Правда, флот оказался жиденьким, всего тридцать единиц, но именно это меня и смутило. Странно, что они вызывают на переговоры и устраивают засаду такими малыми силами, чтобы что? Да и патруль из трех фрегатов вон рядом с ними висит – что-то здесь не клеится. А ИскИн класса «флотоводец» уже намечал вектора атаки и готовился открыть огонь. В этот момент у меня в голове оформились некоторые догадки, и я поспешил их проверить, пока не поздно.
Коснувшись земного крейсера в составе флота, вызвал меню взаимодействия и выбрал пункт «тактическая схема». Все, что транслировалось элемийским ИскИном, исчезло, и появился знакомый каждому капитану интерфейс, на котором весь кирианский флот отображался как нейтральный. До момента открытия огня оставались считаные секунды, поэтому пришлось действовать очень быстро.
Сначала вынырнул из виртуала и крикнул:
– Отставить! Сбросить щиты! Огонь не открывать! Всем кораблям лечь в дрейф!
А дальше снова нырнул в виртуал и, ткнув на нужный земной крейсер, вызвал его. Передо мной развернулось окно с видом на виртуальный боевой мостик крейсера, откуда на меня смотрел ничего не понимающий адмирал Коротков.
– Адмирал, немедленно вызовите их и убедите не открывать огонь! – И для пояснения добавил: – ИскИны встретили своих давних врагов.
Нужно отдать должное, Коротков быстро сообразил, в чем дело, и бросился выполнять приказ. А я снова переключился на элемийскую телеметрию и увидел, что экипаж выполнил мои команды и не до конца сформированные плазменные щиты превратились в затухающие облачка газа причудливой формы. ИскИн крейсера также подчинился экипажу и остановил развертывание, но кирианцы все еще были помечены как враги, и он продолжал строить вектора возможных атак противника.
Напряжение росло, и в любое мгновение я ожидал, что кирианский флот откроет огонь, но целую минуту ничего не происходило, пока со мной на связь не вышел Коротков.
– Господин, командующий, они не станут открывать огонь и просят, чтобы тот, с кем можно говорить, поднялся к ним на борт. – И адмирал сразу же обозначил свою позицию: – Я против.
Пружина, сжавшаяся внутри, мгновенно ослабла, и я, уже непринужденно, сказал:
– Бросьте, адмирал, если со мной что-то случится, вы раскатаете их в пыль, даже не вспотев. А если меня не станет, то вам больше не придется подчиняться какому-то преступнику.
На мои слова Коротков хитро ухмыльнулся и ответил:
– Нет, господин командующий, тот геморрой, который вы на себя взвалили, тащи́те сами, а подчинение я как-нибудь переживу.
– Один – один. – Мои губы тронула улыбка. – Адмирал, а не одолжите мне один из ваших челноков? Не хочу, чтобы элемийский еще что-нибудь выкинул. И посадите в него отделение Волков, для солидности.
⁂
Я наклонился вперед к консоли управления и повернул голову так, чтобы смотреть через иллюминатор, расположенный сверху на носу челнока, – и там было на что посмотреть.
На Земле до объединения имелись военные технологии, которые разные страны осваивали по-своему. Казалось, один и тот же принцип работы, но инженерная школа в разных государствах возникала практически независимо друг от друга, опираясь на менталитет, финансирование и вообще свое видение техники. И порой такое различие рождало поистине уникальные экземпляры.
Сейчас я вблизи наблюдал то самое различие, но уже на уровне разных цивилизаций. Физика едина во всей Вселенной, но каждый использовал ее по-разному. Например, элемийцы сосредоточились на ювелирном управлении магнитными полями, что позволило создать плазменные щиты и плазменное оружие. Моя инициатива завела людей в симбиоз техники и живой материи, и теперь земные корабли по своей сути гигантские животные, просто с феноменальной живучестью. В этом я убедился на своем опыте.
Наблюдаемый в иллюминатор кирианский крейсер – еще одно напоминание того, насколько пластична инженерная мысль. Полый цилиндр, длиной больше километра, с одним усеченным краем, корпус которого превращен в единый электромагнит, который создает просто гигантское по силе магнитное поле. И, судя по кадрам, которые успел посмотреть и отчету технической службы флота, я просто не представляю, какая нужна для этого энергетическая установка и какие применены принципы изоляции внутреннего пространства от электромагнитного действия. Мне сразу захотелось заполучить такой, чтобы разобрать, а потом собрать.
Пока я рассматривал эту махину, челнок подошел к раскрытым воротам шлюзового ангара и, выдав серию запуска маневровых двигателей, плавно влетел внутрь. Когда опоры коснулись палубы, я обернулся и посмотрел на пятерку стандартных армейских Волков, стоявших пристегнутыми к стапелям вдоль боковых переборок. Подключившись к их тактической сети, дал команду активации. Захваты разом щелкнули, и вся пятерка сделала шаг вперед. Я сначала посмотрел на двойку слева, потом перевел взгляд на правую тройку и спросил:
– Ну что, ребята, поработаете охраной высокопоставленной персоны?
Действуя по наитию, отправил одну команду-заготовку – и стальные бойцы единым слитным движением ударили правыми руками себя в грудь. Все они были в штурмовой комплектации, поэтому два Волка, стоявшие ближе всего к аппарели, отстегнули щиты и, удерживая их перед собой, двинулись вперед – на выход. Следующая двойка повторила то же самое, как только я их прошел, и за ними двинулся последний Волк. И с аппарели мы уже спускались коробочкой, в виде пятилучевой звезды, где я был в центре, а Волки в вершинах.
У кирианцев не было военных роботов, и я посмотрел, что Волки творили во время абордажей в битве при Оршу, поэтому и взял их для должного впечатления. Сказать, что мои стальные парни произвели то самое впечатление – значит ничего не сказать. Как только мы спустились с аппарели, со стороны встречающей делегации послышался шум. Даже не вооруженным глазом было видно, что у всей десятки кирианцев, что стояли на палубе, ходуном ходили шипы на голове.
Я остановил свою процессию и стал ждать, что будет дальше, но, видимо, у кого-то из силовой группы поддержки сдали нервы, и в ангар стали вбегать кирианцы, закованные в броню. Вооруженная группа начала рассредоточиваться, не забывая при этом держать меня и мою охрану на прицеле, но не открывая огонь. Продолжая свою игру, я отдал приказ, и Волки одновременно шагнули ближе ко мне и с лязгом сомкнули щиты, что аж раскаленные брызги полетели в стороны, но оружие продолжали держать опущенным.
Я чувствовал напряжение, витающее в воздухе, но прекрасно понимал, что кирианским бойцам запрещено открывать огонь, иначе уже началась бы стрельба. А еще то, что я успел изучить по этой расе, пока летел на встречу, давало понять, что они уважают силу и бесстрашие, поэтому и решил действовать именно так.
Так мы и простояли секунд двадцать, пока я не решил, что достаточно, и демонстративно отодвинул рукой одного из Волков. Шагнул вперед и, выйдя из-под защиты, громко заявил:
– Я думал, меня позвали поговорить! Или переговоры отменяются?
И медленно обвел взглядом направленные на меня стволы. Я знал, что мою речь поймут, так как увидел универсальные переводчики на одеждах встречающих, причем земного производства. И я оказался прав, – один из кирианцев также шагнул вперед и, не отрывая от меня взгляда, махнул рукой. Все набежавшие вояки, будто с неохотой, опустили оружие.
– Меня зовут Нейран, советник Императора, – представился, видимо, главный среди всех присутствующих, а затем повернулся боком. – Оставьте свои машины здесь и следуйте за мной, Император ждет.
Свое удивление я, конечно, скрыл, но внутри лихорадочно пытался сообразить, что такого важного мы будем обсуждать, что сюда прилетел сам Император? Естественно, я не стал тащить с собой охрану и принял приглашение Нейрана, последовав за ним.
На мне был легкий скафандр СИЗиф, с открытым шлемом – наши атмосферы не сильно отличались содержанием веществ, поэтому дышалось свободно. Но это не помешало мне снабдить СИЗиф целым роем разведывательных Муравьев, которые незаметно спрыгивали с меня, пока мы шли, и прятались, где могли пролезть. Все космические корабли, независимо от того, кто их строил, требуют определенных технических решений, и во внутреннем убранстве кирианского хватало вентиляционных решеток, технических панелей и прочего, где Муравьи могли спрятаться.
Держа в голове, что я иду на прием к Императору, ожидал тронный или еще какой-нибудь церемониальный зал, но Нейран привел меня на просторную обзорную палубу, откуда открывался вид на мой флот, и сам удалился. У иллюминатора, занимающего всю стену, спиной ко мне стояли два кирианца, и, судя по их убранству, кто-то из них точно Император. Один повернулся, а второй продолжал смотреть на виднеющиеся вдали черточки кораблей.
– Не думал, что увижу их своими глазами, – произнес второй и тоже обернулся. – Меня зовут Грахэм, а это, – он указал на первого, – мой военный советник и адмирал Шайнари.
– Михаил Волков, – представился я и задумался на секунду, кто я, но все же добавил: – командующий объединенными силами Земной Федерации.
По сути, именно командующим остатками сил Федерации я и являюсь, значит, не соврал. Не знаю, впечатлился ли Грахэм моей должностью, но он ответил:
– Хорошо, тогда начнем.
⁂
Император медленно, глядя перед собой, пошел вдоль иллюминатора и так же медленно, как мне показалось, начал говорить, и говорил он то, во что я не мог поверить.
– Больше полугода назад, по вашему календарю, со мной от лица Земной Федерации встречался Майор Климов. Он обещал мне мой флот и моих солдат в обмен на сотрудничество и поддержку в будущих битвах, и я согласился. Но вскоре связь с ним пропала. – Он дошел до края иллюминатора, развернулся и мазнул по мне взглядом, после чего отправился к противоположной стороне. – Я не знаю, что у вас происходит, но от разведки поступают доклады, что некогда единая сила больше таковой не является. – Проходя мимо Шайнари, он уставился тому в затылок, пока не отошел достаточно далеко для поворота головы. – И некоторые из моих советников, рекомендовали силой взять то, что мне принадлежит, и освободить моих солдат.