Тоби встала.
— Благодарю, что пришел, Эдвард.
— И это все?
— Да.
Тоби направилась к двери.
Эдвард неохотно встал.
— Ну, если ты когда-нибудь передумаешь, ты знаешь, где меня найти.
Тоби вымученно улыбнулась.
— Я думаю, нам лучше не встречаться.
— Неужели ты простишь Бартону то, что он тебе лжет? — недоверчиво спросил Эдвард. — Пожалуйста, Тоби, не будь дурой. Ясно же, что надо выкинуть его из сердца. Он получил все, что мог… Ты не отдалась ему?
— Спокойной ночи, Эдвард.
Она открыла дверь, и на нее дохнуло холодным ночным воздухом.
— Ну, если ты так хочешь…
Эдвард выдвинул вперед подбородок и вышел, оставив Тоби одну с разбитым сердцем.
Клей сидел в своей машине-развалюхе возле дома Тоби и набирался смелости, чтобы постучаться к ней в дверь. После того как он выгнал ее из своей квартиры, его неотступно грызла совесть. Ведь не ее вина, что он провалился. Она пыталась его утешить, а он выгнал ее.
Набравшись духу, Клей расправил плечи и скинул ремень безопасности. Как раз когда он уже собрался вылезти из машины, дверь у Тоби открылась, из нее вышел Эдвард и зашагал по дорожке.
У Клея заколотилось сердце. Тоби плакалась на груди у Эдварда? Жгучая ревность закипела в нем. В ту минуту, когда Эдвард сел в свою роскошную машину и отъехал, Клей поднимался по ступенькам, твердя про себя заготовленную речь.
Дойдя до двери, он громко постучался, стараясь приглушить тревогу.
Тоби не отозвалась, и он сделал еще одну попытку.
— Тоби! Ты дома? Это я, Клей.
Прошла минута, затем другая. Он постучал еще раз.
— В чем дело? — рявкнула Тоби, распахнула дверь и уставилась на него, сверкая глазами. Она была в желтом купальном халате, на голове белый тюрбан из полотенца. Даже мокрая и злая как ведьма, она была до чертиков сексуальна.
— Что тебе надо?
— Я пришел извиниться за то, что произошло у меня. Я был очень расстроен из-за рециклера.
Тоби сложила руки на груди и в упор смотрела на него.
— Пожалуйста, — произнес Клей. Его пугало ее каменное молчание. — Давай поговорим.
Наконец она еле заметно кивнула, повернулась и прошла в гостиную. Остановилась посреди комнаты и пристально посмотрела на него.
— Мне нужно кое-что сказать тебе, я давно уже собирался.
Тоби все еще молчала.
Клей прошагал к ней по ковру.
— Не знаю, с чего начать.
Тоби подняла что-то с чайного столика и протянула ему.
— Твое признание как-то связано с этим?
Клей посмотрел на свою пятилетней давности фотографию с Нэнси Фриборн. Итак, она уже знает. Это объясняет ее молчание.
— Дай мне объяснить.
— Пожалуйста. Я вся внимание.
Клей прочистил горло.
— Я не беден.
— Очевидно.
Выражение ее лица оставалось холодным и лишенным эмоций.
— Но я живу так, потому что предпочитаю простую жизнь.
Взгляд ее синих глаз, казалось, сверлил его насквозь.
— Зачем ты лгал мне?
Клей заерзал. Как ему выпутаться из этой ситуации? Он снова взял фотографию.
— Я не хотел повторения.
— Да?
Комок в горле Клея стал больше его рециклера. Мысли крутились вокруг недели, которую они провели вместе с Молли. Восхитительной, полной радости недели. Он не может теперь без нее жить. Он должен вымолить прощение.
— Мы с Нэнси были помолвлены. Недолго.
— Продолжай.
— Довольно скоро я понял ее. Ей нужны были мои деньги и общественное положение. Все то, что так ценят мои родители. Я разорвал нашу помолвку, когда она насмеялась над моими мечтами стать изобретателем. И Нэнси была не первой женщиной, которую привлекали мои деньги.
Тоби продолжала смотреть на него, как на таракана.
Клей набрался духу.
— Я решил жить отшельником и работать над рециклером. Тогда меня не будут донимать никакие Нэнси в мире. Все шло прекрасно. Четыре года я трудился над своим изобретением, отдаваясь ему душой и телом.
— Это еще не оправдывает твою скрытность. Я тебе все о себе рассказала. Ты знал о моей ошибке с Эдвардом, о моих проблемах с отцом. Но ты ничем не делился в ответ. Ты скрывал от меня существенную часть самого себя. Мне интересно узнать, почему.
— Эй! — проговорил Клей, внезапно разозленный ее высокомерием. Не одной ей больно. — Поначалу мне показалось, что ты как раз того же типа, что и Нэнси Фриборн. Откуда я мог знать, что твое стремление к обеспеченности — всего лишь реакция на нищенское детство? Я считал тебя очередной охотницей за деньгами.
— Послушай меня, Клей Бартон. Я тебя не искала. Это ты пришел ко мне на работу и попросил помочь тебе с Молли. Инициатива была твоя с самого начала и до конца.
— Да, я допускаю, что к тому времени я понял, что ты не такая, как Нэнси, но я хотел узнать тебя получше. В конце концов, ты все еще была помолвлена с Эдвардом. Я допускаю, что это было не совсем честно.
— О чем ты говоришь?
— Сразу, как только тебя увидел, я хотел затащить тебя к себе в постель. Все, что ты делала, было прекрасно и восхитительно. И когда ты пришла ко мне сегодня вечером, такая очаровательная и обольстительная, это было выше моих сил.
Щеки Тоби предательски порозовели.
— Я все-таки не понимаю, почему ты считал необходимым лгать.
— А ты согласилась бы провести у меня уикенд, если бы знала, что я вполне могу нанять няню для Молли?
— Нет.
— Ну вот видишь.
— Но ты мог сказать мне позднее.
— Я не хотел, чтобы ты разозлилась на меня и ушла. Я хотел сказать тебе правду после того, как запатентую свой рециклер. Я хотел оставить свой собственный след в жизни, хотел, чтобы ты гордилась мной самим, а не моими родителями и не их деньгами.
Ну вот наконец он сказал правду. С облегчением вздохнув, он поймал ее взгляд.
— Итак, вы намеренно меня обманывали.
— Зачем так ставить вопрос?
— И все это только для того, чтобы соблазнить меня?
— Поначалу да, но, когда я тебя узнал, все изменилось.
Клей сделал шаг к Тоби, но она быстро отступила.
— Пожалуйста, не прикасайтесь ко мне.
— Извини.
— Тебе лучше уйти, — заявила Тоби, проследовала к двери и открыла ее. Ночной ветерок принес запах жимолости.
Клей неохотно кивнул.
— Могу я прийти завтра?
— Лучше не надо.
— Я не могу с этим согласиться, Тоби. Сейчас ты расстроена. Утро вечера мудренее.
— Извини, Клей, но я просто не могу иметь дело с человеком, которому не доверяю.
Клей сжал кулаки.
— Тоби, я сделаю все, чтобы доказать тебе: мне можно доверять.
Тоби покачала головой.
— Слишком поздно.
— Я не хотел тебя обидеть, — прошептал Клей. Но он ее обидел. — Если бы я мог вернуть все назад, я бы поступил иначе.
Тоби уставилась в пол.
О чем она думает? Почему не смотрит ему в глаза? А что, если она возобновила свои отношения с Эдвардом? Этим можно было бы объяснить ее упорный отказ помириться.
Клей прочистил горло. И только собрался сказать ей, как он ее любит, как вдруг подумал: а что, если у нее действительно возобновился роман с Эдвардом? Какой смысл признаваться ей в любви, если он ее больше не волнует?
Жгучая ревность овладела им. Клей засунул руки в карманы джинсов, стараясь унять непереносимую боль. Как плохо, что человеческие отношения не укладываются в законы механики. Он и понятия не имеет, как чинить разбитое сердце.
Тоби держала руку на дверной ручке. Внешне она выглядела вполне спокойной, но внутри у нее все дрожало. Он манипулировал ею при помощи лжи. Да, но он же не воспользовался ее слабостью…
В общем-то она знала, что он хороший человек. Могла ли она рискнуть полюбить его? Еще одно ласковое слово — и она упадет в его объятия. Она жаждала Клея Бартона с такой страстью, что это пугало ее. Но можно ли на него положиться? Все ее прежние страхи вернулись вновь.
— Прошу тебя, прости!
Он стоял рядом, засунув руки в карманы. Плечи его поникли.
— Если бы все было так просто.
— Тоби, ты понимаешь, что, если я уйду, я уже не вернусь?
Она было открыла рот, чтобы попросить его остаться и сказать ему о своей любви, но слова застряли у нее в горле. Клей стоял и ждал, испытующе глядя на нее.
— Ну?
— Хмм… я… ну…
— Все понятно. И хочется, и колется…
— Нет. Неправда.
— Тогда скажи, что ты простила меня.
Как же ей хотелось сдаться! Но ей было страшно. Что, если это все непоправимо? Она никогда прежде не любила и не знала, как это может быть больно.
— Ну что ж, пусть будет так. — Клей повернулся и зашагал прочь.
На мгновение Тоби застыла на месте. «Пересиль себя, простофиля, не смей отпускать его», — говорил ей внутренний голос.
— Клей, подожди! — крикнула Тоби, но как раз в этот момент он включил мотор.
Она опоздала, и когда добежала до парковки, его шины уже свистели в ночи.
— Клей, я простила тебя, пожалуйста, ради Бога, прости меня…
Пели цикады, благоухала жимолость, полная луна заливала холодным светом ее неподвижную фигуру. Клей ушел навсегда, и виновата в этом она.
Прошло два месяца.
После той ужасной ночи у Тоби Клей понял, что не вернется к ней, пока у него не будет чего-нибудь осязаемого: работы, удачного изобретения, будущего, которое можно построить для своей семьи. Он слишком любил ее, чтобы причинять ей боль и дальше. Он лихорадочно работал, но Тоби ни на минуту не покидала его мысли. Наконец он изобрел защелки для шкафа. Они были сделаны так, чтобы ребенок не мог прищемить палец, и в то же время позволяли взрослому открыть ящик и достать то, что ему нужно.
Когда эти защелки прошли испытания, он взял к себе домой на ночь Молли и она не сумела залезть к нему в шкаф, несмотря на все свое любопытство. Клей без труда запатентовал это изобретение, наладил производство защелок и поместил рекламу в журналы для родителей. За считанные недели было распродано более десяти тысяч защелок. И тогда ему пришла идея заняться тем, что он назвал «Беби-бизнес».