрпризом, когда среди гула мобильных установок жизнеобеспечения, прозвучал предупредительный сигнал, а над интерактивным столом начали разворачиваться окна с информацией о статусе корабля и его местоположении. А в центральном окне, где была изображена звездная карта местной группы с наложением на нее наших координат, предупреждающе красным горела надпись: «Выход из гипера через: 00.04.32».
Это долгожданное событие взбодрило всех, но первым спохватился Лукашевич. Он словно телепортировался к столу и принялся, как заправский фокусник, размахивать руками, пытаясь уточнить данные и подготовиться к выходу из гипера. Я же, делая вид, что спокоен, как скала, обратился к Ивану:
– Майор, подготовьте челнок к вылету.
Иван молча поднялся с дивана, небрежно козырнул и посмотрел на своих парней. Те поняли его без слов и, тихо подшучивая друг над другом, удалились вслед за своим командиром.
– Десять секунд до выхода, – безэмоционально прозвучал голос Лукашевича.
Хоть я и мог наблюдать процесс выхода из гипера через свой виртуальный интерфейс, но предпочел подойти и встать рядом с Лукашевичем. Он вывел отдельное окно с трансляцией с внешних камер, где в мареве гиперпространства уже появилась искра, и продолжил отсчет:
– Пять, четыре, три, два, один, прыжок!
Крейсер и три корвета устремились в разверзшуюся воронку и через мгновение оказались в обычном пространстве, в нескольких сотнях километров от базы «Ковчег».
Зарубин, конечно, молодец, но управлять напрямую элемийскими кораблями мы все же не могли. Все взаимодействие заключалось в постановке приказа ИскИну крейсера, а тот, в свою очередь, в рамках приказа действовал на свое усмотрение. При этом транслируя происходящее на интерфейс сюда, в центр планирования. Поэтому я и Лукашевич оказались зрителями, не в силах повлиять на то, что произошло дальше.
Как только системы крейсера проморгались после выхода из гипера и на импровизированный пост начали поступать данные, в то же мгновение оглушительный вой тревоги разнесся по кораблю, а Лукашевич лишь успел крикнуть:
– Опасность столкновения!
А дальше ИскИн крейсера начал действовать самостоятельно. Техникой безопасности мы пренебрегли, и нас с Лукашевичем резко швырнуло в сторону, со всего маху припечатав о стену. А затем пол поменялся с потолком, добавив нам еще пару синяков, но через мгновение встряска прекратилась, и наши тушки снова вернулись на пол, преодолев три метра с потолка.
Не успел я обрадоваться, что все закончилось, как мне в интерфейс стали приходить оповещения о взятии нас на прицел, а ИскИн крейсера начал готовиться к бою, занимая, по его мнению, лучшую позицию и отдавая приказы кораблям сопровождения.
Продолжая лежать на полу и не теряя ни секунды, отключился от тела, полностью нырнув в свой виртуал. Через мгновение оказался в открытом космосе, в той точке, где сейчас находится крейсер. Продолжая получать телеметрию от ИскИна, я наблюдал вокруг множество враждебных сигнатур, а обернувшись назад, заметил военный корабль, в который чуть не врезались во время выхода, и его форма оказалась такой знакомой. Глядя на все это, подумал только одно: «Какой идиот это все придумал?»
Крейсер уже начал выпускать плазменный щит, а системы вооружения брали в прицел ближайший вражеский корабль, поэтому пришлось подстегнуть себя изрядной порцией адреналина, увеличивая скорость обработки информации.
– Прекратить! Отбой! Лечь в дрейф!
Пока я выкрикивал команды, мои руки порхали по интерфейсу, отправляя запрос на «Ковчег» с целью уточнения опознавательных кодов. Работа мозга ускорилась в несколько раз, и за те секунды, которые потребовались для принятия базой запроса, обработку и рассылку уточнений, я, словно в замедленной съемке, наблюдал, как малая артиллерия ближайшего фрегата Федерации поворачивается в мою сторону. Вот она завершила разворот, и я машинально задержал не существующее здесь дыхание и уже готов был закрыть глаза, ожидая открытия огня, когда все помеченные красным цели вдруг окрасились в зеленый, и я с шумом выпустил виртуальный воздух.
Возврат в тело оказался болезненным, а при попытке встать такая адская боль прострелила ногу, что я чуть не заорал. После снижения болевых ощущений я осторожно повернул ногу и увидел, что у меня появился еще один сустав, который согнут в районе голени на добрых тридцать градусов, а это значит, что я не ходок.
Пока пытался разобраться со своей ногой, рядом на полу, приходя в себя, застонал мой флотоводец, и мне пришлось переключиться на него.
– Все в порядке, ничего не сломано?
Лукашевич ощупал себя и с радостью в голосе ответил:
– Да вроде нет.
– Отлично. Похоже, только мне повезло. – С этими словами я указал на свою ногу, и от увиденного у Лукашевича округлились глаза, и он неуклюже начал пытаться встать на ноги. – Хотя не факт, – добавил я и произнес в гарнитуру: – Майор, у вас там все в порядке?
– Да, все целы, господин Волков, – через пару секунд ответил Иван.
– Тогда продолжай готовить челнок и распорядись, чтоб притащили сюда мой ББС. – Мне вдруг стало весело, и я продолжил: – Будем бить морду тому, кто разбросал здесь свои корабли.
⁂
ББС не только защищает тело от различных средств поражения и от внешней среды, но и является внешним экзоскелетом, способным, например в моем случае, удерживать сломанную конечность в правильном положении и при этом не сковывать движение. Конечно, запихнуть меня в скафандр была та еще задача, и теперь, облаченный в высокотехнологичный гипс, я вышагивал по коридорам станции, имея в запасе плохое настроение и огромное желание добраться до того, кто это устроил.
– Так, когда они прибыли?
ББС все же немного увеличивал человека в размере, и мой шаг заставлял находящегося рядом Турова практически бежать, поэтому он ответил, слегка запыхавшись:
– Приблизительно семьдесят два часа назад, сразу после того, как тебе было отправлено сообщение.
– Почему так долго не сообщали о проблеме? – Я понимал, что Туров здесь ни при чем, но не смог не придраться.
– Да мы сами узнали об этом неделю назад, – начал оправдываться тот. – Это потом выяснилось, что Земля молчит уже больше месяца. Системы станции выявили какие-то турбулентности в гиперпространстве, но из-за скудных знаний в этой области не придали значения этому явлению.
Шлем я не надевал, и Туров прекрасно заметил на моем лице скепсис и немой вопрос: «Кому ты заливаешь?» Поэтому он поспешил исправиться и поднял руки: