Беловым, и вдвоём они обеспечивали контроль над периметром.
— Не ели ещё?
— Нет, — качает он головой.
Мы садимся за стол и заказываем далеко не круассаны и не капучино. Я беру тарелку солянки и бефстроганов. Перед заварухой никогда не ем. Формально, конечно, ничего ещё не закончилось, но мы своё дело сделали. Так что остаётся только ждать. С нами за стол садится и Витя.
Алик дежурит в машине, на случай, если будут звонки. Виктор заказывает еду с собой на себя и на напарника и сразу уходит, когда ему приносят котлеты, салат и всякую всячину — балык, хлеб, что-то там ещё.
— Ну что, товарищ майор, как операция прошла? Я имею в виду то, что было в зоне вашей ответственности.
Он чуть поводит головой.
— Военные у вас тут серьёзные, — говорит он. — С такими можно и в бой, если что. Шишек партийных прикрывать — задача для них мелковатая.
— Возможно, — киваю я. — Да только задач у нас много разных бывает. — С криминалом несколько раз разбирались. Дважды в Ленинграде, один раз в Тбилиси. Не исключаю, что и в Баку придётся наведаться. Там было жёстко и конкретно.
— Но это не для армии задача.
— А мы и не обычная армия, — пожимаю я плечами.
— А кто мы? Наёмники?
«Мы»? Хо-хо…
— Мы кувалда, которая поможет нашей с вами Родине выстоять в борьбе со злом. Как вам такой ответ?
— Как бы самим не стать злом, — с сомнением говорит он.
— Ну, поэтому я вас и приглашаю подключиться. Вы же злом не станете?
— Не знаю. Как понять, доброе мы сегодня дело творили или нет?
— Придётся ориентироваться в обстановке, держать нос по ветру. У меня можно спросить, в конце концов.
— У тебя-то можно спросить, — хмыкает он. — Да только это что, твоя личная армия, получается?
Получается, что так. Или почти так. Ну, я её и создаю, собственно, на свои, в основном средства. Впрочем, средства эти, в каком-то смысле можно и народными назвать. Так и «Факел» — народная армия. Такой вот круговорот воды в природе.
— Не личная, конечно, но я на неё надеюсь в решении важных задач, нацеленных на светлое будущее. Так что, вы надумали? Нужно вас представить ещё нескольким важным шишкам.
— Неплохая солянка, — говорит он и отправляет в рот ложку за ложкой.
— Вы ешьте-ешьте, Василий Тарасович, но мне ответ нужен до окончания этого завтрака.
— У меня уж ужин скоро, — кивает он. — Успеем.
В этот момент прибегает Виктор.
— Чурбанов, — тихонько говорит он, наклонившись ко мне. — Ждёт на проводе.
— Я сейчас, товарищ майор. Вы ешьте и думайте пока.
Мы быстро-быстро спускаемся к машине.
— Юрий Михайлович, — говорю я, снимая трубку.
— Брагин! — восклицает он и замолкает.
Ну, японский городовой! Я тоже молчу. Мы оба молчим.
— Я смотрю, у тебя нервы, как канаты, — довольно говорит он, первым нарушая тишину.
Кошка сдохла, хвост облез. Кто промолвит, тот и съест.
— Ваше чувство юмора достойно самой высокой оценки, — сердито отвечаю я, и он начинает смеяться.
— Наша взяла, Егор! — говорит он.
Понял уже.
— Окончательно? — спрашиваю я.
— Окончательно. Хотя, победа никогда не бывает окончательной! Но у нас всё хорошо. Только что говорил с Леонидом Ильичом. Просит подъехать и подвезти все материалы. Полностью меня поддержал и даже похвалил. И Андропов ещё у него был. Сейчас за ним приедет машина. Не знаю… надо ли его подстраховать…
— Надо, Юрий Михайлович, ещё как надо. Но если это сделаю я, выглядеть будет крайне плохо, понимаете меня? Мне и так неизвестно, удастся ли выпутаться из этого дела. Поэтому отправьте, пожалуйста, ваше ведомственное сопровождение.
— Думаешь, не побоится?
— Андропов? Он не из пугливых.
— Ну, да. Дед меня отругал, что я его не поставил в известность.
— Вы же ему не сказали, что знали про получение Щёлоковым одобрения?
— Нет, ничего не сказал.
— А как там Щёлоков? В ах*е?
— В чём-чём? — переспрашивает Чурбанов.
— В прострации?
— Точно! Хорошо придумал. В ах*е, причём, в полнейшем. Мечется, как тигр в клетке.
— А не надо было на приличного человека напраслину возводить. Что с ним делать будете?
— Думаю, это всё придётся замять. Все обвинения, понял?
— Раскручивать преступления нет политической воли, правильно я понимаю? — уточняю я.
— Да, точно, — подтверждает он. Думаю, скорее всего, его шуганут по партийной линии. Просто на пенсию и до свидания.
— Ну, хорошо, ясно. Мы ведь с вами не кровожадные. Пусть выращивают пионы на пару с Черненко. Ко мне есть просьбы или пожелания?
— Нет, — отвечает Чурбанов. Пока ничего. Думаю, тебе нужно немного притаиться, пока шум не уляжется.
— Понял вас.
Я возвращаюсь наверх и заказываю пирожные.
— Вроде всё благополучно, — подмигиваю я Белоконю. — На самом высоком верху наши действия получили положительную оценку. Знаете, что такое положительная оценка?
— Это когда не орут и погоны не сдирают, а делают вид, что всё прошло, как и должно было?
— Вот, приятно иметь с вами дело. У нас взаимопонимание. Страшно вам?
— В каком смысле? — напрягается он.
— Ну, ответственность такую принимать страшно?
— Можно и так сказать, — помолчав, отвечает он. — Не за себя только.
— Понимаю. Всем страшно. На самом деле, хотел сказать, мол, а что вы теряете, сидите там в глуши на небольшой заставе, а потом подумал, что давно заслуженное ускорение по службе я вам смогу организовать вне зависимости от вашего решения. Так что, если не захотите остаться здесь, я, в любом случае, постараюсь помочь.
— Причём здесь это! — сердится Белоконь.
— Ни при чём. Просто к слову пришлось.
— Ну, вот, то-то же. К слову. Ладно. Согласен я.
— А я и не сомневался, — улыбаюсь я. — Поэтому и Андропову вас показал. А он по моим прикидкам скоро генсеком станет. Вот так-то, Василий Тарасович. Будете внукам рассказывать, что самого генсека спасали, находясь в командировке. Всё, поехали знакомиться.
— С кем? С личным составом?
— Нет, с составом вы уже начали знакомиться сегодня поутру. Познакомлю вас с молодой женщиной. Красивой, но строгой.
— Егор! — восклицает Лена Иванова, перехватывая нас на подступах к кабинету Новицкой. — Ах, какой же ты стал в этой своей армии! Ну, просто Ален Делон! И зачем ты женился так рано? Паразит просто!
Она виснет у меня на шее, а потом с интересом смотрит на Белоконя.
— А вот, Лен, познакомься, это мой начальник. Боевой командир. Под его началом я и служил.
— Так это вы из него человека сделали? — восхищённо распахивает она глаза. — Очень приятно познакомиться! Лена…
Она протягивает руку.
— Василий… — неловко отвечает он и отвечает на рукопожатие.
— Ай! — вскрикивает Иванова. — Вот это силища!
— Ой, простите…
— Василий Тарасович, она вас разыгрывает.
— Ты что, Егор! Какой розыгрыш. Твой командир мне руку сломал! Все косточки раздробил.
— Лен, ну ладно тебе.
— Простите, пожалуйста… — смущённо произносит Белоконь.
— Ладно. Прощаю. Вы к Ирине Викторовне?
— От тебя ничего не скроешь, да? — смеюсь я.
— Ну, пойдёмте, я вас без очереди проведу, а то у неё народу сегодня воз и маленькая тележка.
В приёмной действительно оказывается много людей, но Иванова проходит к секретарю, наклоняется, шепчет пару слов и идёт к двери.
— Нас ожидают, — ни к кому не обращаясь произносит она. — Проходите.
— Ну что это, товарищи… — тихо возмущаются посетители, но бунта не происходит.
— Я же сказала… — резко говорит Ирина, поднимая голову и замолкает на полуслове. — А, Брагин… Ну, проходите, раз пришли.
Она с любопытством разглядывает майора.
— Вот, Ирина Викторовна, привёл Василия Тарасовича. Хочу, чтобы вы познакомились. Буду рекомендовать его на место Скачкова.
— Здрасьте, — удивляется она. — А Скачков куда подевался? Я вчера с ним разговаривала, так он ни одним словечком не обмолвился.
— Никуда он пока не подевался, но скоро перейдёт в замы к Злобину, а на своё место предлагает майора Белоконя, боевого офицера. Видишь, сколько у него наград?
— Награды — это хорошо. Значит, вы молодец. Давайте знакомиться. Меня зовут Ирина Викторовна. Если вас назначат, мы с вами будем в постоянном взаимодействии, потому что «Факел» — это моя непосредственная задача. Сразу хочу сказать, комсорг у вас ненадёжный какой-то. По полгода где-то пропадает.
— Ну, где я пропадал, — усмехаюсь я, — лучше, чем Василий Тарасович никто тебе не расскажет.
— А что, Василий Тарасович, — щурится Новицкая, — вам Егор уже объяснил, чем нужно будет заниматься?
— В общих чертах, — усмехается он. — И даже уже показал кое-что. Немного, но представление составить помогает.
— Ну, что же рада с вами познакомиться. Я вас совсем не знаю пока, но Егору доверяю. И если он предлагает вашу кандидатуру, то я, разумеется, выскажусь за вас. Верю, что у нас с вами сложатся добрые рабочие отношения и возникнет взаимопонимание.
Раздаётся телефонный звонок. Ирина снимает трубку и недовольно бросает:
— Я же просила ни с кем… Понятно… Ладно, давайте… Здравствуйте, Леонид Юрьевич. Да, неплохо, надо сказать. Задачи свои выполняем, а это и есть показатель того, как мы живём. А как вы живёте? Хочу поздравить вас с утверждением в должности. Работа у вас трудная и ответственная, так что я вам желаю много сил, энергии, здоровья и толковых помощников.
Она замолкает и с улыбкой слушает, что ей говорит Злобин.
— Это точно, — выслушав его, соглашается она. — Всё верно вы говорите. В самое яблочко буквально. Да уж… Брагин?
Она вопросительно смотрит на меня, и я киваю. Чего уж. Если вычислил меня, лучше не врать.
— Да, мы тут обсуждаем ближайшие планы. Что? Нет, эти направления мы до лета оставим, а пока сосредоточимся на тёплых краях. Куба? Ну, со временем, может, и замахнёмся. У нас ещё и Африка не охвачена… Да, это точно… Передаю, конечно. Егор, возьми трубку, пожалуйста.