Волков повел взглядом по лицам уже поредевшей толпы и так же язвительно спросил:
– Полуночный житель инженерного центра тоже здесь?
Загорский сам выступил вперед и опустил голову.
– Виктор Степанович, у нас был вариант с самого начала, так почему я узнаю об этом только сейчас? Вы не удосужились разузнать у прибывших специалистов, чем они занимались в метрополии?
Загорский хотел сказать, что проблем навалилась гора, и специалистов этих вагон и маленькая тележка, и разбираться со всеми проектами просто не было времени, но решил промолчать, не усугубляя положения. Да и чувствовал он себя виноватым.
Волков неожиданно пришел в норму и, покрутившись на месте, уже спокойно сказал:
– Мне что, одному это надо? Так вы так и скажите. Тогда я хоть буду знать, что на вас положиться нельзя, и все равно, в одно лицо, попытаюсь спасти людей. Может, так шансов будет больше?
В жилом боксе повисла гробовая тишина, а Волков продолжал всматриваться в нахмурившиеся лица. Видимо поняв, что перегнул палку, он, как и обычно это делал, начал ставить задачи:
– Значит так. У нас теперь два проекта наивысшего приоритета. Фактически это единственное, чем мы сейчас должны заниматься, в ущерб всему остальному. Прошу всех профильных специалистов подключиться к этому и выдать готовые образцы в кратчайшие сроки. – Он снова посмотрел на Загорского. – Что касается запуска в серию, то производственными мощностями я обеспечу.
Неожиданно раздался женский плач, и все посмотрели на Элис, которая рыдала, закрыв ладонями лицо. Простояв так пару секунд, она пулей рванула к себе в спальню.
– Двигатель – дело всей ее жизни, – виновато произнес Юра, – это она от радости, что все сдвинулось с мертвой точки.
Волков кивнул и приказал:
– Так, все на выход. Чего столпились, у вас дел нет?
Люди, бурно переговариваясь, стали покидать гостиную.
– Майор! – окликнул Волков Ивана и, когда тот подошел ближе, обнял рукой за плечи и повел за собой, тихо говоря: – Ваня, ты больше в рейды не ходишь, там Лукашевич и без тебя справится, да и личный состав «Стальных Волков» прошел слаживание. Я хочу, чтобы ты все время был рядом с Элис, делал ее мир сказочнее и приятнее. Она сейчас нам очень нужна бодрая и в здравом уме, да и тебе, я полагаю, тоже. Ты меня понял?
Иван остановился, шагнул назад, встал по стойке смирно, положил ладонь левой руки себе на голову, а правой отдал честь и гаркнул:
– Есть устроить сказку! Разрешите выполнять?
– Иди уже, – улыбнулся Волков и махнул рукой, после чего тоже вышел в коридор.
⁂
Гиперпространство. Борт кирианского крейсера «Обитель Императора»
Грахэм находился на излюбленном месте, на озорной палубе своего крейсера, и в тишине наблюдал за черно-бордовыми переливами. Палуба была затемнена, и не очень яркий свет от меняющихся узоров гиперпространства создавал внутри причудливые тени.
Не прошло и недели после встречи с человеком по имени Михаил Волков, как пришел запрос на выдвижение кирианского флота к месту встречи. Точнее, того, что осталось от когда-то могучего флота, но Грахэм надеялся, что вскоре это изменится. Империя уже начала возрождаться из пепла или болота, в которое его погрузили предыдущие поколения. И хотя Грахэм сам начал этот процесс, но еще больше энергии добавили люди.
Он просто восхищался силой воли и целеустремленностью цивилизации, которая еще каких-то двадцать лет назад только начала осваивать просторы своей звездной системы. Грахэм даже подумывал устроить какой-нибудь катаклизм у себя на родине, чтобы взбодрить свой народ, по примеру людей, но человек предложил более интересный способ.
Послышался шелестящий шум отошедшей в сторону двери и негромкие шаги, отдавшиеся эхом в пустом помещении.
– Мой Император.
Входить без разрешения никому не дозволялось, кроме личных советников, и Грахэм узнал этот голос.
– Шайнари. Что привело тебя сюда, разве ты не должен руководить флотом? – не оборачиваясь произнес Император.
– Мою голову терзают сомнения, и я пришел, чтобы их развеять. А для полета флота в гиперпространстве командующий не нужен.
Грахэм обернулся, и Шайнари тут же опустил голову, подняв шипы.
– Когда у моих приближенных возникают сомнения, значит, я плохо растолковал путь, который выбрал для своего народа. – Грахэм положил руку на голову Шайнари. – Я слушаю тебя.
Когда Император убрал руку, Шайнари выпрямился и сказал:
– Мой Император, кирианцы – сильный и гордый народ, и я не понимаю, зачем нам нужны люди. Мы в состоянии сами возродить нашу Империю. Но даже если мы сотрудничаем, то снабжать рабочими и подчиняться их приказам – это…
– …унизительно? – закончил Грахэм вместо Шайнари.
– Да, мой Император.
– И что ты предлагаешь?
Шайнари зашумел шипами и практически выплюнул сквозь зубы слова:
– Мы должны силой взять то, что нам принадлежит!
– Ты снова за свое? – спокойно спросил Грахэм. – Не дает покоя, что тебя пленили?
Шайнари ничего не ответил и снова опустил голову, подняв шипы.
– Хорошо, – продолжил Император и подошел ближе к обзорному иллюминатору. – Как ты себе это представляешь? Ты лучше меня знаешь, какими силами мы располагаем, так как ты хочешь это сделать?
– Люди сейчас разобщены. Флот на орбите Оршу, слабее, чем при нашей первой атаке. Связи с метрополией нет, подмога не придет. Ударим внезапно всем, что есть, – Шанари говорил, представляя разлетающиеся на обломки корабли людей, – сомнем их, освободим наших братьев и завладеем сокровищами планеты.
– А что потом? – не оборачиваясь спросил Император.
Шайнари сразу не нашел, что сказать. Повисла тишина, впрочем, продлившаяся недолго, и он произнес то, что первое пришло ему в голову:
– Мы возродим Империю и сделаем еще могущественнее чем та, что воспевается в песнях прошлого.
Грахэм молчал, долго молчал, что начало вызывать беспокойство у Шайнари, но спустя минуту он все же сказал:
– Я выбрал тебя в советники, Шайнари, потому что ты один из немногих, кто понимал, куда мы катимся. Ты видел как прошлое, так и будущее нашего народа. Но сейчас ты слеп, слеп из-за своей жажды мести. Значит, я помогу тебе прозреть.
Шайнари снова опустил голову, едва сдерживая вибрацию шипов.
– Приму любое наказание, мой Император.
Грахэм на мгновение обернулся и коротко бросил:
– Подойди.
Когда Шайнари встал рядом с Грахэмом, тот продолжил:
– Наказание еще нужно заслужить, а я преподам тебе урок контроля своей жажды мести в интересах своего народа. Как ты думаешь, почему сначала майор Климов, а потом и Михаил Волков, – он тщательно выговаривал слова на неродном языке, – предложили нам союз, хоть и не на равных?
Шайнари молчал, так как не знал, что ответить.
– Потому что мы все обречены, обречены сгинуть так же бесследно, как это произошло с нашими давними врагами. Это произойдет и с нами, если мы сделаем то, о чем ты говоришь, и уже происходит с людьми. – Грахэм выдержал небольшую паузу и добавил: – Они боятся Шайнари. Самая могущественная цивилизация в секторе боится. И человек Михаил Волков раскрыл нам, казалось, самые уязвимые места людей и их нынешнее положение, потому что как раз нас он и не боится. И вскоре ты поймешь почему.
В этот момент дверь на обзорную палубу отошла в сторону, заставив обоих собеседников обернуться. С той стороны стоял и ждал разрешения один из свиты императора. Грахэм коротко издал шипами звук, и через несколько секунд свитский уже стоял рядом.
– Мой Император, флот приближается к месту встречи. Через десять минут выйдем из гипера.
Сообщивший новость испарился так же быстро, как и появился, и Император продолжил свою речь:
– Они сделали это, потому что понимают, что в одиночку ни они, ни мы не выстоим. Но оставили нам выбор, чтобы узнать, понимаем ли и мы это, или нет. Но также Михаил Волков мыслит стратегически, и если мы пройдем этот путь вместе, то окажемся настолько сплетены, что уже и не поймешь, где люди, а где кирианцы. И я думаю, что он выдаст не одно такое предложение и другим. – Грахэм повернул голову и посмотрел на собеседника. – Ты понимаешь, Шайнари?
– Да, мой Император, – смиренно произнес тот.
– А теперь смотри. – Грахэм указал на пространство по ту сторону иллюминатора.
Привычный узор гиперпространства вдруг сжался и резко ушел в сторону, словно кто-то сорвал покрывало, и взору собеседников предстала чернота космоса с ее миллиардами ярких звезд и галактик. Но помимо природного пейзажа, в десятке километров плыл огромный флот, навскидку насчитывающий несколько тысяч кораблей.
Включенные габаритные прожекторы позволяли хорошо разглядеть обводы их корпусов. Они плавно маневрировали друг относительно друга, и выпущенный из сопел газ отблескивал в лучах звезд, создавая волны из искорок, проносящихся по всему флоту. Спустя минуту, насладившись видом, Грахэм произнес:
– Михаил Волков сейчас нужен людям и нужен нам, как никто другой. Потому что ничто так не придает сил, как вероятность потерять семью. А сейчас он воспринимает всех людей как свою семью и готов глотку перегрызть любому, кто попытается помешать их спасти. Не хотелось бы мне видеть этот флот, штурмующий орбиту Кирия.
Грахэм повернулся к Шайнари, и тот сделал так же, после чего сказал:
– Я понял, мой Император, и уйму свою месть, ради нашего народа.
Но Грахэм на этом не закончил и протянул руку, под которую тут же подставил свою голову Шайнари.
– А теперь урок, – произнес он спокойно, но следующие слова прозвучали настолько властно, насколько на это способен правящий Империей кирианец: – Адмирал Шайнари, ты назначаешься моим представителем и послом Кирианской Империи среди людей. Ты будешь координировать наши общие усилия в победе над общим врагом. Отныне судьба нашего народа зависит от тебя.
⁂
Звездная система Хадар. Гиперпространство в окрестностях планету Оршу. Борт элемийского крейсера «Скоморох»