– Это особый боевой транс.
И в это мгновение, словно устав от моего давящего взгляда, створки сами разошлись в стороны. Передо мной открылся коридор, освещенный тусклым красным светом аварийных светильников, окутанный дымом, а в нос пахнуло гарью. Задымленность такая, что в десяти метрах уже ничего не видно, и в таких условиях у меня появляется хоть какой-то шанс. Продолжая всматриваться в густую дымку, обратился к Джону:
– Скажи людям, чтобы оставались здесь, а я схожу посмотрю, что там к чему.
И, не дожидаясь ответа, сделал глубокий вдох, набирая в легкие еще не до конца прокопченный воздух, и ринулся вперед. Этот коридор был единственным путем, но я уже слышал, что сюда идут и поэтому решил сыграть на опережение под прикрытием дымовой завесы. Заранее активировал все возможные программы и химические коктейли, на которые способно мое тело. Через секунду почувствовал, как мышцы налились, зрение и внимание стали настолько четкими, насколько это возможно. Ощущая прилив сил, разогнался до максимальной скорости и уже перед самым контактом понял, что шансов точно нет, так как в дыму явно виднелся крупный бронированный силуэт, но деваться уже было некуда.
За несколько метров до противника я оттолкнулся от пола и всей массой влетел ему ногами в грудь. Конечно, не рассчитывал, что смогу свалить тушу раза в три тяжелее меня и усиленную экзоскелетом, а без него на себе такое не потаскаешь. Но я заставил его остановиться и сделать шаг назад. Нападавшие были настолько крупными, что помещались в коридоре только по одному, поэтому первый сразу же создал препятствие идущим следом.
Секундное замешательство среди неприятеля позволило мне вскочить на ноги и рывком проскользнуть справа, оказавшись между первым и вторым врагами. Свободного пространства было мало, но как раз то, что мне нужно. Второй противник заметил меня перед собой и, надо отдать должное, среагировал мгновенно. Он занес руку и, видимо, хотел прихлопнуть эдакую блоху, нанеся удар сверху, но делал он это недостаточно быстро для моего разогнанного восприятия.
В этот момент первый начал поворачиваться корпусом, вслед за моим маневром, поэтому я ухватил его за руку и, надрывая жилы, ускорил процесс. Стальной кулак второго со всего маху впечатался прямо в плечо первому, разбрасывая вокруг искры. Удар оказался настолько сильным, что первый упал на одно колено, но я не стал задерживаться и проскользнул дальше.
Не знаю, сколько это продолжалось, наверное, секунд пятнадцать, но мне казалось, что целый час. Конечно, я не рассчитывал нанести этой группе хоть какой-то урон, всего лишь хотел прорваться и уже потом найти оружие, да и вообще разобраться по обстановке. Тем более что в таком состоянии я долго действовать не мог, и этот короткий бой не пройдет для моего тела без последствий.
Как бы то ни было, но я прошел всю пятерку противника, не получив и царапины, и вырвался в свободный коридор, но на этом мое везение закончилось. Оторвавшись от вражеской группы метров на десять, почувствовал, как все мышцы свела судорога, и я по инерции полетел вперед. При встрече с полом мой подвиг был окончен, и тьма окутала сознание.
⁂
Императорская обитель. Планета Кирия.
Величественные своды обители давили на Шайнари, он словно слышал голоса предков, которые шептали о его позоре. Да, конечно, он мечтал вернуться на родную планету и еще хотя бы раз увидеть эти узоры на стенах, где запечатлены подвиги его народа, и гигантские колонны, уходящие ввысь во тьму, словно подпирающие звезды.
Шайнари сбавил шаг и приподнял голову, чтобы разглядеть огоньки на темном своде. В таком положении он сделал шагов десять, а затем слегка повернул голову, чтобы разглядеть людей, идущих следом за ним, – это и был его позор.
В кирианском обществе почетно умереть во время битвы, даже если ты или твоя сторона проиграла. Но позор тому, кто проиграет и попадется врагу живым. В таком случае от тебя отвернутся все: и твоя семья, и соплеменники, и даже враги. Позволивший себя пленить и не получивший на это дозволение военачальника, заслуживает только презрения, а лишить себя жизни в плену – еще больший позор, так как твоя жизнь уже тебе не принадлежит. Тогда, в битве с человеческим флотом, Шайнари проиграл и остался жив.
И сейчас Шайнари сопровождал своего врага в обитель правящей семьи, как какой-нибудь предатель, несмотря на то, что он и люди здесь по приглашению самого Императора. И эта мысль угнетала его еще больше. Люди же, наоборот, чувствовали себя как дома, и только любопытство выдавало в них гостей.
Пребывая в своих мыслях, Шайнари не заметил, как путь к приемному залу Императора закончился. Осталось лишь преодолеть вход, где стояло двое гвардейцев.
– Нас ждут, – произнес Шайнари, остановившись перед охраной.
– Мы знаем, Кхарх. Проходи, – презрительно прорычал сквозь зубы один из гвардейцев.
Раньше они бы не посмели так его назвать, и даже если осмелились, то Шайнари разорвал бы им глотки, причем обоим сразу, но сейчас он лишь слегка оскалил зубы и молча прошел внутрь. Бывший адмирал кирианского флота мельком мазнул взглядом по фигуре Грахема, который, как и положено Императору, восседал на своем величественном троне в окружении приближенных и гвардейцев, и направился прямиком к нему. Но сейчас он уже не входил в круг тех, кто может стоять рядом с Грахемом, поэтому Шайнари не осмелился подойти к Императору ближе, чем на десять метров, и просто отошел в сторону, пропуская предводителя людей.
Когда человек приближался, Грахем не пошевелил ни одной мышцей, словно живая статуя, и только его глаза выдавали искренний интерес. Человек остановился строго на узоре перед троном и, как положено по этикету, склонил голову, имитируя оголение шеи.
– Я майор Климов. И я здесь, чтобы передать предложение Земной Федерации, – произнес человек, не поднимая головы.
На несколько секунд воцарилась тишина, но затем Император издал непродолжительный звук шипами, одобряя происходящее, после чего вскочил и за пару шагов оказался вплотную к человеку.
– Как вам удалось? – задал Грахем вопрос и стал медленно обходить Климова по кругу, осматривая того с ног до головы.
Это впервые, когда Император видел человека, и его раздирало любопытство и нетерпение, вызванное юношеской горячностью. Климов же понял, что с церемониями покончено, и выпрямившись спросил:
– Что именно удалось?
– Как вам удалось победить нас, а главное, нашего древнего врага? Вы не выглядите как воины, слишком слабое телосложение, – повторил Император, продолжая ходить по кругу.
– Ах, это, – усмехнулся Климов. – Здесь нет никакого секрета. Наша история пронизана бесконечным числом кровопролитных войн, можно сказать, что до выхода в космос не было и дня без войны, мы умеем сражаться. А еще нам не занимать в хитрости и в способности к самопожертвованию ради общей цели.
Грахем остановился перед Климовым, и их взгляды встретились, казалось, пропали все звуки, кроме возбужденного дыхания Императора. Но гляделки продлились недолго, и Грахем, оскалив зубы, воодушевленно заявил:
– Отлично! Я бы хотел увидеть, как сражаются люди, прямо сейчас. – Император обернулся к гвардейцам, стоящим около трона, и потребовал: – Позовите Тауруса!
Через несколько минут в зал вбежал кирианец. Его молодой возраст выдавал диаметр длинных шипов на голове. Он подскочил к Императору и склонил голову, приподнимая шипы.
– Это самый молодой гвардеец. – Грахем указал на Тауруса. – Я хочу, чтобы ты сразился с ним, майор Климов. – Звание и фамилию император произнес на человеческом языке и довольно четко.
Климов не удивился подобному повороту. За прошедшее время он хорошо изучил пленных кирианцев и был готов к чему-то подобному. И в свете того, что кирианцы нужны людям, он решил максимально действовать в их традициях и обычаях. Поэтому тщательно выбирал сопровождающих его людей, и теперь предстояло проверить, правильно ли он сделал свой выбор. Да и не будет Император разговаривать, пока это не закончится.
– По человеческим меркам, я уже стар для подобного, – произнес Климов и также обернулся к своим людям, стоящим позади: – Нельсон ко мне.
Поджарый молодой человек бегом преодолел расстояние до своего командира и вытянулся по стойке смирно.
– Жду ваших приказаний, сэр, – отчеканил Нельсон.
– Но вот он достаточно молод и силен, как и ваш гвардеец. Думаю, это будет справедливо, – продолжил Климов.
Бой еще не был согласован, но оба соперника понимали, что им предстоит драться, поэтому не скрываясь они пристально оценивали друг друга. Кирианцы крупнее людей и выше почти на голову, поэтому Нельсону приходилось смотреть на будущего противника, задрав голову.
– Согласен, – одобрил Грахем.
– Условия победы? – как ни в чем не бывало поинтересовался Климов.
Император был уверен, что его боец победит, уж больно хилые эти люди, и безмятежно заданный вопрос еще больше подстегнул его азарт, что сопровождалось легким шумом шипов. Грахем оскалился и ответил:
– Победит тот, кто останется на ногах.
– Нельсон, – без раздумий обратился к бойцу Климов, – полный контакт. Задача – вырубить противника.
– Да, сэр!
Бойцы стали отходить к центру зала, не спуская глаз с друг друга, а все присутствующие подтянулись ближе. Лишь Климов и Грахем не тронулись с места, оставшись фактически наедине. Бой начался, и, пока противники прощупывали друг друга, Император обратился к майору:
– Я посмотрел запись и информацию, которую вы прислали. Как вы собираетесь одолеть это, если даже наш древний враг, господствующий в секторе безраздельно, не смог этого сделать?
Таурус наконец решил, что пора переходить к действию, и ринулся в атаку. Прыжок вперед в попытке достать противника рукой, но Нельсон ловко увернулся. Попытка ухватить соперника и выпад коленом, но Нельсон продолжал уходить из-под атаки, избегая какого-либо контакта.
– Мы пока не знаем, – ответил Климов. – Но нет сомнений в том, что он всячески пытается сдержать наше развитие, я имею в виду не только людей. А значит, у него есть какая-то цель, и рано или поздно нам придется столкнуться в прямом противостоянии. И хотелось бы быть к этому готовыми.