– Дура! Не показывай на себе! – Кристина звонко хлопнула подругу по лбу, и они весело рассмеялись.
Маша сурово и внимательно посмотрела на Крис, будто пытаясь найти в пухлом лице, сплошь покрытом веснушками, все ответы на волнующие ее вопросы. Кристина не понимающе подняла бровь и уставилась в ответ. Спустя короткое молчание они вновь рассмеялись и легли на кровати, готовясь ко сну.
Они спали вместе еще с шестью девушками в отдельной комнате женского и по совместительству семейного блока огромного общежития, но сдружиться удалось только друг с другом и неясно, почему? Они совершенно разные как по внешности, так и по характеру: Мария стройная, даже очень худая девушка двадцати лет (о таких еще говорят «ветром сдует»), высокая и статная, будто дворянских кровей, и бледная аристократическая кожа контрастировала с мягкими бархатными волосами угольного цвета и так изумительно сочеталась с красивыми, притягивающими глазами цвета призрачной луны, она притягивала всех парней от четырнадцати до тридцати лет во всем убежище; а Кристина низкий, пышный рыжик шестнадцати годов с милым, румяным, конопатеньким личиком. Маша скромная и закрытая, а Кристина подобна книге, написанной сразу на всех языка и наречиях. Несмотря на все различия они притягивались друг к другу как северный и южный полюса магнита.
Выросли они, как и многие другие, уже после войны в строгих рамках бомбоубежища, и им вовсе не знаком прежний мир, они не знают, как выглядела иная сторона жизни на поверхности, за пределами заводского бункера. Маша часами рассматривала фотографии и иллюстрации в учебниках, а Кристина взахлеб читала книги и слушала с открытым ртом истории стариков и разведчиков, и вместе они представляли, как весело было бы пробежаться по живому зеленому лесу, упасть в мягкую траву и насладиться таким незнакомым пением птиц.
В молодых девичьих сердцах теплилось то, что давно потеряли многим – надежда. Но всему рано или поздно приходит конец. Вечное счастье бывает только в сказках и далеко не во всех. Следующим вечером 6 ноября 2042 года, когда Маша лежала и смотрела на открытки из Ойшкар-Олы, думая, а могла ли история Димы быть реальной, как по громкоговорителям объявили общий сбор в главном зале убежища.
Эпилог
Сухая трава блекло-зеленых тонов, усыпанная желтыми и красными листьями могучего клена, тянущегося длинными ветвями к бескрайнему серо-голубому небу, вдруг шелохнулась. Человек в маскхалате, полностью слившийся с окружением лесного покрова, приподнялся на колено, услышав что-то странное и совершенно не естественное в этом уголке Волги. Звук, раздавшийся вдали, заставил нарушить маскировку, и это явно не зверь потревожил его, и не ветер нарушил спокойствие его разума. Это не простой шелест осенней листвы, а что-то иное, но такое знакомое.
Он оперся о ствол молоденькой березы и взглянул в прицел снайперской винтовки. Глаза разбегались от ряби ярких цветов, и он не совсем понимал, что могло издать звук, похожий на то, что недавно был им услышан, но это точно, чего в этих окрестностях еще не бывало. Вскоре, буквально через минуту, человек понял, что именно.
Он удивленно изогнул бровь, не веря своим глазам! Увеличив приближение оптического прицела и убедившись, что это ему не померещилось, не издав лишних звуков, он лег обратно в засохшую траву и вынул из-за воротника микрофон рации, настроил на запасной канал и прошептал так, что сам едва мог услышать свою речь: «Центр. Центр, я пост-тринадцать, вижу двух людей. Направляются в вашу сторону. Жду дальнейших распоряжений.» Короткая тишина прервалась скрипучим и шипящим голосом командира в наушнике: «Пост-тринадцать, говорит первый. Центр пока на связь не выходит. Позицию не покидайте. Одиннадцатый пост встретит и будет их вести до дальнейших указаний центра.»