Если с местным языком всё шло отлично – у меня сложилась репутация невероятного полиглота, – то на остальных предметах царила скука. Особенно тоскливо стало, когда после опроса меня перевели на общее обучение. Истории тут не было как дисциплины. В библиотеку меня не пускали – аргументировали тем, что рано. В итоге я напросился в снадобницу к Пересвету Людотовичу и почти три недели изобретал ксероформ, но это было вне занятий. Как тридцатилетнему мужчине с высшим медицинским образованием не рехнуться среди малолеток и учителей, на полном серьезе вещавших о влиянии всемирного Равновесия на эпидемии? Правильно. Я, как истинный лицедей, шутил и прикалывался. Особенно над Арантом. Он меня в их священных книгах наставлял.
– Всё в мире держится на равновесии четырех стихий. Вода, огонь, земля и воздух – они существуют как по отдельности, так и вместе, – говорил мудрец, прохаживаясь вдоль рядов. Ученики внимали ему с открытыми ртами. – Всё живое тоже рождено из этих четырех стихий и несет в себе их частичку. Равновесие – хрупкий механизм. Поскольку мы зависимы от стихий, то любое нарушение ведет к разладу как внешнему, так и внутреннему…
«И тогда только Аватар, повелитель всех четырех стихий, может остановить войну!» – съехидничал внутренний голос. Я подавил улыбку.
– Совокупность стихий рождает живое, рождает душу и мысли, – Арант постучал пальцем по виску. – Душа и мысли поддерживают Равновесие тела. Поэтому так важно держать свои мысли в порядке, а душу – в покое. Важно окружать себя всеми стихиями, потому что если недостает хотя бы одной, то внутреннее Равновесие начинает искажаться, возникают болезни. Осмомысл писал… Да, Тэхон?
Он вздохнул, глядя на мою поднятую руку, и остановился.
– Сумасшествие – это нарушенное Равновесие, так? – спросил я.
– Так, – согласился Арант, с подозрением глядя на меня. О, он уже успел убедиться, что вопросы у меня с подковыркой.
– Нарушенное Равновесие влияет на тело, так?
– Так.
– Так почему сумасшедшие обладают здоровыми телами?
Вопрос поставил в тупик. На лице мудреца отобразилась напряженная работа мысли. Он схватил священную книгу и уткнулся в страницы.
– Всё из-за крепкой оболочки их духа! – радостно объявил он. – Нарушение настолько тонкое, что не способно проникнуть в телесный мир. Ему подвержена лишь душа. И лечить такое надобно также тонко: музыкой, танцами… Я ответил на твой вопрос?
– Да, – кивнул я и закинул еще вопрос: – Какие танцы и песни лечат страхи?
Арант еще секунду смотрел на меня, видимо, пытаясь придумать ответ, но в итоге лишь со вздохом открыл книгу и продолжил:
– Итак, записываем. Первое, что надобно сделать – выяснить, в чем нарушено Равновесие больного. Второе – очистить его тело. Третье – привести его к покою. И четвертое – при избытке одной стихии восполнить Равновесие противоположной…
– Но Равновесие может быть нарушено недостатком стихии – одной, двух или же всех четырех, не так ли? Как же отличить недостаток от избытка? – вновь не удержался я.
– Существуют признаки, которые мы будем проходить на других уроках, – процедил мудрец, потихоньку теряя терпение, и продолжил: – Тело очищают кровопускание, кашель, сморкание, рвота и испражнение. Для этого применяются особые промывательные смеси. Особенно хороша коровья моча с десятью травами. Она применяется повсеместно и рекомендуется для всех видов промывания как носа, так и кишечника. В тяжелых случаях применять эти методы следует все вместе, и тогда…
– Человек успокоится навеки, – подсказал я, и класс утонул в девичьем хохоте.
– Ти-ши-на! – проорал Арант и повернулся ко мне.
Я сложил руки и поклонился:
– Я совсем неправильно говорю! Простите, учитель!
– Госпожа Лим Тэхон, у нас не принято перебивать, – процедил Арант. Он подозревал, что я над ним издеваюсь, и никак не мог понять причину. – Еще одно замечание с вашей стороны – и я назначу вам десять ударов. По губам!
Я тяжело вздохнул и покачал головой.
Вот всё хорошо и стройно в этой теории Равновесия. Она прекрасная, замечательная и вылизанная со всех сторон. Под неё подогнаны болезни, методы лечения, молитвы и воззвания к стихиям, магия и лекарства. Только идеальную картинку портил один маленький нюанс.
Магия не работала.
Я внимательно изучил всё, что мне давали. Я честно пробовал. Я думал, что как попаданец просто не имею к этому нужных способностей, и внимательно наблюдал, как колдуют местные. Я проверял и перепроверял, даже поставил эксперимент, раздав в больнице заговоренные и не заговоренные браслеты, чтобы увидеть разницу в выздоровлении. Попала к нам как-то целая группа людей с пищевым отравлением… После всех моих каждодневных наблюдений и экспериментов вывод был один.
Ни черта тут не работала магия! Ноль! Зеро!
Вся эта красота с заговоренными нитками была пшиком, а Равновесие – таким же несостоятельным, как гуморальная теория[3]! Практически та же база и те же методы лечения!
После такого открытия я просто не мог серьезно воспринимать ни эти уроки, ни этих людей.
Арант поспешно уткнулся в книгу, кашлянул. Почему-то под моим осуждающим взглядом ему становилось неловко.
После занятия он задержал меня и сказал:
– Госпожа, я понимаю, вам тяжело привыкнуть к нашим порядкам. Но ваше поведение по нашим меркам недопустимо! Девушка не должна говорить без разрешения и проводить всё своё свободное время за изготовлением снадобий! Вам следует больше внимания уделять домоводству. Как будете готовить, не зная Равновесия в еде? Как будете вынашивать ребенка и рожать, в конце концов? Я хотел взять вас в жены, но теперь сомневаюсь в своем выборе. Имейте в виду, Совет мудрецов не бывает снисходителен к желаниям хулиганок и лентяек! Он не посмотрит на ваше происхождение и подберет вам в мужья слугу!
– Я не выйду замуж, – коротко ответил я. – У меня есть дела поважнее.
– Что за глупости? Конечно, вы выйдете замуж! – возмутился Арант. – Все женщины хотят замуж!
Я вздохнул и скрестил руки на груди. Шрам от срезанной татуировки почти затянулся, оставив розовый рубец. Топик с мячиками лежал в чемодане вот уже почти неделю. Однако всем было глубоко безразлично, почему девушка вдруг стала плоской.
– Я не… – начал я, но Арант вдруг прислушался и взмахнул рукой, остановив меня.
В наступившей тишине стали слышны тревожные голоса за стеной. Прозвучало имя мудреца.
– Потом, – напряженно сказал он. – Иди к себе.
– Сначала я…
– Потом! – прикрикнул Арант. – Иди к себе и займись вышивкой! И не перечь мужчинам!
Я молча развернулся на пятках и вылетел из кабинета, кипя от злости. Неудивительно, что женщины взбеленились и потребовали разводов, работы и прав. При таком отношении скорее удивительно, как они продержались столько тысячелетий. Я в роли женщины был всего ничего, а мне уже хотелось прибить этого самодовольного индюка!
За спиной раздались шаги. Арант не дошел до меня – свернул к лестнице. Наверху громко хлопнула дверь. После секундного раздумья я развернулся и тихо пошел следом за ним. Злость не помешала осознать, что раз зазвучали встревоженные голоса, то мне тоже следовало бы послушать.
Я тихо поднялся в узкий темный коридор и затаился под дверью.
– …Послать меня в Приморье? – спросил Арант. Голос у него был озадаченный.
– Других дураков туда ехать нет! – скрипуче рассмеялся Пересвет Людотович. – Ты же самый безголовый. Тебя хлебом не корми – дай выпендриться!
– Гонец Дана Втораковича сказал, что всё очень серьезно. Бывает, умирают все, кто-то, наоборот, переносит заразу легко и незаметно. Арант, ты самый здоровый, ты выжил в прошлый мор. Ты же не оставишь жителей Приморья в беде? Мы подберем тебе в помощь самых крепких служителей и мудрецов.
После этих тихих, почти неразборчивых слов последовал надсадный кашель, выдав главу Крома Порядка.
– Руслан Станиславич, я не отказываюсь! – воскликнул мудрец. – Я хочу понять, почему вы говорите мне это лишь сейчас? Гонец вот уже три дня лежит в больнице, а я об этом знать не знаю, ведать не ведаю! Чем лечить-то? Пересвет Людотович, вы что-нибудь придумали?
Я окаменел и весь похолодел. После моего недельного проживания в Приморье город охватила эпидемия. Не имею ли я к ней отношения? Ведь со мной был не только чемодан, но и парочка миллиардов всяческих вирусов и бактерий. Могло ли что-то оказаться для аборигенов смертельным? Как оспа, которая выкосила американских индейцев с приходом уже переболевших европейцев.
«Ау, очнись! Месяц уже прошел!» – постучалась в голову спасительная мысль, но я от неё отмахнулся. Это новость пришла спустя месяц, а сама болезнь начала собирать свою жатву намного раньше. Плюс инкубационный период, постепенное увеличение числа зараженных…
Воображаемый учитель ОБЖ постучал по воображаемому столу своей указкой, привлекая внимание. «Если источник заразы – ты, почему в Кроме Порядка до сих пор нет вспышки?» – спросил он. Я вздохнул и потер лоб. Вопрос был логичный. Я наследил довольно много и в гостях, и здесь: потел и дышал на постельное белье, которое стирали другие, ел и пил из общих приборов, мылся и делал прочие дела. И в пути постоянно находился рядом со служителями. Никто не заболел.
Сначала от сердца немного отлегло – виноват был не я – но следом ошпарил дикий страх. Раз зараза не пряталась в моих вещах, то я тоже рисковал её не пережить.
Раздался скрипучий голос Пересвета, и я весь обратился в слух.
– Придумал-придумал. А как же не придумать-то? Голова у меня соображает хорошо. Болезнь вызвана смещением Равновесия к огню и переизбытком воды. Значитца, надобно давать по глотку снадобья на основе масел, трав и свинец, чтобы восполнить нехватку земли и иссушить внутренние воды. Затем охлаждать тело свежим холодным воздухом и начиткой пятой песни Мороза…
Я вздохнул и отступил от двери. Так, среди мудрецов мне ничего толкового не услышать. Ни единого симптома они так и не назвали, лечение предложили в своем средневековом стиле. Масло и свинец внутрь, холодный воздух и начитка песни – каково, а? Нет, травы, может, и помогут, песня поднимет настроение, что тоже важно, но свинец – точно нет.